В комнате пахло отсыревшей шерстью.
Все так лее молча Брайан прикрыл дверь. Он ждал начала разговора, переминаясь с ноги на ногу, позвякивая в кармане то ли мелочью, то ли ключами.
Линли не торопился с вопросами. Пока сержант Хейверс устраивалась, точно в кресле, на убогом ложе, снимала куртку, доставала блокнот, Линли осматривал стены, пытаясь разобраться, что скрашивало Брайану дни в этой келье.
Всего лишь четыре фотографии, на трех из них запечатлены школьные команды– теннисисты, регбисты и крикетисты. Брайана на них не было, но беглый взгляд сразу же выделил лицо, повторявшееся на всех трех снимках. Чаз Квилтер. Старший префект был изображен и на четвертой фотографии, с девушкой, обнимавшей его обеими руками, склонившей голову ему на грудь. Ветер развевал их волосы, над головой повисли подсвеченные солнцем тучи. Чаз с подружкой, подумал Линли. Как странно видеть эту фотографию в спальне другого мальчика.
Линли отодвинул от стола стул и предложил Брайану сесть. Сам он остался стоять у окна, небрежно прислонившись плечом к стене. Из окна он видел небольшую часть лужайки, ольху, начавшую покрываться листвой, и боковой вход в «Калхас-хаус».
– Как вступают в клуб шестиклассников? – поинтересовался Линли.
Этот вопрос, похоже, застал мальчика врасплох. Зрачки его расширились и глаза неопределенного оттенка, не то серые, не то голубые, потемнели. Он медлил с ответом,
– Нужно пройти инициацию? – настаивал Линли.
Уголок рта у Брайана задергался.
– Какое отношение это имеет…
– К смерти Мэттью Уотли? – продолжил за него Линли. – Никакого, – улыбнулся он. – Просто мне хотелось знать. Любопытно, многое ли изменилось с тех пор, как я учился в Итоне.
– Мистер Корнтел тоже был в Итоне.
– Да, мы учились вместе.
– Вы дружили? – Взгляд Брайана метнулся к фотографии Чаза.
– Какое-то время мы были очень близки, но с годами потеряли друг друга из виду. Не слишком-то благоприятно сложились обстоятельства для возобновления старой дружбы, верно?
– Скверно, что приходится «возобновлять» ее, – высказался Брайан. – Друзья должны всегда быть рядом.
– Так складываются отношения у вас с Чазом?
– Он мой лучший друг, – искренне ответил Брайан. – Мы вместе поступим в Кембридж, если удастся. Чаз-то поступит, у него хорошие отметки в следующем семестре он, конечно, успешно сдаст выпускные.
– А ты?
Брайан приподнял кисть и выразительно повертел ей из стороны в сторону.
– Как получится. Мозги у меня есть, но не всегда удается воспользоваться ими. – Похоже, он повторил отзыв кого-то из учителей. Подобная фраза была бы уместнее в характеристике, предназначенной для ушей родителей.
– Полагаю, отец мог бы помочь тебе поступить в Кембридж.
– Если я попрошу. Я не стану просить его.
– Ясно. – Пожалуй, такая решимость пробиться самому, не прибегая к весьма существенному влиянию Джилса Бирна, заслуживала уважения. – Так что насчет вступления в клуб?
Брайан поморщился.
– Четыре пинты горького и… – тут он отчаянно покраснел, – и смазка, сэр.
Линли не слышал прежде о подобном обычае. Он попросил разъяснить, и Брайан, сконфуженно хихикая, продолжал:
– Ну, знаете, надо намазать горячим соусом свой… свой… ну, вы понимаете. – Он смущенно оглянулся на Хейверс.
– А, да. Это и есть смазка? Не слишком-то приятное ощущение, наверное. Ты состоишь в клубе? Ты тоже подвергся этой процедуре?
– Отчасти. В смысле, я прошел инициацию, но мне стало дурно. Тем не менее меня приняли. – Он нахмурился, только теперь осознав, что ему вообще не следовало сообщать посторонним подробности вступительного ритуала. – Это директор поручил вам все выведать?
– Нет, – усмехнулся Линли. – Мне и впрямь самому любопытно.
– Нам ведь не разрешается проделывать такие вещи. Но школа есть школа, тем более такая, как эта. Приходится.
– Что ребята делают в клубе?
– Веселятся. Обычно мы собираемся вечером в пятницу.
– В клуб входят все выпускники?
– Нет, только те, кто сам захотел участвовать. –А остальные?
– Неудачники, вот они кто. Одиночки. Ни с кем не дружат. Знаете, как оно бывает.
– В прошлую пятницу была вечеринка?
– По пятницам всегда бывает вечеринка. Эта оказалась довольно малолюдной. Многие из старшего шестого разъехались на выходные, и из младшего шестого тоже, и даже пятиклассники, а к тому же хоккеисты отправились на север, участвовать в турнире.
– Почему ты не уехал на выходные?
– Много уроков. К тому же сегодня утром мне предстояло сдавать экзамен.
