Наконец Тревис понял — это фонарь.
— Эй!
Грабители обращались к нему.
— Эй, выходи, приятель! Погодка сегодня неподходящая, чтобы торчать в таком месте. Мы собираемся развести костер, иди к нам, согреешься.
Голос звучал громко и весело и почти искренне. Но тут Тревис разглядел металлический предмет, кроваво-красный в свете фонаря.
— Не бойся, дружище! Знаешь что — мы готовы поделиться с тобой нашей добычей. Драгоценности старой графине уже без надобности. А у нее их целая куча — на всех хватит. Иди сюда, и получишь столько золота, сколько за всю жизнь не видел.
И удар киркой по голове, — добавил про себя Тревис.
Если он еще не умер, то эти ребятишки быстро исправят положение. Он сделал еще несколько шагов назад.
Грабители снова принялись перешептываться, однако Тревис слышал их, словно они кричали, не пытаясь от него скрываться.
— Давай сматываться, Кадек. Не нравится мне здесь.
— Заткнись, червяк. И иди за мной. Как только увидишь его, бей по голове лопатой.
Красный глаз фонаря стал ближе. Затем моргнул и погас. Тревис повернулся и побежал. Небо продолжали расцвечивать молнии, и на мгновение все вокруг замерло.
— Вон он!
— Догоняй!
Ночь окружала Тревиса со всех сторон, он мчался вперед, скользя босыми ногами по мокрой траве. Неожиданно его пронзила ослепительная вспышка боли — он налетел на острый угол могильного камня и невольно вскрикнул, споткнулся, чуть не выронил узел с вещами, но тут же прижал его к груди.
— Я его слышал. Сюда!
Голос прозвучал совсем близко, но Тревис не решился оглянуться. Струи дождя безжалостно впивались в его обнаженное тело, он задыхался. Еще немного, и он упадет, не в силах бежать дальше. Острый край лопаты вот-вот вопьется в его череп.
Ты ошибся, Джек. Я умер.
Новая вспышка молнии разорвала мрак, и Тревис увидел перед собой свежую могилу, дожидающуюся нового жильца. Сворачивать было некогда. Тревис вскрикнул и бросился вперед. Земля раскрыла ему свои объятия…
… но он сумел перелететь на другую сторону, упал на живот, заскользил по сырой липкой грязи и наткнулся на кусок мраморного надгробия. Тревис поднял голову к небу, расцвеченному осколками серебристого огня, и увидел своих преследователей. Выражение их лиц не предвещало ничего хорошего. Однако они слишком поздно увидели вырытую яму и, размахивая руками, попытались удержаться, но их сапоги скользили по сырой земле, и они свалились вниз, отчаянно ругаясь и вопя от боли.
Тревис не стал проверять, сумеют ли они выбраться наружу. Схватившись за камень необычной формы, он поднялся на ноги и только тогда понял, что перед ним развалившаяся на две части статуя, ставшая жертвой непогоды и вандалов.
Несколько коротких мгновений Тревис смотрел в глаза каменного мужчины в длинном одеянии, печальные и серьезные, несмотря на то что чья-то безжалостная рука разбила их тяжелым молотком. Затем повернулся и помчался прочь с кладбища.
ГЛАВА 37
Острые камни впивались в босые ноги, трава царапала икры. Непроницаемый мрак лишь время от времени разрывали мгновения яркого сияния, когда молнии своими когтистыми лапами терзали черное небо. Каждый раз Тревис вскидывал голову, пытаясь разглядеть кривое дерево или полуразрушенную стену — хоть какой-нибудь ориентир, чтобы не заблудиться. Когда его снова окутывала ночь, он, спотыкаясь, мчался вперед и надеялся, что удаляется от своих преследователей, а не несется прямо к ним в руки. Тревис не слышал ни криков, ни топота ног, впрочем, даже рев ветра и раскаты грома заглушало его тяжелое дыхание.
Когда ему уже казалось, что сердце вот-вот выпрыгнет из груди, а ноги больше не желали слушаться, Тревис вдруг разглядел очертания приземистого строения, вырванного из мрака зеленоватой вспышкой молнии. В следующее мгновение все снова окутала ночь, но Тревис не сомневался, что видел его.
Тревис знал, что останавливаться нельзя, что грабители наверняка где-то поблизости, однако ему нужно было передохнуть хотя бы парочку минут. Легкие горели огнем, его отчаянно трясло, а ноги отказывались подчиняться. Он помчался к строению.
Молния высветила стену слишком поздно, и Тревис, больно ударившись, налетел на нее на полном ходу. Он сделал шаг назад и успел разглядеть приземистое каменное сооружение. Часть стены обвалилась, превратившись в кучу мусора. Куда он попал? Тревис решил, что находится рядом с кладбищем Касл-Хайтс. И тут же выругал себя за глупость.
Он выплюнул в руку серебряную монетку.
Это не Касл-Сити.
