в тот день «отцы нации» давали еще одно представление, последнюю комедию в честь «гостей». Впрочем, последнюю ли?
Зал заседаний поражал чернотой, но не оттого вовсе, что депутаты надели траур по утраченной независимости Албании или по случаю бесславного падения своего хозяина Ахмета Зогу. Просто большинство «избранников народа» успели облачиться в фашистскую форму.
Заседание на сей раз открыл не древний председатель парламента; некоторые депутаты пожалели даже, что им не удастся подремать под его бормотанье. Вместо него на трибуне появился Джафер-бей Юпи, друг и ближайший соратник его высокого величества Зогу Первого, его правая рука, главный инспектор королевского двора, главный советник короля албанцев, удостоенный медали «Моим товарищам», и прочее и прочее. Его превосходительство, я уверен, всенепременно поднимет голос протеста против учиненного над Албанией насилия, голос его вознесется под небеса, оповещая весь мир, что есть еще в Албании истинные патриоты, такие, как он сам, и они не смирятся вовек с грубым захватом независимой страны. Много гневных слов услышат сегодня «отцы нации» на своем историческом заседании. И как по сигналу они поднимутся, чтобы выразить свое возмущение, чтобы потребовать…
Так оно и будет. Посмотрите только, как взволнован Джафер-бей! Даже голос дрожит. Бедный, он почти рыдает!
– Тихо!
– Слушайте!
Непременно послушаем!
Прошу вас, не обращайте внимания на кое-какие нескладности в речах «отцов». Им тогда было не до стилистики, а нам не подобает поправлять их.
Джафер-бей, оглядев сквозь слезы зал, воскликнул:
– Албанский народ знает меня!
Зал ответил понимающим бормотаньем:
– Ну о чем разговор, Джафер-бей? Конечно, знает!
– Знает, знает!
Оратор не унимался:
– Я говорю от души!
В зале снова ропот:
– И это ни к чему, Джафер-бей. Перестань ты, мы и так тебе верим!
Не обращая внимания на возражения, Джафер-бей продолжал:
– Вот уже более четверти века наша Албания независима. И за эти годы мы показали всему цивилизованному миру, что находимся в сердце Европы и не способны управлять собой. Наше беспомощное управление убедило мир в том, что мы идем к опасности, а именно опасности расчленения Албании. Наша единственная надежда – это гениальный и любимый дуче, который ради нас пошел на моральные и материальные жертвы. Он спас Албанию, и потому я всем сердцем приветствую приход в Албанию славной итальянской армии.
– Слово мужа!
– Так говорят патриоты!
– Мы верим тебе!
– Он и вправду говорит от души!
– Поскольку Албания – суверенное государство, нам необходимо избрать короля, а потому давайте предложим корону Скандербега его императорскому величеству Виктору-Эммануилу Третьему!
Его превосходительство настолько был растроган, что еле договорил. Достав платок, он прочувствованно высморкался.
Это послужило сигналом для всех остальных отцов: в зале вспыхнули рукоплескания и овации.
– Да здравствует его величество!
– Да здравствует Виктор-Эммануил Третий, король Албании!
– Evviva!
На сей раз выкрики депутатов были поддержаны снаружи солдатами и карабинерами, охранявшими парламент. Они сначала не могли понять, в чем дело, но, услыхав «Evviva!», дружно подхватили:
– Viva! Viva!
В парламенте тем временем начались дебаты.
Слово имеет Абдуррахман-бей:
– Почтенные господа! За период, равный четверти века, наши правители показали, что не только не способны, но и… э… довели положение до такой точки, что у всего цивилизованного мира сложилось впечатление, будто наша страна не может самоуправляться. Наши правители сумели лишь ввергнуть страну в хаос, обрекли народ на великие бедствия, оставив его даже без соли, хлеба и керосина. Те, кто уехали и бросили свою страну, думали не о прогрессе нации, а только о себе, как бы набить карманы общественными деньгами. Славная итальянская армия, пришедшая к нам, – армия, пролившая кровь за Албанию, поэтому я согласен, чтобы венец Скандербега передать его величеству королю Италии.
Аплодисменты.
Слово имеет Фейзи-бей Ализоти, стародавний министр финансов албанского правительства, бывший ближайший соратник Ахмета Зогу, награжденный медалью «Моим Товарищам».
