Но тут их окликнула Мэри Паттерсон. Пришлось вступить в общую беседу, и это было более чем своевременно. Остаток дня Делия пыталась разобраться, чего она боится больше – разоблачения или растущего чувства к Кенту.
Глава 7
Все в мире происходит в свой черед:
Восток нам дарит радостный восход,
Но солнце, день закончив трудовой,
На западе уходит на покой.
Сэмюэл Тейлор Колридж. Сказание о старом мореходе
Надо сказать, по мере того как день клонился к закату, мысли и чувства Кентона все больше приходили в смятение. Его отношение к Делии, как корабль в штормовую погоду, то низвергалось в пучину недоверия, то взлетало на вершину симпатии, очень походившей на увлечение. Он повернулся и увидел ее стоящей у перил. Она протянула руки в сторону океана, навстречу проходившему судну и смеялась, озаренная заходящим солнцем. Кентон подумал, что никогда в жизни не встречал женщины настолько яркой и энергичной, настолько полной жизни.
Настолько прекрасной.
Конечно, Делию нельзя назвать красавицей в общепринятом смысле. Такова Каролина, с ее точеными чертами лица и безупречно уложенными белокурыми волосами. В лице Делии слишком много живых красок, а в глазах слишком много блеска, так явно выдающего живость ее ума и характера. Именно это и влечет к ней так властно, что…
Кентон опомнился. Этого только не хватало! Ему не следовало так себя распускать как раз перед тем, как уединиться со своей «супругой» в крохотной каюте на целую ночь. А впереди еще много, много таких ночей! Да и вообще, что на него нашло? По-человечески Делия ему совсем несимпатична. Или наоборот?
– Эй, Брэдфорд, давайте к нам! У нас тут вышел небольшой спор, который требуется разрешить до ужина, – крикнул Роберт Паттерсон. – Взгляните вон туда, немного правее марселя – сколько там узлов, два или три?
Кентон охотно направил мысли в менее опасное русло. Он вгляделся своими зоркими глазами в путаницу снастей и объявил, что узлов там на самом деле четыре. На том игра и закончилась, поскольку колокол зазвонил к ужину. Подошла Делия – раскрасневшаяся, с растрепанными ветром волосами, на вид совершенно счастливая. Кентон не мог не ответить на ее улыбку, спрашивая себя, много ли счастья знала эта девушка за свои двадцать лет.
Войдя в салон, он огляделся, высматривая Шарпа, но когда тот наконец появился, то направился не к новобрачным, а в глубь помещения, к капитанскому столу. Кентон ощутил облегчение, хотя и знал, что в интересах дела ему придется заключить перемирие. Шарп был слишком влиятелен, чтобы позволить его неприязни вырасти и укрепиться. Но каким злобным взглядом он наградил Делию по окончании обеда! Однако же весьма уродливые стороны таит его натура.
– …на Каролинские острова, – услышал Кентон голос Делии и вернулся к действительности. – Семья ее мужа владеет там большой плантацией. Когда-нибудь они ее унаследуют.
– Значит, ваша младшая сестричка стала настоящей южанкой, – заметила Вирджиния Берч. – На островах такой мягкий климат, не то что в Калифорнии!
Некоторое время Кентон с интересом прислушивался к разговору, беря на заметку все новое, что узнавал о Делии, но куда больше его интересовало другое – то, о чем нельзя было спросить в присутствии остальных. Он все еще не знал, как возникло обвинение в убийстве. К тому же не мешало обсудить, не мог ли дойти этот прискорбный факт до ушей Нельсона Шарпа.
– Я думала, вы дадите мне возможность спокойно переодеться, – сказала Делия с упреком, когда пару часов спустя за ними закрылась дверь каюты.
Только тут Кентон вспомнил, что собирался задержаться в салоне. В своем нетерпении поскорее выяснить главное он совершенно упустил это из виду, а теперь поздно было идти на попятный без риска вызвать пересуды.
– Прошу прощения! Придется действовать, как вчера.
Чувствуя себя полным болваном, он залез на свою койку, сдвинул тяжелые драпировки, вытянулся на постели и приготовился к ожиданию, когда понял, что забыл снять ботинки. Вот дьявольщина! О чем он только думает?
Словно в ответ на этот вопрос, снизу донесся шорох – Делия начала раздеваться. Как и вчера, Кентон с легкостью представил себе, как это происходит. Нет, сейчас все было много хуже! Потому что сегодня он лучше знает эту девушку, а значит, она уже не чужая, не случайная попутчица. К тому же его к ней влечет.
