Он велел мне идти дальше через бурелом, дальше в лес, где есть
еще одно кладбище. Я посмотрел на Станни, который едва стоял на ногах, и на
бурелом, а потом заявил: "Вы не сможете забраться туда, Станни Б., вы себе
шею свернете". А он ответил: "Ни ты, ни я шеи не сломаем. Я смогу туда
залезть да еще прихвачу мешок с твоим псом". Он стал карабкаться на бурелом
быстро, словно шел по ровному месту. Даже вниз, под ноги, не смотрел, а
Спота волочил за собой, хоть Спот, должно быть, футов тридцать пять весил,
если не больше. Луис. А на следующий день у меня все болело и ломило все
мускулы. А как ты чувствовал себя сегодня утром? - Луис не стал ничего
отвечать, только кивнул. - Мы шли и шли, - продолжал Джад. - Мне казалось,
что мы будем идти бесконечно. Лес в те дни был гуще. Множество птиц пело
среди деревьев, теперь ты уже такого не услышишь. Животные шныряли вокруг,
скорее всего олени, но это могли быть и лоси, и медведи и рыси. Когда
перебрались через бурелом, я сам поволок Спота. Через некоторое время у
меня появилась мысль, что старый Станни Б. давно сбежал, а я иду следом за
индейцем. Вот он сейчас как повернется, и я увижу его насмешливые черные
глаза, лицо с характерными чертами Микмаков; почувствую отвратительный
запах от длинных волос. А у индейца будет томагавк, сделанный из куска
сланца и рябиновой ветви, к которой сланец будет привязан сыромятными
ремнями. Индеец схватит меня за горло и одним ударом снимет с меня
скальп.., одним махом со всего черепа. Станни больше не падал и не
качался. Он легко шел вперед, высоко подняв голову, словно его вела вперед
какая-то высшая идея. Но когда мы подошли к краю Маленького Болота Бога, и
он повернулся, я увидел, что все в порядке, это Станни Б., а не
какой-нибудь индеец. Не качался же Станни и не падал потому, что был
напуган. Испуган так, что протрезвел. Он рассказал мне кое-что из того, что
я говорил вам прошлой ночью...о тенях и огнях Святого Эльма, и о том, что я
не должен обращать внимания на то, что вижу или слышу... "Главное, -
об яснил он, - ничего не говорить, раз оно с тобой". Потом мы пошли через
болото. И я ничего не видел. Я не хотел рассказывать тебе об этом, но я был
там всего раз пять после того, как мне исполнилось десять лет, и я никогда
не видел ничего похожего на огни или на то, о чем я тебе говорил. Да, видно
и не увижу ничего такого, Луис, потому что мое путешествие в место, где
хоронили Микмаки, в этот раз было последним.
"Почему я сижу здесь и слушаю все это?" - едва ли не вслух спросил
себя Луис.., "три банки пива сделали его разговорчивым, но только говорил
он в основном для себя. Я не должен тут сидеть и, развесив уши, слушать
историю про старого пьяницу и индейское кладбище, о духе Вакиньяна и
домашних любимцах, которые сами по себе возвращаются к жизни? Во Имя
Господа, кот был просто оглушен, вот и все. Машина сбила его и оглушила.. -
не большое дело. А все остальное - старческие небылицы".
Но все было не так, и Луис это знал, и три бутылки пива не могли
излечить его от этого, да и тридцать три не смогли бы.
Черч был мертвым - это одно. Он жив сейчас - это другое; теперь он
изменился, стал совсем иным - это третье. Что-то случилось. Джад вернул
долг, который, как он считал.., но с медицинской точки зрения похороны в
той земле, где хоронили Микмаки, возможно, не такое уж хорошее лечение. И
Луис теперь видел что-то в глазах Джада, подсказавшее ему то, что старик
сам об этом знает. Луис подумал о том, что видел... или думал, что
видел... в глазах Джада прошлым вечером. Что-то веселое и задорное.
Подумав, Луис вспомнил, что решение взять Луиса и кота Элли на ночную
прогулку, словно и не принадлежало Джаду.
"Если не его это решение, тогда чье?" - мысленно спросил Луис. И не
найдя ответа, Луис отмел прочь неприятный вопрос.
- Я похоронил Спота и построил пирамидку из камней, - вяло продолжал
Джад. - Пока я это делал, Станни Б. уснул. Я тряс его черт знает сколько
времени, пытаясь поднять.. - но к тому времени, как мы спустились по этим
сорока четырем ступенькам...
- Ступеней было сорок пять, - пробормотал Луис. Джад кивнул.