– Господи, я помню, как доводилось зубрить. Эта вечеринка в пятницу, наверное, помешала тебе присматривать за малышней в пансионе? – Задавая этот вопрос, Линли сам себя ненавидел за коварство, с каким подвел мальчика к теме, интересовавшей следователей. Тоже мне хитрость! Он продемонстрировал юнцу общий с ним опыт, наличие схожих воспоминаний, и тем самым установил некую связь, а далее каждый вопрос будет слой за слоем снимать с парня защитный панцирь– за этим панцирем спешит укрыться каждый, виновный и невиновный, при первом же столкновении с полицией.
– Я вернулся к одиннадцати, – сказал Брайан, насторожившись. – Правда, я не заходил к ним. Сразу отправился спать.
– Кто-нибудь из старшеклассников еще оставался в клубе, когда ты уходил?
– Несколько человек.
– Они все время были там? Никто не уходил в течение вечера?
Брайан был неглуп. По выражению его лица Линли понял, что парень сразу же догадался, к чему клонится допрос, и потому медлил с ответом.
– Клив Причард несколько раз выходил. Он из «Калхаса».
– Префект?
Брайан сухо усмехнулся:
– Не из того теста, знаете ли.
– А Чаз? Он участвовал в вечеринке?
– Да, он был там.
– Все время?
Снова Брайан попытался на ходу сообразить, припомнить, сделать выбор между правдой и ложью.
– Все время. – Но тик, исказивший его губы, уличил попытку обмана.
– Ты уверен? Чаз не отлучался ни на минуту? Он еще оставался там, когда ты уходил?
– Да, он оставался в клубе. Конечно. Где же еще?
– Не знаю. Я пытаюсь разобраться, что произошло здесь в пятницу, в день исчезновения Мэттью Уотли.
Брайан недоумевающе поглядел на него:
– Вы что, думаете, Чаз имеет к этому какое-то отношение? С какой стати?
– Если Мэттью сбежал из школы, значит, у него была на то причина, не так ли?
– И вы думаете, причиной послужил Чаз? Извините, сэр, это просто чепуха!
– Возможно, потому-то мне и надо знать, провел ли Чаз весь вечер в клубе. Если он был там, то он не имеет никакого отношения к исчезновению Мэттью Уотли.
– Он был там, он все время был там. Я видел его, я глаз с него не спускал. Мы почти все время провели вместе. А когда он отлучался… – Тут Брайан резко остановился, его правая рука непроизвольно сжалась в кулак, губы побелели.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120
Все так лее молча Брайан прикрыл дверь. Он ждал начала разговора, переминаясь с ноги на ногу, позвякивая в кармане то ли мелочью, то ли ключами.
Линли не торопился с вопросами. Пока сержант Хейверс устраивалась, точно в кресле, на убогом ложе, снимала куртку, доставала блокнот, Линли осматривал стены, пытаясь разобраться, что скрашивало Брайану дни в этой келье.
Всего лишь четыре фотографии, на трех из них запечатлены школьные команды– теннисисты, регбисты и крикетисты. Брайана на них не было, но беглый взгляд сразу же выделил лицо, повторявшееся на всех трех снимках. Чаз Квилтер. Старший префект был изображен и на четвертой фотографии, с девушкой, обнимавшей его обеими руками, склонившей голову ему на грудь. Ветер развевал их волосы, над головой повисли подсвеченные солнцем тучи. Чаз с подружкой, подумал Линли. Как странно видеть эту фотографию в спальне другого мальчика.
Линли отодвинул от стола стул и предложил Брайану сесть. Сам он остался стоять у окна, небрежно прислонившись плечом к стене. Из окна он видел небольшую часть лужайки, ольху, начавшую покрываться листвой, и боковой вход в «Калхас-хаус».
– Как вступают в клуб шестиклассников? – поинтересовался Линли.
Этот вопрос, похоже, застал мальчика врасплох. Зрачки его расширились и глаза неопределенного оттенка, не то серые, не то голубые, потемнели. Он медлил с ответом,
– Нужно пройти инициацию? – настаивал Линли.
Уголок рта у Брайана задергался.
– Какое отношение это имеет…
– К смерти Мэттью Уотли? – продолжил за него Линли. – Никакого, – улыбнулся он. – Просто мне хотелось знать. Любопытно, многое ли изменилось с тех пор, как я учился в Итоне.
– Мистер Корнтел тоже был в Итоне.
– Да, мы учились вместе.
– Вы дружили? – Взгляд Брайана метнулся к фотографии Чаза.
– Какое-то время мы были очень близки, но с годами потеряли друг друга из виду. Не слишком-то благоприятно сложились обстоятельства для возобновления старой дружбы, верно?
– Скверно, что приходится «возобновлять» ее, – высказался Брайан. – Друзья должны всегда быть рядом.
– Так складываются отношения у вас с Чазом?
