Но если у кого-то из вождей появится возможность заняться грабежами, то другие могут не устоять перед соблазном и последовать его примеру.
Гос кивнул.
– С теми, кто высадится на Херрисе, мы справимся.
– А если они ударят по Кархею?
– Там Гэлис, а она знает, что делать. Полома невольно улыбнулся.
– Да уж.
– Интересно, видел ли взрыв капитан Авьер?
– Ты имеешь в виду, мог ли он принять дым за подаваемый нами сигнал?
На западной стороне острова, неподалеку от мангровых зарослей, заранее сложили большую кучу зеленых веток; Мэддин приказал Авьеру, корабль которого стоял в заливе, привести «Англаф», как только на востоке появится дым.
– Не исключено, – бесстрастно ответил Гос и снова глянул вниз, на своих кавалеристов, которые изо всех сил старались не смотреть на Цитадель.
– Надеюсь, Сигни не заставит себя долго ждать, – заметил Полома, сжимая рукоять отобранной у Сьенны сабли.
Сьенна был среди сбежавших сторонников Сигни, и потому вполне мог находиться сейчас в рядах противника.
Гос указал на север, в сторону пролива Сайефф, разделяющего Кархей и Херрис.
– Смотри.
Полома повернул голову.
Из-за мыса, образованного основанием Цитадели, появилось судно, заполненное воинами. Паруса были опущены: оно шло на веслах. Через секунду за ним появилось второе, потом – третье. Целая флотилия направлялась прямиком к Седловине. В последний момент передний корабль сменил курс и повернул к Кархею – точнее, к единственной бреши в недостроенной стене.
Ганиморо подняла Лерену, помогла сменить окровавленную одежду на чистую, вымыла госпоже руки в чаше с водой и, отведя в соседнюю комнату, усадила в кресло.
Императрица безвольно откинулась на спинку. Избранная вернулась в спальню, где на кровати лежала Бонара. Девушка была похожа на белый островок в красном море; складки сбившихся простыней напоминали застывшие волны. В углу кто-то жалобно хныкал.
Она совсем забыла о Паймере.
– Ваша милость? Вы…
Ганиморо не договорила: конечно же, со стариком что-то случилось, иначе и быть не могло.
– Могу я вам чем-то помочь?
Паймер недоуменно посмотрел на нее. Сейчас он был похож на побитого, жалобно скулящего пса.
– Помочь?.. Нет, помощь нужна не мне. – Герцог прищурился. – Ты не видела Идальго?
Ганиморо покачала головой. Лерена еще не рассказала ей о том, что случилось с Избранным Паймера, но она уже понимала – произошло нечто ужасное.
– Приведи его сюда, милая, – слабым голосом позвала из соседней комнаты императрица.
Ганиморо пришлось приложить немало сил, чтобы заставить старика подняться, а потом, обхватив рукой за талию, отвести в кабинет и усадить в кресло. Справившись с этим, девушка опустилась на колени перед госпожой и увидела, что щеки императрицы уже порозовели, но дыхание все еще остается неровным.
– Хочу, чтобы ты привела сюда Юнару. И Нетаргера. Избранная удивилась – разумеется, Юнара не могла прийти одна.
– Ваше величество, может быть, лучше подождать еще немного?
Лерена покачала головой.
– Нет времени. Времени совсем нет… – Она слабо улыбнулась и поцеловала девушку в щеку. – Пожалуйста, приведи сюда мою сестру.
Ганиморо улыбнулась в ответ.
– Конечно, ваше величество. – Она стала подниматься, но остановилась. – Бонара? Где она?..
Лерена бросила взгляд на закрытую дверь в спальню.
– Пусть пока полежит там. Не хочу забыть, чего мне это стоило. Пока не хочу.
Ганиморо не поняла, что означают слова госпожи, но пере спрашивать не стала и сразу же вышла из комнаты.
Едва Избранная вышла, как императрица, разом отбросив притворство, быстро поднялась, разминая затекшие члены.
Никогда еще она не ощущала в себе такой силы. Опыт с Китайрой, превращенной в проводник Сефида, превзошел все ожидания. Поначалу Лерена удивилась, обнаружив, как восприимчива грамматист к магическому дару, но потом поняла, насколько это увеличило эффективность Сефида.
Императрица плохо представляла, чего ей будет стоить попытка убить Мэддина, но никак не ожидала, что станет чувствовать себя настолько бодро потом. Она с трудом заставила себя сдержаться и не рассмеяться вслух. Радость наполнила душу, как солнечный свет наполняет день.
– Итак, дядя, все складывается даже лучше, чем предполагалось. Для вас в том числе.
Паймер растерянно посмотрел на племянницу.
– Ох бедняга. Вы смущены и растеряны?
– Да, именно так. Смущен и растерян, – пробормотал герцог. – Смущен и растерян…
Она приблизилась к старику и погладила его по лысой голове.
