Это невозможно, нереально, это просто глупо, и тем не менее…
В тот момент, взглянув на Жанну, он увидел в ее глазах что-то такое, чего никогда не видел, или просто не замечал раньше.
— Меня нельзя любить, — выдавил он изменившимся голосом. — Ты ошибаешься. Ты все придумала, Жанна…
Ему было искренне жаль ее. Он был растерян от того, что все так получилось, что эта сумасшедшая, совсем молоденькая девчонка влюбилась в него, не спросив у него разрешения. Он был для нее совсем старик — дело было не в возрасте, а в пережитом. Она не могла, просто не имела права этого не увидеть…
— Жанна…
Он хотел сказать ей все, о чем только что подумал, но она, внезапно сорвавшись со своего места, подлетела к нему, поднялась на цыпочки и крепко обхватив руками за шею, спрятала лицо у него на груди.
— Прости меня. Прости меня пожалуйста, Денис, — горячо шептала она, не поднимая лица. — Я виновата перед тобой…
— О чем ты, Жанна? — он стоял, не двигаясь, руки висели, как плети — даже обнять Жанну, прижать к себе, просто прикоснуться — не было сил.
— Прости меня, — снова повторила она. — Наверное, я на самом деле глупая, но я ничего не могу с собой поделать. Я не могу, просто не могу без тебя жить…
В тот момент он даже представить себе не мог, что каждое свое слово, каждый вздох Жанна просчитала заранее — впрочем, как и любое свое действие, прокрутила в голове и проанализировала все возможные ходы и выходы из этого лабиринта. Он не понимал, за что она просит прощения, жалел ее и злился на себя.
— Я тебе не сказала. Тогда, в тот день… — Жанна разомкнула руки и как-то неловко, по детски вытерла слезы рукавом. Потом отступила на несколько шагов и снова опустилась в кресло. — В тот день, в первый день, когда ты спал, к тебе приходила… девушка.
— Когда я спал… Девушка? — повторил Денис, словно не понимая смысла сказанных слов.
— Да, в тот день… Прости меня, Денис. Я…
— Какая? Какая девушка, Жанна? О ком ты говоришь? — теперь, осознав, что имеет в виду Жанна, Денис начал понимать, насколько важны для него ее слова.
— Девушка, — снова повторила Жанна, как будто ей нечего было добавить.
— Да какая, черт возьми, девушка? Какая она была, Жанна? Что она сказала? — Денис бесился от того, что она его не понимает.
— Она была…
— Какое у нее было лицо? — не выдержав затянувшейся паузы, снова сорвался Денис. — Лицо, скажи, какое у нее было лицо? Ты что-нибудь заметила?
— Лицо? Обыкновенное лицо… Ну, серые глаза. Я ничего не заметила, — растерянно проговорила Жанна, впервые за долгое время начиная чувствовать, что ситуация уходит из под контроля: она не понимала смысл заданного вопроса, но догадывалась, что ее ответ имеет огромное значение для Дениса.
— Обыкновенное лицо, — повторил Денис, пытаясь взять себя в руки. — Серые глаза. Ничего не заметила. Значит… Что она сказала?
— Она хотела тебя видеть, но ты спал… Я не стала тебя будить. Но не потому, что не хотела будить, — Жанна говорила сбивчиво, невнятно, не глядя в глаза. — Я просто… Я нарочно. Я нарочно не стала тебя будить, а она больше ничего не сказала, ушла. Я нарочно. Прости меня, пожалуйста…
— Жанна, — простонал Денис и бессильно рухнул на диван, — Жанна…
Он просто задыхался от собственной беспомощности. Теперь, после того, что он узнал от Жанны, совершенно бессмысленным казалось идти к Кристине и пытаться убедить ее в том, что Жанна — «всего лишь островок». Она сама, своими глазами уже два раза видела Жанну, и сегодняшняя встреча стала для нее, наверное, только еще одним доказательством… Возможно, именно в этом и крылась причина поспешного Сашиного отъезда? Он зажмурил глаза: ему хотелось убить Жанну, задушить, разорвать на части.
— Прости меня, пожалуйста. Я знаю, что поступила гадко. Прости, если сможешь…
Он обернулся на звук ее голоса, чувствуя, что сейчас не выдержит, набросится на нее, ударит. Жанна сидела, низко опустив голову, стиснув колени, сцепив в замок побелевшие пальцы. Потом она подняла на него глаза, припухшие и покрасневшие от слез:
— Я, наверное, просто сошла с ума… Я так хотела удержать тебя. Так хотела быть с тобой. Так хотела… И сейчас — хочу. Больше всего на свете хочу быть рядом с тобой. Прости меня, пожалуйста…
Отвернувшись к стене, он с трудом подавил стон, почти сорвавшийся с губ. Наверное, именно в тот момент он и сдался окончательно, как-то по-особенному остро ощутив полную бессмысленность прошлого, настоящего и будущего.
