И его
работе не позволят износиться.
- Я знал человека, создавшего это стену, - проговорил
Хедрон, продолжая ощупывать трещины в мозаике. - Странно, что
об этом я помню, а самого человека - нет. Может быть, он мне не
нравился, и я стер его образ из моего сознания, - он
усмехнулся. - А может быть, я изготовил стенку сам, во время
одного из артистических приступов, и был так раздражен отказом
города сделать ее вечной, что решил позабыть обо всей этой
истории. Ага, я так и знал, что эта плитка отвалится!
Он ухитрился отодрать кусочек золотой плитки и казался
очень довольным этим мелким вредительством. Он бросил обломок
на землю, добавив:
- Теперь обслуживающим роботам придется что-нибудь с этим
сделать!
Благодаря неведомому инстинкту, называемому интуицией и
пробивающему себе путь там, где чистая логика бессильна, Элвин
понял, что все это - урок для него самого. Он взглянул на
валявшийся у его ног золотой осколок, стараясь как-то связать
его собственными размышлениями.
Осознав, что ответ существует, Элвин с легкостью нашел
его.
- Я вижу, на что ты хочешь намекнуть мне, - сказал он
Хедрону. - В Диаспаре есть объекты, которые не хранятся в
ячейках памяти, поэтому я никогда не смогу обнаружить их на
мониторах в Зале Совета. Если я пойду туда и сфокусируюсь на
этот дворик, я не увижу и следа стены, на которой мы сидим.
- Думаю, что стенку ты найдешь. Но мозаики на ней не
будет.
- Да, я понимаю, - сказал Элвин, слишком охваченный
нетерпением, чтобы заботиться о таких мелочах. - Подобным же
образом могут существовать части города, которые никогда не
помещались в схемы вечности, но пока не износились. Тем не
менее, я не понимаю, какой мне толк от этого знания. Мне
известно, что внешняя стена существует - и проходов в ней нет.
- Возможно, пути наружу и нет, - ответил Хедрон. - Я не
могу ничего обещать тебе. Но, думаю, мониторы нас могут научить
еще многому - если им позволит Центральный Компьютер. И,
кажется, он испытывает к тебе немалую симпатию.
По пути в Зал Совета Элвин размышлял над этими словами.
До сих пор он считал, что доступ к мониторам он получил лишь
благодаря влиянию Хедрона. Ему не приходило на ум, что это
могло быть следствием каких-то его собственных качеств.
Положение Уникума было достаточно невыгодным; поэтому вполне
справедливым казалось обладание также и какими-то
преимуществами.
Неизменное изображение города по-прежнему доминировало в
помещении, где Элвин провел столько часов. Он взглянул теперь
на него с новым пониманием: все, что он видел здесь,
существовало - но все же не весь Диаспар был отображен. Тем не
менее, все несоответствия не могли не быть тривиальными и
незаметными со стороны - по крайней мере, Элвин был в этом
уверен.
- Много лет назад я попытался сделать это, - сказал
Хедрон, садясь за пульт монитора, - но клавиши управления
оказались для меня заблокированными. Может быть, теперь они
подчинятся мне.
Припоминая давно позабытые навыки, пальцы Хедрона
вначале медленно, а затем с возраставшей уверенностью двигались
по клавиатуре, на мгновения застывая в узловых точках сенсорной
сети, вделанной в пульт.
- Думаю, что все правильно, - сказал он наконец. - Во
всяком случае, мы сейчас увидим.
Экран засветился, но вместо ожидаемой картины на нем
появилось несколько обескураживающее сообщение:
ОБРАТНЫЙ ОТСЧЕТ НАЧНЕТСЯ, КАК ТОЛЬКО БУДЕТ ВВЕДЕН
КОНТРОЛЬНЫЙ ТЕМП
- Глупо, - пробормотал Хедрон. - Все сделал правильно, а о
главном забыл.
Его пальцы на этот раз уверенно прошлись по пульту, и
когда сообщение исчезло с экрана, он повернулся вместе с
креслом, чтобы держать копию города в поле зрения.
- Гляди, Элвин, - сказал он. - Я думаю, мы оба сейчас
узнаем о Диаспаре кое-что новое.
Элвин терпеливо ждал, но ничего не происходило.
Изображение города парило перед его глазами во всей привычной
красоте и блеске - но он не замечал ни того, ни другого. Он уже
собирался спросить у Хедрона, на что именно ему следует
смотреть, когда внезапное движение привлекло его внимание, и он
повернул голову, чтобы уследить за ним. Это было что-то вроде
едва уловимой вспышки или мерцания, и он не успел увидеть, чем
она была вызвана. Ничего не изменилось: Диаспар был таким, как
он всегда его знал. Затем он заметил, что Хедрон наблюдает за
ним с сардонической усмешкой, и снова стал рассматривать город.
