— Это Франни Райдер, — сказала она. — Боже мой!
Джейк, притаившись у дверей гостиной, печально смотрел, как папа поднимается из-за письменного стола, заваленного книгами и бумагами. Папа тер глаза и двигался очень медленно. Джейк дважды видел, как он плакал, — в первый раз, когда тело бабушки заворачивали в индейское одеяло, чтобы нести на станцию, и еще раз — когда на кладбище, в городе, пастор кончил говорить надгробное слово.
Джейк тогда твердо решил присматривать за папой, пока ему не станет легче.
Родители вышли на крыльцо. Джейк тоже выскользнул из дверей и прислонился к притолоке. Бабушка учила его и Элли, что нужно незаметно стать сзади и спокойно и вдумчиво оценить ситуацию.
Из большой машины вышла дама с длинными золотистыми волосами. Всмотревшись как следует, Джейк разглядел за открытым окном заднего сиденья машины еще один светловолосый затылок — маленький, с конским хвостом над плиссированным белым воротничком. Перед маленькой головкой мелькали собачьи лапы — Растусу не хватало роста, чтобы допрыгнуть до окна, но он пытался, лая, рыча и высовывая язык. Дама взошла на крыльцо.
— Прошу прощения, что приехала к вам без звонка, — сказала она. — Но боюсь, что по телефону моя просьба прозвучала бы еще более странно.
— Франни, вы единственная из Дьюков, кого я рада видеть в моем доме, — произнесла мама.
Дьюк. Джейк знал, что значит это имя. Это значит — семья, из которой происходит тетя Александра. По непонятным пока причинам Дьюки были дурные люди.
Однако мама с папой пригласили даму посидеть с ними на веранде, так что к ней, должно быть, это не относилось. Теперь Джейк не мог видеть их со своего места — но он услышал, как заскрипели под ними стулья.
— Врачи из Дарема не сказали мне о Саманте ничего такого, чего я не знала бы раньше, — рассказывала дама. — Она не говорит. У нее нормальный слух, она не слабоумная. Они называют это… «отстает в развитии». — Здесь ее голос дрогнул. — Мне не нравится этот термин. Да это и неправда. Что угодно, но только не отстает в развитии! Стоит только посмотреть на нее, когда ей в руки попадает что-то для нее интересное. Она вяжет узлы, как матрос. Она заплетает мои волосы. Однажды она распустила по ниточке шерстяной ковер. Когда я это обнаружила, она, спохватившись, разложила нитки ровными пересекающимися рядами, то есть, как умела, попыталась воспроизвести орнамент. И даже врачи говорят, что для трех лет она поразительно развита. Вот так вот — «развита — не развита», — и дама сокрушенно вздохнула.
«Она тоже не такая, как все, — вдруг подумал Джейк. — Иная, чем я и Элли, но тоже странная».
— Не торопите ее, — сказал папа. — Судя по тому, что вы рассказываете, она скоро заговорит. У меня был двоюродный брат, так он много лет хрюкал, как поросенок.
— И что с ним стало?
— Держит в Васоге закусочную с отличным барбекю.
— Продолжайте, Франни, — сказала мама.
— Александра предложила нанять частного логопеда. Но это значит, что мы должны остаться в Пандоре, и, может быть, надолго.
Потом Джейк ничего не слышал. Наконец мама заговорила, но так тихо, что ему пришлось приложить кулак к уху, чтобы расслышать.
— Забирайте дочурку и возвращайтесь к мужу, Франни. Ваша сестра захлопнет двери навсегда раньше, чем вы их найдете.
— Нет, клянусь вам, совсем нет. Неужели я должна упустить шанс вылечить свою девочку?
— Как вы не понимаете, Франни! Александра просто не хочет, чтобы ее сестра была замужем за армейским сержантом. А еще и родители Карла работали на фабриках Дьюка. Представьте на минуту — это ей как кость в горле. Готова поспорить, что Карл понял это много лет назад. Полагаю, ему не нравится, что вы вернулись к своей семье просить помощи.
— Да, — ответила дама таким печальным голосом, что у Джейка мурашки по спине побежали. — Но все наладится, если Саманта научится говорить.
— Карл согласен на то, чтобы вы остались здесь надолго?
— Он сказал, — послышался всхлип, — он сказал, что я ищу предлога, чтобы разорвать наш брак. Но это не так! Он все время обвиняет меня в том, что Саманта не говорит. Я и сама знаю, что виновата.
— Давайте вернемся к нашим баранам, — это был голос отца, глубокий и спокойный. Бабушка говорила, что отец обладает даром смотреть только на одно дерево. «Он за деревьями леса не видит», — вот как она говорила. Джейк считал это большим умением. — Между Дьюками и Рейнкроу нет особой любви, — продолжал отец. — С того дня, как Сарин брат женился на вашей сестре, она была для нас источником неприятностей. И покуда она держит Уильяма под каблуком, положение дел вряд ли изменится. Я много лет вижу, как мучается Сара, и не собираюсь доставлять ей лишних огорчений. Вы приехали, Франни, попросить нас вмешаться в ваши дела? Не думаю, что из этого получится что-то, кроме еще больших неприятностей.
Сердце Джейка упало. Папа не хочет лечить маленькую дочку этой дамы? Неужели даже не попытается?
— Я уверена, что, если вы хотите, Хью осмотрит Саманту, — быстро сказала мама. — Он не отвернется от невинного ребенка.
— Я никогда так не поступал, — подтвердил отец. Голос его звучал взволнованно. — Но я не волшебник.
Я имею в виду…
— Я понимаю ваши чувства, в самом деле понимаю, доктор Рейнкроу, — заторопилась дама. — Но я и не жду, что вы совершите чудо. Я… я приехала к вам просить о другом. Я знаю, в Ковати живет целительница. Я хотела просить вас уговорить ее посмотреть Саманту. Вы ведь ей родня.
Джейк двумя руками зажал себе рот, чтобы сдержать возглас изумления. Эта дама хочет иметь дело с миссис Большая Ветвь? Что ж, она сама засовывает голову в осиное гнездо.
— Франни, — сказал отец тихо, словно что-то мешало ему говорить, — можно с тем же успехом взобраться на гору и повыть на луну.
— Клара и Хью не выносят друг друга, — объяснила мама. — Она стремится лечить всех его пациентов в Ковати, и большинство из них не подпускают его к себе, если она не стоит у него за плечом.
— Я изучал медицину не затем, чтобы по-прежнему блуждать во мраке невежества и вековых предрассудков, — сказал отец. — Я рос, глядя, как вымирают индейцы, словно сейчас не конец двадцатого века. Мой отец в пятьдесят лет умер от кори. От кори! И именно такие целители, как Клара Большая Ветвь, тянут мой народ назад, в глубины средневековья.
— Но… — настаивала дама, — но, доктор Рейнкроу, я много читала о традиционной медицине, и я думаю… ну, хорошо ли это — пичкать людей всякой химией? Ведь существует множество вполне научных работ о травах, о… одним словом, о других методах.
Клара уговорила мою мать выбросить таблетки от давления! — воскликнул папа громко. — Я вам скажу, что на самом деле нехорошо, как вы изволили выразиться. Нехорошо позволить пациенту умереть от инфаркта!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129