– Господа депутаты! Некоторые эвенементы и события последнего времени вызвали наше совещание в данный исторический момент. Почему вызвали? Потому что в течение некоторого времени в нашей стране правила олигархия, имевшая самую тираническую форму. Эти олигархи, вместо того чтобы служить нации, на них словно нашло помрачение, и они ни о чем другом не думали, кроме своей выгоды, вот почему Албания оказалась в ужасной нищете, в катастрофе, ее концом стала утеря государственности. Помощь, которую неоднократно оказывал дуче, была съедена. Помощь проели, а страна шла к катастрофе. Кто же мог спасти Албанию? Нужна была могучая сила, личность. Кто же стал этой личностью? Дуче фашизма! Как они поступали? Переговоры, которые затянулись и ни разу не приняли ясной формы, превратились в мершандаж. Ты мне, я тебе. Поэтому дуче фашизма был вынужден направить сюда славную, легендарную армию фашистской Италии. Это не армия, совершившая нападение, как утверждают некоторые. Эта армия вовсе не совершала нападения, она пришла к нам как союзница, как сестра. Посему я рад, что албанский трон, на котором восседал сатрап, который бежал и нас бросил…
Выкрики:
– Чтоб ему никогда не вернуться!
– Да падут наши беды на его голову!
– Чтоб ему удачи не было!
– Чтоб ему пусто было!
– Опозорил нас!
Голос депутата из зала:
– Не вижу необходимости в дальнейших дебатах, давайте побыстрее проголосуем да передадим венед Скандербега Виктору-Эммануилу.
Аплодисменты.
Выкрики:
– Правильно!
– Давайте передадим!
– Голосуем!
Слово берет депутат Хюсни Тоска:
– Да здравствует Виктор Мановел!
Ходжо-бей:
– Я счастлив, господин председатель, что на трон Скандербега взойдет его величество Виктор-Эммануил Третий.
Бенджо-бей:
– Армию дуче мы все, за некоторым исключением, приняли как друга. Произошло несколько совсем незначительных стычек, так что о сопротивлении нельзя и говорить, мы встретили ее с цветами, с радостью и с распростертыми объятьями.
Болван-бей:
– Наше единственное желание – чтобы были гарантированы все наши обычаи и наше существование как нации. Все это упомянуто в протоколе – стало быть, гарантировано.
Дуб-бей:
– Во многих городах Италии есть улицы, носящие имя Скандербега, так дадим же его корону королю Италии!
Глуп-бей:
– Мне очень жаль, что я не оратор и не умею выразить свои чувства при осуществлении мечты увидеть Албанию соединенной с фашистской Италией.
Депутат из зала:
– О аллах! Его сиятельство Якомони дожидается нашего решения, а мы тут развели канитель.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88
Зал заседаний поражал чернотой, но не оттого вовсе, что депутаты надели траур по утраченной независимости Албании или по случаю бесславного падения своего хозяина Ахмета Зогу. Просто большинство «избранников народа» успели облачиться в фашистскую форму.
Заседание на сей раз открыл не древний председатель парламента; некоторые депутаты пожалели даже, что им не удастся подремать под его бормотанье. Вместо него на трибуне появился Джафер-бей Юпи, друг и ближайший соратник его высокого величества Зогу Первого, его правая рука, главный инспектор королевского двора, главный советник короля албанцев, удостоенный медали «Моим товарищам», и прочее и прочее. Его превосходительство, я уверен, всенепременно поднимет голос протеста против учиненного над Албанией насилия, голос его вознесется под небеса, оповещая весь мир, что есть еще в Албании истинные патриоты, такие, как он сам, и они не смирятся вовек с грубым захватом независимой страны. Много гневных слов услышат сегодня «отцы нации» на своем историческом заседании. И как по сигналу они поднимутся, чтобы выразить свое возмущение, чтобы потребовать…
Так оно и будет. Посмотрите только, как взволнован Джафер-бей! Даже голос дрожит. Бедный, он почти рыдает!
– Тихо!
– Слушайте!
Непременно послушаем!
Прошу вас, не обращайте внимания на кое-какие нескладности в речах «отцов». Им тогда было не до стилистики, а нам не подобает поправлять их.
Джафер-бей, оглядев сквозь слезы зал, воскликнул:
– Албанский народ знает меня!
Зал ответил понимающим бормотаньем:
– Ну о чем разговор, Джафер-бей? Конечно, знает!
– Знает, знает!
Оратор не унимался:
– Я говорю от души!
В зале снова ропот:
– И это ни к чему, Джафер-бей. Перестань ты, мы и так тебе верим!
Не обращая внимания на возражения, Джафер-бей продолжал:
– Вот уже более четверти века наша Албания независима. И за эти годы мы показали всему цивилизованному миру, что находимся в сердце Европы и не способны управлять собой. Наше беспомощное управление убедило мир в том, что мы идем к опасности, а именно опасности расчленения Албании. Наша единственная надежда – это гениальный и любимый дуче, который ради нас пошел на моральные и материальные жертвы. Он спас Албанию, и потому я всем сердцем приветствую приход в Албанию славной итальянской армии.
