Это необходимо, Дэвид, – он особенно подчеркнул слово «необходимо», – в свете всего того, что произошло за последний месяц.
Его дыхание отдавало бурбоном и мятным эликсиром для освежения рта; к этому коктейлю примешивался убийственный, как всегда, аромат его одеколона. Дилбек отвернулся и судорожно глотнул свежего воздуха. Яхта мягко качнулась на волне, поднятой пронесшимся мимо катером.
– Ты сделаешь это, – повторил Молдовски в самое ухо конгрессмену.
– Но я не понимаю...
Молдовски повернулся спиной, подхватил свой стакан бурбона и принялся расхаживать по каюте. Взгляд его упал на нагрудный карман пуловера: там, под тонким трикотажем, слабо очерчивалось что-то маленькое и прямоугольное – визитная карточка детектива Гарсиа, вынутая Крэндэллом из сейфа исчезнувшего адвоката.
– Есть люди, которые стараются навредить тебе, Дэвид, – проговорил Молдовски. – И мы должны быть уверены, что она – не одна из них.
Дилбек покачал головой.
– Да ты просто параноик. Молдовски презрительно хмыкнул.
– Она ведь всего-навсего танцовщица из стрип-клуба, – продолжал Дилбек.
Молдовски схватил его за грудки.
– Фэнни Фокс тоже была всего-навсего стриптизершей, – с ненавистью глядя в глаза конгрессмену и отчеканивая каждое слово, произнес он. – Донна Райс была просто актрисой. Элизабет Рэй была просто секретаршей, которая не умела печатать на машинке. Дженнифер Флауэрс была просто певичкой, исполнявшей кантри. Ты все еще не понимаешь? Тогда спроси Чака Робба. Или этого закоренелого идиота Харта. Или Тедди Кеннеди, черт тебя побери! И все они скажут тебе одно и то же: в политике воровство – это всего лишь проблема, а женщина – это верная погибель.
Отпустив конгрессмена, он измученно опустился на вращающийся табурет возле стойки.
– Те, кто не знает истории, – закончил он, – обречены на весьма неприятные вещи.
– Ну хорошо, – произнес Дилбек, на которого монолог Молди все же произвел некоторое впечатление. – Я поговорю с ней.
– Спасибо, – не скрывая язвительности тона, ответил Молдовски.
– Я все-таки поумнее всех этих парней, – продолжал Дилбек.
Молдовски насилу сдержался.
– И сильнее, – добавил Дилбек.
– Ага, – подтвердил Молдовски. – Ты просто скала. Гибралтарская.
А конгрессмен тем временем бочком, бочком подобрался к бару, незаметно сунул в уголок свое имбирное пиво и, старательно держась спиной к Молдовски, налил себе хорошую порцию рома, только чуть разбавив его кока-колой.
– Малкольм, – задумчиво проговорил он, – как ты думаешь, она может согласиться, чтобы я ее побрил?
Молдовски рухнул на колени, и его вывернуло наизнанку прямо на роскошный ковер Рохо.
* * *
Подойдя к двери квартиры Эрин, Эл Гарсиа услышал доносившуюся оттуда музыку. Он громко постучал, нажал кнопку звонка, но ответа не последовало. Тогда, достав ключ, врученный ему самой Эрин, он отпер дверь и вошел. В спальне, на кровати, неподвижно лежала Эрин; голова ее была обернута подушкой наподобие мягкого шлема. Единственным ее одеянием были розовое трико и такой же бюстгальтер, она дышала (притом абсолютно ровно), а на тумбочке у постели стоял запотевший, уже полупустой кувшин с мартини. Стереоустановка громыхала вовсю. Гарсиа выключил ее.
– Что это вы здесь делаете? – слабым голосом пробормотала из-под подушки Эрин.
Детектив присел на край постели.
– Нам нужно поговорить.
– Орли больше не разрешает мне танцевать под Джексона Брауна.
– Почему?
– И под Вэна Моррисона тоже. Говорит, что это слишком медленно. Что девушкам, которые работают на столах, неудобно танцевать под эту музыку.
– Эрин, как вы себя чувствуете после джина?
– Вы в первый раз назвали меня по имени. – Ее лицо вынырнуло из-под подушки. – Кстати, верните мне мой пистолет.
– Он на туалетном столике, – ответил Гарсиа.
– Заряженный?
– Да.
– Хорошо. Который теперь час?
– Полдень.
Гарсиа попытался было накрыть ее простыней, но Эрин, рассмеявшись каким-то странным, трескучим смехом, сбросила ее.
– Только не говорите мне, что вы смущены.
Детектив покраснел. Эрин напомнила ему о том, что он несколько раз видел ее в стрип-клубе совершенно голой.
– Это другое дело, – пробормотал он.
– Серьезно? – Эрин расстегнула бюстгальтер, и без того мало что прикрывавший, и швырнула его в Эла Гарсиа. Бюстгальтер приземлился на его правом плече. Затем Эрин быстрым движением сорвала с себя трико и бросила на пол. – Вот она я, во всей красе!
Гарсиа уставился на носки своих ботинок.