Вот стукнулась об пол туфелька, а вот вторая – изящные, легкие туфельки на каблучках, которые он успел хорошо разглядеть. А этот шорох означает, что Делия отстегивает кринолин, и обручи скользят вниз вместе с нижними юбками… возможно, для этого приходится приподнять подол платья, и видны лодыжки или даже колени. А вот все эти одежды раскладываются на рундуке.
Кентон понимал, что должен укротить разыгравшееся воображение, но, с другой стороны, надо же ему было чем-то занять себя.
Вот открылся и снова защелкнулся саквояж – значит, Делия достала ночное одеяние. В чем обычно женщины спят? Наверное, в ночной сорочке. А что под ней? Вообще ничего? А сама сорочка, она ситцевая или атласная и какого цвета? Насколько хорошо она обрисовывает груди? Хватит! Довольно! Так нельзя! Если продолжать в том же духе, к чему это приведет?
Кентон попытался вызвать в памяти образ Каролины, надеясь отвлечься, но явился только размытый, блеклый контур высокой блондинки. Да, Делия не вышла ростом. Она достала бы Каролине макушкой разве что до носа. Но как раз эта ее миниатюрность будила инстинктивное желание защищать, покровительствовать…
Мысли так и норовили снова принять опасное направление. К счастью, драпировки раздвинулись и сошлись снова.
– Можете спускаться, – сказала Делия со своей койки. Самое время! Кентону пришло в голову, что благодаря их импровизированному спектаклю он рискует не только своей репутацией, но и цельностью своей натуры и своими убеждениями. Осмысливая это открытие, он начал снимать ботинки, прислонившись к стене, так как рундук был полностью занят одеждой Делии.
– Утром нам не удалось закончить разговор, – начал он. – Нас прервали как раз в тот момент, когда вы сообщили мне о своем последнем занятии.
Он завел об этом речь уже не столько из любопытства, сколько желая плеснуть холодной воды на свой неуместный жар.
– Я знаю, что вы не в восторге от того, чем я занималась, – послышался приглушенный драпировками голос. – Но не спешите осуждать. Могу присягнуть, что мои лекарства были не более вредны для здоровья, чем продающиеся в любой городской аптеке.
– Однако в аптеках работают люди с образованием и опытом, а вы…
– Только не на Западе! – заверила Делия убежденно. – Если бы вы навели справки, то знали бы, что в Сан-Франциско ни один аптекарь не обучен своему делу. Это относится и к докторам.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73
Глава 7
Все в мире происходит в свой черед:
Восток нам дарит радостный восход,
Но солнце, день закончив трудовой,
На западе уходит на покой.
Сэмюэл Тейлор Колридж. Сказание о старом мореходе
Надо сказать, по мере того как день клонился к закату, мысли и чувства Кентона все больше приходили в смятение. Его отношение к Делии, как корабль в штормовую погоду, то низвергалось в пучину недоверия, то взлетало на вершину симпатии, очень походившей на увлечение. Он повернулся и увидел ее стоящей у перил. Она протянула руки в сторону океана, навстречу проходившему судну и смеялась, озаренная заходящим солнцем. Кентон подумал, что никогда в жизни не встречал женщины настолько яркой и энергичной, настолько полной жизни.
Настолько прекрасной.
Конечно, Делию нельзя назвать красавицей в общепринятом смысле. Такова Каролина, с ее точеными чертами лица и безупречно уложенными белокурыми волосами. В лице Делии слишком много живых красок, а в глазах слишком много блеска, так явно выдающего живость ее ума и характера. Именно это и влечет к ней так властно, что…
Кентон опомнился. Этого только не хватало! Ему не следовало так себя распускать как раз перед тем, как уединиться со своей «супругой» в крохотной каюте на целую ночь. А впереди еще много, много таких ночей! Да и вообще, что на него нашло? По-человечески Делия ему совсем несимпатична. Или наоборот?
– Эй, Брэдфорд, давайте к нам! У нас тут вышел небольшой спор, который требуется разрешить до ужина, – крикнул Роберт Паттерсон. – Взгляните вон туда, немного правее марселя – сколько там узлов, два или три?
Кентон охотно направил мысли в менее опасное русло. Он вгляделся своими зоркими глазами в путаницу снастей и объявил, что узлов там на самом деле четыре. На том игра и закончилась, поскольку колокол зазвонил к ужину. Подошла Делия – раскрасневшаяся, с растрепанными ветром волосами, на вид совершенно счастливая. Кентон не мог не ответить на ее улыбку, спрашивая себя, много ли счастья знала эта девушка за свои двадцать лет.
