В конце июля начались тропические бури, и целых две недели команда просидела в Ки-Уэст, а когда наконец смогла вернуться к работе, удача покинула ее. Неделя прошла практически без находок, если не считать одного проржавевшего мушкета. Уилл сумел раздобыть достаточно денег, чтобы зафрахтовать восьмидесятифутовую спасательную баржу с мощным пневмоподъемником, способным глубоко проникать в океанское дно. Устройство работало быстро, но так же быстро и перегревалось; к тому же ракушки часто засоряли всасывающую систему, и трубопроводы приходилось регулярно прочищать. После еще двух недель бесплодной, постоянно прерывающейся работы Стоун решил, что баржа приносит больше убытков, чем прибыли.
Погода вновь испортилась, и дела в Ки-Уэст шли из рук вон плохо. Фискальные органы Флориды начали аудиторскую проверку бухгалтерских книг Стоуна. Они приняли решение отсрочить уплату местных налогов до реализации сокровищ, но обвинили искателя сокровищ в том, что он уклонялся от налогов на средства, предоставленные ему партнерами. В записях Уилла царила неразбериха, и это еще больше усугубляло ситуацию. Вдобавок у него вышли все деньги, и в его плавучем доме отключили электричество и телефон. Уилл также задолжал команде, но хуже всего было то, что он исчерпал свои кредитные возможности.
Постепенно каждый из членов команды начал строить собственные планы. Салли Кинкейд решила вернуться в колледж; ее примеру последовал Джек Девин. Том Шульц и Карлос Абейта записались инструкторами в школу глубоководного плавания в Форт-Пирс и намеревались провести там зиму; Виктор Лопес, окончательно поиздержавшись, собрался переехать к сыну, чтобы помогать ему управлять гаванью на Фиеста-Ки.
В конце концов Уиллу удалось-таки продать достаточное количество серебряных монет, чтобы расплатиться с экипажем и выкупить свое оборудование, но это не подняло ему настроения. Он был так близок к тому, чтобы найти богатства «Святой Тересы», но сокровища на миллионы долларов по-прежнему оставались на дне. Уиллу пришлось урезать расходы, дожидаясь весны, когда, как он надеялся, можно будет снова продолжить поиски.
И тут над искателями морских кладов нависла серьезная опасность со стороны закона. Впервые с момента принятия в 1906 году Акта об исторических ценностях федеральное правительство объявило государственной собственностью сокровища, лежащие на внешнем континентальном шельфе за пределами трехмильной зоны. Поскольку участок Стоуна далеко простирался по обе стороны указанной зоны, ему лишь оставалось затаиться. Он понимал, что власти Флориды и Штатов рано или поздно доберутся до него, чтобы обгрызть мясо с его костей, и тогда ему потребуется еще больше денег на уплату налогов.
Первого сентября, в день рождения Уилла, Клэй объявила, что хочет угостить его обедом в «Бэттери».
– Сэкономь свои деньги, Глазастик. Тридцать седьмой год моей жизни начинается не слишком удачно.
– Да нет же, твой тридцать седьмой год кончается. Тебе исполняется тридцать восемь, и я уверена, тридцать восьмой принесет тебе успех.
Уилл забрался рукой под шорты Клэй и ущипнул ее за ягодицу.
– Господи, тебе всего двадцать, ты не имеешь ни малейшего понятия, каково это – видеть, как стареет твое тело, оставаясь в душе таким же молодым, как и прежде.
Клэй нежно поцеловала его.
– Мне трудно поверить, что ты когда-то был красивее, чем сейчас. Не упрямься. Давай устроим себе настоящий праздничный пир.
– Нет, Клэй. У меня нет настроения.
– Но у нас отличный повод. К тому же я приготовила для тебя сюрприз.
– Я же говорил, мне не нужен подарок.
– Это не совсем подарок. – Клэй умоляюще посмотрела ему в глаза. – Прошу тебя, пойдем.
И Уилл сдался.
– Так и быть, но только если ты погладишь мне рубашку.
Они устроились в тропическом саду бара «Бэттери», наслаждаясь чесночными креветками и колючими омарами. Клэй оживленно болтала, рассказывая о друзьях Тома, которым пришлось нанять яхту, чтобы переправить знакомых на Бимини, где целую неделю продолжалась свадьба, а Уилл больше помалкивал.
Появился официант, чтобы принять заказ на десерт, но Уилл от десерта отказался.
– Неужели тебе не хочется отведать знаменитый шоколадный торт? – уговаривала его Клэй. – В конце концов, сегодня твой день рождения.
– Я хочу кофе и праздничную рюмку «Курвуазье» – этого мне будет достаточно.
Клэй загадочно улыбнулась.
– Пожалуй, теперь самое время для сюрприза. Во-первых, хочу предупредить, что он не накладывает на тебя никаких личных обязательств по отношению ко мне. Это чисто деловое предложение.
– Деловое предложение? – Уилл недоверчиво рассмеялся. – Ты хочешь сказать, что разбираешься в бизнесе?
– Гораздо больше, чем ты думаешь. Я не слепая, и отлично вижу, что происходит с твоей компанией. Я знаю, на что ты потратил бы деньги, если бы они у тебя были, и верю, что ты бы справился со всеми неурядицами. – Серые глаза Клэй возбужденно поблескивали.
Уилл вздохнул.
– Я разорен, и этого не скроешь, – сказал он. – Именно поэтому я так прохладно отнесся к твоему приглашению в ресторан. Я не могу оплатить счет, и от этого мне не по себе.
– Уилл, ты же знаешь, что это временные затруднения. Скоро ты станешь миллионером, и все будет хорошо.
– Надеюсь, что так. – Уилл закурил сигарету и откинулся на спинку кресла.
– Давай перейдем к делу, – предложила Клэй. – Я унаследовала от отца кое-какие деньги и хочу вложить их в твое предприятие в качестве партнера.
Уилл был немало изумлен, хотя и подозревал, что у Клэй есть свои средства: ее расходы определенно не укладывались в выплачиваемые им суммы. Клэй постоянно баловала его «маленькими подарками», которые включали книги, коньяк, футболки и другие знаки внимания.
– Значит, в качестве партнера?
– Да! Уж лучше играть в твою игру, чем на бирже. Я не смогу передать тебе деньги до моего очередного дня рождения, то есть до января, но хочу, чтобы ты знал: они твои. – Клэй улыбнулась. – Так что хватит беспокоиться и хмурить лоб. Давай лучше еще выпьем…
– Тебе кажется, что я слишком беспокоюсь? – Уилл жестом велел официанту принести еще по бокалу коньяка. – Так вот, я вовсе не сомневаюсь, что все будет нормально. Я благодарен тебе за предложение, но не хочу отнимать у ребенка конфетку. Оставь свое наследство при себе – в наши дни человеку не выжить без подкожных запасов. У Клэй увлажнились глаза.
– Уилл, ты не понял главного. Я не собираюсь дарить тебе деньги. Я хочу вложить их в «Святую Тересу», то есть в будущее.
– А если мы ничего больше не найдем? Или найдем корабль и увидим, что его уже обчистили пираты?
– Но ведь ты не думаешь, что «Святая Тереса» – безнадежный тупик. Я слышала, как ты говорил с газетчиками.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80