Но есть более легкий путь, граф Дюбелле. Мы с тобой… мы будем драться, и победитель получит страну.
– А проигравший? – спросил граф Дюбелле.
– Проигравший умрет.
Ренье знал, чем рискует. Граф Дюбелле был знатоком оружия и смертельно боялся заговоров. Он упражнялся во владении огнестрельным оружием, клинками, ножами и кулаками. Он был старше Ренье, но отличался силой, безупречным здоровьем и жестокостью. Он являлся Ренье в кошмарах как непобедимый демон.
Граф Дюбелле тоже это знал. Он улыбнулся той медленной, жестокой улыбкой, которую Ренье видел каждый год, когда тюремщики выволакивали его из камеры. Когда он плакал и молил о милосердии этого изверга.
– Да. Проигравший умрет.
Граф Дюбелле повторил эти слова с великим удовольствием.
Этот тон. Это лицо. Ренье показалось, что кожа у него на спине съежилась и прилипла к костям, пытаясь избежать ударов.
Ему необходимо помнить. Помнить, что граф Дюбелле убил его отца, заточил в тюрьму его друзей, разграбил его страну. Граф Дюбелле похитил его жену, будь у него возможность, избил бы ее, изнасиловал, убил. Все зависит от исхода этого поединка. Он должен сосредоточиться на одном: на том, чтобы переиграть графа Дюбелле.
Противники вышли в центр поляны.
Граф Дюбелле бросил взгляд на свежеиспеченного юного командира стражи:
– Баптист, ты знаешь, что делать.
Юнец посмотрел на труп Хьюберта, на Сорчу, склонившуюся над ним, на кровь у нее на руках и слезы на глазах. И кивнул:
– Я знаю, что делать.
Он отстегнул перевязь с саблей, оставшейся в ножнах, и положил все на землю.
Граф Дюбелле повернулся к нему и зашипел:
– Ты спятил?
– Нет, милорд. Я в здравом уме. – Голос у юнца дрожал, но он скрестил руки на груди, вскинул голову и посмотрел графу в глаза. – Вам не следовало убивать Хьюберта, милорд. Мой отец говорил, что он хороший человек.
– Твой отец! – насмешливо повторил граф. – И кому ты должен хранить верность?
Ренье взглянул на Сорчу. Она медленно выпрямилась над телом Хьюберта и устремила на Баптиста прямой, ясный взгляд.
Баптист не отвел глаза и кашлянул.
– Не знаю, милорд, не знаю.
Граф Дюбелле в бешенстве повернулся к другому молодому стражнику.
У юноши так сильно дрожали руки, что ему едва удалось расстегнуть перевязь. Он тоже положил саблю на землю. Все молодые стражники подошли к Хьюберту. Один снял китель и закрыл Хьюберту лицо. Они подняли тело своего командира и положили в повозку.
– Похоже, твои люди решили, что наш поединок должен быть честным.
Ренье чуть опустил кончик шпаги. Стремительно, словно атакующая змея, граф Дюбелле сделал выпад.
– Очень жаль.
Ренье вскинул шпагу вверх, но его клинок немного опоздал. Ему удалось отклонить смертельный удар Дюбелле, однако кончик попал ему в плечо и ударил в кость.
Граф Дюбелле отскочил назад и захохотал.
Это было равносильно пощечине, Ренье сосредоточился, прогнав все страхи.
Самое плохое случилось. Граф Дюбелле первый ранил его.
Ну и что?
Гораздо важнее, кто нанесет последний удар.
Он услышал осуждающий ропот окружающих. Дюбелле тоже его услышал. Поэтому Ренье улыбнулся.
Дюбелле не мог скрыть свою ненависть.
Он ненавидел Ренье. Ненавидел за то, что тот выжил. За то, что существует. Ненавидел и боялся из-за законных притязаний Ренье на трон.
Улыбка Ренье стала шире. Ненависть и страх. Хорошие признаки. А еще лучше то, что граф Дюбелле не может скрыть своих чувств. Значит, потерял самообладание.
Кровь тонкой струйкой стекала по руке Ренье. Пальцы у него слегка онемели. Он перебросил шпагу в другую руку.
– Ну же, любезный! Пока ты упражнялся в фехтовании, я скитался по миру в поисках моей принцессы. А что еще я делал? Ах да! Терпел твои побои и гнил в твоей темнице.
– Когда я с тобой разберусь, ты будешь гнить в могиле!
Сорча содрогнулась, услышав эти слова, и замерла, когда клинок графа рванулся к Ренье.
Однако Ренье ловко парировал удар. Он ухмыльнулся и сказал:
– Ты прав, конечно. «Защищайся!» – это такое старомодное предупреждение.
Ей надо бы радоваться, что у Ренье хватает остроумия и уверенности, чтобы шутить, но ей хотелось, чтобы он сражался молча, не тратя понапрасну силы. Он должен победить. Не ради их несчастных стран, их тронов и их корон, а ради их любви.
Когда клинки вспыхивали на солнце, пробивавшемся сквозь кроны деревьев, Сорча вздрагивала при каждом ударе. Ее дыхание участилось, словно это она вела бой. Сердце болезненно сжималось.
