Таблички на торце каждого из них обозначали периоды. Добравшись, наконец, до шестьдесят восьмого года, Левченко остановился.
«Как искать нужную папку среди тысяч похожих?» — подумал он. — «Что нужно такого в ней разглядеть, чтобы не пропустить?».
В нерешительности Александр вытащил ближайшую стопку бумаг, отнес ее на стол, стоявший у стены, и сел на неудобный деревянный стул со здоровенным инвентарным номером на спинке. Левченко поежился от холода: он уже успел продрогнуть в этом склепе и понял, что в другой раз нужно будет одеться теплее. Включив покрытую ржавчиной настольную лампу, он взял в руки первую папку, сдул толстенный слой пыли и развязал стягивавшую ее шнуровку.
В эту ночь в психиатрической лечебнице усиленного режима сразу у двоих пациентов оказались навещающие, что, в общем-то, абсолютно противоречило местным порядкам. Ларису навестила рыжеволосая красотка Лера, которой накануне Артем Горин посредством видимой только ему светящейся нити внушил парочку неприличных мыслей.
Вторым «счастливчиком», чье одиночество было нарушено этой ночью, был Руслан. Он очень удивился, когда, проснувшись, обнаружил сидящего на краю кровати Горина, и попытался вскочить, но ремни, которыми его стали привязывать после инцидента с лезвием, отменили этот эмоциональный порыв.
— Какого хрена тебе здесь надо? — рявкнул Руслан.
В его глазах читался тщетно скрываемый испуг: он понимал, что оказался беззащитен перед человеком, устремления которого оставались для него абсолютно непредсказуемыми. И он волновался не напрасно.
Горин сорвал со щеки пластырь и продемонстрировал абсолютно невредимую кожу на лице. Затем выпустил одну из своих «шашек» и сделал на щеке живописный разрез, который тут же, на глазах, затянулся. Лицо Руслана побледнело, и он снова дернулся.
— Хочешь сказать, что тоже так умеешь? — спросил его Артем.
Руслан в ответ энергично замотал головой.
— Как ты сегодня необычайно молчалив, — усмехнулся Горин. — А у тебя как раз есть последнее слово.
— Этого не может быть! — в отчаянии выкрикнул Руслан.
— А почему же ты тогда не просыпаешься, а? — Как бы в подтверждение своих слов Артем произвел колющий удар плавником в скрытую одеялом голень Руслана.
Тот вскрикнул и закусил губу от боли, глядя выпученными глазами на расползающееся по одеялу кровавое пятно.
— Ты думал, что все просчитал, верно? — ухмылялся Горин. — Самое главное — договорился с совестью, что позволило тебе убивать хладнокровно и не совершать ошибок. Ты, конечно, был слишком разумным, чтобы Кархашим заметил тебя, но, как видишь, он все равно здесь…
— Ну хорошо, хорошо! — Руслан выставил вперед ладонь. — Кто конкретно тебя послал? За какую сумму ты это делаешь? Обещаю, что увеличу ее вдвое…
Договорить ему не дал болезненный укол в другую ногу.
— Идиот! — воскликнул Артем. — Тебе осталось жить несколько минут, а ты все еще думаешь о сейфе с теми бесполезными бумажками, которые ты столько лет обменивал на человеческие жизни!
— Возьми их все! — захрипел Руслан.
— Я не вижу в твоих глазах раскаяния. — Горин поднялся с кровати, чтобы не испачкаться пропитавшимся кровью одеялом.
— Я сделаю все, что хочешь! — взвыл Руслан. — Пощади, умоляю…
— Ловлю на слове, — злорадно потер ладони Артем. — Хочу холодного пива, прямо сейчас.
Руслан непонимающе захлопал ресницами в ответ.
— Так я и знал, что это всего лишь пустые слова, — разочарованно скривился Горин и произвел последний укол, насквозь пронзивший череп Руслана и лежавшую под ним подушку.
После этого, трансформировавшись для очередного путешествия по вентиляционной системе, биомасса, мгновение назад бывшая Артемом Михайловичем Гориным, поползла в один из изоляторов, где, по словам все той же медсестры Леры, томился узник совести Валерий Анатольевич Катаев. Этой встречи Горин ждал очень и очень долго.
Оказавшись в нужном месте, Горин подумал, что просчитался и выполз не из того вентиляционного отверстия, какое было нужно. Ибо на кровати свернулся, поджав к груди худые колени, человек, напоминавший майора Катаева меньше всего. Даже если учесть невыносимые условия содержания, отсутствие спецпайков и постоянные стрессы, то все равно — настолько Валерий Анатольевич измениться просто не мог. Это был не он, хотя медицинская карта, пришпиленная к кровати, утверждала обратное.
— Вот хитрец! — в сердцах произнес Горин. — Все-таки ускользнул!
От звуков его голоса человек, скорчившийся на кровати, приподнял голову и удивленно уставился на визитера.
