Но из куч ржавых обломков автомобилей навстречу самолетам уже неслись снаряды зенитных орудий.
- Бомбы сброшены! - крикнул Джонс и бросил свой «торнадо» в максимально крутой вираж.
Второй «букканир» тоже уходил от цели, но его система «пейвспайк» надежно удерживала лазерный луч на уже разбомбленном Уилльямсоном сарае.
- Попадание! - истошно выкрикнул штурман «букканира».
В кучах ржавого металлолома что-то сверкнуло, и вслед за «торнадо» устремились две ракеты типа «земля-воздух», запущенные с плеча.
Уилльямсон выровнял самолет. Теперь он снова летел в ста футах над пустыней, но уже в противоположном направлении, на только что взошедшее солнце. Он слышал крик Питера Джонса:
- Нас подбили!
Сид Блэр, штурман Уилльямсона, молчал. Вне себя от злости, от сознания собственной беспомощности Уилльямсон снова развернул «торнадо» в надежде на то, что ему удастся заставить замолчать иракских зенитчиков хотя бы своей пушкой. Но опоздал.
Уилльямсон слышал, как пилот одного из «букканиров» крикнул:
- У них там и ракеты!
Потом он увидел, как у карабкавшегося вверх «торнадо» Джонса вспыхнул двигатель, за ним потянулся шлейф дыма, и совершенно отчетливо услышал последние слова двадцатипятилетнего пилота:
- Теряю высоту.., катапультируюсь.
Теперь никто из них ничем не мог помочь сбитым товарищам. Раньше «торнадо» обычно сопровождали «букканиры» и на обратном пути, но потом все согласились, что «букканиры» вполне могут добираться домой и без посторонней помощи. Пилоты двух «букканиров» сделали то, что они умели делать лучше других: прижались к песку пустыни и взяли курс на утреннее солнце.
Ослепленный гневом Лофти Уилльямсон был убежден, что его обманули. Но он был неправ: никто не знал, что в Эль-Кубаи были замаскированные зенитные орудия и ракеты.
Паривший высоко над Эль-Кубаи TR-1 фотографировал результаты бомбардировки, а изображения по радио тут же передавались в Эр-Рияд. На борту дежурившего Е-З слышали все переговоры летчиков; разведчики сообщили в Эр-Рияд, что союзники потеряли экипаж «торнадо».
Лофти Уилльямсон прилетел на базу один. Во время послеполетного опроса он сказал все, что думает о тех, кто сидит в Эр-Рияде и выбирает объекты для бомбардировок.
В штаб-квартире объединенного командования ВВС союзников Стив Лэнг и Чип Барбер, узнав, что «Кулак Аллаха» похоронен там же, где и был порожден, удовлетворенно хмыкнули. Их радость омрачило известие о потере двух молодых летчиков.
«Букканиры», пробираясь к границе над плоской пустыней южного Ирака, встретили стадо пасущихся верблюдов. Пилоты обсудили, что им выгоднее предпринять: то ли обойти стадо стороной, то ли пролететь под брюхом у животных.
Глава 19
В Мансуре, в здании Мухабарата, бригадир Хассан Рахмани, запершись в своем кабинете, пытался проанализировать события последних двадцати четырех часов. Рахмани был близок к отчаянию.
Его нисколько не тревожил тот факт, что бомбы и ракеты союзников систематически уничтожают основные иракские военные и военно-промышленные объекты. Еще много недель назад Рахмани предвидел такое развитие событий; оно должно было приблизить вторжение американской армии в Ирак и падение багдадского диктатора.
В тот февральский день 1991 года бригадир Хассан Рахмани, давно ждавший армии союзников и рассчитывавший на них, не догадывался, что его мечтам не суждено сбыться. Рахмани был весьма умен, но не обладал даром прорицателя.
В тот день ему не давала покоя одна проблема: как выжить ему самому, что нужно сделать для того, чтобы своими глазами увидеть момент свержения Саддама Хуссейна.
Вчерашняя бомбардировка ядерного центра в Эль-Кубаи до основания потрясла всю правящую багдадскую элиту. Центр был замаскирован чрезвычайно тщательно, никому и в голову не приходило, что союзники могут его обнаружить.
Уже через несколько минут после бомбардировки уцелевшие зенитчики связались с Багдадом и сообщили о налете британских истребителей-бомбардировщиков. Узнав о трагедии, доктор Джаафар Джаафар тотчас сел в машину и сам помчался на место; он хотел как можно быстрее узнать о судьбе его сотрудников, работавших в подземельях центра. Вне себя от гнева он уже к полудню посетил министра промышленности и военной техники Хуссейна Камиля, который возглавлял всю иракскую программу ядерного вооружения.
