Он приподнял кожух. На полу коляски, свернувшись калачиком, лежала Фелиция, хрупкая и беззащитная, как ребенок.
– Ты могла бы немного подпитать шар и научить Сьюки управлять им. Для Великого Магистра – минутное дело. И риск совсем невелик…
«Бреда!»
«Слышу тебя, Элизабет.»
«Твои проделки?»
«Крейн сказал тебе правду! В моем предвидении ничего подобного не было. Это проделки Богини. Или Бога.»
«Нет! Нет! О, будь ты проклята!.. И все вы!..»
Невидимый шар взмыл ввысь над залитой огнями Мюрией. Набирая высоту в районе Большой лагуны, он наткнулся на встречный воздушный поток. Полууправляемый летательный аппарат вздрогнул и полностью изменил направление. Вместо Корсики-Сардинии его отнесло к Гибралтарскому перешейку.
3
Они ждали рассвета.
Тану, фирвулаги и люди в торквесах, облаченные в великолепные доспехи, собрались в долине, подернутой жемчужной дымкой: в память о туманах Дуата творцы обоих воинских братств натягивали на поле битвы перламутровую пелену. В неподвижном воздухе раздавался низкий трубный звук
– это зрители-фирвулаги вперемежку с тану и людьми исполняли древнюю увертюру к Битве.
Армия фирвулагов – обсидиановые доспехи, подбитые золотом и драгоценными камнями, – стояла огромной, в двадцать тысяч голов, толпой. Карлики, гиганты и дюжие парни среднего роста – все сбились в кучу. У некоторых были штандарты с загадочными эмблемами, прочие же вытащили из ножен оружие. Капитаны сгрудились близ обращенной к востоку мраморной платформы, воздвигнутой для великих из обеих рас. На противоположной ее стороне застыли в ожидании воины тану. Презрительно взирая на беспорядочное скопище своих собратьев, они выстроились стройными колоннами по Гильдиям. В первые ряды батальона экстрасенсов среди высоченных чемпионов затесался маленький выскочка. Его стеклянные с золотым подбоем доспехи были украшены аметистами и алмазами желтой воды, а плащ, в отличие от прочих, был черный с фиолетовой оторочкой. Он высоко вздымал знамя со странным символом.
На востоке сквозь густой туман забрезжил свет. Звякнула стеклянная цепь, требуя тишины.
Леди Идона отделилась от группы высоких особ и подняла к небу руки. Позади Покровительницы Гильдий стояли Тагдал и Йочи; монарх тану красовался в драгоценных бело-голубых доспехах, фирвулаг – в черных, с алмазной огранкой.
– Первый день начинается! – провозгласила Идона и отступила в сторону, кланяясь обоим королям.
Тагдал взмахнул рукой. Стратег Ноданн и юный Шарн-Мес, отставший на полшага, как подобает представителю проигравшей в прошлом году стороны, также подошли поприветствовать властителей. Ноданн держал на вытянутых руках стеклянное оружие, похожее на большие двуручные мечи обеих племен, лишь с тем отличием, что от сверкающей плетеной рукоятки вел тонкий провод к ящичку, укрепленному у пояса Стратега.
Сияющий, словно Аврора, Ноданн официально преподнес Меч Тагдалу. Король отклонил его с той же торжественностью.
– Будь нашим наместником. Разверзни небо для Великой Битвы.
Стратег повернулся к востоку, поглядел на затянутое дымкой солнце и поднял фотонное оружие. Изумрудное сияние прорезало низко нависшую серую толщу и открыло проход солнечным лучам, озарившим сперва их глашатая, затем обоих королей и стоящего за ними генерала фирвулагов и, наконец, всех высоких особ на платформе. Воины и зрители вместе затянули песню; небесный хор тану оттеняли более низкие и звучные голоса фирвулагов. Прорыв в облаках расширился, точь-в-точь как на протяжении долгих тысячелетий на туманной планете Дуат, где древние соперники привыкли употреблять как умственную силу, так и лазерные лучи, чтобы обеспечить солнечную погоду для ежегодных ритуальных войн.
Песнь отзвучала. Плиоценовое небо засверкало голубизной над Серебристо-Белой равниной. Борцы и зрители взорвались могучей здравицей, и первый день Битвы начался.
Фелиция проснулась в полной неподвижности. Физической. Умственной. Чувственной.
Она полулежала на дне какой-то тесной кабины, прижатая к телу растрепанной женщины в золотом торквесе, которую она никогда прежде не видела. Над нею, словно статуя Геракла, нависал глядящий куда-то в сторону знакомый гигант; в мозгу у него была звенящая пустота.
Нет, это был не он, не ее ненавистный «возлюбленный».
Из-под грязной зеленой туники торчали человеческие волосатые ноги. Талию обхватывал инкрустированный янтарем пояс. Могучие сгорбленные плечи, руки, уцепившиеся за край корзины, белокурые волосы – во всем этом было что-то знакомое.
Вверху над вибрирующим полотном сияло голубое небо.
Что это? Новое развлечение ее палача? Но ум его уже не был в ней. Он ушел, а она осталась. Причем ей вернули силу.
У оплетки был странный замысловатый рисунок, и от нее исходил такой жар, что воздух искрился на много метров вокруг. Оплетка облекала туго надутую форму и крепилась к надувному же контейнеру, вместившему в себя троих людей. От обширного кольца, окаймлявшего отверстие красной пасти, отходили серебряные провода, которые также вели к их почему-то открытой тюремной камере. Увидев над головой толстую полку, она подтянулась и прочла надписи на приборном щитке:
h – 2104,3 S, km – 2596,1 t – +19 опл. – 77 (зел.) P атм. – 17,5 PO FX 37.39N, 00.33E Gd SP – 66,2 H – 231 F рез. – 2299.64HR ZT – 07:34:15
Она, Стейн и незнакомая женщина находятся в шаре Элизабет.
Свободна!
Фелиция вскарабкалась на ноги и стала рядом с неподвижным человеком. В воздухе ни ветерка, никакого движения, но, если напрячь слух, можно расслышать почти неуловимый треск горячего воздуха, вибрирующего в полууправляемом аппарате, и тоненькое дребезжание открывающейся и закрывающейся вентиляционной решетки.
Свободна, а ум ее…
Кончики пальцев коснулись холодного серого обода на шее. Фелиция улыбнулась, отомкнула застежку, сняла серый торквес, вытянула руку через борт корзины и выбросила его в глубокую бездну Пустого моря.
А теперь расти, маленькая, взлелеянная крупица!
Такая тусклая, такая обманчиво слабая искорка ее разума засияла под сводом черепа. И поток психической энергии вырвался наружу с головокружительной силой. Руины, трещины, осколки, оставшиеся от работы палача и пророчившие безумие (так, во всяком случае, полагал опытный целитель Крейн), разом смыло этой волной. И на их месте уже возвышалось во всей красе новое фантастическое здание – непреднамеренный дар «возлюбленного». Здание ширилось, наполнялось, перестраивалось прямо в процессе роста. За несколько секунд умственный посев развился в зрелый, действующий психический организм. Она едина, целостна, активна. И все это дело его рук! Благодаря ему она снова обладает принудительными, психокинетическими, творческими, экстрасенсорными способностями.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108