– Может быть, я не прав, но, по-моему, я угадал, что с вами происходит. Вы переживаете из-за этой встречи с конгрессменом.
– Переживаю? Это слишком мягко сказано. Я дергаюсь, психую, я в полном кошмаре! И я все время одна. Мне в жизни нужно только одно, и того я не могу иметь...
– Анджела ведет себя просто отлично, – сказал Гарсиа. – Скоро вы опять будете вместе. – Он снял с плеча кружевной бюстгальтер и, аккуратно сложив, положил на кровать.
Эрин накинула на себя простыню. Впрочем, казалось, ей было все равно. И выглядела она сегодня значительно старше своего возраста.
– Вчера какой-то парень здорово приставал ко мне, – негромко сказала она.
– Час от часу не легче!
– Ну, а я сорвалась. Да, в общем, ничего особенного.
– Вы что – убили его?
– Нет.
– Ну, значит, и правда ничего особенного не случилось. – Гарсиа вытащил из кармана рубашки сигару, сунул ее в рот, но не зажег.
Эрин уставилась в потолок.
– Мне приснился тот человек, что на фотографии. Тот, который там на коленях возле меня. Мне приснилось, что его тоже убили. Так же, как мистера Квадратные Зенки.
– Не беспокойтесь за него, – ответил Гарсиа. – Его зовут Пол Гьюбер, и с ним все в порядке – жив и здоров. Сейчас он на две-три недели уехал в Нью-Йорк.
– По вашему совету? – не без ехидства поинтересовалась Эрин.
– У его фирмы есть офис на Уолл-стрит. Им понадобилось послать кого-нибудь туда.
– Значит, вы обо всех успеваете позаботиться? – помолчав, спросила Эрин.
Детектив с огорченным видом покачал головой.
Когда он поведал ей о том, как ее бывший супруг легко, прямо-таки играючи, сбежал от властей графства Мартин, Эрин, как ни странно, приняла это известие довольно равнодушно. «Впрочем, оно и к лучшему, – продумал Гарсиа, – что принятая ею солидная доза мартини притупила реакцию».
– Дэррелл совсем свихнулся, – вот и все, что сказала она.
– Как вы думаете, он свихнулся достаточно, для того чтобы заявиться в ваше заведение?
– Вполне возможно. – Эрин перевернулась на живот. – С него станется.
Гарсиа вышел в другую комнату позвонить по телефону. Когда он вернулся, Эрин, в белой футболке и джинсах, стояла перед зеркалом, расчесывая волосы щеткой. Кувшин с мартини опустел.
– Я вылила его, – сказала Эрин, перехватив взгляд Гарсиа.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131
Его дыхание отдавало бурбоном и мятным эликсиром для освежения рта; к этому коктейлю примешивался убийственный, как всегда, аромат его одеколона. Дилбек отвернулся и судорожно глотнул свежего воздуха. Яхта мягко качнулась на волне, поднятой пронесшимся мимо катером.
– Ты сделаешь это, – повторил Молдовски в самое ухо конгрессмену.
– Но я не понимаю...
Молдовски повернулся спиной, подхватил свой стакан бурбона и принялся расхаживать по каюте. Взгляд его упал на нагрудный карман пуловера: там, под тонким трикотажем, слабо очерчивалось что-то маленькое и прямоугольное – визитная карточка детектива Гарсиа, вынутая Крэндэллом из сейфа исчезнувшего адвоката.
– Есть люди, которые стараются навредить тебе, Дэвид, – проговорил Молдовски. – И мы должны быть уверены, что она – не одна из них.
Дилбек покачал головой.
– Да ты просто параноик. Молдовски презрительно хмыкнул.
– Она ведь всего-навсего танцовщица из стрип-клуба, – продолжал Дилбек.
Молдовски схватил его за грудки.
– Фэнни Фокс тоже была всего-навсего стриптизершей, – с ненавистью глядя в глаза конгрессмену и отчеканивая каждое слово, произнес он. – Донна Райс была просто актрисой. Элизабет Рэй была просто секретаршей, которая не умела печатать на машинке. Дженнифер Флауэрс была просто певичкой, исполнявшей кантри. Ты все еще не понимаешь? Тогда спроси Чака Робба. Или этого закоренелого идиота Харта. Или Тедди Кеннеди, черт тебя побери! И все они скажут тебе одно и то же: в политике воровство – это всего лишь проблема, а женщина – это верная погибель.
Отпустив конгрессмена, он измученно опустился на вращающийся табурет возле стойки.
– Те, кто не знает истории, – закончил он, – обречены на весьма неприятные вещи.
– Ну хорошо, – произнес Дилбек, на которого монолог Молди все же произвел некоторое впечатление. – Я поговорю с ней.
– Спасибо, – не скрывая язвительности тона, ответил Молдовски.
– Я все-таки поумнее всех этих парней, – продолжал Дилбек.
Молдовски насилу сдержался.
– И сильнее, – добавил Дилбек.
– Ага, – подтвердил Молдовски. – Ты просто скала. Гибралтарская.
