Хотя Джиме ни на грош не поверил словам злоязычной женщины, он не мог не встревожиться. Кто-то должен уведомить графа о сплетнях, распространяемых Летисией Блэкберн, и его милость должен сделать все, чтобы они не вышли за пределы Блэкбери-Холла.
Ситуация весьма деликатная, но Джиме гораздо лояльнее относился к Сен-Жерменам из Нортхэда, чем к своему новому хозяину. Он знал, с каким обожанием его жена служила леди Сэйбл и теперь буквально придет в ужас, если такие шокирующие слухи начнут распространяться по округе. «Следует немедленно поговорить с женой», – твердо решил Джиме, а уж Люси сообразит, как поступить.
– Конечно, ты прав, дорогой, нужно срочно съездить в Нортхэд, – сразу же сказала Люси. – Уф, какая ужасная, какая мерзкая женщина! – добавила она; при одном упоминании имени Летисии Блэкберн у нее сверкнули глаза. – Ей повезло, что она убралась в Девон, а не то, клянусь, я задушила бы ее! Надо же заявить, что леди Сэйбл ждет ребенка! И лишь на том основании, что ее затошнило. Уф! Да эта дамочка не знает, как ведут себя перед опоросом даже свиноматки, не то что люди!
– Люси, ради Бога! – прервал ее муж, испытывая неловкость оттого, что слышит. Вопрос о деторождении казался ему слишком деликатным, чтобы обсуждать его с кем-либо, даже если это его жена, в особенности же когда речь шла о глубокоуважаемом семействе Сен-Жерменов!
– Я поговорю с ее милостью завтра, – успокоила его жена. Хотя Люси вышла за Джимса и переехала в его домик в поместье Блэкбернов, она продолжала работать в Нортхэде и всей душой была предана Сен-Жерменам. Многие ее обязанности взяла на себя маленькая Кэйти Пендэйвис, но Люси настояла на том, чтобы продолжать служить у леди Сэйбл, когда бывала в большом доме, и готова была встретить в штыки любые критические высказывания в адрес своей обожаемой молодой барышни.
У нее вновь засверкали глаза. Никто не посмеет обидеть ее малышку грязной ложью, пока она жива, и уж, конечно, это не удастся сделать этой мерзкой кумушке – вдове Блэкберн! Завтра рано поутру она поедет в Нортхэд и расскажет графине все, что слышал Джимс, а потом уж, когда это дойдет до графа, кое-кому несдобровать!
Глава 15
– О, леди Сэйбл, вы настоящая красотка, честное слово! – восхищенно воскликнула молоденькая Кэйти Пендэйвис, заправляя выбившийся локон обратно под ленту с цветами, вплетенными в волосы хозяйки. Отступив на шаг, она снова ахнула, восторгаясь пастельно-желтым платьем Сэйбл, отделанным снизу небесно-голубыми лентами. С узкими плечами и длинной, грациозной шеей, подчеркиваемой низким вырезом платья, Сэйбл Сен-Жермен казалась восторженной камеристке поистине прекрасной принцессой.
– Ладно тебе, Кэйти, – по-доброму пожурила се Сэйбл. – От таких речей у меня закружится голова.
– Но это правда, миледи! – настаивала Кэйти. Протянув руку, она достала из ящичка маленький хрустальный флакон духов и протянула его своей хозяйке. – Вам следует надеть именно такой наряд, – робко добавила она. – Я уверена, что господину Тревеннену он поправится.
Губы Сэйбл чуть дрогнули, когда она посмотрела на вспыхнувшую камеристку. Кэйти была симпатичной и немного глуповатой девушкой, с романтическими бреднями, и теперь, собирая Сэйбл в поездку, она предвкушала уже, какой успех ждет ее хозяйку. Дело в том, что в тот день Сен-Жермены устраивали пикник в своем поместье для семейств Тревенненов и Дервентуотерсов – друзей, живших по соседству.
Сэйбл нравился Мартин, старший из четырех сыновей в семье Тревенненов, но, конечно, не настолько, чтобы поощрять его к ухаживанию! У нее дрогнуло сердце. Она едва не забыла, что теперь уже Сэйбл Сен-Жермен не та невинная девушка, которая могла сколько угодно флиртовать с любым молодым человеком, поразившим ее воображение. Образ Моргана Кэри снова овладел ее мыслями: она видела его горящие страстью глаза, сильные, ищущие руки и горячие губы.
«Неужели мне так и не суждено освободиться от этих мыслей?» – в отчаянии спросила она себя. И она всегда будет тосковать по его прикосновениям, любовным утехам с ним, доставлявшим ей такое наслаждение, о котором Сэйбл раньше и не мечтала? Было мукой продолжать любить его и при этом знать, что не нужна ему и что теперь ей следует примириться с жизнью без него.
