— предложила Лирит.
Фолкен покачал головой:
— Там слишком мало места для троих.
— В таком случае нужно приблизить надпись к нам, — заявила Лирит.
Фолкен нахмурил брови.
— В каком смысле?
Вместо ответа Лирит отошла к ближайшему кусту, отломила несколько голых сучков, собрала пригоршню красных ягод и вернулась к остальным. Потом протянула им палочки и ягоды.
— Линии и точки, — сказала она.
Тревис и Фолкен с уважением посмотрели на колдунью и рассмеялись — они поняли.
Они стали по очереди подходить к двери, запоминать по нескольку символов, после чего возвращались к большому плоскому камню, на котором воссоздавали символы при помощи палочек и ягод. Вскоре на камне получилась копия рисунка.
Они встали вокруг камня и принялись изучать изображение. Тревису показалось, будто он видит в рисунке что-то знакомое, и не только потому, что символы походили на руны. Ему всегда представлялось, что именно так выглядят написанные слова — хаотичное сочетание линий и точек — до того, как ему удавалось сосредоточиться и прочитать текст. Но сколько он ни старался, значки никак не превращались в осмысленные сочетания.
Фолкен застонал и отошел от камня.
— Бесполезно. Мы никогда не поймем, что здесь написано. — Он поднял голову. — И дело тут не в пилоне.
Лирит поднесла руку ко лбу.
— Нужно продолжать попытки. Возможно, мы совершили ошибку, когда копировали надпись. Я пойду, проверю еще раз.
— Я помогу, — вздохнул Фолкен.
Бард и колдунья вернулись к двери. Тревис вновь посмотрел на камень. Казалось, палочки и ягоды отплясывают какой-то безумный танец, и он перестал пытаться их остановить. Все равно понять невозможно. Он расслабился, точки и линии поплыли у него перед глазами.
Две палочки и одна ягода столкнулись, образовав новое сочетание. Тревис с шумом вздохнул. Получилась урат, руна открывания.
Он заморгал, палочки и ягоды остановились. Руна урат исчезла.
Нет, он ошибся. Руна где-то здесь, не так ли? Он взял самую правую палочку и перенес ее к самой левой палочке и ягоде. Вместе они образовали руну открывания.
Дрожа от нетерпения, Тревис перенес две палочки, которые стали самыми правыми, к тем двум, что образовали руну урат. Он вздрогнул. Получилась руна пил. Дверь.
Теперь он работал быстро, передвигая палочки и ягоды справа налево, пока у него не получилось семь рун. Прежде чем Тревис понял, что делает, он произнес:
— Урат пел сар бри, фейл кронд вэл.
— Что ты делаешь, Тревис?
Он поднял голову. К нему направлялся Фолкен, который хмуро смотрел на палочки. Тревис собрался ему ответить, но раньше заговорила Лирит, оставшаяся возле арки.
— Посмотрите на дверь, — прошептала она.
Тревис и Фолкен повернулись к ней. Символы на двери начали светиться. Раздался негромкий щелчок, словно ключ повернулся в замке, и между рунами появилась вертикальная линия, идущая сверху вниз.
— Что происходит? — спросил Тревис.
И тут же получил ответ на свой вопрос — послышался шелест сухого, древнего воздуха — дверь распахнулась.
ГЛАВА 62
— Клянусь Олригом, это действительно руны. — Фолкен заглянул в дверь и провел рукой по седым волосам. — Я их просто не мог увидеть.
— У каждого из нас бывают неудачные дни, дорогой, — сказала Мелия, но в ее голосе явно не хватало сочувствия.
Бард бросил на нее сумрачный взгляд.
Грейс смотрела в темное пространство за открытой дверью. Коридор. Пыльный, с металлическим привкусом воздух, которым не дышали столетия.
Она повернулась к Тревису.
— Как ты догадался преобразовать символы в руны?
Тот смущенно пожал плечами.
— А я не догадался.
Грейс изучающе посмотрела на него. Конечно, дело в его неспособности к чтению. Он и не собирался преобразовывать символы — просто все произошло в его сознании, когда он устал и не мог сосредоточиться.
Бельтан улыбнулся Тревису.
— Иногда полезно уметь читать в зеркале.
— В самом деле, — согласилась Лирит. Эйрин показала на палочки и ягоды.
— Так что же говорят руны?
Фолкен открыл рот, но перевод пробормотал Тревис:
— Открой дверь в темном камне и ищи короля огненной долины.
Все удивленно посмотрели на Фолкена.
— Теперь, когда твоя волшебная дверь открыта, Фолкен, кто войдет в нее? — наконец спросила Лирит.
— Мы все.
— Ты уверен, что это правильное решение, дорогой? — осведомилась Мелия.
Фолкен пожал плечами.
— А кто хочет остаться?
Таковых не оказалось.
— Нам придется оставить лошадей, — сказал Бельтан. — Они не смогут войти в туннель.
