– Тогда почему она не выбрала меня? Клянусь кровью Христа, она должна знать, что я готов на все ради нее, готов сразиться с тысячью ведьм, если она меня попросит. Но нет! Она отправляется искать его. – Мартин обеими руками провел по волосам. – Сколько еще раз она позволит этому злодею предать ее, разбить ее сердце, пока она, наконец, перестанет ему доверять? Я думал, что она уже переросла все это… переболела им.
Выплеснув эмоции, Мартин, наконец, остановился и сел на стул, опустив беспомощно руки между коленями. Сердце Мари болело за него. В этот момент он словно сжался, стал больше похож на мальчика, каким был в то лето, когда увлекся Мири, когда шалил, стараясь изо всех сил, чтобы она его заметила, чтобы вызвать у нее улыбку, смех, чтобы она забыла Симона Аристида.
Аббатиса поднялась со стула и осторожно положила руку ему на плечо.
– Мири пошла за Аристидом потому, что не знала, к кому обратиться, чтобы победить Серебряную розу. Если бы Мири знала, где тебя найти, она бы обязательно послала за тобой.
Мартин бросил на нее неуверенный взгляд:
– Вы так думаете?
– Уверена, – сказала Мари Клэр, про себя моля прощения у Господа за свою ложь, ибо сама не верила в то, что говорила.
Мартин пожал ей руку, хлопнул себя по ноге и быстро поднялся со стула.
– Ну, хорошо. Я здесь. Простите, что нашумел в вашем доме и метался, словно раненый вепрь. Важна только безопасность Мири. Как давно она ушла?
– Она уехала три дня назад.
– Три дня! Более мой! – в отчаянии воскликнул Мартин. Она могла уйти очень далеко и куда угодно.
Я получила сообщение от подруги прошлым вечером, от мудрой женщины из Сан-Мало. Мири путешествует в безопасности, Хортенс дала ей троих своих слуг в сопровождение, пока она не отыщет Аристида.
– Что же, возблагодарим Господа за это. – Он поднял свой берет и стряхнул с него пыль. – Теперь я хотя бы знаю, где искать мою королеву. Если повезет, смогу нагнать Мири до того, как она встретится с негодяем и верну ее домой.
– Не думаю, что Мири позволит тебе сделать это. Она решила спасти Кэрол Моро и прекратить злодеяния Серебряной розы.
Мартин пожал плечами, распрямляя перо на берете.
– О, я об этом позабочусь.
Мари Клэр могла бы посмеяться над самоуверенностью молодого человека. Но, несмотря на все его самодовольство и элегантный наряд, она заметила в нем кое-что еще. Его руки были не изнеженными и ухоженными, как у придворного вельможи, но сильными и грубыми, как у человека, привыкшего к суровым условиям жизни и поводьям сноровистых скакунов. И оружие у него на боку было не щегольское, а годное для яростных сражений.
Мири рассказывала ей, что Мартин Ле Луп привык к опасностям, выполнял много секретных и опасных заданий короля Наварры. Но Мари Клэр все еще чувствовала необходимость предупредить его.
– Мартин, ты должен понять, что противостоять этой Серебряной розе непросто, это гораздо сложнее сражения с вражескими солдатами или даже с шайкой беспощадных бандитов. Эта женщина… э… она настоящая колдунья.
– Понимаю. – Его губы сжались, и на лицо легла странная тень. Он прошептал: – Но мне доводилось иметь дело с колдуньей. Да, Господи, приходилось.
– Это правильно. Я забыла. Ты был с капитаном Реми, когда он пытался освободить короля Наварры от Темной Королевы.
Казалось, что Мартин опомнился от мрачного воспоминания, преследовавшего его.
– Э… да. Темная Королева.
Мари Клэр печально покачала головой:
– Боюсь, не следует доверять мнению Аристида, что королева не имеет никакого отношения к этому делу. Из личного опыта знаю, что Екатерина всегда причастна к любому мрачному событию, она обязательно как-то связана с этим. Я так беспокоилась…
– Прошу вас, не стоит волноваться. – Мартин подошел к ней и взял ее за обе руки. – Если это так, я и с этим справлюсь.
Его уверенность, как и улыбка, была такой заразительной, что, несмотря на все страхи, переполнявшие ее сердце, старушка вдруг улыбнулась ему.
– Обещаю вам, преподобная матушка, клянусь жизнью. Я буду защищать Мири, охранять ее от Темной Королевы, и одолею Серебряную розу. И тогда я сделаю то, что должен был сделать многие годы назад.
– Что же это, мой дорогой?
Зубы Мартина сверкнули в волчьей улыбке, такой же, как и блеск, его глаз.
– Я намерен убить этого негодяя, охотника на ведьм.
Улыбка Мари Клэр сразу погасла.
– О нет, Мартин. Не думаю, что Мири…
Но ее протест не принес результата, потому что Мартин поцеловал ее в щеку и вышел из дома. Некромант направился за ним. Аббатиса бросилась вперед, едва успев схватить кота, чтобы он не убежал, и взяла его на руки. Некромант никогда раньше не царапал ее, но теперь она почувствовала его когти сквозь платье.
Сражаясь с котом, она попыталась позвать Мартина, однако он уже сидел на коне. Некромант впился в нее взглядом, и впервые Мари Клэр смогла понять его мысли с необычайной ясностью.
«Ты, глупая старуха, что ты натворила?»
– Прости меня, Боже, я не знаю, – прошептала она, прижимая Некроманта к груди, и опустилась на пол у карниза, глядя, как Мартин Ле Луп поскакал по дороге.
ГЛАВА 6
Спустившись в подземелье Бастилии в сопровождении гвардейцев и начальника тюрьмы, королева-мать едва сдерживала отвращение. Стены каземата были липкими и влажными, словно здесь подвергались пыткам и сами камни. Картина казалась еще более мрачной сквозь черную вуаль, тусклые факелы едва освещали мрак подземелья, воздух был пропитан страхом и болью. Екатерина Медичи подумала, что заточенные здесь узники получали хороший урок терпимости к градациям. Каждый ее шаг был мучением, мышцы и суставы ныли от нового приступа ишиаса, лодыжки и руки отекли.
В то утро она остро чувствовала на себе каждый год из шестидесяти шести прожитых, за которые твердо запомнила, что королева не может позволить себе показывать спою немощь.
У нее было слишком много соперников, готовых накинуться на нее, словно стая шакалов, при первых признаках слабости. Слишком много врагов, и, похоже, появился еще один.
Она думала об остатках цветка, запертого в бюро в спальне Лувра. Серебристый блеск розы постепенно спадал, бархатистые лепестки стали пепельными. Но цветок уже закончил свое страшное дело.
Вчера Екатерина вышла из кареты, доставившей ее на свадебную мессу одного из придворных в Нотр-Дам. Площадь перед собором была заполнена зеваками, желающими взглянуть на невесту и жениха. Из толпы вышла молодая женщина, пытаясь пройти мимо швейцарских стрелков, чтобы поднести Екатерине цветок.
Одно это было достаточно необычным, чтобы привлечь внимание королевы. В городе в эти дни явно ощущалась напряженность, было столько недовольства, что парижане скорее готовы были бросать в нее тухлыми помидорами, чем розами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100