Большей частью он не вмешивался в то, что делал Гарсиа, давая ему возможность действовать по собственному усмотрению.
В тот вечер, когда Эрин должна была танцевать для конгрессмена, Билли Баумэн вызвал Гарсиа в свой кабинет. Они, как обычно, поспорили относительно спортивных качеств нападающего команды «Майами долфинз», затем перешли к разговору о результатах работы по розыску частей тела покойного Франсиско Гойо.
– Мы все нашли, – сообщил Гарсиа, – кроме четырех пальцев с ног и одной ягодицы.
– Отлично.
– Билли...
– Да?
– Чего ради я здесь?
Баумэн хрустнул костяшками пальцев.
– Это что – вопрос вселенского масштаба? По типу: для чего существует все, что существует? В чем заключается великий план Господа Бога?
– Нет, chico, – проворчал Гарсиа. – Я имею в виду – чего ради я торчу здесь, в пустом кабинете? Вот уже битых полчаса сидим и переливаем из пустого в порожнее.
– Может, сначала закроешь дверь?
Гарсиа, не вставая с места, толчком ноги захлопнул дверь.
– У меня тут произошел интересный телефонный разговор с шефом, – начал Баумэн. – А у него произошел не менее интересный разговор с начальством из полицейского управления графства.
– Ну?
– Ты сейчас занимаешься каким-то делом в графстве Броуорд?
– Сразу несколькими, Билли.
– Это насчет пропавшего адвоката?
– У меня нет слов, – заметил Гарсиа. – Давай-ка организуем себе по чашечке кофе.
В течение следующего получаса он рассказывал лейтенанту Билли Бауману всю историю, начав с «топляка», испортившего ему отпуск в штате Монтана. Баумэн умел слушать; лишь изредка он задавал короткие уточняющие вопросы. Когда Гарсиа закончил, лейтенант произнес:
– Это потрясающе. А ты, значит, заставил их открыть для тебя сейф, не имея судебного постановления?
– У меня есть знакомая в этом банке, – пояснил Гарсиа. – Сейчас она вице-президент. Вот с ее помощью я и поставил эту маленькую ловушку.
Билли Баумэн поморщился.
– Я этого не слышал.
– Кто бы ни открыл этот сейф после меня, он обязательно наткнулся на мою карточку. А найдя карточку, позвонил.
– А тебе только того и надо, верно?
Эл Гарсиа всегда во время расследований прямо-таки сорил своими карточками. Зачастую он вручал или подбрасывал их главному подозреваемому – специально, чтобы посмотреть на его реакцию.
– В общем, ясно, – проговорил лейтенант. – Так под кого ты копаешь на сей раз?
– Если не ошибаюсь, под Малкольма Молдовски.
– Никогда даже не слышал о таком.
– Само собой. Те, кто вертит политическими делами, они вроде вампиров – не любят дневного света.
Лейтенант понимающе кивнул.
– Значит, расклад, видимо, получился вот какой, – продолжал Гарсиа. – Молдовски звякнул тому начальнику из управления, а он, по всей вероятности, чем-то ему обязан. Даже, может быть, не просто чем-то, а очень большим чем-то. Кто знает? Тогда этот начальник звонит нашему шефу и спрашивает: кто такой этот Гарсиа? Что он там вынюхивает в графстве Броуорд? Еще не хватало нам проблем со службой шерифа!
– Хочешь – верь, хочешь – не верь, – ответил Баумэн, – но у этого начальника из управления все получилось очень складно. Он говорит, что был близким другом пропавшего адвоката. Мол, они познакомились на каком-то мероприятии по сбору средств на предвыборную кампанию Дукакиса. И вот теперь, мол, он ни в какую не верит, что этот... как его?
– Мордекай.
– Ага. Что Мордекай сгреб чужие деньги и рванул с ними на острова.
Гарсиа засмеялся.
– Что ж, и правда очень умно. Перевел все в личный план. Вроде как беспокоится о своем приятеле.
– Вот-вот. И, мол, он будет нам бесконечно признателен за любую информацию о нем. И, естественно, сохранит ее в тайне.
Загудел телефон, и, пока Гарсиа разливал по чашкам остатки кофе, Баумэн поднял трубку. Ему сообщали, что полицейский в форме службы дорожного движения только что застрелил взломщика после недолгой погони за ним по Палметто-экспрессуэй. Баумэн записал координаты и сказал, что выезжает немедленно. Положив трубку, он крепко выругался: убитый взломщик был голубым, а значит, местные телестанции непременно раздуют скандал.
– За все годы службы, – немного отведя душу, проговорил лейтенант, – мне ни разу не приходилось стрелять в парня, одетого в платье для коктейля с вырезом до самой задницы. А тебе, Эл?
– Все в мире меняется, Уильям. – Гарсиа приветственным жестом поднял свою чашку, как поднимают бокал, произнеся тост.
Билли Баумэн откинулся в кресле и положил на стол свои огромные ноги, обутые в кроссовки «Рибок».
– Насчет этого адвоката, Эл. Значит, ты считаешь, что его тоже убрали?