Говорили, что тщедушный Джаафар Джаафар кричал на племянника Саддама. Из пятидесяти миллиардов долларов, израсходованных Ираком на вооружение, ядерная программа поглотила восемь, и вот теперь, когда триумф был так близок, все пошло прахом. Неужели государство не могло обеспечить защиту его сотрудников?
Ведущий иракский физик был ростом чуть выше пяти футов и не отличался могучим телосложением, но обладал колоссальным влиянием. По слухам, он еще долго возмущался беспомощностью военных и своего министра.
Перепуганный Хуссейн Камиль доложил дяде. Тот тоже пришел в ярость, а когда случалось такое, ни один багдадец не мог поручиться, что ему удастся дожить до утра.
Работавшие на подземном предприятии ученые и инженеры не только не пострадали, но и благополучно выбрались на поверхность. Они ушли по узкому тоннелю, кончавшемуся в пустыне, в полумиле от свалки. Тоннель выходил в шахту, где в круглую стену были вделаны скобы. Этим путем могли уйти люди, но о том, чтобы протащить через шахту и тоннель громоздкое оборудование, не могло быть и речи.
Главный лифт и грузовой подъемник были превращены в металолом и засыпаны песком до двадцатифутовой глубины.
Восстановительные работы в любом случае были бы сложной инженерной задачей и заняли бы не одну неделю, а Хассан Рахмани знал, что таким временем Ирак не располагает.
Если бы дело этим и кончилось, то Рахмани испытал бы только чувство облегчения. Он места себе не находил с того самого дня, когда - еще до начала воздушной войны - Саддам на совещании во дворце объявил о том, что у него есть «своя» бомба.
Теперь же Рахмани больше всего боялся гнева диктатора-параноика. Накануне, вскоре после полудня, его вызвал вице-президент Из-зат Ибрагим. Глава иракской контрразведки никогда не видел ближайшего советника Саддама в таком состоянии.
Ибрагим сказал Рахмани, что раис в ярости. Когда случалось нечто подобное, обычно проливалась кровь. Только кровь могла успокоить бешеного тикритца. Вице-президент разъяснил, что от него, Рахмани, ждут конкретных результатов, и ждут тотчас же.
- Какие результаты вы имеете в виду? - уточнил Рахмани.
- Выясните, - завопил Ибрагим, - как они узнали!
У Рахмани были друзья, занимавшие довольно высокое положение в армии. По просьбе шефа контрразведки те опросили зенитчиков; зенитчики в один голос утверждали, что в налете участвовали только два британских бомбардировщика.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193
- Бомбы сброшены! - крикнул Джонс и бросил свой «торнадо» в максимально крутой вираж.
Второй «букканир» тоже уходил от цели, но его система «пейвспайк» надежно удерживала лазерный луч на уже разбомбленном Уилльямсоном сарае.
- Попадание! - истошно выкрикнул штурман «букканира».
В кучах ржавого металлолома что-то сверкнуло, и вслед за «торнадо» устремились две ракеты типа «земля-воздух», запущенные с плеча.
Уилльямсон выровнял самолет. Теперь он снова летел в ста футах над пустыней, но уже в противоположном направлении, на только что взошедшее солнце. Он слышал крик Питера Джонса:
- Нас подбили!
Сид Блэр, штурман Уилльямсона, молчал. Вне себя от злости, от сознания собственной беспомощности Уилльямсон снова развернул «торнадо» в надежде на то, что ему удастся заставить замолчать иракских зенитчиков хотя бы своей пушкой. Но опоздал.
Уилльямсон слышал, как пилот одного из «букканиров» крикнул:
- У них там и ракеты!
Потом он увидел, как у карабкавшегося вверх «торнадо» Джонса вспыхнул двигатель, за ним потянулся шлейф дыма, и совершенно отчетливо услышал последние слова двадцатипятилетнего пилота:
- Теряю высоту.., катапультируюсь.
Теперь никто из них ничем не мог помочь сбитым товарищам. Раньше «торнадо» обычно сопровождали «букканиры» и на обратном пути, но потом все согласились, что «букканиры» вполне могут добираться домой и без посторонней помощи. Пилоты двух «букканиров» сделали то, что они умели делать лучше других: прижались к песку пустыни и взяли курс на утреннее солнце.
Ослепленный гневом Лофти Уилльямсон был убежден, что его обманули. Но он был неправ: никто не знал, что в Эль-Кубаи были замаскированные зенитные орудия и ракеты.
Паривший высоко над Эль-Кубаи TR-1 фотографировал результаты бомбардировки, а изображения по радио тут же передавались в Эр-Рияд. На борту дежурившего Е-З слышали все переговоры летчиков; разведчики сообщили в Эр-Рияд, что союзники потеряли экипаж «торнадо».
Лофти Уилльямсон прилетел на базу один. Во время послеполетного опроса он сказал все, что думает о тех, кто сидит в Эр-Рияде и выбирает объекты для бомбардировок.