— А с ними здесь ничего не случится? — спросила Эйрин у светловолосого рыцаря.
Однако ей ответил Дарж:
— Я уверен, что с ними все будет в порядке, миледи.
Все удивленно уставились на эмбарца. Они впервые слышали столь оптимистические слова от Даржа.
Рыцарь пригладил рукой усы.
— Я просто хотел сказать… Черногривый и жеребец сэра Бельтана будут охранять остальных лошадей от волков, горных львов и других опасностей в наше отсутствие.
Грейс облегченно вздохнула. Потом вновь заглянула в темный проход.
Мелия провела рукой по символам, вырезанным на арке.
— Но почему здесь, Фолкен? Конечно, я доверяю Тому — насколько мне известно, он никогда не ошибается. Но почему Камень оказался именно здесь?
Фолкен положил руку в перчатке на плечо Мелии.
— Поиски ответа на этот вопрос и привели нас сюда.
Мелия сжала его запястье. Фолкен посмотрел на остальных.
— Брать с собой много вещей не нужно — лишь фляжку с водой и немного еды. Если все пройдет удачно, мы здесь надолго не задержимся.
Это если не прошло мимо внимания Грейс. Тем не менее она взяла с собой лишь небольшую фляжку с водой и сушеных фруктов для себя и Тиры. Грейс пожалела, что у них нет сапожек для девочки — что не имело особого значения, пока они ехали верхом, — но сейчас сокрушаться было поздно.
Я понесу ее, если Тире станет трудно идти. Она вряд ли весит больше двадцати пяти килограммов.
Но когда они вошли в туннель, пол оказался гладким, как и вертикальная поверхность скалы. Коридор плавно поднимался вверх, и через минуту дверь осталась ярким маленьким окошком, парящим в темноте у них за спиной. Потом туннель свернул налево, стало совсем темно.
— Тревис, — сказал бард, и его тихий голос отразился от каменных стен, — ты не мог бы осветить нам дорогу?
Грейс почувствовала, что Тревис колеблется, но потом он прошептал одно слово. Лир. Как и в прошлый раз, у него над головой возникло тусклое сияние. Однако свет мерцал и сжимался под давлением мрака. На лице Тревиса появилось напряжение, на лбу выступили бисеринки пота — но вскоре свет стабилизировался, превратившись в небольшую сферу.
Лирит коснулась его руки.
— Что-то не так, Тревис?
— Не знаю. Такое ощущение… словно тени пытаются погасить мой свет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142
Фолкен покачал головой:
— Там слишком мало места для троих.
— В таком случае нужно приблизить надпись к нам, — заявила Лирит.
Фолкен нахмурил брови.
— В каком смысле?
Вместо ответа Лирит отошла к ближайшему кусту, отломила несколько голых сучков, собрала пригоршню красных ягод и вернулась к остальным. Потом протянула им палочки и ягоды.
— Линии и точки, — сказала она.
Тревис и Фолкен с уважением посмотрели на колдунью и рассмеялись — они поняли.
Они стали по очереди подходить к двери, запоминать по нескольку символов, после чего возвращались к большому плоскому камню, на котором воссоздавали символы при помощи палочек и ягод. Вскоре на камне получилась копия рисунка.
Они встали вокруг камня и принялись изучать изображение. Тревису показалось, будто он видит в рисунке что-то знакомое, и не только потому, что символы походили на руны. Ему всегда представлялось, что именно так выглядят написанные слова — хаотичное сочетание линий и точек — до того, как ему удавалось сосредоточиться и прочитать текст. Но сколько он ни старался, значки никак не превращались в осмысленные сочетания.
Фолкен застонал и отошел от камня.
— Бесполезно. Мы никогда не поймем, что здесь написано. — Он поднял голову. — И дело тут не в пилоне.
Лирит поднесла руку ко лбу.
— Нужно продолжать попытки. Возможно, мы совершили ошибку, когда копировали надпись. Я пойду, проверю еще раз.
— Я помогу, — вздохнул Фолкен.
Бард и колдунья вернулись к двери. Тревис вновь посмотрел на камень. Казалось, палочки и ягоды отплясывают какой-то безумный танец, и он перестал пытаться их остановить. Все равно понять невозможно. Он расслабился, точки и линии поплыли у него перед глазами.
Две палочки и одна ягода столкнулись, образовав новое сочетание. Тревис с шумом вздохнул. Получилась урат, руна открывания.
Он заморгал, палочки и ягоды остановились. Руна урат исчезла.
Нет, он ошибся. Руна где-то здесь, не так ли? Он взял самую правую палочку и перенес ее к самой левой палочке и ягоде. Вместе они образовали руну открывания.
Дрожа от нетерпения, Тревис перенес две палочки, которые стали самыми правыми, к тем двум, что образовали руну урат. Он вздрогнул. Получилась руна пил. Дверь.
