Более того, он нарочно повернулся так, чтобы те двое не могли друг друга видеть. Брайт кашлянул и быстро проговорил:
— Мы с вами не успели этого коснуться. Если бы вы спросили, я бы ответил, но вы не спрашивали.
— Олли, — взмолилась Изида, — мы же дали слово!
— Придется его нарушить, — сказал я, — говорите — оба вместе или по очереди.
Брайт выдохнул:
— Она из ДАГАРа. — И в сторону Изиды: — Поверь, так нужно. Нужно, чтобы господин Ильинский об этом знал.
Настроение у меня испортилось. Спецслужбы имеют привычку отбирать добычу. Расследования, в которые они вмешиваются, кончаются, как правило, нулевым гонораром. И еще одна беда: у людей из ДАГАРа очень крепкие челюсти. Гретта, конечно, не в счет, но она наверняка работает не одна.
— Что такое ДАГАР? — спросил Гроссман. — Звучит, как кличка овчарки.
— Вы почти угадали. Теперь угадайте, кто у них овцы.
— А если серьезно?
— ДАГАР это Дальняя Галактическая Разведка, секретное подразделение Галактической Полиции, созданное на тот случай, если в нашей галактике вдруг появятся сапиенсы. Любой радиотелескоп или спейс-сканер они считают своим наблюдательным пунктом, поэтому их не любят астрофизики. Археологи, работающие на окраинах обитаемой части галактики, обязаны предъявлять им свои находки. Конечно, дагарцы представляются не дагарцами, а офицерами ГП. Все, что хотя бы отдаленно напоминает останки сапиенсов, ДАГАР отбирает для проведения экспертизы по их собственной методике. Впрочем, археологи уже нашли на них противоядие. Из земных черепков они составляют приблизительный скелет сапиенса, вешают на шею скелету какую-нибудь «неземную» побрякушку и прячут его в самом дальнем контейнере. ДАГАР его, конечно, находит и отбирает как самую важную улику, не обращая внимания на остальные находки. Изида, как примерно выглядит Космический Разум? Я попрошу начальство подыскать какой-нибудь подходящий скелетик.
Изида молчала. Она держала слово, слова, в общем, властвовала в своей области.
— Поищите скелеты у себя в шкафу, — посоветовал остряк Гроссман.
— Или в шкафу Гретты, — предложил Брайт, — у нее в каюте.
Я его разочаровал:
— Она поступила, как опытный археолог: подбросила нам свой бюстгальтер, чтоб мы подумали, что она за ним вернется. Впервые в моей практике женщина, неравнодушная к вниманию мужчин, разбрасывает свое белье по кровати в незапертой каюте. Чемоданы, думаю, можно не искать. В лучшем случае, обнаружим еще какую-нибудь бутафорию. У ГП везде есть свои корабли. Наверное, она уже на Эрме или на пути к Терминалу.
— Что вы собираетесь предпринять?
— Первым делом напишу письмо в ДАГАР. Посоветую в следующий раз подослать ко мне старушку, всем остальным буду сворачивать шею без предупреждения.
— А старушку предупредите? — осведомился Гроссман.
— Угу, одно предупредительное сворачивание в воздух. В свободное время надо будет потренироваться на мокром белье, у дагарцев очень скользкие шеи.
— Вы злитесь из ревности, — заметила Изида, раздумывая, стал бы я злиться из-за нее. Нельзя было не воспользоваться тем, что она вновь обрела дар речи.
— Изида, скажите, почему Космический Разум проявляет такое внимание к роботам? Люди его уже не устраивают?
— Люди его никогда не устраивали. Человек веками мучается вопросом, почему молчит Вселенная, почему никто из сапиенсов не пытается установить с ним контакт. А контакт давно бы состоялся, если бы сапиенсы считали людей разумной расой. Но они так не считают и, вероятно, по-своему правы. Натолкнись мы на них, наверное, мы бы тоже не приняли их за разумные существа. Объединение, контакт разумов должен произойти в неком едином центре, через который пойдут сигналы от одной расы к другой. Центр этот сам выбирает тех, кто достоин контакта. Он наблюдает за ходом эволюции и ждет, когда раса созреет. С его точки зрения, роботы — это новый шаг в эволюции разумных существ на Земле. Роботы произошли от человека, как человек произошел от обезьяны. Более того, разум робота по своему устройству ближе к разуму центра или Вираджа, то есть Космического Разума. Они друг друга понимают, потому что мыслят в категориях единой логики, не совпадающей с логикой людей. Вы, наверное, забыли, как профессор Эйтвед рассказывал, почему это так. Вирадж существует вечно, он существовал в прошлой вселенной, пережил ее смерть и появился в нашей вселенной вместе с ее рождением. Поэтому он заполняет ее всю до последнего атома и существует везде — так, как это представлял себе Спиноза. Логика Вираджа — это логика того первоатома, из которого произошел Большой Взрыв. Случайно, или это было продиктовано законами Вселенной, человек создал роботов с той же, первоатомной, логикой. Мне почему-то кажется, что человек послужил лишь орудием провидения, подобно тому, как обезьяны послужили материалом для возникновения человека. Материал биологический и материал ментальный, по сути, ничем друг от друга не отличаются. Продукт разума это тоже продукт движения молекул, разве не так?