– Скорее всего.
– И сбросили куда-нибудь, как того, другого – твоего «топляка».
– Да. Только никому не известно, куда именно.
– Эверглейдс подходит для таких дел – лучше не придумаешь, – сказал Билли Баумэн. – Какого черта тащиться в какую-то Монтану, когда тут у нас под рукой Эверглейдс? Ведь здесь, черт побери, мертвечина разлагается быстрее, чем где бы то ни было в стране. Это факт, Эл.
– Уж не хочешь ли ты сказать, что для этого проводили специальные исследования?
– Вот-вот. Майами в этом смысле бьет все рекорды. Из-за жары.
– Правда? – Гарсиа задумался. – А я полагал, что из-за повышенной влажности.
– Это другой вопрос. Главное – что им не было смысла устраивать всю эту заварушку в Монтане.
– Нет, смысл был: ведь все считали, что он уехал в отпуск. Киллиан же любил ловить форель, помнишь? А этого чертова адвоката – кто знает, куда дели? Небось, зарыли в ближайшей канаве.
Несколько секунд лейтенант молчал. Потом сказал:
– Эл, но ты ведь не можешь просто пойти и сцапать чертова конгрессмена.
– Знаю.
– Если только не застукаешь его прямо на месте преступления. А лучше всего было бы заснять все на видео.
– Знаю, Билл.
– А где тот слайд? Просто любопытно взглянуть.
Гарсиа не ответил на вопрос. Баумэн был парень с мозгами, и он должен был сам быстро сообразить, что к чему. И он действительно сообразил быстро: ему хватило одиннадцати секунд.
– Ты прав, – сказал он. – Я не хочу ничего знать об этом.
– Скажи шефу, что у нас нет никаких дел в графстве Броуорд, связанных с исчезновением адвокатов.
– А ты просто разыскиваешь там кусочек Франсиско Гойо.
– Вот именно, – подтвердил Гарсиа.
– И нам очень жаль, что мы не можем ничем помочь.
– Ужасно жаль, – поддакнул Гарсиа.
– И вся эта информация пойдет прямиком к Молдовски?
– А куда же еще?
– А что дальше, Эл? Нашей жизни хватит на то, чтобы довести это дело до конца – то есть засадить этого конгрессмена?
Гарсиа потер подбородок.
– Откровенно говоря, у меня нет ни единого доказательства. Но зато имеются кое-какие изящные теории.
Эл Гарсиа нравился Бауману, потому что был отличным детективом и не страдал честолюбием, заставляющим многих всеми правдами и неправдами прокладывать себе путь наверх.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131
В тот вечер, когда Эрин должна была танцевать для конгрессмена, Билли Баумэн вызвал Гарсиа в свой кабинет. Они, как обычно, поспорили относительно спортивных качеств нападающего команды «Майами долфинз», затем перешли к разговору о результатах работы по розыску частей тела покойного Франсиско Гойо.
– Мы все нашли, – сообщил Гарсиа, – кроме четырех пальцев с ног и одной ягодицы.
– Отлично.
– Билли...
– Да?
– Чего ради я здесь?
Баумэн хрустнул костяшками пальцев.
– Это что – вопрос вселенского масштаба? По типу: для чего существует все, что существует? В чем заключается великий план Господа Бога?
– Нет, chico, – проворчал Гарсиа. – Я имею в виду – чего ради я торчу здесь, в пустом кабинете? Вот уже битых полчаса сидим и переливаем из пустого в порожнее.
– Может, сначала закроешь дверь?
Гарсиа, не вставая с места, толчком ноги захлопнул дверь.
– У меня тут произошел интересный телефонный разговор с шефом, – начал Баумэн. – А у него произошел не менее интересный разговор с начальством из полицейского управления графства.
– Ну?
– Ты сейчас занимаешься каким-то делом в графстве Броуорд?
– Сразу несколькими, Билли.
– Это насчет пропавшего адвоката?
– У меня нет слов, – заметил Гарсиа. – Давай-ка организуем себе по чашечке кофе.
В течение следующего получаса он рассказывал лейтенанту Билли Бауману всю историю, начав с «топляка», испортившего ему отпуск в штате Монтана. Баумэн умел слушать; лишь изредка он задавал короткие уточняющие вопросы. Когда Гарсиа закончил, лейтенант произнес:
– Это потрясающе. А ты, значит, заставил их открыть для тебя сейф, не имея судебного постановления?
– У меня есть знакомая в этом банке, – пояснил Гарсиа. – Сейчас она вице-президент. Вот с ее помощью я и поставил эту маленькую ловушку.
Билли Баумэн поморщился.
– Я этого не слышал.
– Кто бы ни открыл этот сейф после меня, он обязательно наткнулся на мою карточку. А найдя карточку, позвонил.
– А тебе только того и надо, верно?
Эл Гарсиа всегда во время расследований прямо-таки сорил своими карточками. Зачастую он вручал или подбрасывал их главному подозреваемому – специально, чтобы посмотреть на его реакцию.
