В конечном счете у меня начала возникать сложная подсознательная
параллель между этими руинами с остатками своеобразных иероглифических
обозначений и некоторыми из моих снов.
Я отчетливо представлял себе высоченный - до 30-ти футов - и столь же
широкий - коридор, вымощенный восьмиугольными плитами и накрытый мощным
арочным сводом. По правую сторону коридора располагался ряд комнат, а в
конце его одна из наклонных галерей плавными кругами спускалась на нижние
уровни.
Меня поразил характер информации, содержавшейся в этих видениях - он
далеко выходил за рамки того, что могли мне поведать реально существующие
камни. Как я узнал, что этот коридор находится где-то здесь глубоко под
землей? Как я узнал, что позади меня должна быть уходящая вверх наклонная
галерея? И, наконец, как я узнал, что подземный переход к Большой Колоннаде
начинается в левом конце коридора, лежащего на один уровень выше моего?
Откуда я мог получить представление о том, что машинный зал и туннель,
ведущий к Центральным Архивам, расположены двумя уровнями ниже? Каким
образом я мог догадаться о наличии запечатанных металлическими полосами
люков на самом нижнем подвальном этаже? Столь грубое вторжение мира моих
снов в реальную действительность повергло меня в настоящий шок, я обливался
холодным потом и никак не мог унять нервную дрожь.
В следующий миг я уловил слабое дуновение холодного воздуха,
струившегося вверх из небольшого углубления в центральной части руин. И
вновь мои видения рассеялись, как туман, оставив меня наедине с пустыней,
зловещим светом луны и мертвыми камнями вокруг. Теперь я столкнулся со
вполне реальным и осязаемым явлением; этот поток воздуха мог означать только
одно - внизу под землей находилось какое-то значительное полое
пространство.
Тотчас же мне вспомнились рассказы туземцев об огромных таинственных
домах, скрытых глубоко в недрах земли, где рождаются свирепые ветры, несущие
гибель всему живому. Затем я почувствовал, как в мое сознание снова начинают
проникать образы из моих прошлых снов. Что за место лежало внизу подо мной?
Не был ли это и впрямь тот самый источник, из которого некогда возникли
древние мифы о Великой Расе, а позднее и мои псевдовоспоминания?
Сомнения мои были недолгими, ибо не только любознательность и научное
рвение, но и что-то еще, какая-то чуждая воля подталкивала меня вперед,
заставляла двигаться почти автомагически, преодолевая возраставший с каждой
минутой страх. Засунув в карман фонарь, я с силами, каких до сей поры в себе
и не подозревал, приподнял и отодвинул в сторону огромный камень, а затем
другой - навстречу сильнее потянуло влажным воздухом, резко отличным от
сухой атмосферы пустыни. Когда я убрал последний обломок, который мог быть
сдвинут с места, открылась темная расселина, достаточно широкая для того,
чтобы в нее мог пролезть человек.
Я включил фонарь и, направив его луч в глубь отверстия, увидел
беспорядочное нагромождение камней, уходившее вниз под углом примерно в 45
градусов. Между ним и уровнем земли оказалось обширное пустое пространство,
ограниченное сверху полукруглым сводчатым потолком. В это было трудно
поверить, но под песками пустыни сохранилась часть грандиозного каменного
строения, каким-то чудом пережившего длинную цепь геологических катастроф,
сотрясавших нашу планету на протяжении многих сотен и даже тысяч веков.
Сейчас, оглядываясь назад, я не могу назвать свои тогдашние действия
иначе, как безрассудными и безумными. В самом деле, какой здравомыслящий
человек решился бы на спуск в неведомую подземную бездну, не приняв хотя бы
минимальных мер предосторожности - а ведь в то время никто из членов
экспедиции не знал ни о сделанном мною открытии, ни о моем местонахождении
вообще. Вновь, в который уж раз я чувствовал себя лишь послушным орудием,
направляемым волей судьбы и немеющим права на собственный выбор.
Протиснувшись в отверстие, я начал спускаться вниз; изредка - дабы не
расходовать зря батареи - я включал фонарь и в зависимости от характера
очередного участка склона двигался лицом вперед, или же пятился на
четвереньках, нащупывая ногой опору. Слева и справа в луче фонаря я на
довольно значительном удалении видел сложенные из мощных блоков стены.
Впереди луч не встречал никакой преграды, растворяясь в черной пустоте.
Не могу сказать точно, сколько времени занял мой спуск - все
представления о реальных вещах отступили куда-то на задний план под натиском
фантастических образов и невозможных, казалось бы, ассоциаций. Физические
ощущения напрочь отсутствовали, а ставшее уже привычным чувство страха
превратилось в некое подобие застывшей уродливой маски, безучастно взирающей
на меня откуда-то извне.
Но вот наконец я достиг уровня пола, загроможденного отвалившимися
фрагментами каменной кладки и покрытого слоем песка и всевозможных мелких
осколков. По обе стороны - на расстоянии 30-ти футов друг от друга -
поднимались внушительные стены, высоко над головой завершавшиеся сводчатым
потолком. По всей длине стен тянулись ряды иероглифов, значение и смысл
которых я был не в силах постичь.
Особенно меня впечатлял каменный свод этого помещения. Верхняя его
часть оказалась недосягаемой для света карманного фонаря, но я смог
разглядеть основание монументальных алчных перекрытий, потрясших меня своим
абсолютным сходством с некоторыми деталями моих снов.
Вверху за моей спиной слабое пятно лунного света обозначало далекий
выход наружу. Я мельком отметил про себя, что мне не следует упускать это
пятно из виду, дабы не заблудиться потом при возвращении. Медленно и
осторожно я продвигался вперед, придерживаясь левой стены - путь по
горизонтальному коридору оказался не менее трудным, чем предшествовавший ему
спуск. В одном месте я сдвинул в сторону несколько крупных глыб и отгреб
ногой каменную крошку, чтобы взглянуть на покрытие пола. Здесь я нашел то,
что в сущности и ожидал - пол был вымощен плотно подогнанными друг к другу
тяжелыми восьмиугольными плитами.
Отступив на несколько шагов от стены, я внимательно осмотрел ее при
свете фонаря. Поверхность песчаника носила явные признаки многолетнего
воздействия воды, которая, однако, не смогла полностью уничтожить резные
узоры и надписи. Местами кладка была сильно повреждена и расшатана, поневоле
наведя меня на мысль о тех немногих уже веках, что смогут застать это
древнее сооружение в его первозданном виде.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27