– Только, боюсь, я не составлю тебе компанию. Вывих запястья обойдется мне в кругленькую сумму.
Ученица кивнула и взяла меч за рукоять.
– В этот раз я попробую продержаться четыре минуты.
Лордан вздрогнул.
– Хорошо, – сказал он, – начинай.
Она подняла меч. Клинок находился точно на уровне впадины между ключиц совершенная стойка Ортодоксальной защиты. Лордан отвернулся, про себя считая секунды и запаковывая второй клинок. Закончив, он обернулся и обнаружил, что девушка даже не шевельнулась. Впечатляет, даже если она ненормальная.
Когда занимаешься самостоятельно, начинай с одной минуты и постепенно старайся увеличивать время. Не пытайся сделать сразу три или четыре минуты – это принесет больше вреда, чем пользы.
Ученица не сводила с наставника глаз, точнее, она не сводила глаз с треугольника у основания шеи, маленькой впадины между ключиц. Казалось, будто она занималась этим всю жизнь. Неожиданно Лордану пришла в голову мысль, что если девушка сейчас слегка согнет колено и перенесет вес на правую ногу, то проткнет его прежде, чем он сможет пошевелиться.
Лордан почувствовал, что ладони стали липкими от нота, и попытался подавить острое желание сделать пару шагов назад.
– Три минуты, – объявил он.
И снова это ужасное ощущение, что тебя рассматривают, как интересный экспонат, что ты являешься подопытным в каком-то научном эксперименте. Сейчас что-то произойдет, Лордан чувствовал это каждым нервом.
Девушка сохраняла неподвижность, как статуя, словно некий бог заморозил ее в тот момент, когда она готовилась сделать выпад. Желание отойти перестало поддаваться контролю.
«Инстинкт, – успокаивал себя Бардас, – десять лет, проведенных в судах, приучили мгновенно уклоняться, если кто-то направляет на меня меч».
С каждой секундой происходящее угнетало его все больше. К потным рукам добавилась еще одна неприятность – начинала зверски болеть голова. Три двадцать пять, а клинок даже не колыхнулся.
«Что показывает, какой я прекрасный учитель».
Три пятьдесят пять. Лордан с ужасом ощутил, что у него начались галлюцинации. Он знал, что девушка не двигалась, но словно видел настоящее и будущее одновременно: острие клинка, застывшее в воздухе и плавно движущееся к его горлу.
«Если она сделает выпад, мне останется винить только себя».
Три минуты пятьдесят девять секунд…
Позади раздалось легкое покашливание. Лордан резко обернулся в тот самый момент, когда девушка согнула правое колено и опустила клинок вниз. В арке стоял мужчина и удивленно смотрел на них.
– Мастер Лордан?
Проклятие, это был Летас Моден, один из смотрителей, в его глазах читался упрек.
– Я заметил свет…
Бардас слегка поклонился.
– Я проводил с ученицей дополнительное занятие, – будничным голосом произнес Лордан. – Очень талантливая девушка. Позвольте представить, моя студентка…
«Проклятие, почему я никогда не помню имен?»
Девушка что-то буркнула под нос, но мастера Модена, это, похоже, не интересовало.
– Настоятельно прошу вас, мастер Лордан, предупреждать меня всегда, когда вы соберетесь давать своим студентам дополнительные уроки, – сказал он раздраженно. – Строго говоря, за это взимается дополнительная плата: за свечи, аренду площадей и прочее. Сейчас я прощаю вас, но если вы предполагаете практиковать ваши занятия регулярно…
Брови фехтовальщика трагически изломились. Головная боль достигла апогея, и он меньше всего на свете хотел, чтобы член совета смотрителей отчитывал его в присутствии ученицы.
«Какого лешего старый дурак шляется здесь в такое время суток? Ему что, не сидится дома?»
– Примите мои извинения, мастер Моден, уверяю вас, этого больше не повторится. Я непременно буду заранее предупреждать вас в будущем. Если вы соблаговолите уведомить моего помощника, сколько я должен за свечи…
Мастер Моден нетерпеливо махнул рукой.
– Вы еще долго? Кстати сказать, правила предписывают, чтобы в здании обязательно находился представитель смотрителей, когда используется снаряжение или площадки. Это, конечно, формальность, но мало ли что может произойти. – Он подозрительно оглядел девушку, словно заметил что-то странное, но не понял, что именно. – Возьмите хотя бы тот печальный инцидент на прошлой неделе. А ведь мы обязаны отчитываться перед властями за все, что происходит на территории Классов, особенно если здесь льется кровь.
Лордан ощутил холодок у основания шеи и невольно вздрогнул.
