.. Знаю!
– Вы же отвечаете за всю роту в целом.
– Да, да, хорошо!.. Я сам знаю, за что я отвечаю!
– Так точно, сэр, – кивнул Тербер.
Покончив с этой проблемой, он сообщил Россу, что решил отказаться от офицерского звания.
– Что?! – в бешенстве завопил Росс. – Вы в своем уме?
– Я твердо решил, – сказал Тербер.
– Лучше бы меня распределили в береговую охрану, честное слово! – простонал Росс. – Эта ваша идиотская армия! Вас тут сам черт не поймет!
53
Шестого января Милт Тербер взял увольнительную и поехал в город. Мейлон Старк поехал вместе с ним.
В этот день солдаты Гавайской дивизии получили увольнительные в первый раз за все время после Перл-Харбора, и в десять часов утра со всех позиций девяностомильного кольца круговой обороны толпы хорошо поддавших мужчин с дикими воплями устремились к Гонолулу, перед барами и публичными домами начали выстраиваться длинные очереди, но вскоре все перемешалось, и те, кто рвался в «Нью-Конгресс», неожиданно для себя оказались в баре ресторана «У-Фа». Так продолжалось до самого комендантского часа. Этот день и два следующих словно слились в непрерывный загульный праздник. Ни один гонолульский бармен не забудет эти дни. На всю жизнь запомнят их и многие тогдашние хозяйки борделей. И даже некоторые вполне респектабельные люди вспоминают их до сих пор.
В приказе четко оговаривалось, что из каждой части можно одновременно отпустить в увольнение не более трети личного состава. Для дислоцированной на побережье седьмой роты распределение увольнительных превратилось в целую проблему. Седьмая рота была разбросана по четырнадцати береговым позициям. Лейтенант Росс распорядился, чтобы командиры позиций (в большинстве случаев это были не офицеры, а сержанты) определили ту треть своих солдат, которым они дадут отпуск, и представили поименные списки. Терберу поручалось составить такой список для службы КП. Старк распределял увольнительные среди поваров.
По неписаному закону командир подразделения уходит в увольнительную последним, только когда все его солдаты уже отгуляли. Поэтому сержанты, вынужденные оставаться на позициях (в отличие от офицеров сержанты не гнушаются вступать в сделки с рядовым составом), по мелочам наживались на тех, кого отпускали в город: накануне шестого января в роте шел оживленный обмен дружескими рукопожатиями, валютой, сувенирами, и немало котирующихся на вес золота, до обидного недолговечных бутылок виски переночевали от прежних хозяев к новым.
Честь не позволяла Терберу и Старку внести в списки собственные фамилии, но мудрый Тербер своевременно позаботился, и оба все равно получили увольнительные. Он просто заполнил два бланка сверх выделенной ему квоты и заставил Росса их подписать. Такое нарушение этикета никого в роте не возмутило, а Росса и подавно. Лейтенант Росс мало-мальски соображал и не собирался рубить сук, на котором сидел. С того дня, как Тербер отказался от офицерского звания, он был в роте царь и бог, не то что во времена Хомса, когда лишь обманывал себя, будто вертит ротой, как хочет.
При раздаче увольнительных Старк содрал с кого-то пинту виски. Они ее выдули по дороге в город. Первый заход они сделали в «Алый Бубон» к Чарли Чану. В «Бубоне» народу было поменьше, чем в приличных барах. На улице не стояла очередь. И стойку облепили всего в три ряда. Первые шесть порций им пришлось опрокинуть стоя, в общей толкучке, зато потом они отвоевали себе два места у стойки и засели пить по-настоящему.
– Уф-ф! – шумно выдохнул Старк, когда они наконец опустились на освободившиеся табуреты. – Боженька дал мне ноги, чтобы я маршировал, а не стоял по два часа в каждом вшивом баре. Сумасшедший дом. Даже хуже, чем в получку в Форт-Блиссе.
– Телбел, пливет! Салют, Сталк! – расплылся в улыбке Чарли. – Давно у моя не бывай. День-то какая замецательвый, а?
– Да, денек хорош, – кивнул Тербер.
– До того хорош, что в самый раз напиться в доску, – проникновенно сказал Старк. – И намылить одному трепачу рыло. Так, чтоб он копыта откинул.
– Ты, Старк, техасец, чего с тебя взять? – сказал Тербер. – Техасцы – люди простые. Любят своих дружков, штат Техас и родную мать. А ненавидят негров, евреев, чужаков в безнравственных женщин. При условии, конечно, что не спят с ними сами.
– То ли мы рано прибыли, то ли седьмая рота разорвала отношения с фирмой «Бубон и компания», – заметил Старк.
– Говори, говори, я тебя все равно насквозь вижу, – сказал Тербер. – Эй, Роза!