– Ты долго не продержишься! – Граф Дюбелле проговорил это задыхающимся голосом. – Ты теряешь кровь.
– Верно, – согласился Ренье. Стремительным движением Ренье пробил защиту графа Дюбелле и рассек ему щеку до самого рта.
Мужчины загудели, женщины взвизгнули. Жюльенна завопила, увидев, как обнажились зубы Дюбелле.
Сорча улыбнулась с кровожадной радостью. Она не испытывала жалости к графу Дюбелле. За те страдания и смерть, которые он сеял, она готова была его убить собственными руками.
– Ну вот. Теперь ты тоже теряешь кровь.
Ренье держал шпагу наготове, пока граф Дюбелле ощупывал рану.
– Ах ты, жалкий королевский щенок! – Граф с трудом выговаривал слова. – Ты изуродовал меня!
Клинки снова скрестились.
И шпага Ренье снова стремительно метнулась к противнику. Граф парировал удар, однако на второй его щеке тоже появилась кровь. Он отшатнулся.
Ренье остановился.
– Ну вот. Теперь все в порядке, обе щеки у тебя одинаковые.
Граф Дюбелле повернулся и посмотрел на жену. При виде его лица, которое стало похоже на маску смерти, прекрасные голубые глаза Жюльенны наполнились ужасом. Она прижала руку к губам, отвернулась… и ее вырвало.
Когда Дюбелле повернулся к Ренье, его взгляд был полон смертельной злобы. Он ринулся в бой, нанося серию стремительных ударов, настолько быстрых, что сталь его клинка яростно сверкала.
Может быть, когда-то Ренье тоже учился так биться, но это было очень давно. С тех пор он бродил по свету, разыскивая Сорчу.
И тем не менее шпага Ренье металась, парируя удары.
Кто-то из оказавшихся рядом дотронулся до локтя Сорчи. Тихим теплым голосом какая-то женщина проговорила:
– Возможно, Ренье не такой хороший фехтовальщик, как граф Дюбелле, но он демонстрирует удивительную способность задевать графа за живое.
Кто-то снова прикоснулся к Сорче.
– Ренье очень хорошо ведет бой. Не дает возможности графу Дюбелле спровоцировать его на стремительные выпады.
– И теперь видна разница между молодостью и опытом, – добавил первый голос. – Граф Дюбелле потеет, как и положено такой свинье, как он.
Голоса показались Сорче смутно знакомыми, но она не могла заставить себя посмотреть на женщин. Все ее внимание было сосредоточено на Ренье.
Одна из женщин, стоявших рядом, взяла Сорчу под руку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67
– А проигравший? – спросил граф Дюбелле.
– Проигравший умрет.
Ренье знал, чем рискует. Граф Дюбелле был знатоком оружия и смертельно боялся заговоров. Он упражнялся во владении огнестрельным оружием, клинками, ножами и кулаками. Он был старше Ренье, но отличался силой, безупречным здоровьем и жестокостью. Он являлся Ренье в кошмарах как непобедимый демон.
Граф Дюбелле тоже это знал. Он улыбнулся той медленной, жестокой улыбкой, которую Ренье видел каждый год, когда тюремщики выволакивали его из камеры. Когда он плакал и молил о милосердии этого изверга.
– Да. Проигравший умрет.
Граф Дюбелле повторил эти слова с великим удовольствием.
Этот тон. Это лицо. Ренье показалось, что кожа у него на спине съежилась и прилипла к костям, пытаясь избежать ударов.
Ему необходимо помнить. Помнить, что граф Дюбелле убил его отца, заточил в тюрьму его друзей, разграбил его страну. Граф Дюбелле похитил его жену, будь у него возможность, избил бы ее, изнасиловал, убил. Все зависит от исхода этого поединка. Он должен сосредоточиться на одном: на том, чтобы переиграть графа Дюбелле.
Противники вышли в центр поляны.
Граф Дюбелле бросил взгляд на свежеиспеченного юного командира стражи:
– Баптист, ты знаешь, что делать.
Юнец посмотрел на труп Хьюберта, на Сорчу, склонившуюся над ним, на кровь у нее на руках и слезы на глазах. И кивнул:
– Я знаю, что делать.
Он отстегнул перевязь с саблей, оставшейся в ножнах, и положил все на землю.
Граф Дюбелле повернулся к нему и зашипел:
– Ты спятил?
– Нет, милорд. Я в здравом уме. – Голос у юнца дрожал, но он скрестил руки на груди, вскинул голову и посмотрел графу в глаза. – Вам не следовало убивать Хьюберта, милорд. Мой отец говорил, что он хороший человек.
– Твой отец! – насмешливо повторил граф. – И кому ты должен хранить верность?
Ренье взглянул на Сорчу. Она медленно выпрямилась над телом Хьюберта и устремила на Баптиста прямой, ясный взгляд.
Баптист не отвел глаза и кашлянул.
– Не знаю, милорд, не знаю.
Граф Дюбелле в бешенстве повернулся к другому молодому стражнику.