– В общем, ясно, – проговорил лейтенант. – Так под кого ты копаешь на сей раз?
– Если не ошибаюсь, под Малкольма Молдовски.
– Никогда даже не слышал о таком.
– Само собой. Те, кто вертит политическими делами, они вроде вампиров – не любят дневного света.
Лейтенант понимающе кивнул.
– Значит, расклад, видимо, получился вот какой, – продолжал Гарсиа. – Молдовски звякнул тому начальнику из управления, а он, по всей вероятности, чем-то ему обязан. Даже, может быть, не просто чем-то, а очень большим чем-то. Кто знает? Тогда этот начальник звонит нашему шефу и спрашивает: кто такой этот Гарсиа? Что он там вынюхивает в графстве Броуорд? Еще не хватало нам проблем со службой шерифа!
– Хочешь – верь, хочешь – не верь, – ответил Баумэн, – но у этого начальника из управления все получилось очень складно. Он говорит, что был близким другом пропавшего адвоката. Мол, они познакомились на каком-то мероприятии по сбору средств на предвыборную кампанию Дукакиса. И вот теперь, мол, он ни в какую не верит, что этот... как его?
– Мордекай.
– Ага. Что Мордекай сгреб чужие деньги и рванул с ними на острова.
Гарсиа засмеялся.
– Что ж, и правда очень умно. Перевел все в личный план. Вроде как беспокоится о своем приятеле.
– Вот-вот. И, мол, он будет нам бесконечно признателен за любую информацию о нем. И, естественно, сохранит ее в тайне.
Загудел телефон, и, пока Гарсиа разливал по чашкам остатки кофе, Баумэн поднял трубку. Ему сообщали, что полицейский в форме службы дорожного движения только что застрелил взломщика после недолгой погони за ним по Палметто-экспрессуэй. Баумэн записал координаты и сказал, что выезжает немедленно. Положив трубку, он крепко выругался: убитый взломщик был голубым, а значит, местные телестанции непременно раздуют скандал.
– За все годы службы, – немного отведя душу, проговорил лейтенант, – мне ни разу не приходилось стрелять в парня, одетого в платье для коктейля с вырезом до самой задницы. А тебе, Эл?
– Все в мире меняется, Уильям. – Гарсиа приветственным жестом поднял свою чашку, как поднимают бокал, произнеся тост.
Билли Баумэн откинулся в кресле и положил на стол свои огромные ноги, обутые в кроссовки «Рибок».
– Насчет этого адвоката, Эл. Значит, ты считаешь, что его тоже убрали?
– Скорее всего.
– И сбросили куда-нибудь, как того, другого – твоего «топляка».
– Да. Только никому не известно, куда именно.
– Эверглейдс подходит для таких дел – лучше не придумаешь, – сказал Билли Баумэн. – Какого черта тащиться в какую-то Монтану, когда тут у нас под рукой Эверглейдс? Ведь здесь, черт побери, мертвечина разлагается быстрее, чем где бы то ни было в стране. Это факт, Эл.
– Уж не хочешь ли ты сказать, что для этого проводили специальные исследования?
– Вот-вот. Майами в этом смысле бьет все рекорды. Из-за жары.
– Правда? – Гарсиа задумался. – А я полагал, что из-за повышенной влажности.
– Это другой вопрос. Главное – что им не было смысла устраивать всю эту заварушку в Монтане.
– Нет, смысл был: ведь все считали, что он уехал в отпуск. Киллиан же любил ловить форель, помнишь? А этого чертова адвоката – кто знает, куда дели? Небось, зарыли в ближайшей канаве.
Несколько секунд лейтенант молчал. Потом сказал:
– Эл, но ты ведь не можешь просто пойти и сцапать чертова конгрессмена.
– Знаю.
– Если только не застукаешь его прямо на месте преступления. А лучше всего было бы заснять все на видео.
– Знаю, Билл.
– А где тот слайд? Просто любопытно взглянуть.
Гарсиа не ответил на вопрос. Баумэн был парень с мозгами, и он должен был сам быстро сообразить, что к чему. И он действительно сообразил быстро: ему хватило одиннадцати секунд.
– Ты прав, – сказал он. – Я не хочу ничего знать об этом.
– Скажи шефу, что у нас нет никаких дел в графстве Броуорд, связанных с исчезновением адвокатов.
– А ты просто разыскиваешь там кусочек Франсиско Гойо.
– Вот именно, – подтвердил Гарсиа.
– И нам очень жаль, что мы не можем ничем помочь.
– Ужасно жаль, – поддакнул Гарсиа.
– И вся эта информация пойдет прямиком к Молдовски?
– А куда же еще?
– А что дальше, Эл? Нашей жизни хватит на то, чтобы довести это дело до конца – то есть засадить этого конгрессмена?
Гарсиа потер подбородок.
– Откровенно говоря, у меня нет ни единого доказательства. Но зато имеются кое-какие изящные теории.
Эл Гарсиа нравился Бауману, потому что был отличным детективом и не страдал честолюбием, заставляющим многих всеми правдами и неправдами прокладывать себе путь наверх.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131