Манера всех метафизиков: цепь неясных рассуждений завершить вопросом с очевидным ответом «да», — мол, если «да», то тогда с чем же вы не согласны?
— Так, — сказал Гроссман, не столько соглашаясь, сколько беря Изиду на заметку. Поначалу он слушал ее рассеянно, жевал губами, и раза три, по моим подсчетам, едва не сказал «ну и бред». Но когда Изида упомянула «нечеловеческую» логику, кибернетик занервничал. Назовет ли Изида закон исключения третьего или ограничится определением «первоатомная»? Что конкретно она имеет в виду? Действительно ли Эйтвед подсказал ей идею особой логики у роботов или она узнала об этом из других источников? Наконец, означают ли все эти философствования, что Гретте известно, что «неисключенное третье» может помочь выделить робота-убийцу из числа прочих роботов, сколько бы их ни было?
Задавать эти вопросы в лоб было опасно. Гроссман заявил, что все сказанное Изидой крайне интересно и напоминает ему какую-то древнюю легенду, которую он то ли где-то вычитал, то ли слышал от деда, то ли выдумал сам, когда ему, ученику средней школы, задали написать сочинение на свободную тему. Краткий спич он закончил, стоя в дверях и делая в мою сторону угрожающие знаки. Я попросил добровольных помощников ДАГАРа никуда до завтра не уезжать и проследовал за Гроссманом в его каюту. Под ногой что-то хрустнуло. Я спросил, важна ли для Гроссмана раздавленная деталь робота. Он выматерил и меня, и робота. Хорошо, робот не слышал, что Гроссман о нем думает. Отведя душу, он задал мне те вопросы, которые я перечислил в предыдущем абзаце. Я четыре раза пожал плечами. Тогда он сказал:
— Робота что-то спровоцировало напасть на вас. На вашу одежду нанесли телепикт, чтобы транслировать карты таро.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117
— Мы с вами не успели этого коснуться. Если бы вы спросили, я бы ответил, но вы не спрашивали.
— Олли, — взмолилась Изида, — мы же дали слово!
— Придется его нарушить, — сказал я, — говорите — оба вместе или по очереди.
Брайт выдохнул:
— Она из ДАГАРа. — И в сторону Изиды: — Поверь, так нужно. Нужно, чтобы господин Ильинский об этом знал.
Настроение у меня испортилось. Спецслужбы имеют привычку отбирать добычу. Расследования, в которые они вмешиваются, кончаются, как правило, нулевым гонораром. И еще одна беда: у людей из ДАГАРа очень крепкие челюсти. Гретта, конечно, не в счет, но она наверняка работает не одна.
— Что такое ДАГАР? — спросил Гроссман. — Звучит, как кличка овчарки.
— Вы почти угадали. Теперь угадайте, кто у них овцы.
— А если серьезно?
— ДАГАР это Дальняя Галактическая Разведка, секретное подразделение Галактической Полиции, созданное на тот случай, если в нашей галактике вдруг появятся сапиенсы. Любой радиотелескоп или спейс-сканер они считают своим наблюдательным пунктом, поэтому их не любят астрофизики. Археологи, работающие на окраинах обитаемой части галактики, обязаны предъявлять им свои находки. Конечно, дагарцы представляются не дагарцами, а офицерами ГП. Все, что хотя бы отдаленно напоминает останки сапиенсов, ДАГАР отбирает для проведения экспертизы по их собственной методике. Впрочем, археологи уже нашли на них противоядие. Из земных черепков они составляют приблизительный скелет сапиенса, вешают на шею скелету какую-нибудь «неземную» побрякушку и прячут его в самом дальнем контейнере. ДАГАР его, конечно, находит и отбирает как самую важную улику, не обращая внимания на остальные находки. Изида, как примерно выглядит Космический Разум? Я попрошу начальство подыскать какой-нибудь подходящий скелетик.
Изида молчала. Она держала слово, слова, в общем, властвовала в своей области.
— Поищите скелеты у себя в шкафу, — посоветовал остряк Гроссман.
— Или в шкафу Гретты, — предложил Брайт, — у нее в каюте.
