— Пакеа очень плохо с ними обращаются.
— Так пакеа везде? А у нас, у маори, есть только Аотеароа. Если бы только пакеа поняли это, война бы прекратилась.
— Я согласен с вами.
— Но вы же не пакеа!
Он резко поднял на нее глаза.
— Не все пакеа плохие. Вот вы же работаете на одного из них?
Ей пришлось кивнуть в ответ на это.
— И очень печально, что среди маори, и среди пакеа немало тех, кому просто нравится сражаться.
Какой странный человек, подумала она. То он кажется грубым и неотесанным, а то образованным и опытным. Затем она медленно начала думать о том, что он только что сказал.
— Так вы говорите, что уже давно бродите по островам?
— Вот уже несколько лет. Потрясенная, она уставилась на него.
— Да ведь вы же могли тысячу раз погибнуть. Вас могли застрелить маори или пакеа, если бы приняли вас за дезертира.
— Я продвигаюсь очень скрытно, и мне нравятся леса. В лесу я как дома, как и в большом городе. Разведчикам пакеа я продавал места тайных сборищ и секретные тропы маори. Я следил за армией пакеа на марше и передавал сведения о ее передвижениях лазутчикам маори.
— Я не понимаю. Кого же вы поддерживаете?
— И тех, и других, Никого. Я с одинаковым безразличием слежу за успехами и неудачами обеих сторон. — На мгновение выражение его лица так потемнело, что ей стало страшно. Но буря исчезла так же внезапно, как и появилась. — Понимаете ли, мне приходится вести мои собственные войны. Я не могу позволить глупым мыслями о поселенцах или вождях беспокоить меня.
Он снова улыбнулся ей, и улыбка эта была такая чудесная и успокаивающая, что она расслабилась.
— Слишком много разговоров о войне, когда мир так и не наступает, — заключила она. Она подошла к раковине и принялась мыть посуду, чтобы хоть как-то занять свои руки, если не мысли. — Я не понимаю вас. Вы повидали столько мест. А где же ваш дом?
Она подумала, что так быстро промелькнувшая в нем ярость опять может вернуться, но он успокоился.
— Мой дом там, где я есть в данный момент.
— Ну, а где же тогда ваша семья? Ваши мать, отец?
— Моя мать умерла шесть лет назад. Сифилис. Болезнь белого человека. Некрасивая смерть.
Мерита уже видела, как умирают люди от этой страшной заразы, и содрогнулась при одной мысли об этом.
— Извините.
— Благодарю вас, — с достоинством ответил он. — Моя сестра была убита в Хаоре. А что до моего отца, так он уже давно умер.
Мерита погрустнела. У маори чувство семьи было сильнее, чем у пакеа, потому что вдобавок к близким родственникам, каждый маорийский ребенок был также частью ванау, огромной семейной группы. У пакеа не было ванау, а это означало, что молодой странник лишен даже такого утешения.
Он заметил выражение ее лица.
— Не жалейте меня. Я приучился жить в согласии с судьбой. В наше время не я один остался без семьи.
— Это верно. — Она начала сильнее тереть сковородку, которую пыталась отмыть. — Как бы мне хотелось, чтобы эта война поскорее кончилась! Но кому какое дело до того, что говорит кто-то вроде меня?
— Мне есть дело, — спокойно ответил он. Она улыбнулась ему.
— Это очень мило с вашей стороны.
Почти все мясо, хлеб и сыр, что она поставила перед ним на стол, уже исчезли. Он откинулся на спинку стула и прихлебывал воду.
— Должно быть, этот Коффин страшно богат.
— О, да! — Она была рада направить разговор в новое, более приятное русло. — Думаю, он самый богатый человек в Новой Зеландии.
— Когда я входил, мне показалось, что я слышу голос ребенка наверху. Это его ребенок?
Он поднялся со стула и опять принялся расхаживать по кухне, снова изучая мельчайшие подробности.
Мерита заколебалась, отвечая на этот неожиданный вопрос.
— Конечно, нет, — наконец, солгала она. — Это мой ребенок. Его отец… его отец солдат. Офицер. Очень хороший человек.
— Каждый стал солдатом в эти дни, — заметил он, но не стал задавать больше вопросов. Это было невежливо.
Вместо этого он принялся расспрашивать ее о доме и поместье. Она успокоилась и старалась отвечать ему, как могла, пока он вдруг резко не повернулся к ней. Во время разговора они подходили все ближе и ближе друг к другу, и вот теперь ее отделяли от него всего только несколько дюймов. Теперь его лицо оказалось очень близко к ней, и эти бездонные глаза не отрывались от ее глаз.
— Этот Коффин — он хорошо с вами обращается?
— Хорошо? Со мной?
Она была так шокирована его нахальством, что с трудом нашла, что ответить.
— Я просто присматриваю за домом. Если вас интересуют, хорошо ли мне платят, так я вполне довольна.
