Теперь в ее чреве, дай Бог, зрело дитя Бренда, а не ребенок какого-то безликого незнакомца.
В своем эгоизме она не променяла бы все случившееся даже на возможность избавить Бренда от страданий.
Но она обязана хотя бы облегчить его участь. Стараясь не охать и не шататься, девушка встала с кровати:
— Мне уже лучше, Джерти. Наверное, я смогу сегодня же продолжить поездку.
— Нет, госпожа, вам надо остаться еще на одну ночь. В карете вас укачает и опять будет тошнить.
Розамунде совсем не нравилась такая перспектива, но оставаться здесь было куда опаснее.
— Мне надо ехать домой. Пожалуйста, помогите мне одеться.
Джерти пожала плечами:
— Воля ваша, миледи.
Она быстро затянула Розамунду в корсет, надела на нее нижнюю юбку и скромное платье.
Глянув в зеркало, Розамунда испугалась своего странного вида и в то же время слегка приободрилась.
Даже если ей еще когда-нибудь доведется встретиться с маркизом, он ни за что не догадается, что она и леди Ричардсон — одно лицо.
А Бренд? Узнает ли он в ней свою загадочную леди? Впрочем, разукрашенная физиономия леди Ричардсон с густым слоем белил, черными бровями и алыми губами весьма напоминала ее гротескную маску. Маска была уже испорчена, грим тоже сильно пострадал после сна.
Отпустив горничную, Розамунда нашла баночки Дианы и как, могла подправила свое лицо. Из зеркала на нее смотрела жуткая ведьма, в которой угадывался склочный характер. Но это-то и успокаивало. Во всяком случае, на лице Джерти ни разу не отразилась жалость.
Подкрасившись, Розамунда осмотрела комнату в поисках писчих принадлежностей. Ничего, даже дорожного блокнота Дианы. Как же написать записку без ручки и бумаги? Гостиная! Там наверняка есть подобные вещи.
Девушка помедлила, не решаясь показаться на людях в таком странном обличье и боясь случайно столкнуться с маркизом. Нет, придется все-таки перебороть страх. Бренд, наверное, уже проснулся и мучается от головной боли. Розамунда бросила последний взгляд в большое зеркало. Никто ее не узнает…
Неожиданно она расплылась в улыбке. Леди Гиллсет! Она выглядела в точности так, как в ее представлении должна была выглядеть леди Гиллсет — молодящаяся дама, склонная к эксцентричным поступкам. Собравшись с духом, Розамунда вышла из комнаты, чтобы спасти своего раба-любовника, попавшего в беду. В гостинице было на удивление тихо. В коридоре ей попался навстречу только один человек — молодой парень с гроссбухом в руке. Наверное, клерк. Может быть, даже один из помощников Бренда.
Что, если остановить его и сказать…
«Не глупи, Розамунда!»
Она стала спускаться в вестибюль. К лестнице подошли два офицера в красных мундирах и учтиво остановились на нижних ступеньках, пропуская ее. Оба отвесили ей легкие поклоны, но не выказали особого интереса.
Ни любопытных взглядов.
Ни жалости в глазах.
От облегчения Розамунда чуть не воспарила. По правде сказать, это был ее первый выход на люди.
Лакей, дежуривший в вестибюле, охотно проводил ее в уютную гостиную с высокими окнами, выходившими на рыночную площадь. За столиком у окна пили чай две деревенские дамы, а в мягком кресле у камина толстяк средних лет читал газету.
Мужчина не обратил на Розамунду никакого внимания, зато дамы — морщинистые и седовласые — посмотрели в ее сторону и с улыбкой кивнули… Едва заметные улыбки и отрывистые кивки. Розамунда решила, что она, видимо, не похожа на женщину их круга. И тут ее осенило.
Сев за письменный стол орехового дерева, она достала из выдвижного ящика лист бумаги, заточила видавшее виды перо, потом, макнув кончик в чернильницу, начала писать. Вместо короткой записки рука ее вывела то, о чем говорило сердце:
"Лорду Бренду Маллорену.
Вы никогда не простите меня, и правильно. Наши отношения сразу же были обречены. Однако, понимая это, я обращаюсь к вам с просьбой, милорд. Вы привнесли в мою унылую жизнь свет и радость, и они останутся со мной навсегда. Во имя этой радости, которую, я надеюсь, вы хоть чуть-чуть разделили со мной, заклинаю вас: не ищите меня, чтобы отомстить или ради каких-то иных целей.
У меня не было выбора. У меня никогда не было выбора.
Леди Гиллсет".
Прочитав письмо, Розамунда решила порвать его. Но не смогла. Однако и оставлять его здесь для него — полное безрассудство. Сложив листок и скрепив его печатью, она написала сверху: «Лорду Бренду Маллорену». Какой же адрес он называл ей в ночь перед разлукой? Маллорен-Хаус… Что-то еще.