Зея в тебе нуждается, сынок. Они даже сейчас призывают тебя. Неужели ты не слышишь?
Нет, он далеко от Колорадо. Неожиданно Тревис понял, что дрожит. Нужно поскорее согреться. Перебравшись через кучу камней, он вошел в диковинное строение.
И оказался в маленькой хибарке, пол был усыпан комьями земли и какими-то колючими сорняками. Крыша почти целиком обвалилась, но Тревис сумел разглядеть один угол, относительно сухой и закрытый от ветра. Он скорчился там, прижавшись спиной к стене, чтобы немного отдышаться. Казалось, будто он вдыхает обжигающую воду. Но через некоторое время неприятное ощущение прошло, и ему стало легче.
И тут Тревис вспомнил про узел с вещами, который держал под мышкой. Он попытался понять, что там такое, но было слишком темно.
Тебе нужно посмотреть, Тревис. Зажги свет.
Голос, прозвучавший у него в голове, должен был его испугать. Но он так походил на голос его друга Джека, что Тревис ему обрадовался, словно тот стоял рядом. Не успев хорошенько сообразить, что делает, он пробормотал:
— Лир.
Словно из ниоткуда возникло жемчужно-белое сияние и повисло у него над головой.
Тревис удивленно моргнул и принялся разглядывать стены, полуразрушенную хижину и монетку у себя в руке. Ему стало страшно. Откуда взялся свет? Он знал, что должен подумать, понять, как очутился так далеко от дома, но ему казалось, будто кто-то напихал ему в голову ваты, которая мешает сосредоточиться. Тогда он занялся узлом с вещами.
Узел был весь в грязи, но под ней Тревис обнаружил концы веревки. Развязав ее непослушными пальцами, он положил узел перед собой и начал разворачивать.
Верхний слой оказался из какой-то промасленной ткани, которая защитила вещи от грязи и воды. Тревис вытащил аккуратно сложенный серый балахон, поднял его и развернул.
Балахон показался ему смутно знакомым, но он никак не мог вспомнить, где его видел. Он был сухим и, похоже, теплым. Тревис натянул его через голову — дождь смыл всю грязь с его тела — разгладил серую ткань и удовлетворенно вздохнул.
Однако в узле лежало еще что-то. Тревис наклонился и вытащил серый плащ, потрепанный, но из плотной ткани и теплый. Впрочем, когда Тревис приподнял его, в бледном свете стало видно, что он сильно поношен и местами даже просвечивает насквозь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142
— Эй!
Грабители обращались к нему.
— Эй, выходи, приятель! Погодка сегодня неподходящая, чтобы торчать в таком месте. Мы собираемся развести костер, иди к нам, согреешься.
Голос звучал громко и весело и почти искренне. Но тут Тревис разглядел металлический предмет, кроваво-красный в свете фонаря.
— Не бойся, дружище! Знаешь что — мы готовы поделиться с тобой нашей добычей. Драгоценности старой графине уже без надобности. А у нее их целая куча — на всех хватит. Иди сюда, и получишь столько золота, сколько за всю жизнь не видел.
И удар киркой по голове, — добавил про себя Тревис.
Если он еще не умер, то эти ребятишки быстро исправят положение. Он сделал еще несколько шагов назад.
Грабители снова принялись перешептываться, однако Тревис слышал их, словно они кричали, не пытаясь от него скрываться.
— Давай сматываться, Кадек. Не нравится мне здесь.
— Заткнись, червяк. И иди за мной. Как только увидишь его, бей по голове лопатой.
Красный глаз фонаря стал ближе. Затем моргнул и погас. Тревис повернулся и побежал. Небо продолжали расцвечивать молнии, и на мгновение все вокруг замерло.
— Вон он!
— Догоняй!
Ночь окружала Тревиса со всех сторон, он мчался вперед, скользя босыми ногами по мокрой траве. Неожиданно его пронзила ослепительная вспышка боли — он налетел на острый угол могильного камня и невольно вскрикнул, споткнулся, чуть не выронил узел с вещами, но тут же прижал его к груди.
— Я его слышал. Сюда!
Голос прозвучал совсем близко, но Тревис не решился оглянуться. Струи дождя безжалостно впивались в его обнаженное тело, он задыхался. Еще немного, и он упадет, не в силах бежать дальше. Острый край лопаты вот-вот вопьется в его череп.
Ты ошибся, Джек. Я умер.
Новая вспышка молнии разорвала мрак, и Тревис увидел перед собой свежую могилу, дожидающуюся нового жильца. Сворачивать было некогда. Тревис вскрикнул и бросился вперед. Земля раскрыла ему свои объятия…
… но он сумел перелететь на другую сторону, упал на живот, заскользил по сырой липкой грязи и наткнулся на кусок мраморного надгробия. Тревис поднял голову к небу, расцвеченному осколками серебристого огня, и увидел своих преследователей. Выражение их лиц не предвещало ничего хорошего. Однако они слишком поздно увидели вырытую яму и, размахивая руками, попытались удержаться, но их сапоги скользили по сырой земле, и они свалились вниз, отчаянно ругаясь и вопя от боли.