Теперь он работал быстро, передвигая палочки и ягоды справа налево, пока у него не получилось семь рун. Прежде чем Тревис понял, что делает, он произнес:
— Урат пел сар бри, фейл кронд вэл.
— Что ты делаешь, Тревис?
Он поднял голову. К нему направлялся Фолкен, который хмуро смотрел на палочки. Тревис собрался ему ответить, но раньше заговорила Лирит, оставшаяся возле арки.
— Посмотрите на дверь, — прошептала она.
Тревис и Фолкен повернулись к ней. Символы на двери начали светиться. Раздался негромкий щелчок, словно ключ повернулся в замке, и между рунами появилась вертикальная линия, идущая сверху вниз.
— Что происходит? — спросил Тревис.
И тут же получил ответ на свой вопрос — послышался шелест сухого, древнего воздуха — дверь распахнулась.
ГЛАВА 62
— Клянусь Олригом, это действительно руны. — Фолкен заглянул в дверь и провел рукой по седым волосам. — Я их просто не мог увидеть.
— У каждого из нас бывают неудачные дни, дорогой, — сказала Мелия, но в ее голосе явно не хватало сочувствия.
Бард бросил на нее сумрачный взгляд.
Грейс смотрела в темное пространство за открытой дверью. Коридор. Пыльный, с металлическим привкусом воздух, которым не дышали столетия.
Она повернулась к Тревису.
— Как ты догадался преобразовать символы в руны?
Тот смущенно пожал плечами.
— А я не догадался.
Грейс изучающе посмотрела на него. Конечно, дело в его неспособности к чтению. Он и не собирался преобразовывать символы — просто все произошло в его сознании, когда он устал и не мог сосредоточиться.
Бельтан улыбнулся Тревису.
— Иногда полезно уметь читать в зеркале.
— В самом деле, — согласилась Лирит. Эйрин показала на палочки и ягоды.
— Так что же говорят руны?
Фолкен открыл рот, но перевод пробормотал Тревис:
— Открой дверь в темном камне и ищи короля огненной долины.
Все удивленно посмотрели на Фолкена.
— Теперь, когда твоя волшебная дверь открыта, Фолкен, кто войдет в нее? — наконец спросила Лирит.
— Мы все.
— Ты уверен, что это правильное решение, дорогой? — осведомилась Мелия.
Фолкен пожал плечами.
— А кто хочет остаться?
Таковых не оказалось.
— Нам придется оставить лошадей, — сказал Бельтан. — Они не смогут войти в туннель.
— А с ними здесь ничего не случится? — спросила Эйрин у светловолосого рыцаря.
Однако ей ответил Дарж:
— Я уверен, что с ними все будет в порядке, миледи.
Все удивленно уставились на эмбарца. Они впервые слышали столь оптимистические слова от Даржа.
Рыцарь пригладил рукой усы.
— Я просто хотел сказать… Черногривый и жеребец сэра Бельтана будут охранять остальных лошадей от волков, горных львов и других опасностей в наше отсутствие.
Грейс облегченно вздохнула. Потом вновь заглянула в темный проход.
Мелия провела рукой по символам, вырезанным на арке.
— Но почему здесь, Фолкен? Конечно, я доверяю Тому — насколько мне известно, он никогда не ошибается. Но почему Камень оказался именно здесь?
Фолкен положил руку в перчатке на плечо Мелии.
— Поиски ответа на этот вопрос и привели нас сюда.
Мелия сжала его запястье. Фолкен посмотрел на остальных.
— Брать с собой много вещей не нужно — лишь фляжку с водой и немного еды. Если все пройдет удачно, мы здесь надолго не задержимся.
Это если не прошло мимо внимания Грейс. Тем не менее она взяла с собой лишь небольшую фляжку с водой и сушеных фруктов для себя и Тиры. Грейс пожалела, что у них нет сапожек для девочки — что не имело особого значения, пока они ехали верхом, — но сейчас сокрушаться было поздно.
Я понесу ее, если Тире станет трудно идти. Она вряд ли весит больше двадцати пяти килограммов.
Но когда они вошли в туннель, пол оказался гладким, как и вертикальная поверхность скалы. Коридор плавно поднимался вверх, и через минуту дверь осталась ярким маленьким окошком, парящим в темноте у них за спиной. Потом туннель свернул налево, стало совсем темно.
— Тревис, — сказал бард, и его тихий голос отразился от каменных стен, — ты не мог бы осветить нам дорогу?
Грейс почувствовала, что Тревис колеблется, но потом он прошептал одно слово. Лир. Как и в прошлый раз, у него над головой возникло тусклое сияние. Однако свет мерцал и сжимался под давлением мрака. На лице Тревиса появилось напряжение, на лбу выступили бисеринки пота — но вскоре свет стабилизировался, превратившись в небольшую сферу.
Лирит коснулась его руки.
— Что-то не так, Тревис?
— Не знаю. Такое ощущение… словно тени пытаются погасить мой свет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142