Оценив ваши достоинства молодого любовника, она вскоре станет послушным орудием в ваших руках.
Но Гейбриел тогда не поверил в возможность развития подобного сценария. И, как оказалось, был прав. Своенравная Антуанетта была не из тех женщин, которые легко подчиняются чужому влиянию.
После столкновения с лордом Эпплби Гейбриел поспешил тогда к Афродите даже не ради совета – имея доброе сердце, она обладала даром утешения.
Афродита не только бывшая любовница лорда Эпплби, но и мать Мариетты, единокровной сестры Гейбриела. Он знал Афродиту с детства и очень любил ее. У него была чрезвычайно разнородная семья. Гейбриел рос, взрослел, и это нисколько не мешало ему, не вызывало ни малейшего чувства стеснения. Сейчас у Афродиты была своя собственная семья, она счастливо жила вместе с Джемми Добсоном, который очень любил ее, но Гейбриел знал, что она всегда рада его видеть.
Так оно оказалось и в тот раз.
– У меня много друзей, Гейбриел, и они всегда рады оказать мне услугу, когда в этом возникает необходимость. Сын одного из моих друзей работает секретарем у лорда Эпплби.
– Очень полезное и выгодное знакомство, мадам.
– Крайне полезное. Вчера я попросила Джемми позвать его ко мне. Джемми кратко объяснил ему, что тем самым он окажет мне ценную услугу. Он даже изъявил радость, когда услышал мою просьбу; вероятно, служба у лорда не кажется ему медом. Сегодня утром он подкупил одного из слуг, который поможет мне проникнуть в дом Эпплби, чтобы кое-что разузнать, конечно.
– Разумеется. Но почему вы сами?
– У меня свои личные счеты с лордом. Он мстит за прошлые унижения, настоящие и воображаемые, и он не остановится. Мой дружок, нам с тобой грозят большие неприятности.
Именно тогда Афродита по секрету сообщила ему о важном письме, написанном матерью Гейбриела, которое лорд тщательно скрывает. Секретарь сказал, что позавчера видел письмо на рабочем столе лорда, а вчера письмо уже исчезло.
– Исчезло?
– Поговаривают, что это дело рук той дамы, которая живет в доме лорда в Мейфэре. По слухам, она его любовница. Не правда ли, звучит шокирующее?
– Да я ведь видел ее.
– Я тоже. Полагают, она прячет письмо под одеждой, под грудью. – Афродита, приложив руку к груди, показала где и улыбнулась. – Эпплби достаточно умен. Когда он узнает, что мы ищем письмо, то сделает все от него зависящее, чтобы вернуть письмо обратно. Подальше положишь – поближе возьмешь. Для того чтобы спрятать вещь, нет лучшего места, чем тело любовницы.
Гейбриел помнил, как он расхохотался, еще не понимая, куда клонит Афродита.
– Как вы намерены поступить дальше, мадам?
И она объяснила ему как. Слухи о неблаговидном поведении Эпплби достигли королевского двора, и лорду, видимо, придется на время расстаться со своей любовницей. Секретарь тихо шепнул ей на ухо, куда она поедет – в Уэксмур-Мэнор.
– Сельская глушь, недоступная любопытным взорам его врагов, – съязвила она. – Такое решение кажется ему самым удобным и даже остроумным – использовать в качестве убежища для своей любовницы ваше поместье, Гейбриел.
Он отхлебнул еще один глоток бренди, уставившись на огонь. Его мокрая одежда уже почти просохла, ему было тепло и тянуло ко сну, и знакомый гнев, скопившийся в душе, начал постепенно испаряться.
Эпплби ненавидел его, в этом не было ни малейшего сомнения. Его мать полагала, что причина ненависти таилась в желании Эпплби иметь своего сына рядом с собой, но его желание не осуществилось, и тогда он возненавидел их обоих и решил наказать. С другой стороны, по мнению Афродиты, Эпплби в глубине души все-таки сомневался в том, что Гейбриел его сын, и, мучаясь подозрениями, возненавидел Гейбриела.
– Вы настоящий Лэнгли, от макушки до пяток, – однажды решительно заявила ему Афродита. – В этом нет никаких сомнений.
Ему отчаянно хотелось верить, что он Лэнгли. Как только его начинал мучить червячок сомнения, он сразу же прислушивался к голосу сердца. Его дед Джон верил, что он Лэнгли, и воспитывал его как будущего наследника Уэксмур-Мэнора, обязанного любить свое родовое поместье.
Если бы ему удалось выбраться из крайне запутанного и тяжелого положения и отстоять свое законное право на поместье, он привел бы Уэксмур-Мэнор в порядок.
Он починил бы разрушившиеся стены и вернул жилым помещениям их былой блеск и комфорт. В саду он опять разбил бы дорожки и аллеи, посадил новые цветы и деревья, починил самый старый в графстве лабиринт. Его жизнь протекала бы мирно и счастливо, и никакая мысль об Антуанетте Дюпре не омрачала бы его существования.