– Еще раз мои извинения, мастер Моден, – сухо произнес фехтовальщик. – На сегодня мы уже закончили, не беспокойтесь. Я сожалею о причиненных неудобствах.
Смотритель издал шмыгающий звук, по всей видимости, выражающий неодобрение.
– Я рад, мастер Лордан. Сударыня, – неохотно добавил он, – спокойной ночи.
Как только за ними захлопнулась дверь, Лордан почувствовал себя значительно лучше. Кровь в голове все еще стучала словно молот, но в целом боль начала стихать.
«Интересно, что все это значило? Во всяком случае, теория Эйтли не оправдалась».
Он вытащил ключ из замочной скважины, сунул его в карман и взвалил на плечи учебное снаряжение. Ночь была холодной, собирался дождь.
«Хвала небесам за маленькие милости», – тихонько добавил Бардас.
Малиновый и синий, синий и зеленый… Читай цвета побежалости, наблюдай, как жар пламени медленно растворяется в стали. Жди последнего перехода, когда зеленый становится почти черным, но успей раньше, чем игра цветов прекратится.
– Достаточно, – объявил Темрай, вытирая лоб рукавом рубахи. – Теперь охлади его, быстро!
Длинная плоская полоска стали с шипением погрузилась в воду и, окутавшись облаком пара, стала невидимой. Как только шипение прекратилось, ее вынули из воды и придирчиво осмотрели.
– Отлично, теперь согни ее пополам, – сказал он, с трудом скрывая удовлетворение.
Сделать это оказалось непросто, и все же сталь выгнулась, как боевой лук, но не сломалась.
– Отлично, – повторил молодой человек, – теперь мы знаем, как закаливать пилы.
Он оставил помощников натачивать зубья обломками песчаника и пошел вдоль берега по направлению к шатрам. Шести и восьмифутовыми пилами можно валить и распиливать лес на доски в два, а то и в три раза быстрее, чем топорами и стругами. Если богам будет угодно, они успеют покончить с заготовкой еще до морозов. Перевозить дерево по заснеженным тропам будет куда сложнее.
В долине царили шум и движение. Широкие холмы на высоком берегу, еще недавно покрытые густым лесом, были усеяны множеством пней и веток, издалека, где еще стеной стояли деревья, доносились крики дровосеков и перестук топоров. Оттуда к реке бревна доставляли упряжки быков и лошадей. Здесь лес вязали в плоты и под ругань сплавщиков отправляли вниз по реке.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136
Ученица кивнула и взяла меч за рукоять.
– В этот раз я попробую продержаться четыре минуты.
Лордан вздрогнул.
– Хорошо, – сказал он, – начинай.
Она подняла меч. Клинок находился точно на уровне впадины между ключиц совершенная стойка Ортодоксальной защиты. Лордан отвернулся, про себя считая секунды и запаковывая второй клинок. Закончив, он обернулся и обнаружил, что девушка даже не шевельнулась. Впечатляет, даже если она ненормальная.
Когда занимаешься самостоятельно, начинай с одной минуты и постепенно старайся увеличивать время. Не пытайся сделать сразу три или четыре минуты – это принесет больше вреда, чем пользы.
Ученица не сводила с наставника глаз, точнее, она не сводила глаз с треугольника у основания шеи, маленькой впадины между ключиц. Казалось, будто она занималась этим всю жизнь. Неожиданно Лордану пришла в голову мысль, что если девушка сейчас слегка согнет колено и перенесет вес на правую ногу, то проткнет его прежде, чем он сможет пошевелиться.
Лордан почувствовал, что ладони стали липкими от нота, и попытался подавить острое желание сделать пару шагов назад.
– Три минуты, – объявил он.
И снова это ужасное ощущение, что тебя рассматривают, как интересный экспонат, что ты являешься подопытным в каком-то научном эксперименте. Сейчас что-то произойдет, Лордан чувствовал это каждым нервом.
Девушка сохраняла неподвижность, как статуя, словно некий бог заморозил ее в тот момент, когда она готовилась сделать выпад. Желание отойти перестало поддаваться контролю.
«Инстинкт, – успокаивал себя Бардас, – десять лет, проведенных в судах, приучили мгновенно уклоняться, если кто-то направляет на меня меч».
С каждой секундой происходящее угнетало его все больше. К потным рукам добавилась еще одна неприятность – начинала зверски болеть голова. Три двадцать пять, а клинок даже не колыхнулся.
«Что показывает, какой я прекрасный учитель».
Три пятьдесят пять. Лордан с ужасом ощутил, что у него начались галлюцинации. Он знал, что девушка не двигалась, но словно видел настоящее и будущее одновременно: острие клинка, застывшее в воздухе и плавно движущееся к его горлу.
