Нам нужно, чтобы Кидан добровольно вошел в состав Хамилайской империи. Применять силу – не самая лучшая тактика.
– Они не станут сопротивляться, – возразил Гос. – Я в этом уверен.
– «Они»? – переспросил Мэддин. – Кто это такие – «они»?
Остальные хамилайцы недоуменно посмотрели на принца.
– Не забывайте, что наши враги – не киданцы, – твердо сказал Мэддин. – Противник – ривальдийские войска, которые оккупировали город. Если мы будем придерживаться вашего плана, то пострадает местное население.
– Ваше высочество, это дает нам наилучшие шансы на успех – возразила Гэлис. – Такой план с самого начала ставит нас в самое выгодное положение… Мы сможем оказать давление на плутократов, захвативших власть в городе. Как только эти два острова станут нашими, мы сумеем взять под контроль все торговые пути, ведущие в Кидан.
– Если начать основание колонии с подобных действий, – сказал Мэддин, – то киданцы всегда будут относиться к нам как к завоевателям.
– Простите, ваше высочество, – снова возразила Гэлис, – но нас в любом случае будут воспринимать как завоевателей. Мы не предоставляем Кидану выбора. Единственный выход для них – присоединиться к империи. Мы скажем киданцам – и не важно, понравится им это или нет, – что с момента нашей высадки они становятся подданными императрицы Лерены, а солдаты и колонисты будут постоянно напоминать им об этом.
– А почему бы нам не переманить местное население на свою сторону? – едва ли не умоляющим тоном произнес Мэддин. – Сделать все для того, чтобы киданцы добровольно присоединились к нам. Тогда мы будем строить новый город вместе. – Он поднял взгляд на Кадберна. – Надеюсь, ты понимаешь, что я хочу этим сказать.
Избранный покраснел; он явно чувствовал себя неуютно.
– Какое бы решение не было принято, я буду поддерживать вас, ваше высочество. И вы это прекрасно знаете.
– Где же Полома? – раздосадованно спросил Мэддин. – Хотелось бы знать его мнение.
– Он с нами согласен, – ответил Гос. – Когда мы работали над картой, то постоянно обращались к нему за советами.
Принц обернулся, ища взглядом Полому. Заметив его, он умоляюще протянул руки к бывшему префекту.
– Вы же не можете согласиться с командующим и стратегом!..
– Ваше высочество, мне непонятно, из-за чего вы так переживаете, – как можно спокойнее ответил Полома. – Мы всегда знали, что придется применять силу. Я уже говорил, что представляют собой здешние плутократы. Или, по-вашему, они сдадутся на милость хамилайцев, не оказав ровным счетом никакого сопротивления? – Мальвара обвел взглядом собравшихся. – Как мне кажется, мы забыли один очень важный фактор…
– А почему вы ничего не сказали о нем во время наших совещаний? – спросил Гос, внезапно рассердившись.
– Потому что только сейчас подумал об этом, – ответил Полома. – Я удивляюсь, что никому из вас, хамилайцев, не пришла в голову одна простая мысль. Ведь вы столько раз слышали мою историю. Когда ривальдийские солдаты вторглись в Кидан, ими командовал кто-то из Кевлеренов. А что, если он все еще там?
– Сефид… – пробормотала Гэлис.
– Вот именно, – согласился Мэддин. – Как вам, надеюсь, известно, я не наделен магическими способностями.
Все разом сникли.
Все, кроме одного человека.
– С некоторыми изменениями, но этот план все-таки может сработать, – откашлявшись, сказала Китайра Альбин.
Собравшиеся одновременно взглянули на нее, и девушка смутилась от столь неожиданного проявления внимания. Военный совет – это вам не университетская аудитория. Перед ней стоял один из принцев Хамилайской империи!..
Китайра почувствовала себя очень неуютно, а когда заговорила, то поняла, что ее голос дрожит.
– У нас есть своего рода ключ… Серьезный козырь в игре. Полома Мальвара когда-то возглавлял их правительство!
– Но я был вынужден отправиться в изгнание… – возразил бывший префект.
– Тем не менее, – упрямо покачала головой Китайра, – в Кидане вы все еще имеете авторитет – по крайней мере среди ваших политических сторонников. Разве не так?
Полома беспомощно пожал плечами.
– Полагаю, да, но…
Грамматист снова перебила его; на этот раз в ее голосе слышалась сила и уверенность.
– Объединившись с вашими сторонниками, мы могли бы справиться с ривальдийским Кевлереном – если, конечно он все еще в городе, – прежде чем противник решится на использование Сефида против наших войск. Этим мы убьем сразу двух зайцев. Во-первых, сумеем подавить моральный дух и ривальдийских солдат, и плутократов; во-вторых, жители Кидана поймут, что не все их соотечественники настроены против нас.