– Тимс сказал, что они заканчивают накрывать столы, – продолжала Кэйти, представив себе восхитительную картину: Сен-Жермены и гости расположились под деревьями; дети бегают, играют на траве, взрослые о чем-то беседуют и оживленно смеются. Лорд Эдвард, наверное, наденет рубашку с длинными рукавами и хлопчатобумажные брюки; его темные кудри будет трепать ветер. У нее перехватило дыхание, когда она представила себе его улыбку, его элегантные и в то же время сердечные манеры, чарующие всех гостей.
В этот момент дверь в спальню Сэйбл отворилась, и на пороге возникла фигура Люси Уолтерс Салливен – женщины, с которой в доме Сен-Жерменов привыкли считаться. Кэйти побледнела – она всегда побаивалась властной Люси, – однако у нее отлегло от души, когда она заметила, что, по-видимому, Люси поправились ленты и цветы, которые горничная вплела в роскошные волосы леди Сэйбл.
– Даю слово, вы хороши, как ангелочек, миледи! – сказала Люси, про себя подумав, что се подопечная стала такой же красавицей, как ее мать. Однако личико, обращенное к ней, дышало таким целомудрием, что Люси внезапно охватила неописуемая ярость. И как только смеют обвинять это чистое, прелестное дитя в том, что она забеременела? Об этом даже подумать грех!
– Кэйти, – сухо сказала она, отчего горничная вздрогнула, – сбегай наверх и узнай, не нужно ли чего-нибудь мисс Дэниэлс. Скоро начнут съезжаться гости. Если ты там не понадобишься, то проследи, чтобы лорд Лайм не перепачкался и не натворил чего до начала пикника.
– Да, мэм! – прошептала Кэйти и исчезла.
– О, Люси, какой денек для пикника! – Шелестя юбками, Сэйбл поднялась и задумчиво подошла к окну. Океан искрился темно-зелеными бликами под лазурными небесами; вверху лениво проплывали кучевые облака.
– Да, миледи, – рассеянно согласилась Люси. Видя перед собой изящную фигурку девушки, она внезапно почувствовала, что не в состоянии выложить Сэйбл причину, которая привела ее сюда. Было бы отвратительно повторять эту сплетню, передавать ее кому бы то пи было и тем более леди Сэйбл – объекту этой мерзкой лжи! Может быть, вообще следует забыть, выбросить из головы этот вздорный слух? Люси в нерешительности ломала пальцы: как ей поступить? А что, если этот ужасный Уайклиф станет распространять небылицы по округе? Значит, все же надо уведомить графа и его семью…
– В чем дело, Люси? – Обратив наконец внимание на странное молчание бывшей камеристки, Сэйбл обернулась, и, вглядываясь в ее нежный профиль, Люси решилась.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114
Ситуация весьма деликатная, но Джиме гораздо лояльнее относился к Сен-Жерменам из Нортхэда, чем к своему новому хозяину. Он знал, с каким обожанием его жена служила леди Сэйбл и теперь буквально придет в ужас, если такие шокирующие слухи начнут распространяться по округе. «Следует немедленно поговорить с женой», – твердо решил Джиме, а уж Люси сообразит, как поступить.
– Конечно, ты прав, дорогой, нужно срочно съездить в Нортхэд, – сразу же сказала Люси. – Уф, какая ужасная, какая мерзкая женщина! – добавила она; при одном упоминании имени Летисии Блэкберн у нее сверкнули глаза. – Ей повезло, что она убралась в Девон, а не то, клянусь, я задушила бы ее! Надо же заявить, что леди Сэйбл ждет ребенка! И лишь на том основании, что ее затошнило. Уф! Да эта дамочка не знает, как ведут себя перед опоросом даже свиноматки, не то что люди!
– Люси, ради Бога! – прервал ее муж, испытывая неловкость оттого, что слышит. Вопрос о деторождении казался ему слишком деликатным, чтобы обсуждать его с кем-либо, даже если это его жена, в особенности же когда речь шла о глубокоуважаемом семействе Сен-Жерменов!
– Я поговорю с ее милостью завтра, – успокоила его жена. Хотя Люси вышла за Джимса и переехала в его домик в поместье Блэкбернов, она продолжала работать в Нортхэде и всей душой была предана Сен-Жерменам. Многие ее обязанности взяла на себя маленькая Кэйти Пендэйвис, но Люси настояла на том, чтобы продолжать служить у леди Сэйбл, когда бывала в большом доме, и готова была встретить в штыки любые критические высказывания в адрес своей обожаемой молодой барышни.
У нее вновь засверкали глаза. Никто не посмеет обидеть ее малышку грязной ложью, пока она жива, и уж, конечно, это не удастся сделать этой мерзкой кумушке – вдове Блэкберн! Завтра рано поутру она поедет в Нортхэд и расскажет графине все, что слышал Джимс, а потом уж, когда это дойдет до графа, кое-кому несдобровать!