Они, между прочим, действительно прибыли рано: они ушли с КП в пять минут десятого, а все остальные вырвались с позиций лишь в десять. Из знакомых в баре был только хахаль Розы, тот самый сержант-артиллерист – он сидел все в той же кабинке в конце зала, будто никуда оттуда не уходил, – но на этот раз с ним сидело еще трое дружков.
– Пей-напивайся, – широко улыбнулся Чарли. – Сегодня все пей-напивайся. Замецательный день. Один лаз пей бесплатно, моя угосцает. – На потном лице китайца снова расплылась улыбка, он кивнул им и двинулся дальше, пытаясь в одиночку обслужить толпу, облепившую стойку.
– Хороший мужик, – сказал Старк.
– Отличный, – согласился Тербер.
– Он что, такой богатый, что может нас угостить?
– Сомневаюсь.
– Ему надо было поставить за стойку еще кого-нибудь.
– В зале тоже официанток не хватает, – сказал Тербер, наблюдая за Розой.
Ей помогала еще одна девушка, но, несмотря на это. Роза зашивалась не меньше Чарли, потому что хотела успеть все сразу – и разносить по столикам пиво, и сидеть со своим штаб-сержантом.
– Роза! – гаркнул Тербер. – Не слышишь?
Она сидела с артиллеристами, но, услышав, подошла. На смуглом блудливом личике – если бы слегка раскосые глазки не выдавали тайну расового мезальянса ее родителей, она была бы вылитая португалка – проглядывало некоторое раздражение.
– Ты чего, Тербер?
– Как зовут твоего приятеля?
Она недовольно зыркнула на него.
– А тебе зачем? Тебя не касается.
Тербер откровенно изучал ее пышную грудь. Проследив за его взглядом, Роза сердито вскинула голову и с вызовом уставилась в его светлые серые глаза.
– Он из какой части? – непринужденно спросил Тербер.
– Тебе-то что? Я думала, по делу позвал. Пьяный ужа, да? Стойку Чарли обслуживает, понял? Я к бару не касаюсь. – Качнув бедрами, она повернулась и пошла назад к кабинке артиллеристов.
Тербер и Старк, не сговариваясь, одновременно крутанулись на табуретах посмотреть, как она уходит. Ее гладкие голые ноги многообещающе скользили одна об другую под вихрящейся юбкой. Впадинка поясницы с захватывающей дух стремительностью переходила в аппетитную попку, которая, проказливо вихляясь, посылала им на ходу свой привет.
– Боже святый! – благоговейно сказал Старк.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277
– Вы же отвечаете за всю роту в целом.
– Да, да, хорошо!.. Я сам знаю, за что я отвечаю!
– Так точно, сэр, – кивнул Тербер.
Покончив с этой проблемой, он сообщил Россу, что решил отказаться от офицерского звания.
– Что?! – в бешенстве завопил Росс. – Вы в своем уме?
– Я твердо решил, – сказал Тербер.
– Лучше бы меня распределили в береговую охрану, честное слово! – простонал Росс. – Эта ваша идиотская армия! Вас тут сам черт не поймет!
53
Шестого января Милт Тербер взял увольнительную и поехал в город. Мейлон Старк поехал вместе с ним.
В этот день солдаты Гавайской дивизии получили увольнительные в первый раз за все время после Перл-Харбора, и в десять часов утра со всех позиций девяностомильного кольца круговой обороны толпы хорошо поддавших мужчин с дикими воплями устремились к Гонолулу, перед барами и публичными домами начали выстраиваться длинные очереди, но вскоре все перемешалось, и те, кто рвался в «Нью-Конгресс», неожиданно для себя оказались в баре ресторана «У-Фа». Так продолжалось до самого комендантского часа. Этот день и два следующих словно слились в непрерывный загульный праздник. Ни один гонолульский бармен не забудет эти дни. На всю жизнь запомнят их и многие тогдашние хозяйки борделей. И даже некоторые вполне респектабельные люди вспоминают их до сих пор.
В приказе четко оговаривалось, что из каждой части можно одновременно отпустить в увольнение не более трети личного состава. Для дислоцированной на побережье седьмой роты распределение увольнительных превратилось в целую проблему. Седьмая рота была разбросана по четырнадцати береговым позициям. Лейтенант Росс распорядился, чтобы командиры позиций (в большинстве случаев это были не офицеры, а сержанты) определили ту треть своих солдат, которым они дадут отпуск, и представили поименные списки. Терберу поручалось составить такой список для службы КП. Старк распределял увольнительные среди поваров.
По неписаному закону командир подразделения уходит в увольнительную последним, только когда все его солдаты уже отгуляли. Поэтому сержанты, вынужденные оставаться на позициях (в отличие от офицеров сержанты не гнушаются вступать в сделки с рядовым составом), по мелочам наживались на тех, кого отпускали в город: накануне шестого января в роте шел оживленный обмен дружескими рукопожатиями, валютой, сувенирами, и немало котирующихся на вес золота, до обидного недолговечных бутылок виски переночевали от прежних хозяев к новым.
