До той поры в снах я всячески избегал смотреть вниз
на самого себя и, помнится, был рад отсутствию зеркал в огромных комнатах
призрачного дома. Одновременно
меня беспокоил тот факт, что я запросто мог обозревать поверхность
каменных столов, каждый из которых был высотой не ниже десяти футов.
Искушение взглянуть на свое тело во сне между тем росло, и настал
момент, когда я не смог уже ему противиться. Сперва, посмотрев вниз, я
вообще ничего не увидел. Чуть погодя я понял, что причина этого заключалась
в невероятной длине моей шеи. Втянув голову в плечи, я осторожно повторил
свой опыт и на сей раз увидел внизу чешуйчатое, переливающееся всеми цветами
радуги конусообразное туловище - мое туловище! Это случилось в ту самую
ночь, когда половина Аркхэма была разбужена диким безумным воплем, с которым
я вырвался из объятий кошмара.
Понадобилось несколько недель повторяющихся ночных ужасов для того,
чтобы хоть как-то приучить меня к своему новому уродливому облику. Во снах я
двигался среди множества аналогичных тварей, читал книги, снятые с кажущихся
бесконечными полок и часами писал, стоя у монументальных столов и держа
стержень в зеленых щупальцах, растущих прямо из моей головы.
Кое-что из прочитанного сохранилось в моей памяти. Это были описания
других миров и вселенных, а также той смутной нематериальной жизни, что
таится за границами всех вселенных вообще. Были там и повествования о
разумных расах, населявших наш мир в незапамятные времена, и потрясающие
хроники жизни суперинтеллектуальной цивилизации, которая будет населять его
миллионы лет спустя после исчезновения последнего представителя
человечества.
Я прочел те главы нашей собственной истории, о существовании которых не
подозревает ни один из современных исследователей. Большая часть всего этого
была написана на языке иероглифов, который я довольно быстро освоил с
помощью специальных учебных машин - грамматические формы здесь
образовывались по принципу
агглютинации6 при
структуре корневых систем, не имеющей аналогов в нашей лингвистике.
Многие тома были заполнены совершенно другими видами знаков, изученными
мной точно таким же образом. Попадались - хотя и редко- книги на знакомых
мне языках. Большим подспорьем в моих занятиях были очень толковые картины и
рисунки, помещенные как среди текста, так и в отдельных к нему приложениях.
Сколько помню, я составлял описание своей жизни и своего времени на
английском языке. Из тех книг, что я читал, я по пробуждении мог вспомнить
лишь незначительные и бессмысленные обрывки иноязычных фраз, так легко
дававшихся мне во сне, но, независимо от этого, сама суть прочитанного
нередко оставалась в моей памяти.
Так я узнал - задолго до того, как наяву изучил сходные случаи амнезии
и древние мифы, от которых косвенно брали начало все мои сны - что
окружавшие меня существа были величайшей в истории расой, подчинившей себе
время и рассылающей своих невидимых разведчиков по всем эпохам и всем
обитаемым мирам. Я узнал также, что мой разум был перенесен сюда на тот
срок, в течение которого чужой разум будет владеть моим телом, и что рядом
со мной находилось немало таких же плененных сознаний. Я даже как будто
общался - на щелкающем языке Великой Расы - с другими пленниками из разных
областей галактики и, прежде всего, нашей Солнечной Системы.
Там был один разум с планеты, известной нам как Венера, которому
суждено будет жить еще в очень и очень далеком будущем, и другой - с одного
из спутников Юпитера - живший шесть миллионов лет назад. Из числа земных
обитателей мне встречался один, представлявший крылатую звездоголовую
полурастительную расу, господствовавшую в Антарктике в эпоху палеогена; трое
- от живших на Крайнем Севере покрытых густым мехом предшественников
человека, поклонявшихся богу Цатхоггуа; один - от совсем уж чудовищной расы
Чо-Чо; трое - от паукообразной цивилизации, населявшей Землю в позднейший
период ее существования; пятеро - от тех жесткокрылых тварей, что придут на
смену человечеству и станут в свое время объектом массового переноса
сознаний Великой Расы, когда та столкнется с угрозой гибели; встречал я и
представителей своей собственной расы.
Я общался с сознанием Юанг-Ли, философа, который будет жить около 5000
года н. э. в жестокой империи Цан-Чан; с одним из полководцев большеголовых
темнокожих людей, владевших югом Африки за пятьдесят тысячелетий до Христа;
с Бартоломео Корци, флорентийским монахом из 12-го столетия; с королем
Ломара, правившим своей жуткой полярной страной за сто тысяч лет до
сокрушительного нашествия с Запада низкорослых желтых Инутов.