Мэддин молчал, глядя на остальных. Во взгляде его читался немой вопрос: «Ну что? Сработает затея?»
– В этом есть нечто наивное, – произнес Полома. – Эх, сумей мы осуществить подобный план…
Он умолк и задумчиво нахмурился. Гэлис с интересом смотрела на него.
– И каковы шансы? – громко спросил Гос.
– Что? – повернулся к нему Мэддин.
– Как велика вероятность того, что Полома живым доберется до города? Разве там не вынесли нашему другу смертный приговор? Уж если плутократы вынудили префекта отправиться в ссылку, то вряд ли примут его с распростертыми объятиями.
– Нам надо что-то придумать, – рассудил Кадберн.
На какое-то мгновение все умолкли, затем Гэлис кротко взглянула на Китайру и произнесла:
– Полагаю, твой план весьма удачен. Жаль, что я сама до этого не додумалась.
На лице Китайры появилась улыбка.
Полома откашлялся. Обращаясь в большей степени к Мэддину, нежели к остальным собравшимся, он сказал:
– Полагаю, что идея Китайры Альбин не лишена смысла, но есть в ней один недостаток. Мы должны прийти как освободители, а не как завоеватели, и Хамилай сможет основать колонию, лишь сотрудничая с Киданом, а не за его счет.
– И как же нам это сделать? – скептически осведомился Гос.
– Очень просто, – пожал плечами Полома. – Я представлюсь своему народу как глава экспедиции.
ГЛАВА 14
Эриот закончила свой завтрак – кусок вяленой козлятины и сыр с твердым как камень хлебом. На вкус – сплошная соль, но ощущение наполненности в желудке успокаивало. Правда, подумала девушка, после смерти отца она редко испытывала спокойствие.
Эриот вернулась на свое обычное место на нижней палубе. Вот если бы с ней сейчас была Розалла! Ей так хотелось, чтобы кто-нибудь оказался в эту минуту рядом. Кто-то, кто настроен к ней доброжелательно, с кем можно поговорить по душам…
Впрочем, было в этом и нечто забавное – считать, что тебе никто не нужен, кроме себя самой, не думать об окружающих людях, пропускать мимо ушей пустые разговоры, которые велись в течение дня. Странно, но здесь, на корабле, среди множества людей, Эриот чувствовала себя безумно одинокой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119
– Они не станут сопротивляться, – возразил Гос. – Я в этом уверен.
– «Они»? – переспросил Мэддин. – Кто это такие – «они»?
Остальные хамилайцы недоуменно посмотрели на принца.
– Не забывайте, что наши враги – не киданцы, – твердо сказал Мэддин. – Противник – ривальдийские войска, которые оккупировали город. Если мы будем придерживаться вашего плана, то пострадает местное население.
– Ваше высочество, это дает нам наилучшие шансы на успех – возразила Гэлис. – Такой план с самого начала ставит нас в самое выгодное положение… Мы сможем оказать давление на плутократов, захвативших власть в городе. Как только эти два острова станут нашими, мы сумеем взять под контроль все торговые пути, ведущие в Кидан.
– Если начать основание колонии с подобных действий, – сказал Мэддин, – то киданцы всегда будут относиться к нам как к завоевателям.
– Простите, ваше высочество, – снова возразила Гэлис, – но нас в любом случае будут воспринимать как завоевателей. Мы не предоставляем Кидану выбора. Единственный выход для них – присоединиться к империи. Мы скажем киданцам – и не важно, понравится им это или нет, – что с момента нашей высадки они становятся подданными императрицы Лерены, а солдаты и колонисты будут постоянно напоминать им об этом.
– А почему бы нам не переманить местное население на свою сторону? – едва ли не умоляющим тоном произнес Мэддин. – Сделать все для того, чтобы киданцы добровольно присоединились к нам. Тогда мы будем строить новый город вместе. – Он поднял взгляд на Кадберна. – Надеюсь, ты понимаешь, что я хочу этим сказать.
Избранный покраснел; он явно чувствовал себя неуютно.
– Какое бы решение не было принято, я буду поддерживать вас, ваше высочество. И вы это прекрасно знаете.
– Где же Полома? – раздосадованно спросил Мэддин. – Хотелось бы знать его мнение.
– Он с нами согласен, – ответил Гос. – Когда мы работали над картой, то постоянно обращались к нему за советами.
Принц обернулся, ища взглядом Полому. Заметив его, он умоляюще протянул руки к бывшему префекту.
– Вы же не можете согласиться с командующим и стратегом!..