— Я рад это слышать. — Его рука лежала на ее плече, и сквозь платье она ощутила это обжигающее прикосновение. — Я вижу, что вы не голодаете.
Она отстранилась от него, сама удивляясь — почему же она не ударила его?
— Если вы уже наелись и напились, пора бы вам отправляться в дорогу. Преподобный Спенсер скоро будет здесь, а ему может не понравиться ваше присутствие.
Дыхание ее стало вдруг быстрым и прерывистым, и не только волнение было тому причиной.
Он намеренно медленно отставил стакан в сторону.
— Ну, скажите же, — вызывающе проговорил он, — ведь вы же не боитесь меня? Мне, кажется, вас вообще нельзя ничем напугать.
— Это верно. — Она круто повернулась к нему лицом, лихорадочно вспоминая, где же она оставила винтовку. Вот же она, в дальнем углу. Но она не кинулась за оружием. Он ведь ничего такого не сделал, правда ведь? — Я ничего не боюсь.
Сейчас она была к винтовке уже ближе, чем он. В следующее мгновение она схватила ее.
Он остановился.
— Так вы собираетесь застрелить меня?
— Если придется. Вы меня заставляете.
Он снова начал медленно приближаться к ней.
— Надеюсь, это не так.
Он опять подошел к ней вплотную, и ей пришлось поднять голову, чтобы увидеть его лицо.
— Кто вы? — прошептала она. — Чего вы хотите?
— Я просто гость, друг. — Голос его был таким тихим, что ей пришлось напрячь слух, чтобы разобрать его слова. — Тот, у кого нет ни дома, ни семьи, ни места, куда бы пойти, и кому поэтому не надо никуда спешить.
Она могла отстраниться от его руки. Она могла бы отступить в сторону, или же назад, или ударить его по руке. А вместо этого она стояла, глядя на него, как завороженная, пока его рука не прикоснулась к ее щеке.
— Весь вопрос, Мерита в том, чего хочешь ты. Это большой дом, и пустой дом, и, если отец твоего ребенка действительно солдат, сейчас он, скорее всего, где-то далеко, а не здесь. Ты замужем за ним?
— Нет, — честно ответила она и сама удивилась, с какой стати ей отвечать на его вопросы. — Нет, мы не женаты.
— Ну вот.
Он приблизился еще на дюйм. Пальцы ее продолжали сжимать винтовку, но в мыслях у нее больше не было поднять оружие и прицелиться.
— Мне, как хорошему гостю, полагается постараться и отблагодарить за гостеприимство — единственным способом, который имеется в моем распоряжении.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167
— Так пакеа везде? А у нас, у маори, есть только Аотеароа. Если бы только пакеа поняли это, война бы прекратилась.
— Я согласен с вами.
— Но вы же не пакеа!
Он резко поднял на нее глаза.
— Не все пакеа плохие. Вот вы же работаете на одного из них?
Ей пришлось кивнуть в ответ на это.
— И очень печально, что среди маори, и среди пакеа немало тех, кому просто нравится сражаться.
Какой странный человек, подумала она. То он кажется грубым и неотесанным, а то образованным и опытным. Затем она медленно начала думать о том, что он только что сказал.
— Так вы говорите, что уже давно бродите по островам?
— Вот уже несколько лет. Потрясенная, она уставилась на него.
— Да ведь вы же могли тысячу раз погибнуть. Вас могли застрелить маори или пакеа, если бы приняли вас за дезертира.
— Я продвигаюсь очень скрытно, и мне нравятся леса. В лесу я как дома, как и в большом городе. Разведчикам пакеа я продавал места тайных сборищ и секретные тропы маори. Я следил за армией пакеа на марше и передавал сведения о ее передвижениях лазутчикам маори.
— Я не понимаю. Кого же вы поддерживаете?
— И тех, и других, Никого. Я с одинаковым безразличием слежу за успехами и неудачами обеих сторон. — На мгновение выражение его лица так потемнело, что ей стало страшно. Но буря исчезла так же внезапно, как и появилась. — Понимаете ли, мне приходится вести мои собственные войны. Я не могу позволить глупым мыслями о поселенцах или вождях беспокоить меня.
Он снова улыбнулся ей, и улыбка эта была такая чудесная и успокаивающая, что она расслабилась.
— Слишком много разговоров о войне, когда мир так и не наступает, — заключила она. Она подошла к раковине и принялась мыть посуду, чтобы хоть как-то занять свои руки, если не мысли. — Я не понимаю вас. Вы повидали столько мест. А где же ваш дом?
Она подумала, что так быстро промелькнувшая в нем ярость опять может вернуться, но он успокоился.
— Мой дом там, где я есть в данный момент.
— Ну, а где же тогда ваша семья? Ваши мать, отец?
— Моя мать умерла шесть лет назад. Сифилис. Болезнь белого человека. Некрасивая смерть.
Мерита уже видела, как умирают люди от этой страшной заразы, и содрогнулась при одной мысли об этом.
— Извините.