Тревис не стал проверять, сумеют ли они выбраться наружу. Схватившись за камень необычной формы, он поднялся на ноги и только тогда понял, что перед ним развалившаяся на две части статуя, ставшая жертвой непогоды и вандалов.
Несколько коротких мгновений Тревис смотрел в глаза каменного мужчины в длинном одеянии, печальные и серьезные, несмотря на то что чья-то безжалостная рука разбила их тяжелым молотком. Затем повернулся и помчался прочь с кладбища.
ГЛАВА 37
Острые камни впивались в босые ноги, трава царапала икры. Непроницаемый мрак лишь время от времени разрывали мгновения яркого сияния, когда молнии своими когтистыми лапами терзали черное небо. Каждый раз Тревис вскидывал голову, пытаясь разглядеть кривое дерево или полуразрушенную стену — хоть какой-нибудь ориентир, чтобы не заблудиться. Когда его снова окутывала ночь, он, спотыкаясь, мчался вперед и надеялся, что удаляется от своих преследователей, а не несется прямо к ним в руки. Тревис не слышал ни криков, ни топота ног, впрочем, даже рев ветра и раскаты грома заглушало его тяжелое дыхание.
Когда ему уже казалось, что сердце вот-вот выпрыгнет из груди, а ноги больше не желали слушаться, Тревис вдруг разглядел очертания приземистого строения, вырванного из мрака зеленоватой вспышкой молнии. В следующее мгновение все снова окутала ночь, но Тревис не сомневался, что видел его.
Тревис знал, что останавливаться нельзя, что грабители наверняка где-то поблизости, однако ему нужно было передохнуть хотя бы парочку минут. Легкие горели огнем, его отчаянно трясло, а ноги отказывались подчиняться. Он помчался к строению.
Молния высветила стену слишком поздно, и Тревис, больно ударившись, налетел на нее на полном ходу. Он сделал шаг назад и успел разглядеть приземистое каменное сооружение. Часть стены обвалилась, превратившись в кучу мусора. Куда он попал? Тревис решил, что находится рядом с кладбищем Касл-Хайтс. И тут же выругал себя за глупость.
Он выплюнул в руку серебряную монетку.
Это не Касл-Сити.
Зея в тебе нуждается, сынок. Они даже сейчас призывают тебя. Неужели ты не слышишь?
Нет, он далеко от Колорадо. Неожиданно Тревис понял, что дрожит. Нужно поскорее согреться. Перебравшись через кучу камней, он вошел в диковинное строение.
И оказался в маленькой хибарке, пол был усыпан комьями земли и какими-то колючими сорняками. Крыша почти целиком обвалилась, но Тревис сумел разглядеть один угол, относительно сухой и закрытый от ветра. Он скорчился там, прижавшись спиной к стене, чтобы немного отдышаться. Казалось, будто он вдыхает обжигающую воду. Но через некоторое время неприятное ощущение прошло, и ему стало легче.
И тут Тревис вспомнил про узел с вещами, который держал под мышкой. Он попытался понять, что там такое, но было слишком темно.
Тебе нужно посмотреть, Тревис. Зажги свет.
Голос, прозвучавший у него в голове, должен был его испугать. Но он так походил на голос его друга Джека, что Тревис ему обрадовался, словно тот стоял рядом. Не успев хорошенько сообразить, что делает, он пробормотал:
— Лир.
Словно из ниоткуда возникло жемчужно-белое сияние и повисло у него над головой.
Тревис удивленно моргнул и принялся разглядывать стены, полуразрушенную хижину и монетку у себя в руке. Ему стало страшно. Откуда взялся свет? Он знал, что должен подумать, понять, как очутился так далеко от дома, но ему казалось, будто кто-то напихал ему в голову ваты, которая мешает сосредоточиться. Тогда он занялся узлом с вещами.
Узел был весь в грязи, но под ней Тревис обнаружил концы веревки. Развязав ее непослушными пальцами, он положил узел перед собой и начал разворачивать.
Верхний слой оказался из какой-то промасленной ткани, которая защитила вещи от грязи и воды. Тревис вытащил аккуратно сложенный серый балахон, поднял его и развернул.
Балахон показался ему смутно знакомым, но он никак не мог вспомнить, где его видел. Он был сухим и, похоже, теплым. Тревис натянул его через голову — дождь смыл всю грязь с его тела — разгладил серую ткань и удовлетворенно вздохнул.
Однако в узле лежало еще что-то. Тревис наклонился и вытащил серый плащ, потрепанный, но из плотной ткани и теплый. Впрочем, когда Тревис приподнял его, в бледном свете стало видно, что он сильно поношен и местами даже просвечивает насквозь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142