– Ваше высочество, мне непонятно, из-за чего вы так переживаете, – как можно спокойнее ответил Полома. – Мы всегда знали, что придется применять силу. Я уже говорил, что представляют собой здешние плутократы. Или, по-вашему, они сдадутся на милость хамилайцев, не оказав ровным счетом никакого сопротивления? – Мальвара обвел взглядом собравшихся. – Как мне кажется, мы забыли один очень важный фактор…
– А почему вы ничего не сказали о нем во время наших совещаний? – спросил Гос, внезапно рассердившись.
– Потому что только сейчас подумал об этом, – ответил Полома. – Я удивляюсь, что никому из вас, хамилайцев, не пришла в голову одна простая мысль. Ведь вы столько раз слышали мою историю. Когда ривальдийские солдаты вторглись в Кидан, ими командовал кто-то из Кевлеренов. А что, если он все еще там?
– Сефид… – пробормотала Гэлис.
– Вот именно, – согласился Мэддин. – Как вам, надеюсь, известно, я не наделен магическими способностями.
Все разом сникли.
Все, кроме одного человека.
– С некоторыми изменениями, но этот план все-таки может сработать, – откашлявшись, сказала Китайра Альбин.
Собравшиеся одновременно взглянули на нее, и девушка смутилась от столь неожиданного проявления внимания. Военный совет – это вам не университетская аудитория. Перед ней стоял один из принцев Хамилайской империи!..
Китайра почувствовала себя очень неуютно, а когда заговорила, то поняла, что ее голос дрожит.
– У нас есть своего рода ключ… Серьезный козырь в игре. Полома Мальвара когда-то возглавлял их правительство!
– Но я был вынужден отправиться в изгнание… – возразил бывший префект.
– Тем не менее, – упрямо покачала головой Китайра, – в Кидане вы все еще имеете авторитет – по крайней мере среди ваших политических сторонников. Разве не так?
Полома беспомощно пожал плечами.
– Полагаю, да, но…
Грамматист снова перебила его; на этот раз в ее голосе слышалась сила и уверенность.
– Объединившись с вашими сторонниками, мы могли бы справиться с ривальдийским Кевлереном – если, конечно он все еще в городе, – прежде чем противник решится на использование Сефида против наших войск. Этим мы убьем сразу двух зайцев. Во-первых, сумеем подавить моральный дух и ривальдийских солдат, и плутократов; во-вторых, жители Кидана поймут, что не все их соотечественники настроены против нас.
Мэддин молчал, глядя на остальных. Во взгляде его читался немой вопрос: «Ну что? Сработает затея?»
– В этом есть нечто наивное, – произнес Полома. – Эх, сумей мы осуществить подобный план…
Он умолк и задумчиво нахмурился. Гэлис с интересом смотрела на него.
– И каковы шансы? – громко спросил Гос.
– Что? – повернулся к нему Мэддин.
– Как велика вероятность того, что Полома живым доберется до города? Разве там не вынесли нашему другу смертный приговор? Уж если плутократы вынудили префекта отправиться в ссылку, то вряд ли примут его с распростертыми объятиями.
– Нам надо что-то придумать, – рассудил Кадберн.
На какое-то мгновение все умолкли, затем Гэлис кротко взглянула на Китайру и произнесла:
– Полагаю, твой план весьма удачен. Жаль, что я сама до этого не додумалась.
На лице Китайры появилась улыбка.
Полома откашлялся. Обращаясь в большей степени к Мэддину, нежели к остальным собравшимся, он сказал:
– Полагаю, что идея Китайры Альбин не лишена смысла, но есть в ней один недостаток. Мы должны прийти как освободители, а не как завоеватели, и Хамилай сможет основать колонию, лишь сотрудничая с Киданом, а не за его счет.
– И как же нам это сделать? – скептически осведомился Гос.
– Очень просто, – пожал плечами Полома. – Я представлюсь своему народу как глава экспедиции.
ГЛАВА 14
Эриот закончила свой завтрак – кусок вяленой козлятины и сыр с твердым как камень хлебом. На вкус – сплошная соль, но ощущение наполненности в желудке успокаивало. Правда, подумала девушка, после смерти отца она редко испытывала спокойствие.
Эриот вернулась на свое обычное место на нижней палубе. Вот если бы с ней сейчас была Розалла! Ей так хотелось, чтобы кто-нибудь оказался в эту минуту рядом. Кто-то, кто настроен к ней доброжелательно, с кем можно поговорить по душам…
Впрочем, было в этом и нечто забавное – считать, что тебе никто не нужен, кроме себя самой, не думать об окружающих людях, пропускать мимо ушей пустые разговоры, которые велись в течение дня. Странно, но здесь, на корабле, среди множества людей, Эриот чувствовала себя безумно одинокой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119