Глядя вслед быстро удаляющейся фигуре контрабандиста, Да-Деган усмехнулся, и вновь задумался. За последнее время в порту скопилось изрядное количество кораблей его Гильдии. Рэна медленно, но верно попадала в зависимость от Иллнуанари.
Но этого все еще было мало. Ордо сопротивлялся, отвоевывая каждую пядь, и можно было быть уверенным, что он от своего не отступится. Ордо тормозил, как мог, наступление Иллнуанари. Ордо готов был воевать, если оно потребуется.
А этого не хотелось. И без него хватало повстанцев. И Ордо молчал. До сих пор молчал, старательно обходя любое воспоминание о флоте Аюми. И Ордо, втихую, сговаривался через посредников с Илантом.
«Знать бы, кто его надоумил?», — подумал Да-Деган, вздохнув, впрочем, кто то мог быть он догадывался. Фориэ, больше некому.
Усмехнувшись, вспомнил свой последний визит на Аван, разговоры бунтовщиков. Если б там знали кто он, то сняли б с плеч его голову. Да и Илант, хмурился, все больше, с каждым разом, становясь все официальней и отстраненнее, холоднее, сдержаннее. Не показывал эмоций, держа их в узде. Держал ровный тон, но когда он пришел, на лице юноши так выразительно затрепетали ноздри, так недвусмысленно засияли глаза, что можно было не сомневаться в истинных чувствах внучка Локиты.
— Вам пора покинуть Рэну, — сказал Да-Деган Иланту, понимая, что это — последний визит, и, наткнувшись на холодный блеск глаз, добавил, настаивая на своем. — Так надо, скоро все Гильдии, кроме Иллнуанари, уйдут отсюда. Уходите и вы с ними. Иначе нельзя. Это все, что можно сделать. С Иллнуанари воевать я не советую.
Илант посмотрел на него, насаживая как бабочку на булавку своего взгляда, и, пожав плечами, ответил строптиво:
— Я подумаю.
Да-Деган тихонечко вздохнул. Илант был упрям. А теперь даже более чем всегда. А репутация самого Да-Дегана стала далеко не такой безупречной, каковой была вначале, заставляя даже старых друзей отворачиваться, едва завидев его фигуру. Что было говорить об Иланте, если Вероэс давно не подавал ему руки, отворачивался, что б не видеть или смотрел, как на пустое место.
А Илант был упрям, и уж если что-то вбил себе в голову, то мнения не менял. А если менял, то только ввиду чрезвычайных обстоятельств. Впрочем, сейчас он был готов согласится, что обстоятельства чрезвычайны.
Вельможа прошелся из угла в угол, как загнанный зверь, медленно опустившись в кресло, рассмеялся. Смех звучал тихо, издевательски и зло, и, слыша этот смех, нельзя было понять, что родило его — презрение, ненависть, злость или отчаяние.
Встреча вышла случайной. Мужчина шел тихо, стараясь остаться незамеченным, крался в тени деревьев. Ночь спрятала пламень его волос, стать, гордую осанку.
Голоса, что прозвучали в ночной тишине, заставили мужчину остановиться, а потом, тихо, медленно, последовать на звук. Разговаривали двое. Он, с удивлением, узнал Ордо. Глядя на бунтовщика, тихо вздохнул. Рядом с ним шествовала госпожа Арима. Эти двое прогуливались медленно, словно пара влюбленных.
Тихо, беззвучно рассмеявшись, мужчина подобрался к ним ближе, ступая тихо, словно призрак, так, что мог разобрать каждое слово, сказанное осторожно, чуть слышным голосом.
Ордо курил, табак оставлял в воздухе дорожку резкого запаха, едва не заставившего мужчину чихнуть.
— Аторис, — тихо проговорила Фориэ, — я настойчиво рекомендую вам договориться с повстанцами. И, если получится, договориться с Лигой. Положение куда серьезнее, чем вам может показаться.
— Договариваться с Локитой? — усмехнулся бунтовщик, — вот уж увольте, на это я не соглашусь никогда.
— Локита умерла, — тихо ответила женщина, — погибла почти год назад.
— Я не знал.
— Разумеется, что вы этого не знали. Но так оно и есть. У нее, как, оказалось, было много недоброжелателей. В это, надеюсь, вы способны поверить?
— Ее убили?
— Да.
— И что ж от меня нужно Стратегам? Что такое может заставить простить бунт, и то, что планета ушла из Лиги. Простите, но я отдаю себе отчет в том, что успел натворить. И понимаю, что по любым меркам — это сверх всяких рамок. Что ж я могу сделать...
Фориэ, зябко поежившись, огляделась.
— Я была недавно на Аван, — проговорила она, — разговаривая с Илантом Арвисом, выяснила одну деталь. Локита была в курсе всех приготовлений к бунту. Мальчишка утверждал это с пеной у рта. Как и то, что едва унес ноги и Софро. Он утверждал, что ваш бывший друг Юфнаресс Антайи, генерал Энкеле Корхида и, собственно, его бабушка, связаны одной нитью и одной целью, — разрушить Лигу, разбить ее на куски.
— Вы были на Аван? — усмехнулся Ордо — отчаянная женщина. Вы еще и признаетесь в этом....
— Хотите пригрозить мне фортом? — усмехнулась она. — Ладно, грозите, только, сначала, дослушайте. Доказательства рассказанного им тоже существуют. Он утверждал, что передал Да-Дегану, с рук на руки, переписку Локиты с Юфнарессом Антайи. Если она будет найдена, то снять с вас вину за этот бунт дело чисто формальное.
Ордо усмехнулся и, затушив окурок, вновь достал сигареты и закурил. Остановившись, он пристально посмотрел в лицо Фориэ Арима.
— Интересно, — проговорил, все еще усмехаясь, — у вас получается. Свидетели найдены, осталось только свалить мою вину на первого подвернувшегося рыжего. Вы б, хоть поинтересовались, для начала, хочу ли я отбелить свою репутацию...
— Аторис, — проговорила женщина, устало, — ситуация, в общем-то, патовая. Рэна все равно уходит из-под контроля Лиги. Мы все наделали ошибок. Я тоже, когда уверяла вас в том, что Да-Деган Раттера — безобидный чудак. Он оказался темной лошадкой, неожиданно для всех, подложив нам свинью. Хэлдар строит для его Гильдии корабли. А Иллнуанари уже нападает на все объекты, что Лига не может защитить, пиратствует по-черному. Вы могли ожидать такое от Да-Дегана? Почему б в таком случае вам не поверить в то, что ваши «друзья» выполняли приказы Локиты? Юфнаресс, между прочим, сам признался в этом Элейджу. И, если надо будет, готов все клятвенно подтвердить.
— Что вам от меня нужно? — жестко спросил Ордо, отбрасывая сигарету в сторону.
— Координаты флота Аюми, — смеясь, проговорил мужчина, выходя из темноты, забыв об осторожности. — Клянусь, вся загвоздка в этом.
Он рассмеялся вновь, разбрасывая искры смеха, словно серебро, глядя на удивление, написанное на лицах. Его забавляло и это удивление, и непонимание. И явная растерянность на лице Фориэ Арима.
— Кто вы? — спросил Ордо, кладя ладонь на рукоять бластера.
— Певец, — ответил мужчина, отвесив церемонный, почтительный, и одновременно насмешливый поклон.
Фориэ положила ладонь поверх руки Ордо, удерживая его.
— Певцов на Рэне много, — проговорила она.
— Ареттар, — ответил мужчина, не переставая улыбаться, — и, знаете, обидно, что меня уже не узнают.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181