Они еще даже по-настоящему не целовались. Первый поцелуй еще предстоит. Ах, первый поцелуй!
Он должен быть мягким. Нежным и округлым, без углов! Первое объятие тоже. Ласковым, плавным. Надо прижиматься друг к другу и таять от блаженства. Никакой грудной клетки, расплющивающей груди, никакого колена, вонзающегося между ног. Никаких углов! Иначе все это не имеет смысла.
Поднимаю голову к небу. Первые маленькие сияющие звездочки уже появились. Я так мечтаю, чтобы меня поцеловали, что ощущаю физическую боль. По моим щекам катятся слезы. Я их не вытираю. Скольжу взглядом по столикам.
Нет ли где-нибудь объекта для любви?
Где он, тот нежный, ласковый, чувственный мужчина, глубоко заглядывающий мне в глаза и медленно подносящий свои губы к моим?
Темноволосый американец возле лавровой изгороди, пожирающий меня пламенными взглядами? Стройный юноша в очках, все время украдкой разглядывающий меня? Он тоже один, как и я. Но это не мой тип.
Чуть поодаль сидит мужчина, напоминающий Поля, но я его вижу только в полупрофиль. Такие же черные вьющиеся волосы. Перед ним лежит карта, а сверху книга. Турист, скорее всего.
Закрываю глаза и представляю себе, как он меня целует. Мне становится ужасно стыдно — будто я его изнасиловала. Бедный парень тут совсем ни при чем.
Хватаюсь дрожащей рукой за свой бокал шампанского и допиваю его. Вот теперь мне получше. Целый день у меня не было ни крошки во рту, и я моментально пьянею. Все вокруг меня плывет, из глаз продолжают катиться слезы. Я ведь так была уверена, что сегодня произойдет что-то необычайное и золотые солнца принесут мне счастье в любви. Однако я ошиблась!
Молодой человек, напомнивший мне Поля, неожиданно оборачивается и улыбается мне. Вытаскивает белый носовой платок, машет им и вопросительно смотрит на меня. Я киваю. Вот он уже подходит к моему столику.
Господи, да ведь это и есть Поль! Собственной персоной! Поль, о котором я неделями мечтала без малейшей надежды когда-нибудь увидеть его вновь и которого считала безвозвратно потерянным.
Я вскакиваю, и мы бросаемся друг другу на шею. Он крепко прижимает меня к себе, и мы целую вечность не можем оторваться друг от друга.
— Тиция! — благоговейно говорит Поль и берет мои руки в свои. — Наконец-то я тебя нашел! — «Ты» слетает с его губ совершенно естественно. — Я тебя повсюду искал! Пять раз был «У Максима». Неделями каждый божий день заглядывал в галерею месье Кальмана. Тебя нигде не было. Где ты пропадала?
— В ссылке, в деревне.
Мы оба сияем. Случилось чудо!
— Ты кого-нибудь ждешь? — спрашивает Поль.
— Нет, садись ко мне.
Он приносит карту и книгу. Протягивает мне свой платок.
— Как ты поживаешь? Я вытираю слезы.
— Плохо. А ты?
— Хорошо. Ведь я нашел тебя. — Он внимательно смотрит на меня. — Что с тобой? У тебя кто-нибудь умер?
— Нет, домашние проблемы.
Поль откидывает назад черные локоны.
— С суперковбоем в белом «роллс-ройсе», полагаю?
Я киваю.
— Ты замужем за ним?
— Замужем — да, но детей нет. А ты? У тебя есть семья?
— Нет, одна любовная тоска. Ты разведешься?
— Может быть. Выпьешь со мной бокал шампанского?
— С удовольствием. Ты выглядишь потрясающе. Я тебя с трудом узнал. Ты похожа на… солнечный луч!
— Это все серьги, я их только вчера купила.
— И волосы стали длиннее, тебе идет. — Он вглядывается в меня и улыбается. — Я ничего о тебе не знаю. Ты домашняя хозяйка? У тебя есть профессия?
— Я декоратор, обставляю квартиры. А еще дома, номера в отелях, замки. А ты?
— Я изучал сельское хозяйство.
— Уже закончил?
— Да, год назад. Мне сразу же предложили работу. — Он смеется. — На фабрике в центральной Франции. По изготовлению искусственного витамина д, чтобы коровы давали больше молока!
— Звучит ужасно!
Мы оба хохочем.
— Я прохожу практику на одной ферме, — рассказывает Поль, когда мы наконец успокаиваемся. — Чистая и хорошая работа, я там многому научился. С удовольствием бы имел собственное садоводческое хозяйство и питомник для редких, красивых сортов. А еще оранжерею с лилиями и кактусами.
— Звучит неплохо. А кто это будет финансировать? У тебя есть сбережения?
— У моего отца большие владения в Нормандии. Может, он сдаст мне землю в аренду. Пока мои намерения выглядят для него не слишком убедительно. Он хотел бы собрать побольше информации.
— Вы хорошо ладите друг с другом? Поль колеблется.
— Это долгая история. Моя мать — англичанка. Она его оставила. Я вырос в Бате, но учился во Франции, и здесь мы опять сблизились с отцом.
— Это он тебя взял с собой к «Максиму»? Поль кивает.
— Чем занимается твой отец?
— Он был президентом компании «Газ де Франс», а сейчас на пенсии.
— Президентом? Его фамилия Валентен? Поль делает большие глаза.
— Ты его знаешь?
— Он перестраивал свой дом, и ему там что-то разонравилось. Томми Кальман представил меня ему, и я должна была поправить дело.
— Ах, это ты была! Он мне о тебе рассказывал!
— Почему он так и не позвонил? Отдал заказ кому-то другому?
— Нет. Он все передвинул на осень. Из-за меня. — Поль показывает на книгу и географическую карту. — Мы постоянно разъезжаем и осматриваем сельскохозяйственные угодья. Поедем и в Италию, и в Швейцарию, и в Австрию. Завтра опять отправимся в путь.
— Надолго?
— До начала сентября.
— На все лето? — Я разочарована.
— Да, к сожалению. Теперь, когда я нашел тебя, я бы предпочел остаться в Париже. — Он склоняется ко мне и выразительно смотрит в глаза. — Увидев тебя в первый раз в автобусе, я сразу почувствовал что-то особенное. Я почти каждый день вспоминал о тебе.
Это звучит как объяснение в любви.
— Давно хотела тебя спросить. Почему ты тогда поднес к окну книгу «Кухня японского храма»?
— Это рецепты без мяса. Я всегда хожу обедать в вегетарианский ресторан на улице Дону у Оперы. Я надеялся, что ты догадаешься и придешь туда.
— Ты не ешь мяса? Поль качает головой.
— Я тоже. Уже десять лет. А ты?
— Всю жизнь. Моя мама — врач-диетолог. Она никогда не готовила мяса, потому что очень любит животных, а отец не отказывает себе в удовольствии поохотиться. Потому она и ушла от него. Он не женился снова. Подружки бывали, но ничего постоянного. А ведь он симпатичный человек.
Подходит официант и принимает заказ.
— Я тебя приглашаю, — говорит Поль и улыбается. В одну его улыбку можно влюбиться. С каждой минутой он становится мне все роднее и роднее. С таким не страшно пойти поужинать. Он не будет мучить меня лягушками и улитками. Не хочу думать о том, что с ним можно делать еще.
Поль рассказывает о своем детстве в Бате. О сестре Мириам, изучающей вокал и беременной сейчас от индонезийского дипломата. Он женат, и она не знает, оставит ли ребенка. Полю двадцать восемь, я думала — меньше. Он много путешествовал, так же, как и я.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90