Мальборо-сквер! Она дополнила написанное, потом вывела «Лондон» и сунула лист бумаги в карман. Как бы так передать письмо, чтобы он никогда не нашел адресата?
Спустя мгновение Розамунда написала второе письмо, как и хотела:
«Лорд Бренд Маллорен находится в деревянном сарае недалеко от Терека, у проселочной тропы между рипонской дорогой и деревней, название которой начинается со слова „Новая“».
Поборов искушение добавить еще что-нибудь, она сложила листок и задумалась. Кому адресовать письмо? Хоть это было опасно, она прямо так и написала — «Маркизу Роттару» Если ее план удастся, то он получит записку не сразу. За это время она успеет убраться отсюда: как только письмо будет отправлено, они с Дианой уедут из гостиницы. Ей очень хотелось остаться и убедиться в том, что Брен-да найдут и доставят в безопасное место, но это слишком рискованно: под угрозу срыва ставился весь ее план.
Теперь следующий шаг. Розамунда встала из-за стола, взяла из стопки газету и села в кресло рядом с пожилыми дамами, сделав вид, что намерена почитать. Как она и рассчитывала, мужчина первым ушел из гостиной, и больше никто не появлялся. Собравшись с духом, Розамунда подошла к двум женщинам, которые уже допивали свой чай.
— Прошу прощения…
Дамы разом подняли головы.
— Да? — сказала та, что сидела справа.
— Что вам угодно? — подхватила вторая.
Сердце девушки бешено колотилось, но она старательно пыталась войти в роль стареющей женщины с вульгарно накрашенным лицом.
— Вы зашли сюда передохнуть с дороги?
Дамы дружно кивнули.
— Да, миссис.
— Мы едем домой.
— Слава Богу, возвращаемся.
Судя по слаженным ответам, эти женщины давно знали друг друга. Да они сестры и скорее всего близнецы! Видя их жизнерадостность, Розамунде захотелось тоже стать самой собой, избавиться от грима, который, по сути, был все той же ненавистной маской.
— Далеко ли вы едете? — поинтересовалась она, разыгрывая праздную светскую беседу.
— Довольно далеко, миссис.
— На север, в Аркенгатдейл.
— Скоро уже отправимся.
— Хотим засветло добраться до дома.
В самом деле, далеко. Они живут в такой глуши! Тем лучше для нее.
— Вы путешествуете одни?
Женщины дружно хихикнули:
— Кто станет тревожить такую старую пару?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90
В своем эгоизме она не променяла бы все случившееся даже на возможность избавить Бренда от страданий.
Но она обязана хотя бы облегчить его участь. Стараясь не охать и не шататься, девушка встала с кровати:
— Мне уже лучше, Джерти. Наверное, я смогу сегодня же продолжить поездку.
— Нет, госпожа, вам надо остаться еще на одну ночь. В карете вас укачает и опять будет тошнить.
Розамунде совсем не нравилась такая перспектива, но оставаться здесь было куда опаснее.
— Мне надо ехать домой. Пожалуйста, помогите мне одеться.
Джерти пожала плечами:
— Воля ваша, миледи.
Она быстро затянула Розамунду в корсет, надела на нее нижнюю юбку и скромное платье.
Глянув в зеркало, Розамунда испугалась своего странного вида и в то же время слегка приободрилась.
Даже если ей еще когда-нибудь доведется встретиться с маркизом, он ни за что не догадается, что она и леди Ричардсон — одно лицо.
А Бренд? Узнает ли он в ней свою загадочную леди? Впрочем, разукрашенная физиономия леди Ричардсон с густым слоем белил, черными бровями и алыми губами весьма напоминала ее гротескную маску. Маска была уже испорчена, грим тоже сильно пострадал после сна.
Отпустив горничную, Розамунда нашла баночки Дианы и как, могла подправила свое лицо. Из зеркала на нее смотрела жуткая ведьма, в которой угадывался склочный характер. Но это-то и успокаивало. Во всяком случае, на лице Джерти ни разу не отразилась жалость.
Подкрасившись, Розамунда осмотрела комнату в поисках писчих принадлежностей. Ничего, даже дорожного блокнота Дианы. Как же написать записку без ручки и бумаги? Гостиная! Там наверняка есть подобные вещи.
Девушка помедлила, не решаясь показаться на людях в таком странном обличье и боясь случайно столкнуться с маркизом. Нет, придется все-таки перебороть страх. Бренд, наверное, уже проснулся и мучается от головной боли. Розамунда бросила последний взгляд в большое зеркало. Никто ее не узнает…
Неожиданно она расплылась в улыбке. Леди Гиллсет! Она выглядела в точности так, как в ее представлении должна была выглядеть леди Гиллсет — молодящаяся дама, склонная к эксцентричным поступкам. Собравшись с духом, Розамунда вышла из комнаты, чтобы спасти своего раба-любовника, попавшего в беду. В гостинице было на удивление тихо. В коридоре ей попался навстречу только один человек — молодой парень с гроссбухом в руке. Наверное, клерк. Может быть, даже один из помощников Бренда.