Я его разочаровал:
— Она поступила, как опытный археолог: подбросила нам свой бюстгальтер, чтоб мы подумали, что она за ним вернется. Впервые в моей практике женщина, неравнодушная к вниманию мужчин, разбрасывает свое белье по кровати в незапертой каюте. Чемоданы, думаю, можно не искать. В лучшем случае, обнаружим еще какую-нибудь бутафорию. У ГП везде есть свои корабли. Наверное, она уже на Эрме или на пути к Терминалу.
— Что вы собираетесь предпринять?
— Первым делом напишу письмо в ДАГАР. Посоветую в следующий раз подослать ко мне старушку, всем остальным буду сворачивать шею без предупреждения.
— А старушку предупредите? — осведомился Гроссман.
— Угу, одно предупредительное сворачивание в воздух. В свободное время надо будет потренироваться на мокром белье, у дагарцев очень скользкие шеи.
— Вы злитесь из ревности, — заметила Изида, раздумывая, стал бы я злиться из-за нее. Нельзя было не воспользоваться тем, что она вновь обрела дар речи.
— Изида, скажите, почему Космический Разум проявляет такое внимание к роботам? Люди его уже не устраивают?
— Люди его никогда не устраивали. Человек веками мучается вопросом, почему молчит Вселенная, почему никто из сапиенсов не пытается установить с ним контакт. А контакт давно бы состоялся, если бы сапиенсы считали людей разумной расой. Но они так не считают и, вероятно, по-своему правы. Натолкнись мы на них, наверное, мы бы тоже не приняли их за разумные существа. Объединение, контакт разумов должен произойти в неком едином центре, через который пойдут сигналы от одной расы к другой. Центр этот сам выбирает тех, кто достоин контакта. Он наблюдает за ходом эволюции и ждет, когда раса созреет. С его точки зрения, роботы — это новый шаг в эволюции разумных существ на Земле. Роботы произошли от человека, как человек произошел от обезьяны. Более того, разум робота по своему устройству ближе к разуму центра или Вираджа, то есть Космического Разума. Они друг друга понимают, потому что мыслят в категориях единой логики, не совпадающей с логикой людей. Вы, наверное, забыли, как профессор Эйтвед рассказывал, почему это так. Вирадж существует вечно, он существовал в прошлой вселенной, пережил ее смерть и появился в нашей вселенной вместе с ее рождением. Поэтому он заполняет ее всю до последнего атома и существует везде — так, как это представлял себе Спиноза. Логика Вираджа — это логика того первоатома, из которого произошел Большой Взрыв. Случайно, или это было продиктовано законами Вселенной, человек создал роботов с той же, первоатомной, логикой. Мне почему-то кажется, что человек послужил лишь орудием провидения, подобно тому, как обезьяны послужили материалом для возникновения человека. Материал биологический и материал ментальный, по сути, ничем друг от друга не отличаются. Продукт разума это тоже продукт движения молекул, разве не так?
Манера всех метафизиков: цепь неясных рассуждений завершить вопросом с очевидным ответом «да», — мол, если «да», то тогда с чем же вы не согласны?
— Так, — сказал Гроссман, не столько соглашаясь, сколько беря Изиду на заметку. Поначалу он слушал ее рассеянно, жевал губами, и раза три, по моим подсчетам, едва не сказал «ну и бред». Но когда Изида упомянула «нечеловеческую» логику, кибернетик занервничал. Назовет ли Изида закон исключения третьего или ограничится определением «первоатомная»? Что конкретно она имеет в виду? Действительно ли Эйтвед подсказал ей идею особой логики у роботов или она узнала об этом из других источников? Наконец, означают ли все эти философствования, что Гретте известно, что «неисключенное третье» может помочь выделить робота-убийцу из числа прочих роботов, сколько бы их ни было?
Задавать эти вопросы в лоб было опасно. Гроссман заявил, что все сказанное Изидой крайне интересно и напоминает ему какую-то древнюю легенду, которую он то ли где-то вычитал, то ли слышал от деда, то ли выдумал сам, когда ему, ученику средней школы, задали написать сочинение на свободную тему. Краткий спич он закончил, стоя в дверях и делая в мою сторону угрожающие знаки. Я попросил добровольных помощников ДАГАРа никуда до завтра не уезжать и проследовал за Гроссманом в его каюту. Под ногой что-то хрустнуло. Я спросил, важна ли для Гроссмана раздавленная деталь робота. Он выматерил и меня, и робота. Хорошо, робот не слышал, что Гроссман о нем думает. Отведя душу, он задал мне те вопросы, которые я перечислил в предыдущем абзаце. Я четыре раза пожал плечами. Тогда он сказал:
— Робота что-то спровоцировало напасть на вас. На вашу одежду нанесли телепикт, чтобы транслировать карты таро.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117