Глава 15
– О, леди Сэйбл, вы настоящая красотка, честное слово! – восхищенно воскликнула молоденькая Кэйти Пендэйвис, заправляя выбившийся локон обратно под ленту с цветами, вплетенными в волосы хозяйки. Отступив на шаг, она снова ахнула, восторгаясь пастельно-желтым платьем Сэйбл, отделанным снизу небесно-голубыми лентами. С узкими плечами и длинной, грациозной шеей, подчеркиваемой низким вырезом платья, Сэйбл Сен-Жермен казалась восторженной камеристке поистине прекрасной принцессой.
– Ладно тебе, Кэйти, – по-доброму пожурила се Сэйбл. – От таких речей у меня закружится голова.
– Но это правда, миледи! – настаивала Кэйти. Протянув руку, она достала из ящичка маленький хрустальный флакон духов и протянула его своей хозяйке. – Вам следует надеть именно такой наряд, – робко добавила она. – Я уверена, что господину Тревеннену он поправится.
Губы Сэйбл чуть дрогнули, когда она посмотрела на вспыхнувшую камеристку. Кэйти была симпатичной и немного глуповатой девушкой, с романтическими бреднями, и теперь, собирая Сэйбл в поездку, она предвкушала уже, какой успех ждет ее хозяйку. Дело в том, что в тот день Сен-Жермены устраивали пикник в своем поместье для семейств Тревенненов и Дервентуотерсов – друзей, живших по соседству.
Сэйбл нравился Мартин, старший из четырех сыновей в семье Тревенненов, но, конечно, не настолько, чтобы поощрять его к ухаживанию! У нее дрогнуло сердце. Она едва не забыла, что теперь уже Сэйбл Сен-Жермен не та невинная девушка, которая могла сколько угодно флиртовать с любым молодым человеком, поразившим ее воображение. Образ Моргана Кэри снова овладел ее мыслями: она видела его горящие страстью глаза, сильные, ищущие руки и горячие губы.
«Неужели мне так и не суждено освободиться от этих мыслей?» – в отчаянии спросила она себя. И она всегда будет тосковать по его прикосновениям, любовным утехам с ним, доставлявшим ей такое наслаждение, о котором Сэйбл раньше и не мечтала? Было мукой продолжать любить его и при этом знать, что не нужна ему и что теперь ей следует примириться с жизнью без него.
– Тимс сказал, что они заканчивают накрывать столы, – продолжала Кэйти, представив себе восхитительную картину: Сен-Жермены и гости расположились под деревьями; дети бегают, играют на траве, взрослые о чем-то беседуют и оживленно смеются. Лорд Эдвард, наверное, наденет рубашку с длинными рукавами и хлопчатобумажные брюки; его темные кудри будет трепать ветер. У нее перехватило дыхание, когда она представила себе его улыбку, его элегантные и в то же время сердечные манеры, чарующие всех гостей.
В этот момент дверь в спальню Сэйбл отворилась, и на пороге возникла фигура Люси Уолтерс Салливен – женщины, с которой в доме Сен-Жерменов привыкли считаться. Кэйти побледнела – она всегда побаивалась властной Люси, – однако у нее отлегло от души, когда она заметила, что, по-видимому, Люси поправились ленты и цветы, которые горничная вплела в роскошные волосы леди Сэйбл.
– Даю слово, вы хороши, как ангелочек, миледи! – сказала Люси, про себя подумав, что се подопечная стала такой же красавицей, как ее мать. Однако личико, обращенное к ней, дышало таким целомудрием, что Люси внезапно охватила неописуемая ярость. И как только смеют обвинять это чистое, прелестное дитя в том, что она забеременела? Об этом даже подумать грех!
– Кэйти, – сухо сказала она, отчего горничная вздрогнула, – сбегай наверх и узнай, не нужно ли чего-нибудь мисс Дэниэлс. Скоро начнут съезжаться гости. Если ты там не понадобишься, то проследи, чтобы лорд Лайм не перепачкался и не натворил чего до начала пикника.
– Да, мэм! – прошептала Кэйти и исчезла.
– О, Люси, какой денек для пикника! – Шелестя юбками, Сэйбл поднялась и задумчиво подошла к окну. Океан искрился темно-зелеными бликами под лазурными небесами; вверху лениво проплывали кучевые облака.
– Да, миледи, – рассеянно согласилась Люси. Видя перед собой изящную фигурку девушки, она внезапно почувствовала, что не в состоянии выложить Сэйбл причину, которая привела ее сюда. Было бы отвратительно повторять эту сплетню, передавать ее кому бы то пи было и тем более леди Сэйбл – объекту этой мерзкой лжи! Может быть, вообще следует забыть, выбросить из головы этот вздорный слух? Люси в нерешительности ломала пальцы: как ей поступить? А что, если этот ужасный Уайклиф станет распространять небылицы по округе? Значит, все же надо уведомить графа и его семью…
– В чем дело, Люси? – Обратив наконец внимание на странное молчание бывшей камеристки, Сэйбл обернулась, и, вглядываясь в ее нежный профиль, Люси решилась.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114