Я беседовал с сознанием Нуг-Зота, колдуна, возглавлявшего черных
завоевателей в 16-ом тысячелетии н. э., с римлянином по имени Тит Цемпроний
Блэз, квестором времен Суллы; с Хефнесом, египтянином из эпохи 14-й
Династии, поведавшим мне страшную тайну Нарлатхотепа; со жрецом периода
расцвета Атлантического царства; с Джеймсом Вудвиллом, джентльменом из
Суффолка, свидетелем бурной Кромвелевской эпохи; с придворным астрономом
до-инкского Перу; с австралийским физиком Нэвелом Кингстон-Брауном, который
умрет в 2518 году; с великим магом страны Ыхе, бесследно исчезнувшей в Тихом
океане; с Теодотидом, греко-бактрийским чиновником из 3-го века до н. э.; с
пожилым французом Пьером-Луи Монтенью, современником Людовика XIII; с
Кром-Йа, киммерийским вождем, жившим за пятнадцать тысяч лет до н.э. - и
еще со многими другими, кого я не берусь уже перечислять.
Каждое утро я просыпался в холодном поту и не раз после того пробовал,
опираясь на данные современной науки, решить этот вопрос радикально - либо
полностью опровергнуть, либо подтвердить реальную значимость своих снов, но
тогда все наши традиционные понятия о ходе история предстали бы в совершенно
ином, слишком уж фантастическом свете.
Я не мог не содрогнуться при одной только мысли о тайнах, скрывавшихся
в нашем прошлом, и об опасностях, подстерегающих нас в будущем. Многое из
того, что я узнал от существ, чьи расы придут на смену человечеству, я до
сих пор не решаюсь опубликовать.
После исчезновения людей господство на планете перейдет к
могущественной цивилизации насекомообразных, в тела которых и переселятся
лучшие умы Великой Расы, когда их старший мир окажется на пороге ужасающей
катастрофы. Позднее, когда жизненный цикл Земли будет на исходе, они вновь
переместятся во времени и пространстве, захватив похожие на луковицы тела
растительных существ на Меркурии.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27
на самого себя и, помнится, был рад отсутствию зеркал в огромных комнатах
призрачного дома. Одновременно
меня беспокоил тот факт, что я запросто мог обозревать поверхность
каменных столов, каждый из которых был высотой не ниже десяти футов.
Искушение взглянуть на свое тело во сне между тем росло, и настал
момент, когда я не смог уже ему противиться. Сперва, посмотрев вниз, я
вообще ничего не увидел. Чуть погодя я понял, что причина этого заключалась
в невероятной длине моей шеи. Втянув голову в плечи, я осторожно повторил
свой опыт и на сей раз увидел внизу чешуйчатое, переливающееся всеми цветами
радуги конусообразное туловище - мое туловище! Это случилось в ту самую
ночь, когда половина Аркхэма была разбужена диким безумным воплем, с которым
я вырвался из объятий кошмара.
Понадобилось несколько недель повторяющихся ночных ужасов для того,
чтобы хоть как-то приучить меня к своему новому уродливому облику. Во снах я
двигался среди множества аналогичных тварей, читал книги, снятые с кажущихся
бесконечными полок и часами писал, стоя у монументальных столов и держа
стержень в зеленых щупальцах, растущих прямо из моей головы.
Кое-что из прочитанного сохранилось в моей памяти. Это были описания
других миров и вселенных, а также той смутной нематериальной жизни, что
таится за границами всех вселенных вообще. Были там и повествования о
разумных расах, населявших наш мир в незапамятные времена, и потрясающие
хроники жизни суперинтеллектуальной цивилизации, которая будет населять его
миллионы лет спустя после исчезновения последнего представителя
человечества.
Я прочел те главы нашей собственной истории, о существовании которых не
подозревает ни один из современных исследователей. Большая часть всего этого
была написана на языке иероглифов, который я довольно быстро освоил с
помощью специальных учебных машин - грамматические формы здесь
образовывались по принципу
агглютинации6 при
структуре корневых систем, не имеющей аналогов в нашей лингвистике.
Многие тома были заполнены совершенно другими видами знаков, изученными
мной точно таким же образом. Попадались - хотя и редко- книги на знакомых
мне языках. Большим подспорьем в моих занятиях были очень толковые картины и
рисунки, помещенные как среди текста, так и в отдельных к нему приложениях.