- Да, конечно. Ты прав. Сорок пять. К тому времени, как мы спустились,
он шел так же ровно, словно снова чего-то сильно опасался. Мы прошли через
болото, лес, бурелом и, перейдя через дорогу, оказались у моего дома. Мне
тогда показалось, путешествие длилось часов десять, но по-прежнему было
темно. "И что теперь?" - спросил я у Станни Б. "Теперь ты должен подождать
и увидишь, что случится", - ответил Станни и ушел. Думаю, что в ту ночь он
спал на нашем заднем дворе. Вот так и вышло, что моего пса Спота, которому
тогда было года два, оживил Станни Б. А жизнь Станни пошла плохо. Сперва он
как-то заблудился в лесу, а потом, уже в 1912 году, 4 июля, нашли его труп.
Но что до меня, в ту ночь я залез назад по плющу и улегся в кровать, а
заснул, лишь только моя голова коснулась подушки. На следующее утро я
проснулся почти в девять, когда моя мать позвала меня. Мой отец работал на
железной дороге и уходил из дома часов в шесть, - Джад сделал паузу,
подумав. - Моя мать звала меня, Луис. Она кричала...
Джад подошел к холодильнику, достал себе "Миллерса" и открыл бутылку
пива о выдвижную ручку под хлебницей. Его лицо казалось желтым в рассеянном
свете - цвета никотина. Одним залпом опорожнив полбутылки, он рыгнул,
словно выстрелил из пистолета, а потом посмотрел через гостиную на дверь
комнаты, где спала Норма. Потом он снова посмотрел на Луиса.
- Мне тяжело говорить об этом, - продолжал он. - Мысленно я
возвращался к тем событиям каждый год, но раньше я никогда не рассказывал о
них. Думаю, так же, как о том, каким способом люблю трахать баб. Но я
расскажу тебе, Луис, потому что у тебя теперь тоже есть свой "домашний
любимец". В общем-то, опасности нет, но.., бывает по-разному. Ты согласен?
Луис подумал о Черче, спрыгнувшем со стульчака, о том, как его ляжки
ударились о край ванны. Он вспомнил тусклые кошачьи глаза, раньше так ярко
блестевшие.
Наконец, он кивнул.
- Когда я спустился вниз, моя мама стояла, вжавшись спиной в угол
между нашим ящиком со льдом и кухонным столом. На полу лежала белая
занавеска, которую мама собиралась повесить. А в дверях кладовой стоял
Спот, мой пес. Он был весь мокрый, с грязными лапами. Мех у него на животе
тоже оказался грязным, скатавшимся. Пес просто стоял... не рычал, ничего
такого.. - просто стоял.., и было совершенно ясно, это он загнал маму в
угол, хотел он того или нет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123
еще одно кладбище. Я посмотрел на Станни, который едва стоял на ногах, и на
бурелом, а потом заявил: "Вы не сможете забраться туда, Станни Б., вы себе
шею свернете". А он ответил: "Ни ты, ни я шеи не сломаем. Я смогу туда
залезть да еще прихвачу мешок с твоим псом". Он стал карабкаться на бурелом
быстро, словно шел по ровному месту. Даже вниз, под ноги, не смотрел, а
Спота волочил за собой, хоть Спот, должно быть, футов тридцать пять весил,
если не больше. Луис. А на следующий день у меня все болело и ломило все
мускулы. А как ты чувствовал себя сегодня утром? - Луис не стал ничего
отвечать, только кивнул. - Мы шли и шли, - продолжал Джад. - Мне казалось,
что мы будем идти бесконечно. Лес в те дни был гуще. Множество птиц пело
среди деревьев, теперь ты уже такого не услышишь. Животные шныряли вокруг,
скорее всего олени, но это могли быть и лоси, и медведи и рыси. Когда
перебрались через бурелом, я сам поволок Спота. Через некоторое время у
меня появилась мысль, что старый Станни Б. давно сбежал, а я иду следом за
индейцем. Вот он сейчас как повернется, и я увижу его насмешливые черные
глаза, лицо с характерными чертами Микмаков; почувствую отвратительный
запах от длинных волос. А у индейца будет томагавк, сделанный из куска
сланца и рябиновой ветви, к которой сланец будет привязан сыромятными
ремнями. Индеец схватит меня за горло и одним ударом снимет с меня
скальп.., одним махом со всего черепа. Станни больше не падал и не
качался. Он легко шел вперед, высоко подняв голову, словно его вела вперед
какая-то высшая идея. Но когда мы подошли к краю Маленького Болота Бога, и
он повернулся, я увидел, что все в порядке, это Станни Б., а не
какой-нибудь индеец. Не качался же Станни и не падал потому, что был
напуган. Испуган так, что протрезвел. Он рассказал мне кое-что из того, что
я говорил вам прошлой ночью...о тенях и огнях Святого Эльма, и о том, что я
не должен обращать внимания на то, что вижу или слышу... "Главное, -
об яснил он, - ничего не говорить, раз оно с тобой". Потом мы пошли через
болото. И я ничего не видел. Я не хотел рассказывать тебе об этом, но я был
там всего раз пять после того, как мне исполнилось десять лет, и я никогда
не видел ничего похожего на огни или на то, о чем я тебе говорил. Да, видно
и не увижу ничего такого, Луис, потому что мое путешествие в место, где
хоронили Микмаки, в этот раз было последним.
