за неимением лучшего обходятся тем, что есть под рукой.
- Поздравьте меня, сеньоры! - воскликнул Мартир, когда наконец получил возможность говорить. - Мой успех превзошел все наши надежды! Сам генуэзец и ближайшие его сподвижники сегодня в гостях у таких великих особ, что не нам с ними равняться. Но вот перед вами достойнейший рулевой Колумба и, несомненно, второй по значению человек на борту каравеллы; он согласился оказать нам честь и разделить с нами скромную трапезу. Я извлек его из толпы любопытных и даже не успел еще узнать его имя. Надеюсь, он сам себя назовет!
Санчо никогда не мог пожаловаться на недостаток находчивости, и у него вполне хватало природного ума, чтобы не остаться в дураках и не прослыть невеждой, хотя читатель уже знает, что до ученого мужа или глубокомысленного философа ему было весьма далеко. Поэтому сейчас он принял соответственно достойный вид и, уже поднаторев после тысячи расспросов, на которые ему пришлось отвечать за последний месяц, приготовился к роли человека, побывавшего в Индии.
- Меня зовут Санчо Мундо, сеньоры, - отрекомендовался бравый рулевой. - Иногда меня называют просто Санчо с корабельной верфи, но я бы хотел, чтобы меня звали Санчо Индейский, если только его милость дон Христофор не будет возражать, потому что он имеет на это больше прав, чем я.
Все хором запротестовали, утверждая, что он тоже имеет на этот титул полное право. И тут же все присутствующие начали наперебой представляться Санчо с корабельной верфи, называя самые громкие в Кастилии имена. Хотя у испанцев и не принят этот американский обычай, но в данном случае возможность покрасоваться и похвастаться титулами была слишком соблазнительна!
После этой церемонии, когда юные отпрыски родов Мендосы, Гусмана, де Серда, де Толедо и прочих удостоились чести познакомиться с простым моряком, вся компания перешла в залу, где стол ломился от явств, приготовленных искуснейшими поварами Барселоны. И, хотя любознательность молодежи часто брала верх над благовоспитанностью, ни один вопрос не мог отвлечь Санчо от занятия, к которому он питал почти религиозное благоговение, то есть от еды. А когда ему стали слишком докучать, он положил на стол вилку и нож и торжественно заявил:
- Сеньоры! Я считаю пищу даром божьим и полагаю, что грешно так много говорить, когда поставленные перед нами явства требуют, чтобы мы своими челюстями воздали хвалу тому, кто о нас позаботился. Я знаю, что дон Христофор держится того же мнения и все его спутники подражают своему любимому и славному адмиралу. Когда я закончу, тогда и поговорим, сеньоры идальго, и тогда - да поможет бог глупцам и невеждам!
После такой речи оставалось только ждать, пока Санчо насытится. Наконец он слегка отодвинулся от стола и заговорил, обращаясь к Педро Мартиру:
- Я, сеньор, конечно, человек не ученый, но то, что я видел, я видел, а то, что моряк знает, он знает не хуже доктора из Саламанки! Поэтому спрашивайте меня, бога ради, о чем хотите, однако знайте, что я буду отвечать как человек хоть и бедный, но честный.
Педро Мартир был человек ученый и хотел выведать у Санчо как можно больше, полагая, что сейчас важнее всего получить сведения, как говорится, из первых рук. Посему он и принялся задавать вопросы так же просто и прямо, как Санчо согласился на них отвечать.
- Хорошо, сеньор, - начал ученый муж. - Нам хотелось бы узнать очень многое. Прежде всего скажите, какое из чудес поразило вас больше всего в этом путешествии и оставило самый неизгладимый след?
- Полярная звезда! - не задумываясь, ответил Санчо. - Мы, моряки, всегда считали ее неподвижной, как собор в Севилье, но в это плавание все видели, как она переходила с места на место с непостоянством ветра!
- Поистине это чудо! - воскликнул Педро Мартир, не зная, что и думать. - Но, может быть, вы ошиблись, сеньор Санчо? Может быть, у вас просто нет навыка в наблюдении за светилами?
- Если не верите мне, спросите у дона Христофора! Когда был замечен этот «феномен», как его назвал адмирал, мы долго толковали о нем и оба решили, что в мире сем ничто не постоянно. Верьте мне, сеньор дон Педро, Полярная звезда не стоит на месте!
- Я спрошу об этом у преславного адмирала, - согласился из вежливости ученый. - А что удивило вас больше всего, сеньор Санчо, после Полярной звезды? Пусть научные вопросы разрешит будущее, я имею в виду обыденные явления.