У юноши так сильно дрожали руки, что ему едва удалось расстегнуть перевязь. Он тоже положил саблю на землю. Все молодые стражники подошли к Хьюберту. Один снял китель и закрыл Хьюберту лицо. Они подняли тело своего командира и положили в повозку.
– Похоже, твои люди решили, что наш поединок должен быть честным.
Ренье чуть опустил кончик шпаги. Стремительно, словно атакующая змея, граф Дюбелле сделал выпад.
– Очень жаль.
Ренье вскинул шпагу вверх, но его клинок немного опоздал. Ему удалось отклонить смертельный удар Дюбелле, однако кончик попал ему в плечо и ударил в кость.
Граф Дюбелле отскочил назад и захохотал.
Это было равносильно пощечине, Ренье сосредоточился, прогнав все страхи.
Самое плохое случилось. Граф Дюбелле первый ранил его.
Ну и что?
Гораздо важнее, кто нанесет последний удар.
Он услышал осуждающий ропот окружающих. Дюбелле тоже его услышал. Поэтому Ренье улыбнулся.
Дюбелле не мог скрыть свою ненависть.
Он ненавидел Ренье. Ненавидел за то, что тот выжил. За то, что существует. Ненавидел и боялся из-за законных притязаний Ренье на трон.
Улыбка Ренье стала шире. Ненависть и страх. Хорошие признаки. А еще лучше то, что граф Дюбелле не может скрыть своих чувств. Значит, потерял самообладание.
Кровь тонкой струйкой стекала по руке Ренье. Пальцы у него слегка онемели. Он перебросил шпагу в другую руку.
– Ну же, любезный! Пока ты упражнялся в фехтовании, я скитался по миру в поисках моей принцессы. А что еще я делал? Ах да! Терпел твои побои и гнил в твоей темнице.
– Когда я с тобой разберусь, ты будешь гнить в могиле!
Сорча содрогнулась, услышав эти слова, и замерла, когда клинок графа рванулся к Ренье.
Однако Ренье ловко парировал удар. Он ухмыльнулся и сказал:
– Ты прав, конечно. «Защищайся!» – это такое старомодное предупреждение.
Ей надо бы радоваться, что у Ренье хватает остроумия и уверенности, чтобы шутить, но ей хотелось, чтобы он сражался молча, не тратя понапрасну силы. Он должен победить. Не ради их несчастных стран, их тронов и их корон, а ради их любви.
Когда клинки вспыхивали на солнце, пробивавшемся сквозь кроны деревьев, Сорча вздрагивала при каждом ударе. Ее дыхание участилось, словно это она вела бой. Сердце болезненно сжималось.
– Ты долго не продержишься! – Граф Дюбелле проговорил это задыхающимся голосом. – Ты теряешь кровь.
– Верно, – согласился Ренье. Стремительным движением Ренье пробил защиту графа Дюбелле и рассек ему щеку до самого рта.
Мужчины загудели, женщины взвизгнули. Жюльенна завопила, увидев, как обнажились зубы Дюбелле.
Сорча улыбнулась с кровожадной радостью. Она не испытывала жалости к графу Дюбелле. За те страдания и смерть, которые он сеял, она готова была его убить собственными руками.
– Ну вот. Теперь ты тоже теряешь кровь.
Ренье держал шпагу наготове, пока граф Дюбелле ощупывал рану.
– Ах ты, жалкий королевский щенок! – Граф с трудом выговаривал слова. – Ты изуродовал меня!
Клинки снова скрестились.
И шпага Ренье снова стремительно метнулась к противнику. Граф парировал удар, однако на второй его щеке тоже появилась кровь. Он отшатнулся.
Ренье остановился.
– Ну вот. Теперь все в порядке, обе щеки у тебя одинаковые.
Граф Дюбелле повернулся и посмотрел на жену. При виде его лица, которое стало похоже на маску смерти, прекрасные голубые глаза Жюльенны наполнились ужасом. Она прижала руку к губам, отвернулась… и ее вырвало.
Когда Дюбелле повернулся к Ренье, его взгляд был полон смертельной злобы. Он ринулся в бой, нанося серию стремительных ударов, настолько быстрых, что сталь его клинка яростно сверкала.
Может быть, когда-то Ренье тоже учился так биться, но это было очень давно. С тех пор он бродил по свету, разыскивая Сорчу.
И тем не менее шпага Ренье металась, парируя удары.
Кто-то из оказавшихся рядом дотронулся до локтя Сорчи. Тихим теплым голосом какая-то женщина проговорила:
– Возможно, Ренье не такой хороший фехтовальщик, как граф Дюбелле, но он демонстрирует удивительную способность задевать графа за живое.
Кто-то снова прикоснулся к Сорче.
– Ренье очень хорошо ведет бой. Не дает возможности графу Дюбелле спровоцировать его на стремительные выпады.
– И теперь видна разница между молодостью и опытом, – добавил первый голос. – Граф Дюбелле потеет, как и положено такой свинье, как он.
Голоса показались Сорче смутно знакомыми, но она не могла заставить себя посмотреть на женщин. Все ее внимание было сосредоточено на Ренье.
Одна из женщин, стоявших рядом, взяла Сорчу под руку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67