Сколько помню, я составлял описание своей жизни и своего времени на
английском языке. Из тех книг, что я читал, я по пробуждении мог вспомнить
лишь незначительные и бессмысленные обрывки иноязычных фраз, так легко
дававшихся мне во сне, но, независимо от этого, сама суть прочитанного
нередко оставалась в моей памяти.
Так я узнал - задолго до того, как наяву изучил сходные случаи амнезии
и древние мифы, от которых косвенно брали начало все мои сны - что
окружавшие меня существа были величайшей в истории расой, подчинившей себе
время и рассылающей своих невидимых разведчиков по всем эпохам и всем
обитаемым мирам. Я узнал также, что мой разум был перенесен сюда на тот
срок, в течение которого чужой разум будет владеть моим телом, и что рядом
со мной находилось немало таких же плененных сознаний. Я даже как будто
общался - на щелкающем языке Великой Расы - с другими пленниками из разных
областей галактики и, прежде всего, нашей Солнечной Системы.
Там был один разум с планеты, известной нам как Венера, которому
суждено будет жить еще в очень и очень далеком будущем, и другой - с одного
из спутников Юпитера - живший шесть миллионов лет назад. Из числа земных
обитателей мне встречался один, представлявший крылатую звездоголовую
полурастительную расу, господствовавшую в Антарктике в эпоху палеогена; трое
- от живших на Крайнем Севере покрытых густым мехом предшественников
человека, поклонявшихся богу Цатхоггуа; один - от совсем уж чудовищной расы
Чо-Чо; трое - от паукообразной цивилизации, населявшей Землю в позднейший
период ее существования; пятеро - от тех жесткокрылых тварей, что придут на
смену человечеству и станут в свое время объектом массового переноса
сознаний Великой Расы, когда та столкнется с угрозой гибели; встречал я и
представителей своей собственной расы.
Я общался с сознанием Юанг-Ли, философа, который будет жить около 5000
года н. э. в жестокой империи Цан-Чан; с одним из полководцев большеголовых
темнокожих людей, владевших югом Африки за пятьдесят тысячелетий до Христа;
с Бартоломео Корци, флорентийским монахом из 12-го столетия; с королем
Ломара, правившим своей жуткой полярной страной за сто тысяч лет до
сокрушительного нашествия с Запада низкорослых желтых Инутов.
Я беседовал с сознанием Нуг-Зота, колдуна, возглавлявшего черных
завоевателей в 16-ом тысячелетии н. э., с римлянином по имени Тит Цемпроний
Блэз, квестором времен Суллы; с Хефнесом, египтянином из эпохи 14-й
Династии, поведавшим мне страшную тайну Нарлатхотепа; со жрецом периода
расцвета Атлантического царства; с Джеймсом Вудвиллом, джентльменом из
Суффолка, свидетелем бурной Кромвелевской эпохи; с придворным астрономом
до-инкского Перу; с австралийским физиком Нэвелом Кингстон-Брауном, который
умрет в 2518 году; с великим магом страны Ыхе, бесследно исчезнувшей в Тихом
океане; с Теодотидом, греко-бактрийским чиновником из 3-го века до н. э.; с
пожилым французом Пьером-Луи Монтенью, современником Людовика XIII; с
Кром-Йа, киммерийским вождем, жившим за пятнадцать тысяч лет до н.э. - и
еще со многими другими, кого я не берусь уже перечислять.
Каждое утро я просыпался в холодном поту и не раз после того пробовал,
опираясь на данные современной науки, решить этот вопрос радикально - либо
полностью опровергнуть, либо подтвердить реальную значимость своих снов, но
тогда все наши традиционные понятия о ходе история предстали бы в совершенно
ином, слишком уж фантастическом свете.
Я не мог не содрогнуться при одной только мысли о тайнах, скрывавшихся
в нашем прошлом, и об опасностях, подстерегающих нас в будущем. Многое из
того, что я узнал от существ, чьи расы придут на смену человечеству, я до
сих пор не решаюсь опубликовать.
После исчезновения людей господство на планете перейдет к
могущественной цивилизации насекомообразных, в тела которых и переселятся
лучшие умы Великой Расы, когда их старший мир окажется на пороге ужасающей
катастрофы. Позднее, когда жизненный цикл Земли будет на исходе, они вновь
переместятся во времени и пространстве, захватив похожие на луковицы тела
растительных существ на Меркурии.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27