Ответить на то было не так-то легко, и Санчо призадумался. В это время дверь отворилась, и в комнату, привлекая внимание своей мужественной красотой и пышностью наряда, вошел дон Луис де Бобадилья. Хор голосов приветствовал его, и сам Педро Мартир поднялся ему навстречу, всем своим видом выказывая радость и одновременно дружеский укор.
- Граф! - сказал он. - Я просил вас пожаловать сюда, хотя вы уж больше не воспитанник мой и можете не прислушиваться к моим советам. Но мне казалось, что для человека, который так увлекается путешествиями, как вы, было бы полезно и в высшей степени назидательно послушать о чудесах славной экспедиции Колумба. Сей достойный моряк, к тому же рулевой и несомненно один из доверенных спутников адмирала, согласился воспользоваться нашим скромным гостеприимством в столь славный день и сейчас рассказывает нам о самых интересных и примечательных событиях этого поразительного плавания. Сеньор Санчо Мундо, познакомьтесь с благородным Луисом де Бобадилья, который тоже немало постранствовал по морям!
- Зря беспокоитесь, сеньор, это и так видно с первого взгляда, - проговорил Санчо, отвечая неуклюжим, но почтительным поклоном на веселое приветствие графа де Льера. - Его сиятельство тоже был на востоке, как и я, с доном Христофором, только мы плыли туда разными путями, и ни он, ни мы так и не добрались до Катая. Знакомство с вами, ваше сиятельство, для меня большая честь. После подвигов благородного адмирала и ваших мореплавание должно теперь войти в моду. Если вам случится быть в окрестностях Могера, надеюсь, вы не пройдете мимо моих дверей, не постучавшись и не узнав, дома ли Санчо Мундо!
- Это я охотно обещаю, достойный кормчий, даже если придется сходить за тобой на верфь! - со смехом ответил дон Луис, подсаживаясь к столу. - Но прошу вас, сеньор Педро, продолжайте вашу беседу. Судя по тому, что я мельком слышал, она обещает быть весьма интересной!
- Я обдумал ваш вопрос, сеньоры, - важно продолжал Санчо. - Вы спросили, что меня больше всего удивило после Полярной звезды, которая там не стоит на месте. Отвечаю: отсутствие денег в Сипанго. Золота там достаточно, и просто непонятно, почему из него не чеканят доблы или какие-нибудь другие монеты! Ума не приложу, как они там обходятся без денег!
Все посмеялись над этой шуткой, затем Педро Мартир проговорил:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131
- Поздравьте меня, сеньоры! - воскликнул Мартир, когда наконец получил возможность говорить. - Мой успех превзошел все наши надежды! Сам генуэзец и ближайшие его сподвижники сегодня в гостях у таких великих особ, что не нам с ними равняться. Но вот перед вами достойнейший рулевой Колумба и, несомненно, второй по значению человек на борту каравеллы; он согласился оказать нам честь и разделить с нами скромную трапезу. Я извлек его из толпы любопытных и даже не успел еще узнать его имя. Надеюсь, он сам себя назовет!
Санчо никогда не мог пожаловаться на недостаток находчивости, и у него вполне хватало природного ума, чтобы не остаться в дураках и не прослыть невеждой, хотя читатель уже знает, что до ученого мужа или глубокомысленного философа ему было весьма далеко. Поэтому сейчас он принял соответственно достойный вид и, уже поднаторев после тысячи расспросов, на которые ему пришлось отвечать за последний месяц, приготовился к роли человека, побывавшего в Индии.
- Меня зовут Санчо Мундо, сеньоры, - отрекомендовался бравый рулевой. - Иногда меня называют просто Санчо с корабельной верфи, но я бы хотел, чтобы меня звали Санчо Индейский, если только его милость дон Христофор не будет возражать, потому что он имеет на это больше прав, чем я.
Все хором запротестовали, утверждая, что он тоже имеет на этот титул полное право. И тут же все присутствующие начали наперебой представляться Санчо с корабельной верфи, называя самые громкие в Кастилии имена. Хотя у испанцев и не принят этот американский обычай, но в данном случае возможность покрасоваться и похвастаться титулами была слишком соблазнительна!
После этой церемонии, когда юные отпрыски родов Мендосы, Гусмана, де Серда, де Толедо и прочих удостоились чести познакомиться с простым моряком, вся компания перешла в залу, где стол ломился от явств, приготовленных искуснейшими поварами Барселоны. И, хотя любознательность молодежи часто брала верх над благовоспитанностью, ни один вопрос не мог отвлечь Санчо от занятия, к которому он питал почти религиозное благоговение, то есть от еды. А когда ему стали слишком докучать, он положил на стол вилку и нож и торжественно заявил:
- Сеньоры! Я считаю пищу даром божьим и полагаю, что грешно так много говорить, когда поставленные перед нами явства требуют, чтобы мы своими челюстями воздали хвалу тому, кто о нас позаботился. Я знаю, что дон Христофор держится того же мнения и все его спутники подражают своему любимому и славному адмиралу. Когда я закончу, тогда и поговорим, сеньоры идальго, и тогда - да поможет бог глупцам и невеждам!