Хотя в глубине души он знал – это неправда.
Да, он был Лэнгли, а всех мужчин из рода Лэнгли будто магнитом притягивали к себе хорошенькие, но опасные женщины. Его предок женился на королевской любовнице, хотя подобный мезальянс почти погубил его карьеру, и вот теперь Гейбриел шел по той же скользкой дорожке.
Все неизбежно клонилось к подобному исходу, сама судьба вела его. Как будто он решил обладать Антуанеттой и уже не в силах был плыть против течения.
Глава 18
Через два дня ночью Антуанетта услышала позади себя скрип открываемой двери. Она стояла у окна и любовалась ночным небом в звездах и полукруглым месяцем, восходившим над лесом. Она не в силах была уснуть. В ее голове кипело столько противоречивых и волнующих мыслей, вопросов и сомнений, что ее сердце иногда подпрыгивало, переполненное глупым счастьем и сладким предвкушением. И вот он пришел.
Ее тайный возлюбленный.
Он обнял ее за талию и вдохнул аромат ее волос. Она оперлась спиной о его грудь, удивляясь, почему ей так приятно, удобно и покойно находиться в его объятиях. Такое происходило всякий раз, когда она забывала, что он ее враг.
– Антуанетта, – прошептал он ей на ухо, целуя в нежную шею.
Она ощутила жесткую материю его маски.
– Вы не могли бы снять ее? Что за беда, если я увижу ваше лицо? – прошептала она.
Он молчал, но затем решительно помотал головой:
– Нет, я думаю, не надо.
– Я не понимаю – почему?
– Не притворяйтесь, вы все понимаете.
Что же это могло значить? Антуанетта обернулась и уже приготовилась задать ему вопрос, как он закрыл ей рот поцелуем. Она вся затрепетала, затем со стремительно нарастающей страстью прижалась к нему. Кто бы мог подумать, что под оболочкой леди скрывалась другая – очень чувственная – женщина, которая лишь ждала своего часа?
Главным виновником перевоплощения хладнокровной леди в пылкую любовницу был целовавший ее мужчина; он сорвал покровы благопристойности, открыв в ее характере новые, неизвестные ей самой качества. По ее жилам пробежал ток, а кровь забурлила, как только он крепко прижал ее к себе. Она таяла и в то же время изнывала от острого желания, накал и жар которого мог погасить только ее возлюбленный.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77
Но Гейбриел тогда не поверил в возможность развития подобного сценария. И, как оказалось, был прав. Своенравная Антуанетта была не из тех женщин, которые легко подчиняются чужому влиянию.
После столкновения с лордом Эпплби Гейбриел поспешил тогда к Афродите даже не ради совета – имея доброе сердце, она обладала даром утешения.
Афродита не только бывшая любовница лорда Эпплби, но и мать Мариетты, единокровной сестры Гейбриела. Он знал Афродиту с детства и очень любил ее. У него была чрезвычайно разнородная семья. Гейбриел рос, взрослел, и это нисколько не мешало ему, не вызывало ни малейшего чувства стеснения. Сейчас у Афродиты была своя собственная семья, она счастливо жила вместе с Джемми Добсоном, который очень любил ее, но Гейбриел знал, что она всегда рада его видеть.
Так оно оказалось и в тот раз.
– У меня много друзей, Гейбриел, и они всегда рады оказать мне услугу, когда в этом возникает необходимость. Сын одного из моих друзей работает секретарем у лорда Эпплби.
– Очень полезное и выгодное знакомство, мадам.
– Крайне полезное. Вчера я попросила Джемми позвать его ко мне. Джемми кратко объяснил ему, что тем самым он окажет мне ценную услугу. Он даже изъявил радость, когда услышал мою просьбу; вероятно, служба у лорда не кажется ему медом. Сегодня утром он подкупил одного из слуг, который поможет мне проникнуть в дом Эпплби, чтобы кое-что разузнать, конечно.
– Разумеется. Но почему вы сами?
– У меня свои личные счеты с лордом. Он мстит за прошлые унижения, настоящие и воображаемые, и он не остановится. Мой дружок, нам с тобой грозят большие неприятности.
Именно тогда Афродита по секрету сообщила ему о важном письме, написанном матерью Гейбриела, которое лорд тщательно скрывает. Секретарь сказал, что позавчера видел письмо на рабочем столе лорда, а вчера письмо уже исчезло.
– Исчезло?
– Поговаривают, что это дело рук той дамы, которая живет в доме лорда в Мейфэре. По слухам, она его любовница. Не правда ли, звучит шокирующее?
– Да я ведь видел ее.