Теперь это произошло у него на глазах.
Одно из зданий на краю парка внезапно исчезло и тут же
было замещено другим, совершенно иной конструкции. Преображение
было столь стремительным, что Элвин проглядел бы его, мигни он
в этот момент. Он с изумлением глядел на чуть изменившийся
город, но даже во время этого потрясения его ум искал ответ. Он
вспомнил слова, появившиеся на экране монитора - ОБРАТНЫЙ
ОТСЧЕТ НАЧНЕТСЯ - и сразу понял происходящее.
- Город таков, каким он был тысячи лет назад, - сказал он
Хедрону. - Мы движемся назад во времени.
- Формулировка красочная, но вряд ли точная, - возразил
Шут. - На самом деле монитор вспоминает ранние версии города. С
каждой новой модификацией схемы памяти не просто очищались:
информация переносилась из них во вспомогательные устройства,
чтобы при надобности ее можно было извлечь. Я установил монитор
так, чтобы обратный отсчет по этим устройствам шел со скоростью
тысячи лет в секунду. Сейчас мы уже видим Диаспар
полумиллионолетней давности. Но чтоб увидеть по-настоящему
серьезные изменения, нам надо зайти куда дальше - я сейчас
ускорю темп.
Он повернулся к пульту управления, и сразу после этого
не один дом, а целый квартал ушел в небытие и был заменен
большим овальным амфитеатром.
- Ах, Арена! - сказал Хедрон. - Я помню, сколько шуму
было, когда мы решили от нее избавиться. Она вряд ли вообще
когда-нибудь использовалась, но очень многие относились к ней с
нежностью.
Монитор теперь отображал память в обратном движении с
намного большей скоростью: изображение Диаспара уходило в
прошлое на миллионы лет за минуту, и перемены происходили
настолько быстро, что глаз не успевал уследить за ними. Элвин
заметил цикличность в изменениях: за долгими периодами
спокойствия шли волны перестройки, и так множество раз. Словно
Диаспар был живым организмом, которому надо было набраться сил
после каждого взрыва роста.
Основной план города тем не менее сохранялся без
изменений.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76
работе не позволят износиться.
- Я знал человека, создавшего это стену, - проговорил
Хедрон, продолжая ощупывать трещины в мозаике. - Странно, что
об этом я помню, а самого человека - нет. Может быть, он мне не
нравился, и я стер его образ из моего сознания, - он
усмехнулся. - А может быть, я изготовил стенку сам, во время
одного из артистических приступов, и был так раздражен отказом
города сделать ее вечной, что решил позабыть обо всей этой
истории. Ага, я так и знал, что эта плитка отвалится!
Он ухитрился отодрать кусочек золотой плитки и казался
очень довольным этим мелким вредительством. Он бросил обломок
на землю, добавив:
- Теперь обслуживающим роботам придется что-нибудь с этим
сделать!
Благодаря неведомому инстинкту, называемому интуицией и
пробивающему себе путь там, где чистая логика бессильна, Элвин
понял, что все это - урок для него самого. Он взглянул на
валявшийся у его ног золотой осколок, стараясь как-то связать
его собственными размышлениями.
Осознав, что ответ существует, Элвин с легкостью нашел
его.
- Я вижу, на что ты хочешь намекнуть мне, - сказал он
Хедрону. - В Диаспаре есть объекты, которые не хранятся в
ячейках памяти, поэтому я никогда не смогу обнаружить их на
мониторах в Зале Совета. Если я пойду туда и сфокусируюсь на
этот дворик, я не увижу и следа стены, на которой мы сидим.
- Думаю, что стенку ты найдешь. Но мозаики на ней не
будет.
- Да, я понимаю, - сказал Элвин, слишком охваченный
нетерпением, чтобы заботиться о таких мелочах. - Подобным же
образом могут существовать части города, которые никогда не
помещались в схемы вечности, но пока не износились. Тем не
менее, я не понимаю, какой мне толк от этого знания. Мне
известно, что внешняя стена существует - и проходов в ней нет.
- Возможно, пути наружу и нет, - ответил Хедрон. - Я не
могу ничего обещать тебе. Но, думаю, мониторы нас могут научить
еще многому - если им позволит Центральный Компьютер. И,
кажется, он испытывает к тебе немалую симпатию.
По пути в Зал Совета Элвин размышлял над этими словами.