Что, если остановить его и сказать…
«Не глупи, Розамунда!»
Она стала спускаться в вестибюль. К лестнице подошли два офицера в красных мундирах и учтиво остановились на нижних ступеньках, пропуская ее. Оба отвесили ей легкие поклоны, но не выказали особого интереса.
Ни любопытных взглядов.
Ни жалости в глазах.
От облегчения Розамунда чуть не воспарила. По правде сказать, это был ее первый выход на люди.
Лакей, дежуривший в вестибюле, охотно проводил ее в уютную гостиную с высокими окнами, выходившими на рыночную площадь. За столиком у окна пили чай две деревенские дамы, а в мягком кресле у камина толстяк средних лет читал газету.
Мужчина не обратил на Розамунду никакого внимания, зато дамы — морщинистые и седовласые — посмотрели в ее сторону и с улыбкой кивнули… Едва заметные улыбки и отрывистые кивки. Розамунда решила, что она, видимо, не похожа на женщину их круга. И тут ее осенило.
Сев за письменный стол орехового дерева, она достала из выдвижного ящика лист бумаги, заточила видавшее виды перо, потом, макнув кончик в чернильницу, начала писать. Вместо короткой записки рука ее вывела то, о чем говорило сердце:
"Лорду Бренду Маллорену.
Вы никогда не простите меня, и правильно. Наши отношения сразу же были обречены. Однако, понимая это, я обращаюсь к вам с просьбой, милорд. Вы привнесли в мою унылую жизнь свет и радость, и они останутся со мной навсегда. Во имя этой радости, которую, я надеюсь, вы хоть чуть-чуть разделили со мной, заклинаю вас: не ищите меня, чтобы отомстить или ради каких-то иных целей.
У меня не было выбора. У меня никогда не было выбора.
Леди Гиллсет".
Прочитав письмо, Розамунда решила порвать его. Но не смогла. Однако и оставлять его здесь для него — полное безрассудство. Сложив листок и скрепив его печатью, она написала сверху: «Лорду Бренду Маллорену». Какой же адрес он называл ей в ночь перед разлукой? Маллорен-Хаус… Что-то еще.
Мальборо-сквер! Она дополнила написанное, потом вывела «Лондон» и сунула лист бумаги в карман. Как бы так передать письмо, чтобы он никогда не нашел адресата?
Спустя мгновение Розамунда написала второе письмо, как и хотела:
«Лорд Бренд Маллорен находится в деревянном сарае недалеко от Терека, у проселочной тропы между рипонской дорогой и деревней, название которой начинается со слова „Новая“».
Поборов искушение добавить еще что-нибудь, она сложила листок и задумалась. Кому адресовать письмо? Хоть это было опасно, она прямо так и написала — «Маркизу Роттару» Если ее план удастся, то он получит записку не сразу. За это время она успеет убраться отсюда: как только письмо будет отправлено, они с Дианой уедут из гостиницы. Ей очень хотелось остаться и убедиться в том, что Брен-да найдут и доставят в безопасное место, но это слишком рискованно: под угрозу срыва ставился весь ее план.
Теперь следующий шаг. Розамунда встала из-за стола, взяла из стопки газету и села в кресло рядом с пожилыми дамами, сделав вид, что намерена почитать. Как она и рассчитывала, мужчина первым ушел из гостиной, и больше никто не появлялся. Собравшись с духом, Розамунда подошла к двум женщинам, которые уже допивали свой чай.
— Прошу прощения…
Дамы разом подняли головы.
— Да? — сказала та, что сидела справа.
— Что вам угодно? — подхватила вторая.
Сердце девушки бешено колотилось, но она старательно пыталась войти в роль стареющей женщины с вульгарно накрашенным лицом.
— Вы зашли сюда передохнуть с дороги?
Дамы дружно кивнули.
— Да, миссис.
— Мы едем домой.
— Слава Богу, возвращаемся.
Судя по слаженным ответам, эти женщины давно знали друг друга. Да они сестры и скорее всего близнецы! Видя их жизнерадостность, Розамунде захотелось тоже стать самой собой, избавиться от грима, который, по сути, был все той же ненавистной маской.
— Далеко ли вы едете? — поинтересовалась она, разыгрывая праздную светскую беседу.
— Довольно далеко, миссис.
— На север, в Аркенгатдейл.
— Скоро уже отправимся.
— Хотим засветло добраться до дома.
В самом деле, далеко. Они живут в такой глуши! Тем лучше для нее.
— Вы путешествуете одни?
Женщины дружно хихикнули:
— Кто станет тревожить такую старую пару?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90