— Ты уверен, что мне можно его принять? — подозрительно спросила она. — С ним не получится, как с рубином тети Александры? Ты не должен отдать его кому-нибудь другому?
— Нет. — Он отвернулся и посмотрел в сторону. Его щеки медленно заливала краска. — Это тебе. Он твой навсегда. Как бы далеко ты ни жила, хоть на другой планете. Хоть в Калифорнии.
— Откуда ты знаешь, что папу переводят в Калифорнию? — удивленно спросила она.
— Я… где-то слышал, — быстро нашелся он. — Калифорния по крайней мере в Америке.
Она раскрыла ладошку и пальчиком другой руки дотронулась до рубина.
— Это значит, что мы поженились?
Он помолчал минуту, потом решительно кивнул:
— Да, я думаю, так.
* * *
— Почему не возвращается Саманта? — резко спросила Александра таким тоном, словно Франни никуда не годная мать. — Не надо было отпускать ее одну.
— Она очень самостоятельна для своего возраста, — ответила Франни, но все же беспокойно обернулась и обвела глазами заполненную народом церковь. Франни напомнила себе, что у Александры горе, и не ссориться же с ней на похоронах Уильяма.
— Ты обращаешься с ней как с подругой, а не как с ребенком, — не замолкала Александра. — Ты даешь ей слишком много свободы.
— Алекс, она всего-навсего отправилась в туалет, а не в кругосветное путешествие автостопом.
И тут Франни увидела, что на хорах за белыми перилами на скамье, не доставая ногами до пола, сидела Сэмми, а рядом с ней — серьезный мальчик с необычно черными волосами. Франни тотчас узнала и эти волосы, и чуть индейские черты лица.
Что ж, Сэмми в нежном возрасте шести лет демонстрирует завидную силу воли и целеустремленность. Она нашла и получила свою долгожданную награду. Франни смотрела на дочь с восхищением, гордостью и некоторым страхом.
— Мам! — Громкий возбужденный шепот Тима заставил Франни быстро отвернуться. Тим, дергая Александру за рукав, тоже смотрел на балкон. — Мам, — повторил он, — Саманта наверху с Джейком.
Бледное лицо Александры превратилось в застывшую маску гнева. Она обернулась, попутно успев облить Франни презрением, и устремила испепеляющий взор на мятежную пару. Странное поведение несчастной вдовы заставило и других посмотреть туда же. И вот уже почти вся церковь не сводит глаз с Саманты и Джейка. Франни, быстро взглянув через проход, встретила холодный взгляд Сары.
Юные преступники замерли, словно пара оленей, ослепленных фарами грузовика. Франни схватила Александру за руку — точнее, за сжатый кулак. Александра дрожала от ярости. Священник выступил вперед и начал говорить, но Франни ничего не слышала, напуганная выражением лица сестры — смесь неистовой ярости и необъяснимого страха.
— Они же никому не мешают, — тихо прошептала Франни. — Пусть сидят там. Служба началась, успокойся, Алекс.
Но Александра, вырвав свою руку, вскочила на ноги. Ее голос — ее чудовищный визг — разнесся по всей церкви:
— Саманта! Немедленно спускайся сюда! Безутешная вдова судьи Вандервеера, ведущая себя столь неподобающе в середине заупокойной службы, — от такого зрелища священник замолчал, будто подавился, орган споткнулся на полуфразе, а сердца присутствующих едва не остановились. Франни почувствовала, как по спине ее струится холодный пот.
Саманта чуть заметно покачала головой. Джейк смотрел на Александру откровенно вызывающе. Казалось, их объединила какая-то невидимая сила; их союз был настолько мощным и подлинным, что Франни не только не стала проявлять материнскую волю — она залюбовалась, ей захотелось благословить их.
Но чары развеялись — Александра встала со скамьи и помчалась по центральному проходу. Франни побежала следом. Сара и Хью тоже были уже на ногах и спешили за ними. Александру настигли почти у выхода. Франни загородила ей дорогу.
— Это моя дочь, — со странной горячностью сказала она. — Моя. И я говорю, что она останется там. — И, переведя дух, добавила: — Алекс, умоляю тебя, иди на место. Ты что, с ума сошла?
— Я его задушу! Я задушу этого ублюдка, он сидит с моей племянницей, словно она его собственность!
Эти ее слова вызвали шок у всех, кто смог их расслышать. Разворачивалась драма, на глазах у всех перерастающая в легенду, которую в Пандоре долгие годы будут передавать из уст в уста.
Сара схватила Александру за руку.
— Ты погубила моего брата, погубила также верно, как если бы столкнула его с лестницы собственными руками. И если ты хоть пальцем тронешь моих детей, я,..
— Держи свое мерзкое отродье подальше, слышишь! Подальше от моей племянницы! — Александра хотела вцепиться в Сарины плечи, Хью встал между ними, а Франни изо всех сил пыталась оттащить сестру, обеими руками ухватив ее за талию.
— Мы здесь, — раздался вдруг спокойный голос Джейка. Они с Самантой стояли на нижней ступеньке лестницы.
Все застыли. Сара отпустила Александру и теперь с немым упреком смотрела на них.
«Две мудрых души, и смотрят на нас как на несмышленышей» — такая мысль пришла неожиданно Франни.
Джейк искоса посмотрел на Саманту и сказал:
— Может быть, мы увидимся не скоро. Но не беспокойся. Я тебя найду.
— Ладно. Я буду ждать. — Со слезами на глазах Саманта улыбнулась ему.
* * *
Саманта уехала — она вернулась с матерью в Германию. А ответственность за скандал на похоронах дяди Уильяма неожиданно свалилась на плечи Джейка. Говорили, что он якобы заманил Саманту на хоры, спрятал ее там и не отпускал, отчего мама с тетей стали беспокоиться и пошли ее разыскивать.
Эта сплетня, как снежный ком, обрастала подробностями. Джейк вдруг оказался похитителем детей, его стали побаиваться, ибо он мог оказать «дурное влияние». Его даже вызвали к директору, и тот говорил, что такие вещи ведут впрямую к употреблению наркотиков, сожжению национального флага и уклонению от военной службы.
В приемной доктора Рейнкроу пациенты косились на него, когда он по субботам приносил отцу ленч. Пресвитерианский пастор прочел проповедь о падении морали среди юношества, а баптисты прислали в Коув одну из своих прихожанок, чтобы предложить маме отправить Джейка в их летний лагерь.
Родители не сердились на него и мало обращали внимания на нелепую шумиху в городе. Мама ведь тоже сорвалась в тот день, все видели, что еще немного — и она бы полезла в драку со вдовой своего брата. Теперь ссора с Уильямом выглядела совсем в другом свете, и мама не могла себе простить, что столько не успела сказать Уильяму при жизни, не успела столько для него сделать. Джейк и Элли часто теперь слышали в гостиной среди ночи приглушенные голоса родителей и мамины всхлипывания.
* * *
В кабинете адвоката дяди Уильяма Джейк через стол пристально смотрел на свою тетку. Элли сидела рядом с ним и тоже на нее смотрела. Потом сидела мама с каменным лицом, с полными презрения глазами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129