До сих пор он считал, что доступ к мониторам он получил лишь
благодаря влиянию Хедрона. Ему не приходило на ум, что это
могло быть следствием каких-то его собственных качеств.
Положение Уникума было достаточно невыгодным; поэтому вполне
справедливым казалось обладание также и какими-то
преимуществами.
Неизменное изображение города по-прежнему доминировало в
помещении, где Элвин провел столько часов. Он взглянул теперь
на него с новым пониманием: все, что он видел здесь,
существовало - но все же не весь Диаспар был отображен. Тем не
менее, все несоответствия не могли не быть тривиальными и
незаметными со стороны - по крайней мере, Элвин был в этом
уверен.
- Много лет назад я попытался сделать это, - сказал
Хедрон, садясь за пульт монитора, - но клавиши управления
оказались для меня заблокированными. Может быть, теперь они
подчинятся мне.
Припоминая давно позабытые навыки, пальцы Хедрона
вначале медленно, а затем с возраставшей уверенностью двигались
по клавиатуре, на мгновения застывая в узловых точках сенсорной
сети, вделанной в пульт.
- Думаю, что все правильно, - сказал он наконец. - Во
всяком случае, мы сейчас увидим.
Экран засветился, но вместо ожидаемой картины на нем
появилось несколько обескураживающее сообщение:
ОБРАТНЫЙ ОТСЧЕТ НАЧНЕТСЯ, КАК ТОЛЬКО БУДЕТ ВВЕДЕН
КОНТРОЛЬНЫЙ ТЕМП
- Глупо, - пробормотал Хедрон. - Все сделал правильно, а о
главном забыл.
Его пальцы на этот раз уверенно прошлись по пульту, и
когда сообщение исчезло с экрана, он повернулся вместе с
креслом, чтобы держать копию города в поле зрения.
- Гляди, Элвин, - сказал он. - Я думаю, мы оба сейчас
узнаем о Диаспаре кое-что новое.
Элвин терпеливо ждал, но ничего не происходило.
Изображение города парило перед его глазами во всей привычной
красоте и блеске - но он не замечал ни того, ни другого. Он уже
собирался спросить у Хедрона, на что именно ему следует
смотреть, когда внезапное движение привлекло его внимание, и он
повернул голову, чтобы уследить за ним. Это было что-то вроде
едва уловимой вспышки или мерцания, и он не успел увидеть, чем
она была вызвана. Ничего не изменилось: Диаспар был таким, как
он всегда его знал. Затем он заметил, что Хедрон наблюдает за
ним с сардонической усмешкой, и снова стал рассматривать город.
Теперь это произошло у него на глазах.
Одно из зданий на краю парка внезапно исчезло и тут же
было замещено другим, совершенно иной конструкции. Преображение
было столь стремительным, что Элвин проглядел бы его, мигни он
в этот момент. Он с изумлением глядел на чуть изменившийся
город, но даже во время этого потрясения его ум искал ответ. Он
вспомнил слова, появившиеся на экране монитора - ОБРАТНЫЙ
ОТСЧЕТ НАЧНЕТСЯ - и сразу понял происходящее.
- Город таков, каким он был тысячи лет назад, - сказал он
Хедрону. - Мы движемся назад во времени.
- Формулировка красочная, но вряд ли точная, - возразил
Шут. - На самом деле монитор вспоминает ранние версии города. С
каждой новой модификацией схемы памяти не просто очищались:
информация переносилась из них во вспомогательные устройства,
чтобы при надобности ее можно было извлечь. Я установил монитор
так, чтобы обратный отсчет по этим устройствам шел со скоростью
тысячи лет в секунду. Сейчас мы уже видим Диаспар
полумиллионолетней давности. Но чтоб увидеть по-настоящему
серьезные изменения, нам надо зайти куда дальше - я сейчас
ускорю темп.
Он повернулся к пульту управления, и сразу после этого
не один дом, а целый квартал ушел в небытие и был заменен
большим овальным амфитеатром.
- Ах, Арена! - сказал Хедрон. - Я помню, сколько шуму
было, когда мы решили от нее избавиться. Она вряд ли вообще
когда-нибудь использовалась, но очень многие относились к ней с
нежностью.
Монитор теперь отображал память в обратном движении с
намного большей скоростью: изображение Диаспара уходило в
прошлое на миллионы лет за минуту, и перемены происходили
настолько быстро, что глаз не успевал уследить за ними. Элвин
заметил цикличность в изменениях: за долгими периодами
спокойствия шли волны перестройки, и так множество раз. Словно
Диаспар был живым организмом, которому надо было набраться сил
после каждого взрыва роста.
Основной план города тем не менее сохранялся без
изменений.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76