— Где хомяк? — внезапно всхлипнула мисс Вурц. Она перепутала — миссис Макквот обращалась к ее тезке, сестре Гордона.
— Пожалуйста, Каролина... отыщи хомяка, — сказал Серый Призрак. Мисс Вурц немедленно, опередив Каролину Френч, стала на четвереньки и залезла под ее парту.
— Милая, я не тебя имела в виду, — укоризненно изрекла миссис Макквот, но поздно, все дети последовали примеру учительницы и стали ползать под партами.
— Как его зовут, Гордон? — спросила Морин Яп.
Но Серый Призрак не собирался так просто отпускать виновника.
— Гордон, ты... пойдешь со мной... и молись, чтобы хомяк... не потерялся... потому что если он... потерялся, то он обязательно... обязательно умрет, — сказала миссис Макквот и вывела за руку Гордона из класса. Все дети проводили их взглядом.
Все знали, куда Серый Призрак ведет Гордона — в школьную часовню. Обычно там никого не было, но даже если шла репетиция хора, миссис Макквот ставила провинившегося на колени посреди каменного пола в центральном проходе спиной к алтарю.
— Ты посмел... повернуться к Господу спиной, — обращалась к провинившемуся миссис Макквот. — Тебе остается лишь надеяться... что Господь не заметил.
Гордон с ужасом рассказывал, какое это мерзкое чувство — знать, что ты повернулся к Господу спиной, и не знать, заметил Он или нет. Минуть через пять Гордон почувствовал, как кто-то смотрит на него сзади, откуда-то из алтаря или с кафедры. Наверное, какая-то из четырех женщин вокруг Иисуса (они ведь тоже призраки теперь) вышла из витража и прикоснулась к нему, Гордону, своей ледяной рукой.
Занятия в третьем классе прерывались на подобный манер столько раз, что дети никогда не помнили, кого последним водили в часовню и ставили спиной к Господу. Миссис Макквот никогда никого не приводила из часовни назад — она лишь уводила детей туда (Роланд Симпсон фактически жил в часовне, повернувшись спиной к Господу на веки вечные). По прошествии некоторого времени кто-нибудь из детей, обычно Морин Яп, задавал неизбежный вопрос:
— Мисс Вурц, как вы думаете, может, стоит кого-нибудь послать в часовню посмотреть, все ли в порядке с Гордоном (или кого туда нынче забрал Серый Призрак) ?
— О боже мой! — всякий раз восклицала мисс Вурц. — Как же я могла забыть!
И тут же кого-нибудь посылали за Гордоном или Роландом, чтобы спасти их от неизбежной Божьей кары за то, что они стояли в церкви спиной к алтарю. Очень это было неприятно — стоять к алтарю спиной, ты словно напрашивался на наказание.
Зато таким способом третьеклашки хорошо подготовились к жизни в четвертом — где как раз и преподавала миссис Макквот. Единственные, кому доставалось от нее в четвертом классе, были новенькие ученики и ученицы, которым не выпало счастье лицезреть рыдания мисс Вурц. Кому-кому, а Серому Призраку не требовалась в классе помощь — ее дети слушались беспрекословно; другое, конечно, дело класс мисс Вурц, где без явления потусторонних сил царил хаос.
Третьеклассники регулярно посещали часовню спиной вперед, потому что, несмотря на страх перед Серым Призраком, не имели сил отказать себе в удовольствии лицезреть очередную истерику мисс Вурц. Дети обожали, как она рыдает, и терпеть ее за это не могли, потому что даже в своем нежном возрасте понимали — именно из-за ее слабости им приходится переносить наказания от миссис Макквот. А что до Джека, так рыдания мисс Вурц даже снились ему; на мисс Вурц, как обычно, был "пышный" лифчик миссис Оустлер (несмотря на то, что мама вернула интимный предмет хозяйке).
Слава богу, Серый Призрак Джеку никогда не снился. Юный ум мальчика пришел поэтому к заключению, что миссис Макквот и правда мертва — несмотря на ее весьма регулярные появления в третьем классе, столь же регулярные, сколь и истерики мисс Вурц. Особенно сильное впечатление произвел на учительницу Джимми Бэкон — он сказал Морин Яп, что под маскарадным костюмом на Хэллоуин (он вырядился призраком) у него ничего нет, и в доказательство задрал простыню. Мисс Вурц снова заявила, что дети не щадят ее чувств и что она ужасно расстроена, расстроена навсегда! С неизбежностью в классе снова появился Серый Призрак и потащил Джимми в часовню, где несчастный одетый призраком мальчик от ужаса обкакался, причем виной тому, по его словам, был не только страх перед Серым Призраком, но и полная уверенность, что от отвращения Иисус покинул витраж за алтарем.
— Что и говорить, Джимми, костюм ты выбрал неудачно, — только и сказала на это мисс Вурц.
Люсинда, не стесняясь, продолжала провоцировать Джека, а тот — прижимать ее за волосы к парте; но подобные шалости были не способны довести мисс Вурц до слез. Как бы жестоко они ни дрались, мисс Вурц решительно отказывалась плакать. Но если они думали, что тем самым спасены от Серого Призрака, то жестоко ошибались.
Люсинда отправилась в часовню за то, что закрасила ручкой Роланду Симпсону контрольную работу по математике, пока тот отбывал срок на каменном полу спиной к Господу. Одноклассники удивились, зачем ей это, — скорее всего, все ответы Роланда и так были неправильные.
Джек тоже разок посетил часовню, зато повод был что надо. Он таки довел мисс Вурц до слез — но не тем, что дергал Люсинду за хвост, а за тем, что поцеловал ее. Разумеется, Джек представлял себе, что целует мисс Вурц, — но поскольку это было невозможно, взамен он поцеловал в затылок Люсинду.
Кто, как вы думаете, подбил Джека на такую мерзость? Конечно, Эмма Оустлер. Она была очень зла на Джека, что тот "донес" на нее Алисе — хотя, правду сказать, ей не сильно за это влетело, так как миссис Оустлер подняла Алису на смех, когда та заявила ей, что Эмма "надругалась" над Джеком. Если верить миссис Оустлер, женщина — и девочка — в принципе не способна "надругаться" над мужчиной или мальчиком; Джеку, сказала она, вне всякого сомнения, нравились игры, в которые с ним играла Эмма. И все-таки мама ее наказала — в течение месяца она была обязана сразу же после школы идти домой.
— Больше нам с тобой не поворковать на заднем сиденье, конфетка моя, не поставить твоего малыша по стройке "смирно".
— Но это же всего только на месяц, — напомнил Эмме Джек.
— Кстати, я надеюсь, что у тебя ни на кого из третьего класса не встает, — со значением сказала Эмма. — Ну, кроме Вурц, естественно.
Тут Джек совершил ошибку — пожаловался Эмме на Люсинду Флеминг, ему надоело получать от нее по лицу хвостом, и вообще это несправедливо — начинает всегда она, а попадает только ему. А Эмме в данный момент очень хотелось, чтобы Джеку за что-нибудь попало.
— А-а, ну, дело ясное, Джек. Люсинда хочет, чтобы ты ее поцеловал.
— Правда? — ошарашенно спросил Джек.
— Она еще этого не осознает, но она однозначно хочет, Джек.
— Она больше меня, — сказал Джек.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266