После четвертой распитой на двоих бутылки пива разговор снова вернулся к той же теме. Федор, по-стариковски крякнув, вылил остатки пива в свой бокал, отодрал кусок от спинки сушеной воблы и задумчиво произнес:
— Странные они все-таки существа, женщины. Приходят, когда их не зовешь, уходят, когда их никто не гонит. Как кошки — гуляю сами по себе.
Денис почувствовал двусмысленность интонации и сразу догадался, о чем говорит Федор:
— Ты все не веришь! Но ведь на самом деле, так и было. Она пришла сама, и ушла — сама. Я ее не выгонял. По крайней мере, в тот вечер. Все было нормально, тихо, спокойно. Буднично так, знаешь. А она собрала свои вещи и ушла.
— И ничего не сказала? — Федор с недоверием смотрел на приятеля. Ему почему-то до сих пор не верилось, что эта «кошка», так цепко ухватившая Дениса своими коготками, в один прекрасный момент просто сдалась без боя. Отношения у Федора и Жанны не сложились с первого дня встречи — оба чувствовали взаимную неприязнь, оба словно вели негласную борьбу за Дениса. Федора в создавшейся ситуации больше всего бесила мысль о том, что эту борьбу он проигрывает — одно сражение за другим.
— Сказала. Сказала, что она устала. И попрощалась. Знаешь, она, наверное, на самом деле устала от моих бесконечных приступов тоски, от моего равнодушия. Да что это ты сегодня, Федор, все об этом? Я же тебе уже рассказывал, как она ушла. Почему ты сегодня так настойчиво о ней вспоминаешь?
— А потому что я ее видел, — с видимым нежеланием Федор все же ответил на вопрос.
— Видел? — равнодушно спросил Денис, чувствуя, что внутри него ничто не шевельнулось при этих словах. Ничего другого и не следовало ожидать — она ушла из его жизни в тот момент, когда ушла из его квартиры. Собственно, в его жизни, наверное, так и не нашлось места для Жанны. Поэтому она и ушла, спустя год отчаянной борьбы поняв простую истину — насильно мил не будешь.
— Видел, — кивнул Федор. — Я по улице шел, машина к обочине свернула… Шикарный такой «джип». И выпорхнула из него — твоя птичка. Я ее сразу узнал, она и не изменилась почти за эти четыре года. Такая же… И мужичонка ведет ее под ручку — бережно так, знаешь… Лысый такой, лет под пятьдесят.
Денис от души рассмеялся:
— Эх, Жанна! Лысый, говоришь, лет под пятьдесят? Да это Аркаша.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73
В тот момент, взглянув на Жанну, он увидел в ее глазах что-то такое, чего никогда не видел, или просто не замечал раньше.
— Меня нельзя любить, — выдавил он изменившимся голосом. — Ты ошибаешься. Ты все придумала, Жанна…
Ему было искренне жаль ее. Он был растерян от того, что все так получилось, что эта сумасшедшая, совсем молоденькая девчонка влюбилась в него, не спросив у него разрешения. Он был для нее совсем старик — дело было не в возрасте, а в пережитом. Она не могла, просто не имела права этого не увидеть…
— Жанна…
Он хотел сказать ей все, о чем только что подумал, но она, внезапно сорвавшись со своего места, подлетела к нему, поднялась на цыпочки и крепко обхватив руками за шею, спрятала лицо у него на груди.
— Прости меня. Прости меня пожалуйста, Денис, — горячо шептала она, не поднимая лица. — Я виновата перед тобой…
— О чем ты, Жанна? — он стоял, не двигаясь, руки висели, как плети — даже обнять Жанну, прижать к себе, просто прикоснуться — не было сил.
— Прости меня, — снова повторила она. — Наверное, я на самом деле глупая, но я ничего не могу с собой поделать. Я не могу, просто не могу без тебя жить…
В тот момент он даже представить себе не мог, что каждое свое слово, каждый вздох Жанна просчитала заранее — впрочем, как и любое свое действие, прокрутила в голове и проанализировала все возможные ходы и выходы из этого лабиринта. Он не понимал, за что она просит прощения, жалел ее и злился на себя.
— Я тебе не сказала. Тогда, в тот день… — Жанна разомкнула руки и как-то неловко, по детски вытерла слезы рукавом. Потом отступила на несколько шагов и снова опустилась в кресло. — В тот день, в первый день, когда ты спал, к тебе приходила… девушка.
— Когда я спал… Девушка? — повторил Денис, словно не понимая смысла сказанных слов.
— Да, в тот день… Прости меня, Денис. Я…
— Какая? Какая девушка, Жанна? О ком ты говоришь? — теперь, осознав, что имеет в виду Жанна, Денис начал понимать, насколько важны для него ее слова.
— Девушка, — снова повторила Жанна, как будто ей нечего было добавить.
— Да какая, черт возьми, девушка? Какая она была, Жанна? Что она сказала? — Денис бесился от того, что она его не понимает.
