На наш взгляд, главное свойство
симулякров - предельная скорость их испусканий и возникновении: они следуют одна
за другой так быстро, что можно было бы сказать, что они танцуют, образуя те или
другие крайне активные и могучие сочетания, способные к бесконечным изменениям
своего движения. Их испускания совершаются за меньшее время, чем минимум
воспринимаемого времени24. Таков источник мнимой вечности, посредством которого
мы создаем образ вечного в наших желаниях и наши образы страха или наказания в
этой вечности. Лукреций описывает любовное желание, которое, будучи неспособным
обладать и слиться со своим реальным объектом, может наслаждаться только
симулякрами и познавать горечь и мучения даже в этом своем удовольствии,
которого оно жаждет бесконечно25. И наша вера в богов, наше мученичество от
богов зиждется на симулякрах, которые предстают пред нами танцующими и
говорящими, вечно обновляющимися и воспроизводящими вечность посредством своих
голосов, которые являются, чтобы предвещать нам вечные муки26.
Мнимая вечность - причина душевной тревоги. Спекулятивная и практическая цель
натуралистической философии - это знание и удовольствие, не идущие вразрез друг
с другом. Посредством ее всегда разоблачается мнимая вечность - вечность
религиозная и мифологическая. Тому, кто спрашивает: "Какова цель философии?" -
нужно отвечать: "Она не имеет других целей, кроме формирования образа свободного
человека, она должна выступать против тех сил, которые нуждаются в мифологемах и
душевной тревоге, чтобы добиться своей власти". Природа не противопоставляется
человеческим обычаям, так как существуют обычаи исключительно естественные.
Природа не выступает против общественного договора: то, что от него зависит
закон, не исключает возможности существования естественного права, то есть
естественной функции права, которая оценивает неестественность желаний мятущейся
души, которые ей
250 Ж. Делез
сопутствуют. Природа не противопоставляется изобретениям, так как изобретения
представляют собой только открытия внутри самой природы. Но природа
противопоставляется мифу. Лукреций, пишущий историю человечества, предлагает нам
вид компенсационного закона: зло человека не проистекает из его привычек,
условностей, открытий или разработок, оно проистекает из его соучастия в мифе,
влиянию которого он подвергается, и от мнимой вечности, которую он вживляет в
свои мысли, как и в свои произведения. С возникновением языка, с открытием огня
и первых металлов сюда добавляются короли, богатство и собственность, мифические
в своей основе, с их правовыми установлениями и справедливостью, с верой в
богов, с идолами из бронзы и железа, с развязыванием войн, с изобретением
художеств и промышленности, с их роскошью и неистовством27. Разграничить то, что
проникает в человека из мифа, и что из природы, и отделить в самой природе
подлинно вечное от того, что таковым не является,- такова спекулятивная и
практическая цель натурализма. Первый философ был натуралистом: он рассуждал о
природе вместо того, чтобы рассуждать о богах28. Для него вопрос чести - не
возвращать философию назад к мифологии, которая заимствует у природы все свои
позитивные моменты. Действующие боги - религиозный миф, точно так, как судьба -
миф ложной физики, а Бытие, Единое, Целое - мифы ложной философии, всецело
пропитанной теологией.
Никогда еще задача "демистификации" не продвигалась так далеко вперед. Миф
всегда является выражением псевдо-вечности и душевного смятения. Одна из
важнейших задач натурализма - выступать против всего того, что несет на себе
отпечаток уныния, является причиной печали, всего того, что нуждается в печали,
чтобы не потерять своей власти. Эта цель постоянно преследуется и достигается на
пути от Лукреция к Ницше. Натурализм совершает утверждение в мысли, утверждение
посредством чувственного восприятия. Он борется с ложными авторитетами, он
вытесняет ложное всеми способами, он отказывает ошибочному суждению в праве на
голос в философии. Только заблуждающийся ум может делать видимость
воспринимаемой. Только он может объединять сверхчувственное в единое или в
целое. Но это целое, это единое являются только лишь небытием мысли, точно так
же, как эта видимость - небытием ощущения. Натурализм, по Лукрецию, - это мысль
о вечной совокупности, в которой все элементы не группируются сразу, а скорее
наоборот, создается ощущение законченного сочетания, которое не образуется путем
251 Лукреций и натурализм
прибавления одного к другому. Этими двумя способами утверждается многообразие,
которое является целью утверждения, разнообразие же заключается в том, что
различен объект как источник радости. Вечность - это сверхчувственное
определение абсолютного (совершенного) сочетания, которое не складывает свои
элементы в единое целое, а конечное - воспринимаемое абсолютное (совершенное)
определение того, что может быть составлено из частей. Чистая позитивность
конечного - объект чувств, позитивность подлинно вечного - объект мышления.
