– Якорь поднят, сэр!
В следующее мгновение судно накренилось, и брызги воды взлетели высоко над бушпритом. Как полюбились ей дни, проводимые под жарким солнцем на борту многомачтового клипера! И как не поддаться очарованию теплых, чудесных вечеров, когда закатное солнце окрашивало море в малиновые тона, а бриз доносил экзотические ароматы Востока?
В одном из крошечных портов, где они остановились за несколько дней до прибытия в Стамбул, им встретилось грузовое судно, направлявшееся через Танжер и Рабат в Англию. Сэйбл разрешили послать с его капитаном письма Эдварду. Правда, сэр Морган не позволил ей подняться на борт этого судна. Увидев издалека чумазые лица матросов, грязные палубы и рваные паруса, она не стала настаивать, прекрасно понимая, что на «Вызове» с ней обращаются гораздо лучше, чем стали бы обращаться на «Гарриэт Клей».
От одноглазого капитана, бородатого и тучного, за версту разило ромом, когда сэр Морган пригласил его в гости, и Сэйбл была очень рада, когда он наконец удалился. Однако сэр Морган заверил ее, что капитан Малдун хоть и выпивоха, но человек слова, и ее письма обязательно будут доставлены Эдварду и в Нортхэд. Успокоившись, Сэйбл могла теперь с чистой совестью наслаждаться плаванием на «Вызове», поскольку уже не испытывала прежнего беспокойства за брата и родителей.
Сейчас, стоя у поручней, она любовалась панорамой Стамбула, разворачивавшейся перед ней во всем своем великолепии. Ей еще ни разу не доводилось видеть столь прекрасную и экзотическую картину. Перед ними раскинулась бухта Золотой Рог, воды которой под безоблачным небом были почти неподвижны. На изумрудно-зеленых склонах по оба борта клипера виднелись домики и сады, над которыми высились кипарисовые рощи и захватывающие воображение мечети.
– Как называется та гора? – спросила Сэйбл. Заметив упавшую у ее ног чью-то тень, она подумала, что это либо Дэниэл Хэйс, либо доктор Пирсон, который в последнее время стал проводить с ней довольно много времени.
– Азиатский Олимп, если вы имеете в виду ту, которая покрыта снегом, – раздался над ее головой глухой голос Моргана.
Сэйбл была слишком взволнована открывающейся перед ней панорамой, чтобы придавать значение его присутствию. Она улыбнулась и вновь обратила взгляд на постоянно меняющийся за бортом ландшафт. Сейчас она любовалась чудесными куполами мечети и минаретами, вздымавшимися на набережной перед носом корабля.
– Серальо Пойнт, – учтиво пояснил сэр Морган, уперевшись своими мускулистыми руками в поручни рядом с ней. – А чуть дальше – тройные степы старой Византии и летние дворцы дочерей султана.
Обернувшись, Сэйбл посмотрела на Моргана широко раскрытыми глазами.
– Вы бывали здесь?
– Много лет назад, – ответил он тихо, погрузившись в воспоминания. – Задолго до того, как я узнал, что Сергей Вилюйский пропал без вести во время сражения под Севастополем. – Грейсон наверняка сообщил ему об их разговоре, но сэр Морган впервые дал понять, что знает об этом.
– Вы думаете, он еще жив? – спросила Сэйбл.
На какую-то секунду Сэйбл показалось, что по лицу капитана пробежала тень.
– Мне остается лишь надеяться… – ответил он.
Сэйбл прикусила губу и отвернулась, глубоко потрясенная реакцией Моргана. Ей еще не приходилось видеть на его лице проявления человеческой слабости. Холодный и удивительно надменный, временами он выводил ее из себя своими манерами. Неужели, спрашивала она себя, все это лишь маска? А в действительности Морган Кэри – человек, глубоко чувствующий и отзывчивый?
Но уже следующие слова Моргана опрокинули ее надежды и убедили в том, что он именно такой, каким кажется, – невыносимый и жестокий.
– Полагаю, вы были бы в восторге, если бы узнали, что он погиб, не так ли, моя бессердечная леди?
– Что вы хотите этим сказать? – спросила Сэйбл, сверкая глазами.
Холодные голубые глаза пытливо вглядывались в ее лицо.
– Уверен, что вам доставило бы огромное удовольствие сказать: «Я же говорила, что ваша миссия – чистое безумие!»
Сэйбл ахнула, съежившись, словно от удара.
– И вы серьезно считаете, что я могла бы желать смерти человеку только для того, чтобы доказать вашу ошибку?
– А разве нет? – спросил Морган, явно не желавший признать, что обидел девушку. – По всему видно, что вы мечтаете о том, чтобы свести со мной счеты.
– Жаль, что вы так ошибаетесь на мой счет, – сухо сказала девушка. Хотя она смотрела в другую сторону, Морган заметил, как задрожал ее подбородок.
Он понял, что был к ней несправедлив, ибо единственное, что он узнал о ней во время своего недолгого пребывания в Нортхэде, так это то, что она приветливая и добросердечная девушка и видит в окружающих только хорошее. Кроме того, она ведь почти ребенок… Разве можно ее винить в том, что она враждебно настроена по отношению к нему?
Морган сжал челюсти. Не в его правилах проявлять снисходительность, однако Сэйбл Сен-Жермен странным образом тронула его сердце.
«Нужно извиниться перед ней за свою грубость», – решил Морган.
– Капитан, ветер переменился! – раздался крик с кормы.
Но Морган и сам уже заметил едва ощутимое колебание палубы под ногами. Коротко кивнув Сэйбл, он поспешил на корму. Девушка, подняв голову, устремила взгляд на мачты и реи, где марсовые отчаянно боролись с парусами.
Она все еще переживала из-за обидных замечаний Моргана. Но, вероятно, вполне заслуженных… Разве не она сама дала ему повод считать ее острой на язык, бесчувственной женщиной? Сэйбл решила, что впредь будет внимательнее к Моргану – все-таки она многим ему обязана. Возможно, тогда он откажется от мысли затащить ее в постель, – именно это пугало ее более всего.
Сэйбл не могла отрицать, что Морган Кэри имел над ней какую-то необъяснимую власть; когда он прикасался к ней, ее воля слабела и она чувствовала странное влечение к нему. Если бы только узнать, зачем он приезжал в Нортхэд и чем был обязан ее отцу! Она уже не раз поднимала этот вопрос, но Морган бесцеремонно обрывал ее, и завеса этой тайны так до сих пор и не приоткрылась ни на йоту. Даже Грейсон признался, что ничего не знает об этом.
Быстроходный клипер уже плавно шел новым курсом. С замирающим сердцем Сэйбл смотрела на Моргана, стоявшего на своем привычном месте – у штурвала. Даже в тусклом свете наступающих сумерек она видела блеск его глаз и белозубую улыбку. В этот момент он был счастлив, именно море – его стихия, поняла Сэйбл, испытывавшая какое-то странное чувство, очень напоминавшее ревность. Управлять кораблем в любую погоду, вести примитивный образ жизни на океанских просторах, отвечая только перед Господом… Найдется ли на земле такая сила, которая сумеет укротить его?
Сэйбл отвернулась, удивляясь собственным мыслям.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114