«Если она сделает выпад, мне останется винить только себя».
Три минуты пятьдесят девять секунд…
Позади раздалось легкое покашливание. Лордан резко обернулся в тот самый момент, когда девушка согнула правое колено и опустила клинок вниз. В арке стоял мужчина и удивленно смотрел на них.
– Мастер Лордан?
Проклятие, это был Летас Моден, один из смотрителей, в его глазах читался упрек.
– Я заметил свет…
Бардас слегка поклонился.
– Я проводил с ученицей дополнительное занятие, – будничным голосом произнес Лордан. – Очень талантливая девушка. Позвольте представить, моя студентка…
«Проклятие, почему я никогда не помню имен?»
Девушка что-то буркнула под нос, но мастера Модена, это, похоже, не интересовало.
– Настоятельно прошу вас, мастер Лордан, предупреждать меня всегда, когда вы соберетесь давать своим студентам дополнительные уроки, – сказал он раздраженно. – Строго говоря, за это взимается дополнительная плата: за свечи, аренду площадей и прочее. Сейчас я прощаю вас, но если вы предполагаете практиковать ваши занятия регулярно…
Брови фехтовальщика трагически изломились. Головная боль достигла апогея, и он меньше всего на свете хотел, чтобы член совета смотрителей отчитывал его в присутствии ученицы.
«Какого лешего старый дурак шляется здесь в такое время суток? Ему что, не сидится дома?»
– Примите мои извинения, мастер Моден, уверяю вас, этого больше не повторится. Я непременно буду заранее предупреждать вас в будущем. Если вы соблаговолите уведомить моего помощника, сколько я должен за свечи…
Мастер Моден нетерпеливо махнул рукой.
– Вы еще долго? Кстати сказать, правила предписывают, чтобы в здании обязательно находился представитель смотрителей, когда используется снаряжение или площадки. Это, конечно, формальность, но мало ли что может произойти. – Он подозрительно оглядел девушку, словно заметил что-то странное, но не понял, что именно. – Возьмите хотя бы тот печальный инцидент на прошлой неделе. А ведь мы обязаны отчитываться перед властями за все, что происходит на территории Классов, особенно если здесь льется кровь.
Лордан ощутил холодок у основания шеи и невольно вздрогнул.
– Еще раз мои извинения, мастер Моден, – сухо произнес фехтовальщик. – На сегодня мы уже закончили, не беспокойтесь. Я сожалею о причиненных неудобствах.
Смотритель издал шмыгающий звук, по всей видимости, выражающий неодобрение.
– Я рад, мастер Лордан. Сударыня, – неохотно добавил он, – спокойной ночи.
Как только за ними захлопнулась дверь, Лордан почувствовал себя значительно лучше. Кровь в голове все еще стучала словно молот, но в целом боль начала стихать.
«Интересно, что все это значило? Во всяком случае, теория Эйтли не оправдалась».
Он вытащил ключ из замочной скважины, сунул его в карман и взвалил на плечи учебное снаряжение. Ночь была холодной, собирался дождь.
«Хвала небесам за маленькие милости», – тихонько добавил Бардас.
Малиновый и синий, синий и зеленый… Читай цвета побежалости, наблюдай, как жар пламени медленно растворяется в стали. Жди последнего перехода, когда зеленый становится почти черным, но успей раньше, чем игра цветов прекратится.
– Достаточно, – объявил Темрай, вытирая лоб рукавом рубахи. – Теперь охлади его, быстро!
Длинная плоская полоска стали с шипением погрузилась в воду и, окутавшись облаком пара, стала невидимой. Как только шипение прекратилось, ее вынули из воды и придирчиво осмотрели.
– Отлично, теперь согни ее пополам, – сказал он, с трудом скрывая удовлетворение.
Сделать это оказалось непросто, и все же сталь выгнулась, как боевой лук, но не сломалась.
– Отлично, – повторил молодой человек, – теперь мы знаем, как закаливать пилы.
Он оставил помощников натачивать зубья обломками песчаника и пошел вдоль берега по направлению к шатрам. Шести и восьмифутовыми пилами можно валить и распиливать лес на доски в два, а то и в три раза быстрее, чем топорами и стругами. Если богам будет угодно, они успеют покончить с заготовкой еще до морозов. Перевозить дерево по заснеженным тропам будет куда сложнее.
В долине царили шум и движение. Широкие холмы на высоком берегу, еще недавно покрытые густым лесом, были усеяны множеством пней и веток, издалека, где еще стеной стояли деревья, доносились крики дровосеков и перестук топоров. Оттуда к реке бревна доставляли упряжки быков и лошадей. Здесь лес вязали в плоты и под ругань сплавщиков отправляли вниз по реке.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136