— Благодарю вас, — с достоинством ответил он. — Моя сестра была убита в Хаоре. А что до моего отца, так он уже давно умер.
Мерита погрустнела. У маори чувство семьи было сильнее, чем у пакеа, потому что вдобавок к близким родственникам, каждый маорийский ребенок был также частью ванау, огромной семейной группы. У пакеа не было ванау, а это означало, что молодой странник лишен даже такого утешения.
Он заметил выражение ее лица.
— Не жалейте меня. Я приучился жить в согласии с судьбой. В наше время не я один остался без семьи.
— Это верно. — Она начала сильнее тереть сковородку, которую пыталась отмыть. — Как бы мне хотелось, чтобы эта война поскорее кончилась! Но кому какое дело до того, что говорит кто-то вроде меня?
— Мне есть дело, — спокойно ответил он. Она улыбнулась ему.
— Это очень мило с вашей стороны.
Почти все мясо, хлеб и сыр, что она поставила перед ним на стол, уже исчезли. Он откинулся на спинку стула и прихлебывал воду.
— Должно быть, этот Коффин страшно богат.
— О, да! — Она была рада направить разговор в новое, более приятное русло. — Думаю, он самый богатый человек в Новой Зеландии.
— Когда я входил, мне показалось, что я слышу голос ребенка наверху. Это его ребенок?
Он поднялся со стула и опять принялся расхаживать по кухне, снова изучая мельчайшие подробности.
Мерита заколебалась, отвечая на этот неожиданный вопрос.
— Конечно, нет, — наконец, солгала она. — Это мой ребенок. Его отец… его отец солдат. Офицер. Очень хороший человек.
— Каждый стал солдатом в эти дни, — заметил он, но не стал задавать больше вопросов. Это было невежливо.
Вместо этого он принялся расспрашивать ее о доме и поместье. Она успокоилась и старалась отвечать ему, как могла, пока он вдруг резко не повернулся к ней. Во время разговора они подходили все ближе и ближе друг к другу, и вот теперь ее отделяли от него всего только несколько дюймов. Теперь его лицо оказалось очень близко к ней, и эти бездонные глаза не отрывались от ее глаз.
— Этот Коффин — он хорошо с вами обращается?
— Хорошо? Со мной?
Она была так шокирована его нахальством, что с трудом нашла, что ответить.
— Я просто присматриваю за домом. Если вас интересуют, хорошо ли мне платят, так я вполне довольна.
— Я рад это слышать. — Его рука лежала на ее плече, и сквозь платье она ощутила это обжигающее прикосновение. — Я вижу, что вы не голодаете.
Она отстранилась от него, сама удивляясь — почему же она не ударила его?
— Если вы уже наелись и напились, пора бы вам отправляться в дорогу. Преподобный Спенсер скоро будет здесь, а ему может не понравиться ваше присутствие.
Дыхание ее стало вдруг быстрым и прерывистым, и не только волнение было тому причиной.
Он намеренно медленно отставил стакан в сторону.
— Ну, скажите же, — вызывающе проговорил он, — ведь вы же не боитесь меня? Мне, кажется, вас вообще нельзя ничем напугать.
— Это верно. — Она круто повернулась к нему лицом, лихорадочно вспоминая, где же она оставила винтовку. Вот же она, в дальнем углу. Но она не кинулась за оружием. Он ведь ничего такого не сделал, правда ведь? — Я ничего не боюсь.
Сейчас она была к винтовке уже ближе, чем он. В следующее мгновение она схватила ее.
Он остановился.
— Так вы собираетесь застрелить меня?
— Если придется. Вы меня заставляете.
Он снова начал медленно приближаться к ней.
— Надеюсь, это не так.
Он опять подошел к ней вплотную, и ей пришлось поднять голову, чтобы увидеть его лицо.
— Кто вы? — прошептала она. — Чего вы хотите?
— Я просто гость, друг. — Голос его был таким тихим, что ей пришлось напрячь слух, чтобы разобрать его слова. — Тот, у кого нет ни дома, ни семьи, ни места, куда бы пойти, и кому поэтому не надо никуда спешить.
Она могла отстраниться от его руки. Она могла бы отступить в сторону, или же назад, или ударить его по руке. А вместо этого она стояла, глядя на него, как завороженная, пока его рука не прикоснулась к ее щеке.
— Весь вопрос, Мерита в том, чего хочешь ты. Это большой дом, и пустой дом, и, если отец твоего ребенка действительно солдат, сейчас он, скорее всего, где-то далеко, а не здесь. Ты замужем за ним?
— Нет, — честно ответила она и сама удивилась, с какой стати ей отвечать на его вопросы. — Нет, мы не женаты.
— Ну вот.
Он приблизился еще на дюйм. Пальцы ее продолжали сжимать винтовку, но в мыслях у нее больше не было поднять оружие и прицелиться.
— Мне, как хорошему гостю, полагается постараться и отблагодарить за гостеприимство — единственным способом, который имеется в моем распоряжении.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167