– Он мой лучший друг, – искренне ответил Брайан. – Мы вместе поступим в Кембридж, если удастся. Чаз-то поступит, у него хорошие отметки в следующем семестре он, конечно, успешно сдаст выпускные.
– А ты?
Брайан приподнял кисть и выразительно повертел ей из стороны в сторону.
– Как получится. Мозги у меня есть, но не всегда удается воспользоваться ими. – Похоже, он повторил отзыв кого-то из учителей. Подобная фраза была бы уместнее в характеристике, предназначенной для ушей родителей.
– Полагаю, отец мог бы помочь тебе поступить в Кембридж.
– Если я попрошу. Я не стану просить его.
– Ясно. – Пожалуй, такая решимость пробиться самому, не прибегая к весьма существенному влиянию Джилса Бирна, заслуживала уважения. – Так что насчет вступления в клуб?
Брайан поморщился.
– Четыре пинты горького и… – тут он отчаянно покраснел, – и смазка, сэр.
Линли не слышал прежде о подобном обычае. Он попросил разъяснить, и Брайан, сконфуженно хихикая, продолжал:
– Ну, знаете, надо намазать горячим соусом свой… свой… ну, вы понимаете. – Он смущенно оглянулся на Хейверс.
– А, да. Это и есть смазка? Не слишком-то приятное ощущение, наверное. Ты состоишь в клубе? Ты тоже подвергся этой процедуре?
– Отчасти. В смысле, я прошел инициацию, но мне стало дурно. Тем не менее меня приняли. – Он нахмурился, только теперь осознав, что ему вообще не следовало сообщать посторонним подробности вступительного ритуала. – Это директор поручил вам все выведать?
– Нет, – усмехнулся Линли. – Мне и впрямь самому любопытно.
– Нам ведь не разрешается проделывать такие вещи. Но школа есть школа, тем более такая, как эта. Приходится.
– Что ребята делают в клубе?
– Веселятся. Обычно мы собираемся вечером в пятницу.
– В клуб входят все выпускники?
– Нет, только те, кто сам захотел участвовать. –А остальные?
– Неудачники, вот они кто. Одиночки. Ни с кем не дружат. Знаете, как оно бывает.
– В прошлую пятницу была вечеринка?
– По пятницам всегда бывает вечеринка. Эта оказалась довольно малолюдной. Многие из старшего шестого разъехались на выходные, и из младшего шестого тоже, и даже пятиклассники, а к тому же хоккеисты отправились на север, участвовать в турнире.
– Почему ты не уехал на выходные?
– Много уроков. К тому же сегодня утром мне предстояло сдавать экзамен.
– Господи, я помню, как доводилось зубрить. Эта вечеринка в пятницу, наверное, помешала тебе присматривать за малышней в пансионе? – Задавая этот вопрос, Линли сам себя ненавидел за коварство, с каким подвел мальчика к теме, интересовавшей следователей. Тоже мне хитрость! Он продемонстрировал юнцу общий с ним опыт, наличие схожих воспоминаний, и тем самым установил некую связь, а далее каждый вопрос будет слой за слоем снимать с парня защитный панцирь– за этим панцирем спешит укрыться каждый, виновный и невиновный, при первом же столкновении с полицией.
– Я вернулся к одиннадцати, – сказал Брайан, насторожившись. – Правда, я не заходил к ним. Сразу отправился спать.
– Кто-нибудь из старшеклассников еще оставался в клубе, когда ты уходил?
– Несколько человек.
– Они все время были там? Никто не уходил в течение вечера?
Брайан был неглуп. По выражению его лица Линли понял, что парень сразу же догадался, к чему клонится допрос, и потому медлил с ответом.
– Клив Причард несколько раз выходил. Он из «Калхаса».
– Префект?
Брайан сухо усмехнулся:
– Не из того теста, знаете ли.
– А Чаз? Он участвовал в вечеринке?
– Да, он был там.
– Все время?
Снова Брайан попытался на ходу сообразить, припомнить, сделать выбор между правдой и ложью.
– Все время. – Но тик, исказивший его губы, уличил попытку обмана.
– Ты уверен? Чаз не отлучался ни на минуту? Он еще оставался там, когда ты уходил?
– Да, он оставался в клубе. Конечно. Где же еще?
– Не знаю. Я пытаюсь разобраться, что произошло здесь в пятницу, в день исчезновения Мэттью Уотли.
Брайан недоумевающе поглядел на него:
– Вы что, думаете, Чаз имеет к этому какое-то отношение? С какой стати?
– Если Мэттью сбежал из школы, значит, у него была на то причина, не так ли?
– И вы думаете, причиной послужил Чаз? Извините, сэр, это просто чепуха!
– Возможно, потому-то мне и надо знать, провел ли Чаз весь вечер в клубе. Если он был там, то он не имеет никакого отношения к исчезновению Мэттью Уотли.
– Он был там, он все время был там. Я видел его, я глаз с него не спускал. Мы почти все время провели вместе. А когда он отлучался… – Тут Брайан резко остановился, его правая рука непроизвольно сжалась в кулак, губы побелели.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120