"Почему я сижу здесь и слушаю все это?" - едва ли не вслух спросил
себя Луис.., "три банки пива сделали его разговорчивым, но только говорил
он в основном для себя. Я не должен тут сидеть и, развесив уши, слушать
историю про старого пьяницу и индейское кладбище, о духе Вакиньяна и
домашних любимцах, которые сами по себе возвращаются к жизни? Во Имя
Господа, кот был просто оглушен, вот и все. Машина сбила его и оглушила.. -
не большое дело. А все остальное - старческие небылицы".
Но все было не так, и Луис это знал, и три бутылки пива не могли
излечить его от этого, да и тридцать три не смогли бы.
Черч был мертвым - это одно. Он жив сейчас - это другое; теперь он
изменился, стал совсем иным - это третье. Что-то случилось. Джад вернул
долг, который, как он считал.., но с медицинской точки зрения похороны в
той земле, где хоронили Микмаки, возможно, не такое уж хорошее лечение. И
Луис теперь видел что-то в глазах Джада, подсказавшее ему то, что старик
сам об этом знает. Луис подумал о том, что видел... или думал, что
видел... в глазах Джада прошлым вечером. Что-то веселое и задорное.
Подумав, Луис вспомнил, что решение взять Луиса и кота Элли на ночную
прогулку, словно и не принадлежало Джаду.
"Если не его это решение, тогда чье?" - мысленно спросил Луис. И не
найдя ответа, Луис отмел прочь неприятный вопрос.
- Я похоронил Спота и построил пирамидку из камней, - вяло продолжал
Джад. - Пока я это делал, Станни Б. уснул. Я тряс его черт знает сколько
времени, пытаясь поднять.. - но к тому времени, как мы спустились по этим
сорока четырем ступенькам...
- Ступеней было сорок пять, - пробормотал Луис. Джад кивнул.
- Да, конечно. Ты прав. Сорок пять. К тому времени, как мы спустились,
он шел так же ровно, словно снова чего-то сильно опасался. Мы прошли через
болото, лес, бурелом и, перейдя через дорогу, оказались у моего дома. Мне
тогда показалось, путешествие длилось часов десять, но по-прежнему было
темно. "И что теперь?" - спросил я у Станни Б. "Теперь ты должен подождать
и увидишь, что случится", - ответил Станни и ушел. Думаю, что в ту ночь он
спал на нашем заднем дворе. Вот так и вышло, что моего пса Спота, которому
тогда было года два, оживил Станни Б. А жизнь Станни пошла плохо. Сперва он
как-то заблудился в лесу, а потом, уже в 1912 году, 4 июля, нашли его труп.
Но что до меня, в ту ночь я залез назад по плющу и улегся в кровать, а
заснул, лишь только моя голова коснулась подушки. На следующее утро я
проснулся почти в девять, когда моя мать позвала меня. Мой отец работал на
железной дороге и уходил из дома часов в шесть, - Джад сделал паузу,
подумав. - Моя мать звала меня, Луис. Она кричала...
Джад подошел к холодильнику, достал себе "Миллерса" и открыл бутылку
пива о выдвижную ручку под хлебницей. Его лицо казалось желтым в рассеянном
свете - цвета никотина. Одним залпом опорожнив полбутылки, он рыгнул,
словно выстрелил из пистолета, а потом посмотрел через гостиную на дверь
комнаты, где спала Норма. Потом он снова посмотрел на Луиса.
- Мне тяжело говорить об этом, - продолжал он. - Мысленно я
возвращался к тем событиям каждый год, но раньше я никогда не рассказывал о
них. Думаю, так же, как о том, каким способом люблю трахать баб. Но я
расскажу тебе, Луис, потому что у тебя теперь тоже есть свой "домашний
любимец". В общем-то, опасности нет, но.., бывает по-разному. Ты согласен?
Луис подумал о Черче, спрыгнувшем со стульчака, о том, как его ляжки
ударились о край ванны. Он вспомнил тусклые кошачьи глаза, раньше так ярко
блестевшие.
Наконец, он кивнул.
- Когда я спустился вниз, моя мама стояла, вжавшись спиной в угол
между нашим ящиком со льдом и кухонным столом. На полу лежала белая
занавеска, которую мама собиралась повесить. А в дверях кладовой стоял
Спот, мой пес. Он был весь мокрый, с грязными лапами. Мех у него на животе
тоже оказался грязным, скатавшимся. Пес просто стоял... не рычал, ничего
такого.. - просто стоял.., и было совершенно ясно, это он загнал маму в
угол, хотел он того или нет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123