А конгрессмен тем временем бочком, бочком подобрался к бару, незаметно сунул в уголок свое имбирное пиво и, старательно держась спиной к Молдовски, налил себе хорошую порцию рома, только чуть разбавив его кока-колой.
– Малкольм, – задумчиво проговорил он, – как ты думаешь, она может согласиться, чтобы я ее побрил?
Молдовски рухнул на колени, и его вывернуло наизнанку прямо на роскошный ковер Рохо.
* * *
Подойдя к двери квартиры Эрин, Эл Гарсиа услышал доносившуюся оттуда музыку. Он громко постучал, нажал кнопку звонка, но ответа не последовало. Тогда, достав ключ, врученный ему самой Эрин, он отпер дверь и вошел. В спальне, на кровати, неподвижно лежала Эрин; голова ее была обернута подушкой наподобие мягкого шлема. Единственным ее одеянием были розовое трико и такой же бюстгальтер, она дышала (притом абсолютно ровно), а на тумбочке у постели стоял запотевший, уже полупустой кувшин с мартини. Стереоустановка громыхала вовсю. Гарсиа выключил ее.
– Что это вы здесь делаете? – слабым голосом пробормотала из-под подушки Эрин.
Детектив присел на край постели.
– Нам нужно поговорить.
– Орли больше не разрешает мне танцевать под Джексона Брауна.
– Почему?
– И под Вэна Моррисона тоже. Говорит, что это слишком медленно. Что девушкам, которые работают на столах, неудобно танцевать под эту музыку.
– Эрин, как вы себя чувствуете после джина?
– Вы в первый раз назвали меня по имени. – Ее лицо вынырнуло из-под подушки. – Кстати, верните мне мой пистолет.
– Он на туалетном столике, – ответил Гарсиа.
– Заряженный?
– Да.
– Хорошо. Который теперь час?
– Полдень.
Гарсиа попытался было накрыть ее простыней, но Эрин, рассмеявшись каким-то странным, трескучим смехом, сбросила ее.
– Только не говорите мне, что вы смущены.
Детектив покраснел. Эрин напомнила ему о том, что он несколько раз видел ее в стрип-клубе совершенно голой.
– Это другое дело, – пробормотал он.
– Серьезно? – Эрин расстегнула бюстгальтер, и без того мало что прикрывавший, и швырнула его в Эла Гарсиа. Бюстгальтер приземлился на его правом плече. Затем Эрин быстрым движением сорвала с себя трико и бросила на пол. – Вот она я, во всей красе!
Гарсиа уставился на носки своих ботинок.
– Может быть, я не прав, но, по-моему, я угадал, что с вами происходит. Вы переживаете из-за этой встречи с конгрессменом.
– Переживаю? Это слишком мягко сказано. Я дергаюсь, психую, я в полном кошмаре! И я все время одна. Мне в жизни нужно только одно, и того я не могу иметь...
– Анджела ведет себя просто отлично, – сказал Гарсиа. – Скоро вы опять будете вместе. – Он снял с плеча кружевной бюстгальтер и, аккуратно сложив, положил на кровать.
Эрин накинула на себя простыню. Впрочем, казалось, ей было все равно. И выглядела она сегодня значительно старше своего возраста.
– Вчера какой-то парень здорово приставал ко мне, – негромко сказала она.
– Час от часу не легче!
– Ну, а я сорвалась. Да, в общем, ничего особенного.
– Вы что – убили его?
– Нет.
– Ну, значит, и правда ничего особенного не случилось. – Гарсиа вытащил из кармана рубашки сигару, сунул ее в рот, но не зажег.
Эрин уставилась в потолок.
– Мне приснился тот человек, что на фотографии. Тот, который там на коленях возле меня. Мне приснилось, что его тоже убили. Так же, как мистера Квадратные Зенки.
– Не беспокойтесь за него, – ответил Гарсиа. – Его зовут Пол Гьюбер, и с ним все в порядке – жив и здоров. Сейчас он на две-три недели уехал в Нью-Йорк.
– По вашему совету? – не без ехидства поинтересовалась Эрин.
– У его фирмы есть офис на Уолл-стрит. Им понадобилось послать кого-нибудь туда.
– Значит, вы обо всех успеваете позаботиться? – помолчав, спросила Эрин.
Детектив с огорченным видом покачал головой.
Когда он поведал ей о том, как ее бывший супруг легко, прямо-таки играючи, сбежал от властей графства Мартин, Эрин, как ни странно, приняла это известие довольно равнодушно. «Впрочем, оно и к лучшему, – продумал Гарсиа, – что принятая ею солидная доза мартини притупила реакцию».
– Дэррелл совсем свихнулся, – вот и все, что сказала она.
– Как вы думаете, он свихнулся достаточно, для того чтобы заявиться в ваше заведение?
– Вполне возможно. – Эрин перевернулась на живот. – С него станется.
Гарсиа вышел в другую комнату позвонить по телефону. Когда он вернулся, Эрин, в белой футболке и джинсах, стояла перед зеркалом, расчесывая волосы щеткой. Кувшин с мартини опустел.
– Я вылила его, – сказала Эрин, перехватив взгляд Гарсиа.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131