– Успокойтесь и отдохните. Скоро все закончится. Ваши страхи и тревоги рассеются сами собой.
Паймер промолчал, подтянул ноги и, обхватив колени, забился в угол кресла. Лерена услышала приближающиеся шаги, стерла с лица улыбку и прикрыла глаза.
Дверь отворилась, и в комнату, сопровождаемая Нетаргером и Ганиморо, вошла Юнара.
– Сестра, это ты? – едва слышно прошептала Лерена.
Юнара опустилась перед ней на колени.
– Ваше величество? Что с вами?
– Меня использовали.
– Использовали?
Губы императрицы затрепетали, руки бессильно свесились вдоль тела. Лерена склонила голову на грудь сестры.
– Она.
– Кто?..
Императрица ощущала гнев, поднимающийся в душе герцогини. Радость Лерены обернулась восторгом. Юнара все же любила ее… и она тоже любила сестру. А это многое облегчало.
Первым свернувшую к острову вражескую лодку увидел Арден.
Выругавшись – что стало сюрпризом для Эриот, – он приказал одному из колонистов бежать к стратегу Гэлис Валера и сообщить, что неприятель намерен атаковать их в самом уязвимом месте. Колонист бросил взгляд на Эриот, потом снова посмотрел на Ардена.
– Чего ты ждешь? – рявкнула девушка, и бедный малый мгновенно умчался. Эриот растерянно взглянула на Ардена. – Почему он замешкался?
Арден покачал головой.
– Ты разве не понимаешь?
– Не понимаю чего?
– Парень знает, что я служу, – объяснил Арден. – Не командую, а исполняю. Именно к этому меня приучали с самого детства – повиноваться. Вот почему я не могу встать во главе гильдии. Большинство это понимают. Только ты ничего не заметила. – В голосе великана послышалось восхищение. – Ты – единственная из всех, кого я знаю, кто не приучен склонять голову, гнуться перед сильным.
– Это хорошо?
– Хорошо – если только ты при этом не сломаешься. Глядя на тебя, люди ожидают указаний. Они понимают, что ты ни перед кем не отвечаешь, и надеются, что ты всегда подскажешь, что надо делать.
– Но сейчас я не знаю, что надо делать! – в отчаянии воскликнула Эриот. – Это ведь тебя обучали воевать!
– Тогда скажи, что ты от меня хочешь, – предложил он. Стоявшие поблизости колонисты уже начали расходиться.
Люди понимали, что, находясь на острове, не смогут ускользнуть от врага, но инстинкт одолевал здравый смысл, и их уже начала охватывать паника.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119
Гос кивнул.
– С теми, кто высадится на Херрисе, мы справимся.
– А если они ударят по Кархею?
– Там Гэлис, а она знает, что делать. Полома невольно улыбнулся.
– Да уж.
– Интересно, видел ли взрыв капитан Авьер?
– Ты имеешь в виду, мог ли он принять дым за подаваемый нами сигнал?
На западной стороне острова, неподалеку от мангровых зарослей, заранее сложили большую кучу зеленых веток; Мэддин приказал Авьеру, корабль которого стоял в заливе, привести «Англаф», как только на востоке появится дым.
– Не исключено, – бесстрастно ответил Гос и снова глянул вниз, на своих кавалеристов, которые изо всех сил старались не смотреть на Цитадель.
– Надеюсь, Сигни не заставит себя долго ждать, – заметил Полома, сжимая рукоять отобранной у Сьенны сабли.
Сьенна был среди сбежавших сторонников Сигни, и потому вполне мог находиться сейчас в рядах противника.
Гос указал на север, в сторону пролива Сайефф, разделяющего Кархей и Херрис.
– Смотри.
Полома повернул голову.
Из-за мыса, образованного основанием Цитадели, появилось судно, заполненное воинами. Паруса были опущены: оно шло на веслах. Через секунду за ним появилось второе, потом – третье. Целая флотилия направлялась прямиком к Седловине. В последний момент передний корабль сменил курс и повернул к Кархею – точнее, к единственной бреши в недостроенной стене.
Ганиморо подняла Лерену, помогла сменить окровавленную одежду на чистую, вымыла госпоже руки в чаше с водой и, отведя в соседнюю комнату, усадила в кресло.
Императрица безвольно откинулась на спинку. Избранная вернулась в спальню, где на кровати лежала Бонара. Девушка была похожа на белый островок в красном море; складки сбившихся простыней напоминали застывшие волны. В углу кто-то жалобно хныкал.
Она совсем забыла о Паймере.
– Ваша милость? Вы…
Ганиморо не договорила: конечно же, со стариком что-то случилось, иначе и быть не могло.
– Могу я вам чем-то помочь?
Паймер недоуменно посмотрел на нее. Сейчас он был похож на побитого, жалобно скулящего пса.
– Помочь?.. Нет, помощь нужна не мне. – Герцог прищурился. – Ты не видела Идальго?