– Слово мужа!
– Так говорят патриоты!
– Мы верим тебе!
– Он и вправду говорит от души!
– Поскольку Албания – суверенное государство, нам необходимо избрать короля, а потому давайте предложим корону Скандербега его императорскому величеству Виктору-Эммануилу Третьему!
Его превосходительство настолько был растроган, что еле договорил. Достав платок, он прочувствованно высморкался.
Это послужило сигналом для всех остальных отцов: в зале вспыхнули рукоплескания и овации.
– Да здравствует его величество!
– Да здравствует Виктор-Эммануил Третий, король Албании!
– Evviva!
На сей раз выкрики депутатов были поддержаны снаружи солдатами и карабинерами, охранявшими парламент. Они сначала не могли понять, в чем дело, но, услыхав «Evviva!», дружно подхватили:
– Viva! Viva!
В парламенте тем временем начались дебаты.
Слово имеет Абдуррахман-бей:
– Почтенные господа! За период, равный четверти века, наши правители показали, что не только не способны, но и… э… довели положение до такой точки, что у всего цивилизованного мира сложилось впечатление, будто наша страна не может самоуправляться. Наши правители сумели лишь ввергнуть страну в хаос, обрекли народ на великие бедствия, оставив его даже без соли, хлеба и керосина. Те, кто уехали и бросили свою страну, думали не о прогрессе нации, а только о себе, как бы набить карманы общественными деньгами. Славная итальянская армия, пришедшая к нам, – армия, пролившая кровь за Албанию, поэтому я согласен, чтобы венец Скандербега передать его величеству королю Италии.
Аплодисменты.
Слово имеет Фейзи-бей Ализоти, стародавний министр финансов албанского правительства, бывший ближайший соратник Ахмета Зогу, награжденный медалью «Моим Товарищам».
– Господа депутаты! Некоторые эвенементы и события последнего времени вызвали наше совещание в данный исторический момент. Почему вызвали? Потому что в течение некоторого времени в нашей стране правила олигархия, имевшая самую тираническую форму. Эти олигархи, вместо того чтобы служить нации, на них словно нашло помрачение, и они ни о чем другом не думали, кроме своей выгоды, вот почему Албания оказалась в ужасной нищете, в катастрофе, ее концом стала утеря государственности. Помощь, которую неоднократно оказывал дуче, была съедена. Помощь проели, а страна шла к катастрофе. Кто же мог спасти Албанию? Нужна была могучая сила, личность. Кто же стал этой личностью? Дуче фашизма! Как они поступали? Переговоры, которые затянулись и ни разу не приняли ясной формы, превратились в мершандаж. Ты мне, я тебе. Поэтому дуче фашизма был вынужден направить сюда славную, легендарную армию фашистской Италии. Это не армия, совершившая нападение, как утверждают некоторые. Эта армия вовсе не совершала нападения, она пришла к нам как союзница, как сестра. Посему я рад, что албанский трон, на котором восседал сатрап, который бежал и нас бросил…
Выкрики:
– Чтоб ему никогда не вернуться!
– Да падут наши беды на его голову!
– Чтоб ему удачи не было!
– Чтоб ему пусто было!
– Опозорил нас!
Голос депутата из зала:
– Не вижу необходимости в дальнейших дебатах, давайте побыстрее проголосуем да передадим венед Скандербега Виктору-Эммануилу.
Аплодисменты.
Выкрики:
– Правильно!
– Давайте передадим!
– Голосуем!
Слово берет депутат Хюсни Тоска:
– Да здравствует Виктор Мановел!
Ходжо-бей:
– Я счастлив, господин председатель, что на трон Скандербега взойдет его величество Виктор-Эммануил Третий.
Бенджо-бей:
– Армию дуче мы все, за некоторым исключением, приняли как друга. Произошло несколько совсем незначительных стычек, так что о сопротивлении нельзя и говорить, мы встретили ее с цветами, с радостью и с распростертыми объятьями.
Болван-бей:
– Наше единственное желание – чтобы были гарантированы все наши обычаи и наше существование как нации. Все это упомянуто в протоколе – стало быть, гарантировано.
Дуб-бей:
– Во многих городах Италии есть улицы, носящие имя Скандербега, так дадим же его корону королю Италии!
Глуп-бей:
– Мне очень жаль, что я не оратор и не умею выразить свои чувства при осуществлении мечты увидеть Албанию соединенной с фашистской Италией.
Депутат из зала:
– О аллах! Его сиятельство Якомони дожидается нашего решения, а мы тут развели канитель.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88