Здесь не противопоставляются эти две точки зрения, а напротив, указывается на их
связь. Лукреций надолго фиксирует заслуги натурализма: Природу как позитивное
начало, натурализм как философию утверждения, плюрализм, связанный с
утверждением многообразия, сенсуализм, связанный с радостью разнообразий,
практическую критику всякого рода мистификаций.
Примечания:
Перевод Ж.Горбылевой статьи "'Lucrece et le naturalisme" выполнен по
периодическому изданию: "Les etudes philosophiques", 1961, ј 1, с.19-29.
1. Во всей критической части Первой книги Лукреций не перестает воспроизводить
суждения о разнообразном.
2. Обо всех этих аспектах различий см. II (342-376, 581-588, 661-681, 1052-1066
(см. текст и перевод Эрну, Бюде).
3. См.: кн. I, Критику Гераклита, Эмпедокла и Анаксагора.
4. О небытии, которое окружает доэпикурейские концепции I, 657-669, 753-762.
5. I, 633-634.
6. I, 749-752 (см.: Эпикур, письмо к Геродоту, 58).
7. III, 138-141. 826-833.
8. Эпикур, письмо к Геродоту, 61-62.
9. II, 243-250.
10. "Intervallo minimo" находится у Цицерона, De Fato. 10.
11. См.: Цицерон. De Fato.
12. Цицерон, De Fato.
13. V, 449-454.
14. II. 541-568.
15. V, 128-131.
16. II, 1068: "cum locus est praesto".
17. I, 168; II, 708: "Seminibus certis certa genetrice".
252 Ж. Делез
18. В конце концов, пока физика имеет дело с конечными явлениями, для которых
она множит объяснения, этика имеет мало пользы от этого ожидания; см.: Эпикур,
письмо к Геродоту.
19. Начало II книги построено на этом противопоставлении: чтобы избежать наших
страданий, достаточно немногого... но для преодоления душевной тревоги
необходимо куда большее усилие.
20. Эти два аспекта хорошо отмечены Лукрецием, который настаивает иногда на
одном, иногда на другом:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111
симулякров - предельная скорость их испусканий и возникновении: они следуют одна
за другой так быстро, что можно было бы сказать, что они танцуют, образуя те или
другие крайне активные и могучие сочетания, способные к бесконечным изменениям
своего движения. Их испускания совершаются за меньшее время, чем минимум
воспринимаемого времени24. Таков источник мнимой вечности, посредством которого
мы создаем образ вечного в наших желаниях и наши образы страха или наказания в
этой вечности. Лукреций описывает любовное желание, которое, будучи неспособным
обладать и слиться со своим реальным объектом, может наслаждаться только
симулякрами и познавать горечь и мучения даже в этом своем удовольствии,
которого оно жаждет бесконечно25. И наша вера в богов, наше мученичество от
богов зиждется на симулякрах, которые предстают пред нами танцующими и
говорящими, вечно обновляющимися и воспроизводящими вечность посредством своих
голосов, которые являются, чтобы предвещать нам вечные муки26.
Мнимая вечность - причина душевной тревоги. Спекулятивная и практическая цель
натуралистической философии - это знание и удовольствие, не идущие вразрез друг
с другом. Посредством ее всегда разоблачается мнимая вечность - вечность
религиозная и мифологическая. Тому, кто спрашивает: "Какова цель философии?" -
нужно отвечать: "Она не имеет других целей, кроме формирования образа свободного
человека, она должна выступать против тех сил, которые нуждаются в мифологемах и
душевной тревоге, чтобы добиться своей власти". Природа не противопоставляется
человеческим обычаям, так как существуют обычаи исключительно естественные.