Ганиморо покачала головой. Лерена еще не рассказала ей о том, что случилось с Избранным Паймера, но она уже понимала – произошло нечто ужасное.
– Приведи его сюда, милая, – слабым голосом позвала из соседней комнаты императрица.
Ганиморо пришлось приложить немало сил, чтобы заставить старика подняться, а потом, обхватив рукой за талию, отвести в кабинет и усадить в кресло. Справившись с этим, девушка опустилась на колени перед госпожой и увидела, что щеки императрицы уже порозовели, но дыхание все еще остается неровным.
– Хочу, чтобы ты привела сюда Юнару. И Нетаргера. Избранная удивилась – разумеется, Юнара не могла прийти одна.
– Ваше величество, может быть, лучше подождать еще немного?
Лерена покачала головой.
– Нет времени. Времени совсем нет… – Она слабо улыбнулась и поцеловала девушку в щеку. – Пожалуйста, приведи сюда мою сестру.
Ганиморо улыбнулась в ответ.
– Конечно, ваше величество. – Она стала подниматься, но остановилась. – Бонара? Где она?..
Лерена бросила взгляд на закрытую дверь в спальню.
– Пусть пока полежит там. Не хочу забыть, чего мне это стоило. Пока не хочу.
Ганиморо не поняла, что означают слова госпожи, но пере спрашивать не стала и сразу же вышла из комнаты.
Едва Избранная вышла, как императрица, разом отбросив притворство, быстро поднялась, разминая затекшие члены.
Никогда еще она не ощущала в себе такой силы. Опыт с Китайрой, превращенной в проводник Сефида, превзошел все ожидания. Поначалу Лерена удивилась, обнаружив, как восприимчива грамматист к магическому дару, но потом поняла, насколько это увеличило эффективность Сефида.
Императрица плохо представляла, чего ей будет стоить попытка убить Мэддина, но никак не ожидала, что станет чувствовать себя настолько бодро потом. Она с трудом заставила себя сдержаться и не рассмеяться вслух. Радость наполнила душу, как солнечный свет наполняет день.
– Итак, дядя, все складывается даже лучше, чем предполагалось. Для вас в том числе.
Паймер растерянно посмотрел на племянницу.
– Ох бедняга. Вы смущены и растеряны?
– Да, именно так. Смущен и растерян, – пробормотал герцог. – Смущен и растерян…
Она приблизилась к старику и погладила его по лысой голове.
– Успокойтесь и отдохните. Скоро все закончится. Ваши страхи и тревоги рассеются сами собой.
Паймер промолчал, подтянул ноги и, обхватив колени, забился в угол кресла. Лерена услышала приближающиеся шаги, стерла с лица улыбку и прикрыла глаза.
Дверь отворилась, и в комнату, сопровождаемая Нетаргером и Ганиморо, вошла Юнара.
– Сестра, это ты? – едва слышно прошептала Лерена.
Юнара опустилась перед ней на колени.
– Ваше величество? Что с вами?
– Меня использовали.
– Использовали?
Губы императрицы затрепетали, руки бессильно свесились вдоль тела. Лерена склонила голову на грудь сестры.
– Она.
– Кто?..
Императрица ощущала гнев, поднимающийся в душе герцогини. Радость Лерены обернулась восторгом. Юнара все же любила ее… и она тоже любила сестру. А это многое облегчало.
Первым свернувшую к острову вражескую лодку увидел Арден.
Выругавшись – что стало сюрпризом для Эриот, – он приказал одному из колонистов бежать к стратегу Гэлис Валера и сообщить, что неприятель намерен атаковать их в самом уязвимом месте. Колонист бросил взгляд на Эриот, потом снова посмотрел на Ардена.
– Чего ты ждешь? – рявкнула девушка, и бедный малый мгновенно умчался. Эриот растерянно взглянула на Ардена. – Почему он замешкался?
Арден покачал головой.
– Ты разве не понимаешь?
– Не понимаю чего?
– Парень знает, что я служу, – объяснил Арден. – Не командую, а исполняю. Именно к этому меня приучали с самого детства – повиноваться. Вот почему я не могу встать во главе гильдии. Большинство это понимают. Только ты ничего не заметила. – В голосе великана послышалось восхищение. – Ты – единственная из всех, кого я знаю, кто не приучен склонять голову, гнуться перед сильным.
– Это хорошо?
– Хорошо – если только ты при этом не сломаешься. Глядя на тебя, люди ожидают указаний. Они понимают, что ты ни перед кем не отвечаешь, и надеются, что ты всегда подскажешь, что надо делать.
– Но сейчас я не знаю, что надо делать! – в отчаянии воскликнула Эриот. – Это ведь тебя обучали воевать!
– Тогда скажи, что ты от меня хочешь, – предложил он. Стоявшие поблизости колонисты уже начали расходиться.
Люди понимали, что, находясь на острове, не смогут ускользнуть от врага, но инстинкт одолевал здравый смысл, и их уже начала охватывать паника.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119