После такой речи оставалось только ждать, пока Санчо насытится. Наконец он слегка отодвинулся от стола и заговорил, обращаясь к Педро Мартиру:
- Я, сеньор, конечно, человек не ученый, но то, что я видел, я видел, а то, что моряк знает, он знает не хуже доктора из Саламанки! Поэтому спрашивайте меня, бога ради, о чем хотите, однако знайте, что я буду отвечать как человек хоть и бедный, но честный.
Педро Мартир был человек ученый и хотел выведать у Санчо как можно больше, полагая, что сейчас важнее всего получить сведения, как говорится, из первых рук. Посему он и принялся задавать вопросы так же просто и прямо, как Санчо согласился на них отвечать.
- Хорошо, сеньор, - начал ученый муж. - Нам хотелось бы узнать очень многое. Прежде всего скажите, какое из чудес поразило вас больше всего в этом путешествии и оставило самый неизгладимый след?
- Полярная звезда! - не задумываясь, ответил Санчо. - Мы, моряки, всегда считали ее неподвижной, как собор в Севилье, но в это плавание все видели, как она переходила с места на место с непостоянством ветра!
- Поистине это чудо! - воскликнул Педро Мартир, не зная, что и думать. - Но, может быть, вы ошиблись, сеньор Санчо? Может быть, у вас просто нет навыка в наблюдении за светилами?
- Если не верите мне, спросите у дона Христофора! Когда был замечен этот «феномен», как его назвал адмирал, мы долго толковали о нем и оба решили, что в мире сем ничто не постоянно. Верьте мне, сеньор дон Педро, Полярная звезда не стоит на месте!
- Я спрошу об этом у преславного адмирала, - согласился из вежливости ученый. - А что удивило вас больше всего, сеньор Санчо, после Полярной звезды? Пусть научные вопросы разрешит будущее, я имею в виду обыденные явления.
Ответить на то было не так-то легко, и Санчо призадумался. В это время дверь отворилась, и в комнату, привлекая внимание своей мужественной красотой и пышностью наряда, вошел дон Луис де Бобадилья. Хор голосов приветствовал его, и сам Педро Мартир поднялся ему навстречу, всем своим видом выказывая радость и одновременно дружеский укор.
- Граф! - сказал он. - Я просил вас пожаловать сюда, хотя вы уж больше не воспитанник мой и можете не прислушиваться к моим советам. Но мне казалось, что для человека, который так увлекается путешествиями, как вы, было бы полезно и в высшей степени назидательно послушать о чудесах славной экспедиции Колумба. Сей достойный моряк, к тому же рулевой и несомненно один из доверенных спутников адмирала, согласился воспользоваться нашим скромным гостеприимством в столь славный день и сейчас рассказывает нам о самых интересных и примечательных событиях этого поразительного плавания. Сеньор Санчо Мундо, познакомьтесь с благородным Луисом де Бобадилья, который тоже немало постранствовал по морям!
- Зря беспокоитесь, сеньор, это и так видно с первого взгляда, - проговорил Санчо, отвечая неуклюжим, но почтительным поклоном на веселое приветствие графа де Льера. - Его сиятельство тоже был на востоке, как и я, с доном Христофором, только мы плыли туда разными путями, и ни он, ни мы так и не добрались до Катая. Знакомство с вами, ваше сиятельство, для меня большая честь. После подвигов благородного адмирала и ваших мореплавание должно теперь войти в моду. Если вам случится быть в окрестностях Могера, надеюсь, вы не пройдете мимо моих дверей, не постучавшись и не узнав, дома ли Санчо Мундо!
- Это я охотно обещаю, достойный кормчий, даже если придется сходить за тобой на верфь! - со смехом ответил дон Луис, подсаживаясь к столу. - Но прошу вас, сеньор Педро, продолжайте вашу беседу. Судя по тому, что я мельком слышал, она обещает быть весьма интересной!
- Я обдумал ваш вопрос, сеньоры, - важно продолжал Санчо. - Вы спросили, что меня больше всего удивило после Полярной звезды, которая там не стоит на месте. Отвечаю: отсутствие денег в Сипанго. Золота там достаточно, и просто непонятно, почему из него не чеканят доблы или какие-нибудь другие монеты! Ума не приложу, как они там обходятся без денег!
Все посмеялись над этой шуткой, затем Педро Мартир проговорил:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131