В штаб-квартире объединенного командования ВВС союзников Стив Лэнг и Чип Барбер, узнав, что «Кулак Аллаха» похоронен там же, где и был порожден, удовлетворенно хмыкнули. Их радость омрачило известие о потере двух молодых летчиков.
«Букканиры», пробираясь к границе над плоской пустыней южного Ирака, встретили стадо пасущихся верблюдов. Пилоты обсудили, что им выгоднее предпринять: то ли обойти стадо стороной, то ли пролететь под брюхом у животных.
Глава 19
В Мансуре, в здании Мухабарата, бригадир Хассан Рахмани, запершись в своем кабинете, пытался проанализировать события последних двадцати четырех часов. Рахмани был близок к отчаянию.
Его нисколько не тревожил тот факт, что бомбы и ракеты союзников систематически уничтожают основные иракские военные и военно-промышленные объекты. Еще много недель назад Рахмани предвидел такое развитие событий; оно должно было приблизить вторжение американской армии в Ирак и падение багдадского диктатора.
В тот февральский день 1991 года бригадир Хассан Рахмани, давно ждавший армии союзников и рассчитывавший на них, не догадывался, что его мечтам не суждено сбыться. Рахмани был весьма умен, но не обладал даром прорицателя.
В тот день ему не давала покоя одна проблема: как выжить ему самому, что нужно сделать для того, чтобы своими глазами увидеть момент свержения Саддама Хуссейна.
Вчерашняя бомбардировка ядерного центра в Эль-Кубаи до основания потрясла всю правящую багдадскую элиту. Центр был замаскирован чрезвычайно тщательно, никому и в голову не приходило, что союзники могут его обнаружить.
Уже через несколько минут после бомбардировки уцелевшие зенитчики связались с Багдадом и сообщили о налете британских истребителей-бомбардировщиков. Узнав о трагедии, доктор Джаафар Джаафар тотчас сел в машину и сам помчался на место; он хотел как можно быстрее узнать о судьбе его сотрудников, работавших в подземельях центра. Вне себя от гнева он уже к полудню посетил министра промышленности и военной техники Хуссейна Камиля, который возглавлял всю иракскую программу ядерного вооружения.
Говорили, что тщедушный Джаафар Джаафар кричал на племянника Саддама. Из пятидесяти миллиардов долларов, израсходованных Ираком на вооружение, ядерная программа поглотила восемь, и вот теперь, когда триумф был так близок, все пошло прахом. Неужели государство не могло обеспечить защиту его сотрудников?
Ведущий иракский физик был ростом чуть выше пяти футов и не отличался могучим телосложением, но обладал колоссальным влиянием. По слухам, он еще долго возмущался беспомощностью военных и своего министра.
Перепуганный Хуссейн Камиль доложил дяде. Тот тоже пришел в ярость, а когда случалось такое, ни один багдадец не мог поручиться, что ему удастся дожить до утра.
Работавшие на подземном предприятии ученые и инженеры не только не пострадали, но и благополучно выбрались на поверхность. Они ушли по узкому тоннелю, кончавшемуся в пустыне, в полумиле от свалки. Тоннель выходил в шахту, где в круглую стену были вделаны скобы. Этим путем могли уйти люди, но о том, чтобы протащить через шахту и тоннель громоздкое оборудование, не могло быть и речи.
Главный лифт и грузовой подъемник были превращены в металолом и засыпаны песком до двадцатифутовой глубины.
Восстановительные работы в любом случае были бы сложной инженерной задачей и заняли бы не одну неделю, а Хассан Рахмани знал, что таким временем Ирак не располагает.
Если бы дело этим и кончилось, то Рахмани испытал бы только чувство облегчения. Он места себе не находил с того самого дня, когда - еще до начала воздушной войны - Саддам на совещании во дворце объявил о том, что у него есть «своя» бомба.
Теперь же Рахмани больше всего боялся гнева диктатора-параноика. Накануне, вскоре после полудня, его вызвал вице-президент Из-зат Ибрагим. Глава иракской контрразведки никогда не видел ближайшего советника Саддама в таком состоянии.
Ибрагим сказал Рахмани, что раис в ярости. Когда случалось нечто подобное, обычно проливалась кровь. Только кровь могла успокоить бешеного тикритца. Вице-президент разъяснил, что от него, Рахмани, ждут конкретных результатов, и ждут тотчас же.
- Какие результаты вы имеете в виду? - уточнил Рахмани.
- Выясните, - завопил Ибрагим, - как они узнали!
У Рахмани были друзья, занимавшие довольно высокое положение в армии. По просьбе шефа контрразведки те опросили зенитчиков; зенитчики в один голос утверждали, что в налете участвовали только два британских бомбардировщика.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193