Природа не выступает против общественного договора: то, что от него зависит
закон, не исключает возможности существования естественного права, то есть
естественной функции права, которая оценивает неестественность желаний мятущейся
души, которые ей
250 Ж. Делез
сопутствуют. Природа не противопоставляется изобретениям, так как изобретения
представляют собой только открытия внутри самой природы. Но природа
противопоставляется мифу. Лукреций, пишущий историю человечества, предлагает нам
вид компенсационного закона: зло человека не проистекает из его привычек,
условностей, открытий или разработок, оно проистекает из его соучастия в мифе,
влиянию которого он подвергается, и от мнимой вечности, которую он вживляет в
свои мысли, как и в свои произведения. С возникновением языка, с открытием огня
и первых металлов сюда добавляются короли, богатство и собственность, мифические
в своей основе, с их правовыми установлениями и справедливостью, с верой в
богов, с идолами из бронзы и железа, с развязыванием войн, с изобретением
художеств и промышленности, с их роскошью и неистовством27. Разграничить то, что
проникает в человека из мифа, и что из природы, и отделить в самой природе
подлинно вечное от того, что таковым не является,- такова спекулятивная и
практическая цель натурализма. Первый философ был натуралистом: он рассуждал о
природе вместо того, чтобы рассуждать о богах28. Для него вопрос чести - не
возвращать философию назад к мифологии, которая заимствует у природы все свои
позитивные моменты. Действующие боги - религиозный миф, точно так, как судьба -
миф ложной физики, а Бытие, Единое, Целое - мифы ложной философии, всецело
пропитанной теологией.
Никогда еще задача "демистификации" не продвигалась так далеко вперед. Миф
всегда является выражением псевдо-вечности и душевного смятения. Одна из
важнейших задач натурализма - выступать против всего того, что несет на себе
отпечаток уныния, является причиной печали, всего того, что нуждается в печали,
чтобы не потерять своей власти. Эта цель постоянно преследуется и достигается на
пути от Лукреция к Ницше. Натурализм совершает утверждение в мысли, утверждение
посредством чувственного восприятия. Он борется с ложными авторитетами, он
вытесняет ложное всеми способами, он отказывает ошибочному суждению в праве на
голос в философии. Только заблуждающийся ум может делать видимость
воспринимаемой. Только он может объединять сверхчувственное в единое или в
целое. Но это целое, это единое являются только лишь небытием мысли, точно так
же, как эта видимость - небытием ощущения. Натурализм, по Лукрецию, - это мысль
о вечной совокупности, в которой все элементы не группируются сразу, а скорее
наоборот, создается ощущение законченного сочетания, которое не образуется путем
251 Лукреций и натурализм
прибавления одного к другому. Этими двумя способами утверждается многообразие,
которое является целью утверждения, разнообразие же заключается в том, что
различен объект как источник радости. Вечность - это сверхчувственное
определение абсолютного (совершенного) сочетания, которое не складывает свои
элементы в единое целое, а конечное - воспринимаемое абсолютное (совершенное)
определение того, что может быть составлено из частей. Чистая позитивность
конечного - объект чувств, позитивность подлинно вечного - объект мышления.
Здесь не противопоставляются эти две точки зрения, а напротив, указывается на их
связь. Лукреций надолго фиксирует заслуги натурализма: Природу как позитивное
начало, натурализм как философию утверждения, плюрализм, связанный с
утверждением многообразия, сенсуализм, связанный с радостью разнообразий,
практическую критику всякого рода мистификаций.
Примечания:
Перевод Ж.Горбылевой статьи "'Lucrece et le naturalisme" выполнен по
периодическому изданию: "Les etudes philosophiques", 1961, ј 1, с.19-29.
1. Во всей критической части Первой книги Лукреций не перестает воспроизводить
суждения о разнообразном.
2. Обо всех этих аспектах различий см. II (342-376, 581-588, 661-681, 1052-1066
(см. текст и перевод Эрну, Бюде).
3. См.: кн. I, Критику Гераклита, Эмпедокла и Анаксагора.
4. О небытии, которое окружает доэпикурейские концепции I, 657-669, 753-762.
5. I, 633-634.
6. I, 749-752 (см.: Эпикур, письмо к Геродоту, 58).
7. III, 138-141. 826-833.
8. Эпикур, письмо к Геродоту, 61-62.
9. II, 243-250.
10. "Intervallo minimo" находится у Цицерона, De Fato. 10.
11. См.: Цицерон. De Fato.
12. Цицерон, De Fato.
13. V, 449-454.
14. II. 541-568.
15. V, 128-131.
16. II, 1068: "cum locus est praesto".
17. I, 168; II, 708: "Seminibus certis certa genetrice".
252 Ж. Делез
18. В конце концов, пока физика имеет дело с конечными явлениями, для которых
она множит объяснения, этика имеет мало пользы от этого ожидания; см.: Эпикур,
письмо к Геродоту.
19. Начало II книги построено на этом противопоставлении: чтобы избежать наших
страданий, достаточно немногого... но для преодоления душевной тревоги
необходимо куда большее усилие.
20. Эти два аспекта хорошо отмечены Лукрецием, который настаивает иногда на
одном, иногда на другом:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111