— Что же ты, мерзавец, людей в заблуждение вводишь, а? — спросил его Артем. — Давно Катаевым-то стал?
Вместо ответа человек поднялся, медленно приблизился к Горину, заглядывая в глаза, а после этого неожиданно вцепился длинными цепкими пальцами Артему в горло. Горин взглянул в глаза безумца, не знающего не то что какого-то Катаева, но и своего собственного имени, крепко ухватил его запястья и что есть силы двинул коленом по яйцам. Те, в отличие от мозгов, оказались на месте: пальцы безумца мгновенно разжались, и он нырнул вниз, хватая ртом воздух. Горин, продолжая придерживать человека за руки, опустил его на пол и направился в сторону вентиляции. Больше в этом оздоровительном учреждении делать было нечего.
— Что ты ищешь? — недоуменно спросила Лариса, с трудом разлепляя отяжелевшие после безумной ночи веки.
Разбудил ее Горин, ползавший по полу.
— Твоя сегодняшняя подружка обещала оставить ключ, — объяснил свое присутствие Артем.
— А-а, — улыбнулась Лариса. — Ключик под подушкой, только тебе же он меньше всего нужен…
— А тебе вряд ли понравится ползать по вентиляционным коробам, — Горин навис над девушкой и запустил руку под подушку. — Видела бы ты сейчас свое довольное лицо. Все прошло гладко? Лера ушла отсюда живой?
— Ага, но, должно быть, невероятно уставшей, — снова заулыбалась Лариса.
— И у тебя ни разу не возникло желания придушить ее? — продолжал допытывать Горин.
— Ни разу, клянусь, — заверила его Лариса. — Постой-ка, а что это ты психоаналитика из себя строишь? И насчет какого моего путешествия по вентиляции ты заикнулся?
— Сегодня отдыхай, а завтра на рассвете мы уйдем отсюда, — ответил Артем.
— Вот как? Ты решил взять меня с собой? Но зачем тебе радикальная лесбиянка? — не понимала Лариса.
— Может быть, я люблю лесбиянок, — усмехнулся Артем.
— Но они вряд ли ответят тебе взаимностью…
— А ты уверена, что я нуждаюсь в чьей-либо взаимности?
— Можно, я останусь здесь? — Лариса вдруг понизила голос до шепота. — Пожалуйста…
— Ты не веришь в возможность побега или боишься потому, что я не совсем человек? — спросил ее Горин.
— После того, что я видела, чему-нибудь не верить уже бессмысленно, — ответила девушка.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142
«Как искать нужную папку среди тысяч похожих?» — подумал он. — «Что нужно такого в ней разглядеть, чтобы не пропустить?».
В нерешительности Александр вытащил ближайшую стопку бумаг, отнес ее на стол, стоявший у стены, и сел на неудобный деревянный стул со здоровенным инвентарным номером на спинке. Левченко поежился от холода: он уже успел продрогнуть в этом склепе и понял, что в другой раз нужно будет одеться теплее. Включив покрытую ржавчиной настольную лампу, он взял в руки первую папку, сдул толстенный слой пыли и развязал стягивавшую ее шнуровку.
В эту ночь в психиатрической лечебнице усиленного режима сразу у двоих пациентов оказались навещающие, что, в общем-то, абсолютно противоречило местным порядкам. Ларису навестила рыжеволосая красотка Лера, которой накануне Артем Горин посредством видимой только ему светящейся нити внушил парочку неприличных мыслей.
Вторым «счастливчиком», чье одиночество было нарушено этой ночью, был Руслан. Он очень удивился, когда, проснувшись, обнаружил сидящего на краю кровати Горина, и попытался вскочить, но ремни, которыми его стали привязывать после инцидента с лезвием, отменили этот эмоциональный порыв.
— Какого хрена тебе здесь надо? — рявкнул Руслан.
В его глазах читался тщетно скрываемый испуг: он понимал, что оказался беззащитен перед человеком, устремления которого оставались для него абсолютно непредсказуемыми. И он волновался не напрасно.
Горин сорвал со щеки пластырь и продемонстрировал абсолютно невредимую кожу на лице. Затем выпустил одну из своих «шашек» и сделал на щеке живописный разрез, который тут же, на глазах, затянулся. Лицо Руслана побледнело, и он снова дернулся.
— Хочешь сказать, что тоже так умеешь? — спросил его Артем.
Руслан в ответ энергично замотал головой.
— Как ты сегодня необычайно молчалив, — усмехнулся Горин. — А у тебя как раз есть последнее слово.
— Этого не может быть! — в отчаянии выкрикнул Руслан.
— А почему же ты тогда не просыпаешься, а? — Как бы в подтверждение своих слов Артем произвел колющий удар плавником в скрытую одеялом голень Руслана.
Тот вскрикнул и закусил губу от боли, глядя выпученными глазами на расползающееся по одеялу кровавое пятно.