– Я тоже. Полагают, она прячет письмо под одеждой, под грудью. – Афродита, приложив руку к груди, показала где и улыбнулась. – Эпплби достаточно умен. Когда он узнает, что мы ищем письмо, то сделает все от него зависящее, чтобы вернуть письмо обратно. Подальше положишь – поближе возьмешь. Для того чтобы спрятать вещь, нет лучшего места, чем тело любовницы.
Гейбриел помнил, как он расхохотался, еще не понимая, куда клонит Афродита.
– Как вы намерены поступить дальше, мадам?
И она объяснила ему как. Слухи о неблаговидном поведении Эпплби достигли королевского двора, и лорду, видимо, придется на время расстаться со своей любовницей. Секретарь тихо шепнул ей на ухо, куда она поедет – в Уэксмур-Мэнор.
– Сельская глушь, недоступная любопытным взорам его врагов, – съязвила она. – Такое решение кажется ему самым удобным и даже остроумным – использовать в качестве убежища для своей любовницы ваше поместье, Гейбриел.
Он отхлебнул еще один глоток бренди, уставившись на огонь. Его мокрая одежда уже почти просохла, ему было тепло и тянуло ко сну, и знакомый гнев, скопившийся в душе, начал постепенно испаряться.
Эпплби ненавидел его, в этом не было ни малейшего сомнения. Его мать полагала, что причина ненависти таилась в желании Эпплби иметь своего сына рядом с собой, но его желание не осуществилось, и тогда он возненавидел их обоих и решил наказать. С другой стороны, по мнению Афродиты, Эпплби в глубине души все-таки сомневался в том, что Гейбриел его сын, и, мучаясь подозрениями, возненавидел Гейбриела.
– Вы настоящий Лэнгли, от макушки до пяток, – однажды решительно заявила ему Афродита. – В этом нет никаких сомнений.
Ему отчаянно хотелось верить, что он Лэнгли. Как только его начинал мучить червячок сомнения, он сразу же прислушивался к голосу сердца. Его дед Джон верил, что он Лэнгли, и воспитывал его как будущего наследника Уэксмур-Мэнора, обязанного любить свое родовое поместье.
Если бы ему удалось выбраться из крайне запутанного и тяжелого положения и отстоять свое законное право на поместье, он привел бы Уэксмур-Мэнор в порядок.
Он починил бы разрушившиеся стены и вернул жилым помещениям их былой блеск и комфорт. В саду он опять разбил бы дорожки и аллеи, посадил новые цветы и деревья, починил самый старый в графстве лабиринт. Его жизнь протекала бы мирно и счастливо, и никакая мысль об Антуанетте Дюпре не омрачала бы его существования.
Хотя в глубине души он знал – это неправда.
Да, он был Лэнгли, а всех мужчин из рода Лэнгли будто магнитом притягивали к себе хорошенькие, но опасные женщины. Его предок женился на королевской любовнице, хотя подобный мезальянс почти погубил его карьеру, и вот теперь Гейбриел шел по той же скользкой дорожке.
Все неизбежно клонилось к подобному исходу, сама судьба вела его. Как будто он решил обладать Антуанеттой и уже не в силах был плыть против течения.
Глава 18
Через два дня ночью Антуанетта услышала позади себя скрип открываемой двери. Она стояла у окна и любовалась ночным небом в звездах и полукруглым месяцем, восходившим над лесом. Она не в силах была уснуть. В ее голове кипело столько противоречивых и волнующих мыслей, вопросов и сомнений, что ее сердце иногда подпрыгивало, переполненное глупым счастьем и сладким предвкушением. И вот он пришел.
Ее тайный возлюбленный.
Он обнял ее за талию и вдохнул аромат ее волос. Она оперлась спиной о его грудь, удивляясь, почему ей так приятно, удобно и покойно находиться в его объятиях. Такое происходило всякий раз, когда она забывала, что он ее враг.
– Антуанетта, – прошептал он ей на ухо, целуя в нежную шею.
Она ощутила жесткую материю его маски.
– Вы не могли бы снять ее? Что за беда, если я увижу ваше лицо? – прошептала она.
Он молчал, но затем решительно помотал головой:
– Нет, я думаю, не надо.
– Я не понимаю – почему?
– Не притворяйтесь, вы все понимаете.
Что же это могло значить? Антуанетта обернулась и уже приготовилась задать ему вопрос, как он закрыл ей рот поцелуем. Она вся затрепетала, затем со стремительно нарастающей страстью прижалась к нему. Кто бы мог подумать, что под оболочкой леди скрывалась другая – очень чувственная – женщина, которая лишь ждала своего часа?
Главным виновником перевоплощения хладнокровной леди в пылкую любовницу был целовавший ее мужчина; он сорвал покровы благопристойности, открыв в ее характере новые, неизвестные ей самой качества. По ее жилам пробежал ток, а кровь забурлила, как только он крепко прижал ее к себе. Она таяла и в то же время изнывала от острого желания, накал и жар которого мог погасить только ее возлюбленный.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77