— Она была…
— Какое у нее было лицо? — не выдержав затянувшейся паузы, снова сорвался Денис. — Лицо, скажи, какое у нее было лицо? Ты что-нибудь заметила?
— Лицо? Обыкновенное лицо… Ну, серые глаза. Я ничего не заметила, — растерянно проговорила Жанна, впервые за долгое время начиная чувствовать, что ситуация уходит из под контроля: она не понимала смысл заданного вопроса, но догадывалась, что ее ответ имеет огромное значение для Дениса.
— Обыкновенное лицо, — повторил Денис, пытаясь взять себя в руки. — Серые глаза. Ничего не заметила. Значит… Что она сказала?
— Она хотела тебя видеть, но ты спал… Я не стала тебя будить. Но не потому, что не хотела будить, — Жанна говорила сбивчиво, невнятно, не глядя в глаза. — Я просто… Я нарочно. Я нарочно не стала тебя будить, а она больше ничего не сказала, ушла. Я нарочно. Прости меня, пожалуйста…
— Жанна, — простонал Денис и бессильно рухнул на диван, — Жанна…
Он просто задыхался от собственной беспомощности. Теперь, после того, что он узнал от Жанны, совершенно бессмысленным казалось идти к Кристине и пытаться убедить ее в том, что Жанна — «всего лишь островок». Она сама, своими глазами уже два раза видела Жанну, и сегодняшняя встреча стала для нее, наверное, только еще одним доказательством… Возможно, именно в этом и крылась причина поспешного Сашиного отъезда? Он зажмурил глаза: ему хотелось убить Жанну, задушить, разорвать на части.
— Прости меня, пожалуйста. Я знаю, что поступила гадко. Прости, если сможешь…
Он обернулся на звук ее голоса, чувствуя, что сейчас не выдержит, набросится на нее, ударит. Жанна сидела, низко опустив голову, стиснув колени, сцепив в замок побелевшие пальцы. Потом она подняла на него глаза, припухшие и покрасневшие от слез:
— Я, наверное, просто сошла с ума… Я так хотела удержать тебя. Так хотела быть с тобой. Так хотела… И сейчас — хочу. Больше всего на свете хочу быть рядом с тобой. Прости меня, пожалуйста…
Отвернувшись к стене, он с трудом подавил стон, почти сорвавшийся с губ. Наверное, именно в тот момент он и сдался окончательно, как-то по-особенному остро ощутив полную бессмысленность прошлого, настоящего и будущего.
После четвертой распитой на двоих бутылки пива разговор снова вернулся к той же теме. Федор, по-стариковски крякнув, вылил остатки пива в свой бокал, отодрал кусок от спинки сушеной воблы и задумчиво произнес:
— Странные они все-таки существа, женщины. Приходят, когда их не зовешь, уходят, когда их никто не гонит. Как кошки — гуляю сами по себе.
Денис почувствовал двусмысленность интонации и сразу догадался, о чем говорит Федор:
— Ты все не веришь! Но ведь на самом деле, так и было. Она пришла сама, и ушла — сама. Я ее не выгонял. По крайней мере, в тот вечер. Все было нормально, тихо, спокойно. Буднично так, знаешь. А она собрала свои вещи и ушла.
— И ничего не сказала? — Федор с недоверием смотрел на приятеля. Ему почему-то до сих пор не верилось, что эта «кошка», так цепко ухватившая Дениса своими коготками, в один прекрасный момент просто сдалась без боя. Отношения у Федора и Жанны не сложились с первого дня встречи — оба чувствовали взаимную неприязнь, оба словно вели негласную борьбу за Дениса. Федора в создавшейся ситуации больше всего бесила мысль о том, что эту борьбу он проигрывает — одно сражение за другим.
— Сказала. Сказала, что она устала. И попрощалась. Знаешь, она, наверное, на самом деле устала от моих бесконечных приступов тоски, от моего равнодушия. Да что это ты сегодня, Федор, все об этом? Я же тебе уже рассказывал, как она ушла. Почему ты сегодня так настойчиво о ней вспоминаешь?
— А потому что я ее видел, — с видимым нежеланием Федор все же ответил на вопрос.
— Видел? — равнодушно спросил Денис, чувствуя, что внутри него ничто не шевельнулось при этих словах. Ничего другого и не следовало ожидать — она ушла из его жизни в тот момент, когда ушла из его квартиры. Собственно, в его жизни, наверное, так и не нашлось места для Жанны. Поэтому она и ушла, спустя год отчаянной борьбы поняв простую истину — насильно мил не будешь.
— Видел, — кивнул Федор. — Я по улице шел, машина к обочине свернула… Шикарный такой «джип». И выпорхнула из него — твоя птичка. Я ее сразу узнал, она и не изменилась почти за эти четыре года. Такая же… И мужичонка ведет ее под ручку — бережно так, знаешь… Лысый такой, лет под пятьдесят.
Денис от души рассмеялся:
— Эх, Жанна! Лысый, говоришь, лет под пятьдесят? Да это Аркаша.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73