Войдя в салон, он огляделся, высматривая Шарпа, но когда тот наконец появился, то направился не к новобрачным, а в глубь помещения, к капитанскому столу. Кентон ощутил облегчение, хотя и знал, что в интересах дела ему придется заключить перемирие. Шарп был слишком влиятелен, чтобы позволить его неприязни вырасти и укрепиться. Но каким злобным взглядом он наградил Делию по окончании обеда! Однако же весьма уродливые стороны таит его натура.
– …на Каролинские острова, – услышал Кентон голос Делии и вернулся к действительности. – Семья ее мужа владеет там большой плантацией. Когда-нибудь они ее унаследуют.
– Значит, ваша младшая сестричка стала настоящей южанкой, – заметила Вирджиния Берч. – На островах такой мягкий климат, не то что в Калифорнии!
Некоторое время Кентон с интересом прислушивался к разговору, беря на заметку все новое, что узнавал о Делии, но куда больше его интересовало другое – то, о чем нельзя было спросить в присутствии остальных. Он все еще не знал, как возникло обвинение в убийстве. К тому же не мешало обсудить, не мог ли дойти этот прискорбный факт до ушей Нельсона Шарпа.
– Я думала, вы дадите мне возможность спокойно переодеться, – сказала Делия с упреком, когда пару часов спустя за ними закрылась дверь каюты.
Только тут Кентон вспомнил, что собирался задержаться в салоне. В своем нетерпении поскорее выяснить главное он совершенно упустил это из виду, а теперь поздно было идти на попятный без риска вызвать пересуды.
– Прошу прощения! Придется действовать, как вчера.
Чувствуя себя полным болваном, он залез на свою койку, сдвинул тяжелые драпировки, вытянулся на постели и приготовился к ожиданию, когда понял, что забыл снять ботинки. Вот дьявольщина! О чем он только думает?
Словно в ответ на этот вопрос, снизу донесся шорох – Делия начала раздеваться. Как и вчера, Кентон с легкостью представил себе, как это происходит. Нет, сейчас все было много хуже! Потому что сегодня он лучше знает эту девушку, а значит, она уже не чужая, не случайная попутчица. К тому же его к ней влечет.
Вот стукнулась об пол туфелька, а вот вторая – изящные, легкие туфельки на каблучках, которые он успел хорошо разглядеть. А этот шорох означает, что Делия отстегивает кринолин, и обручи скользят вниз вместе с нижними юбками… возможно, для этого приходится приподнять подол платья, и видны лодыжки или даже колени. А вот все эти одежды раскладываются на рундуке.
Кентон понимал, что должен укротить разыгравшееся воображение, но, с другой стороны, надо же ему было чем-то занять себя.
Вот открылся и снова защелкнулся саквояж – значит, Делия достала ночное одеяние. В чем обычно женщины спят? Наверное, в ночной сорочке. А что под ней? Вообще ничего? А сама сорочка, она ситцевая или атласная и какого цвета? Насколько хорошо она обрисовывает груди? Хватит! Довольно! Так нельзя! Если продолжать в том же духе, к чему это приведет?
Кентон попытался вызвать в памяти образ Каролины, надеясь отвлечься, но явился только размытый, блеклый контур высокой блондинки. Да, Делия не вышла ростом. Она достала бы Каролине макушкой разве что до носа. Но как раз эта ее миниатюрность будила инстинктивное желание защищать, покровительствовать…
Мысли так и норовили снова принять опасное направление. К счастью, драпировки раздвинулись и сошлись снова.
– Можете спускаться, – сказала Делия со своей койки. Самое время! Кентону пришло в голову, что благодаря их импровизированному спектаклю он рискует не только своей репутацией, но и цельностью своей натуры и своими убеждениями. Осмысливая это открытие, он начал снимать ботинки, прислонившись к стене, так как рундук был полностью занят одеждой Делии.
– Утром нам не удалось закончить разговор, – начал он. – Нас прервали как раз в тот момент, когда вы сообщили мне о своем последнем занятии.
Он завел об этом речь уже не столько из любопытства, сколько желая плеснуть холодной воды на свой неуместный жар.
– Я знаю, что вы не в восторге от того, чем я занималась, – послышался приглушенный драпировками голос. – Но не спешите осуждать. Могу присягнуть, что мои лекарства были не более вредны для здоровья, чем продающиеся в любой городской аптеке.
– Однако в аптеках работают люди с образованием и опытом, а вы…
– Только не на Западе! – заверила Делия убежденно. – Если бы вы навели справки, то знали бы, что в Сан-Франциско ни один аптекарь не обучен своему делу. Это относится и к докторам.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73