— Ты думал, что все просчитал, верно? — ухмылялся Горин. — Самое главное — договорился с совестью, что позволило тебе убивать хладнокровно и не совершать ошибок. Ты, конечно, был слишком разумным, чтобы Кархашим заметил тебя, но, как видишь, он все равно здесь…
— Ну хорошо, хорошо! — Руслан выставил вперед ладонь. — Кто конкретно тебя послал? За какую сумму ты это делаешь? Обещаю, что увеличу ее вдвое…
Договорить ему не дал болезненный укол в другую ногу.
— Идиот! — воскликнул Артем. — Тебе осталось жить несколько минут, а ты все еще думаешь о сейфе с теми бесполезными бумажками, которые ты столько лет обменивал на человеческие жизни!
— Возьми их все! — захрипел Руслан.
— Я не вижу в твоих глазах раскаяния. — Горин поднялся с кровати, чтобы не испачкаться пропитавшимся кровью одеялом.
— Я сделаю все, что хочешь! — взвыл Руслан. — Пощади, умоляю…
— Ловлю на слове, — злорадно потер ладони Артем. — Хочу холодного пива, прямо сейчас.
Руслан непонимающе захлопал ресницами в ответ.
— Так я и знал, что это всего лишь пустые слова, — разочарованно скривился Горин и произвел последний укол, насквозь пронзивший череп Руслана и лежавшую под ним подушку.
После этого, трансформировавшись для очередного путешествия по вентиляционной системе, биомасса, мгновение назад бывшая Артемом Михайловичем Гориным, поползла в один из изоляторов, где, по словам все той же медсестры Леры, томился узник совести Валерий Анатольевич Катаев. Этой встречи Горин ждал очень и очень долго.
Оказавшись в нужном месте, Горин подумал, что просчитался и выполз не из того вентиляционного отверстия, какое было нужно. Ибо на кровати свернулся, поджав к груди худые колени, человек, напоминавший майора Катаева меньше всего. Даже если учесть невыносимые условия содержания, отсутствие спецпайков и постоянные стрессы, то все равно — настолько Валерий Анатольевич измениться просто не мог. Это был не он, хотя медицинская карта, пришпиленная к кровати, утверждала обратное.
— Вот хитрец! — в сердцах произнес Горин. — Все-таки ускользнул!
От звуков его голоса человек, скорчившийся на кровати, приподнял голову и удивленно уставился на визитера.
— Что же ты, мерзавец, людей в заблуждение вводишь, а? — спросил его Артем. — Давно Катаевым-то стал?
Вместо ответа человек поднялся, медленно приблизился к Горину, заглядывая в глаза, а после этого неожиданно вцепился длинными цепкими пальцами Артему в горло. Горин взглянул в глаза безумца, не знающего не то что какого-то Катаева, но и своего собственного имени, крепко ухватил его запястья и что есть силы двинул коленом по яйцам. Те, в отличие от мозгов, оказались на месте: пальцы безумца мгновенно разжались, и он нырнул вниз, хватая ртом воздух. Горин, продолжая придерживать человека за руки, опустил его на пол и направился в сторону вентиляции. Больше в этом оздоровительном учреждении делать было нечего.
— Что ты ищешь? — недоуменно спросила Лариса, с трудом разлепляя отяжелевшие после безумной ночи веки.
Разбудил ее Горин, ползавший по полу.
— Твоя сегодняшняя подружка обещала оставить ключ, — объяснил свое присутствие Артем.
— А-а, — улыбнулась Лариса. — Ключик под подушкой, только тебе же он меньше всего нужен…
— А тебе вряд ли понравится ползать по вентиляционным коробам, — Горин навис над девушкой и запустил руку под подушку. — Видела бы ты сейчас свое довольное лицо. Все прошло гладко? Лера ушла отсюда живой?
— Ага, но, должно быть, невероятно уставшей, — снова заулыбалась Лариса.
— И у тебя ни разу не возникло желания придушить ее? — продолжал допытывать Горин.
— Ни разу, клянусь, — заверила его Лариса. — Постой-ка, а что это ты психоаналитика из себя строишь? И насчет какого моего путешествия по вентиляции ты заикнулся?
— Сегодня отдыхай, а завтра на рассвете мы уйдем отсюда, — ответил Артем.
— Вот как? Ты решил взять меня с собой? Но зачем тебе радикальная лесбиянка? — не понимала Лариса.
— Может быть, я люблю лесбиянок, — усмехнулся Артем.
— Но они вряд ли ответят тебе взаимностью…
— А ты уверена, что я нуждаюсь в чьей-либо взаимности?
— Можно, я останусь здесь? — Лариса вдруг понизила голос до шепота. — Пожалуйста…
— Ты не веришь в возможность побега или боишься потому, что я не совсем человек? — спросил ее Горин.
— После того, что я видела, чему-нибудь не верить уже бессмысленно, — ответила девушка.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142