Честь не позволяла Терберу и Старку внести в списки собственные фамилии, но мудрый Тербер своевременно позаботился, и оба все равно получили увольнительные. Он просто заполнил два бланка сверх выделенной ему квоты и заставил Росса их подписать. Такое нарушение этикета никого в роте не возмутило, а Росса и подавно. Лейтенант Росс мало-мальски соображал и не собирался рубить сук, на котором сидел. С того дня, как Тербер отказался от офицерского звания, он был в роте царь и бог, не то что во времена Хомса, когда лишь обманывал себя, будто вертит ротой, как хочет.
При раздаче увольнительных Старк содрал с кого-то пинту виски. Они ее выдули по дороге в город. Первый заход они сделали в «Алый Бубон» к Чарли Чану. В «Бубоне» народу было поменьше, чем в приличных барах. На улице не стояла очередь. И стойку облепили всего в три ряда. Первые шесть порций им пришлось опрокинуть стоя, в общей толкучке, зато потом они отвоевали себе два места у стойки и засели пить по-настоящему.
– Уф-ф! – шумно выдохнул Старк, когда они наконец опустились на освободившиеся табуреты. – Боженька дал мне ноги, чтобы я маршировал, а не стоял по два часа в каждом вшивом баре. Сумасшедший дом. Даже хуже, чем в получку в Форт-Блиссе.
– Телбел, пливет! Салют, Сталк! – расплылся в улыбке Чарли. – Давно у моя не бывай. День-то какая замецательвый, а?
– Да, денек хорош, – кивнул Тербер.
– До того хорош, что в самый раз напиться в доску, – проникновенно сказал Старк. – И намылить одному трепачу рыло. Так, чтоб он копыта откинул.
– Ты, Старк, техасец, чего с тебя взять? – сказал Тербер. – Техасцы – люди простые. Любят своих дружков, штат Техас и родную мать. А ненавидят негров, евреев, чужаков в безнравственных женщин. При условии, конечно, что не спят с ними сами.
– То ли мы рано прибыли, то ли седьмая рота разорвала отношения с фирмой «Бубон и компания», – заметил Старк.
– Говори, говори, я тебя все равно насквозь вижу, – сказал Тербер. – Эй, Роза!
Они, между прочим, действительно прибыли рано: они ушли с КП в пять минут десятого, а все остальные вырвались с позиций лишь в десять. Из знакомых в баре был только хахаль Розы, тот самый сержант-артиллерист – он сидел все в той же кабинке в конце зала, будто никуда оттуда не уходил, – но на этот раз с ним сидело еще трое дружков.
– Пей-напивайся, – широко улыбнулся Чарли. – Сегодня все пей-напивайся. Замецательный день. Один лаз пей бесплатно, моя угосцает. – На потном лице китайца снова расплылась улыбка, он кивнул им и двинулся дальше, пытаясь в одиночку обслужить толпу, облепившую стойку.
– Хороший мужик, – сказал Старк.
– Отличный, – согласился Тербер.
– Он что, такой богатый, что может нас угостить?
– Сомневаюсь.
– Ему надо было поставить за стойку еще кого-нибудь.
– В зале тоже официанток не хватает, – сказал Тербер, наблюдая за Розой.
Ей помогала еще одна девушка, но, несмотря на это. Роза зашивалась не меньше Чарли, потому что хотела успеть все сразу – и разносить по столикам пиво, и сидеть со своим штаб-сержантом.
– Роза! – гаркнул Тербер. – Не слышишь?
Она сидела с артиллеристами, но, услышав, подошла. На смуглом блудливом личике – если бы слегка раскосые глазки не выдавали тайну расового мезальянса ее родителей, она была бы вылитая португалка – проглядывало некоторое раздражение.
– Ты чего, Тербер?
– Как зовут твоего приятеля?
Она недовольно зыркнула на него.
– А тебе зачем? Тебя не касается.
Тербер откровенно изучал ее пышную грудь. Проследив за его взглядом, Роза сердито вскинула голову и с вызовом уставилась в его светлые серые глаза.
– Он из какой части? – непринужденно спросил Тербер.
– Тебе-то что? Я думала, по делу позвал. Пьяный ужа, да? Стойку Чарли обслуживает, понял? Я к бару не касаюсь. – Качнув бедрами, она повернулась и пошла назад к кабинке артиллеристов.
Тербер и Старк, не сговариваясь, одновременно крутанулись на табуретах посмотреть, как она уходит. Ее гладкие голые ноги многообещающе скользили одна об другую под вихрящейся юбкой. Впадинка поясницы с захватывающей дух стремительностью переходила в аппетитную попку, которая, проказливо вихляясь, посылала им на ходу свой привет.
– Боже святый! – благоговейно сказал Старк.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277