Анук усмехнулась: эти люди и эти разговоры вечны. Уйди она сейчас, чтобы вернуться через год, – и она легко впишется в любой из услышанных разговоров. Все те же пересуды, сплетни и сделки изо дня в день. Меняются только персонажи.
Анук повернулась к своему спутнику:
– Дорогой, ты нигде не видишь Дорис Баклин?
– Дорис? – Казалось, Дэвид был явно изумлен ее вопросом. – Ты имеешь в виду этот сморщенный маринованный гриб? Послушай, неужели мы пришли сюда из-за нее?
– Бокал шампанского, пожалуйста, – любезно проговорила Анук официанту и затем, слегка вздохнув, обратилась к Дэвиду: – Боюсь, что так, дорогой. – Она заученным движением, даже не глядя на руки, стянула перчатки. – Понимаешь, я так и не получила от нее подтверждения, что мое приглашение на ужин принято.
– И все только потому, – тут же подхватил ее тон Дэвид, – что не послала ей никакого приглашения.
– Испорченный ты человек, – нарочито вздохнула Анук. Она не могла сдержать довольной усмешки. – Ты все так же коварен, как прежде. Именно поэтому я так тебя и люблю.
Он поднял глаза на официанта:
– Мне виски. Чистый.
– Не слишком ли крепко для столь раннего часа? – Анук подняла изящные брови. – Ай-яй-яй!
– Что-то мне подсказывает: виски сейчас в самый раз, дорогуша. – Он постоянно шарил глазами по залу, всматриваясь в море лиц перед собой. – Ага, – произнес он наконец. – Похоже, я нашел твою принцессу с Парк-авеню.
– Где? – Анук медленно, чтобы не привлекать внимания, повернула голову.
– Я едва ее вижу… так-так-так… Похоже, они выбрали то место из соображений безопасности, иначе их посадили бы на твое.
– Ладно, с кем она? – Шея Анук уже напоминала подъемный кран.
Он внимательно посмотрел на нее.
– Если мои глаза меня не обманывают, а этого, как правило, не бывает, она здесь с первой леди.
– Та-ак… – Анук нахмурилась, но тут же вспомнила предупреждение своего хирурга: не сметь хмуриться, от этого морщинки на лице углубляются! Она быстро стерла с лица все признаки волнения и чувств.
– О черт! – пробормотала она чуть слышно Подобное осложнение ей совсем ни к чему. Конечно, она знала, что Дорис Баклин и Розамунд Мосс – подруги. Но неужели они не могли выбрать другой день, чтобы позавтракать вместе? Ее планам это отнюдь не на пользу. Если сейчас подойти к Дорис, все, конечно, решат, что ей просто хочется потереться рядом с первой леди. Можно подумать, она, Анук де Рискаль, признанная королева нью-йоркского общества, в этом нуждается!
– Ну? – проговорил Дэвид спустя минуту.
– Что „ну", дорогой? – Анук повернулась к нему с дежурной улыбкой.
– Чего же ты ждешь? – Он неопределенно помахал в воздухе рукой. – Кончай препираться со мной. Двигай вперед, делай свое грязное дело.
– Ты просто невыносим, – рассмеялась Анук, поднимаясь.
– Как и ты, дорогая.
Чтобы пробраться на другой конец ресторанного зала, Анук потребовалось минут пять. То и дело приходилось останавливаться, обмениваясь со знакомыми дружескими приветствиями, парой ничего не значащих слов. Но и этот вариант ею давно уже отработан. Чтобы избежать долгих приветствий, никого при том не обидев, достаточно всего одной фразы, произнесенной самым любезным тоном: „Я позвоню тебе, дорогая!" – и дело сделано Анук пользовалась этим приемом так давно, что злые языки поговаривали, будто и на этой фразе стоит торговый ярлык Анук де Рискаль.
Изобразив на лице изумление по поводу их случайной – якобы – встречи, она помахала Дорис наманикюренными пальчиками и направилась к ее столику. Не тут-то было. Словно из-под земли, преградив ей путь, перед нею выросли сотрудники секретной службы. Анук слегка нахмурилась и обратила изумленный взгляд к Дорис.
Розамунд Мосс тихо проговорила что-то, отозвав охрану, и Анук подошла к их столику, сияя бесстыдной улыбкой:
– Дорис, какая удача, что я тебя встретила!
– Д-да? – в некотором замешательстве проговорила Дорис. Ее лицо пылало, уши горели. Ничего удивительного, если вспомнить сцену с голозадым Антонио, распластанным над столом в своем офисе, свидетельницей которой она стала совсем недавно. И надо же было теперь оказаться лицом к лицу с его женой – ее-то Дорис меньше всего хотелось бы сейчас видеть. Огромным усилием собрав воедино всю свою волю и апломб, Дорис Баклин кивнула в сторону Роз и спросила:
– Вы знакомы с мадам Мосс, не так ли?
– О, только по телеэкрану и газетам. – Прекрасные сияющие топазовые глаза Анук обратились к новой первой леди. – Я Анук де Рискаль, – проговорила она, нежно пожимая руку Розамунд. – Поздравляю вас с успешными выборами.
Роз улыбнулась:
– Это не мой успех, это успех партии и президента. Но тем не менее благодарю вас.
– Если хотите, я попрошу Антонио заняться вашим гардеробом. Причем вам это обойдется практически даром, а для Антонио это огромная честь.
– Боюсь, что страна неверно поймет этот шаг, мадам де Рискаль. Его могут расценить как взятку. – Пока уста первой леди произносили этот текст, глаза ее жадно изучали туалет Анук. – Мне очень нравятся его модели, – добавила она, не сумев скрыть легкую тоску во взгляде.
Анук таинственно улыбнулась и подмигнула ей.
– В таком случае, мы что-нибудь придумаем – Нимало не смутившись, она повернулась к Дорис – Я как раз собиралась звонить тебе, чтобы извиниться, дорогая. Мне просто страшно подумать, какое ты пережила потрясение из-за Класа.
– Из-за Класа? – Дорис застыла, сбитая с толку, не в силах отвести от нее озадаченного взгляда.
– Ну да, из-за Класа, помощника моего мужа. Он вел себя далеко не лучшим образом, когда ты вошла в кабинет. – Анук драматически вздохнула. – Я бы сама, наверное, тысячу раз умерла в такой ситуации. Ну пожа-а-луйста, прими мои извинения, самые-самые искренние.
Дорис, подхватив со стола бокал с водой, сделала огромный глоток. Лучше бы это была водка! Она не верила своим ушам. У этой женщины и вправду нет ни грамма совести! Дорис, ни секунды не сомневаясь, готова была побиться об заклад, что Анук прекрасно известно, кого она застала „не в лучшем виде". Антонио, а вовсе не Класа! И вот эта королева лгунов стоит перед ней, совершенно беззастенчиво выдавая за правду эту невероятную ложь!
Заметив, что Дорис колеблется, не зная, как себя вести, Анук добавила:
– Чтобы как-то сгладить ситуацию, Антонио просит тебя принять от него три туалета. В подарок. – Она прекрасно понимала, что Дорис видит ее насквозь. Но теперь это уже не имело значения. Светские условности были соблюдены, официальное извинение принесено, причем самой Анук де Рискаль, а не Бог знает кем. Чего же еще может желать женщина? Она почувствовала, что в воздухе замаячила слабая надежда, хотя ни единого слова еще не было произнесено и ни одному ее слову не поверили.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139