Он подтолкнул ее вперед и прижался ртом к ее уху.
– Этот мужчина в кресле-каталке – шейх Омар Заки. Я не знал, что он будет здесь, – сказал он.
Он говорил так быстро, что она едва успевала разбирать слова.
– Да? – зевая, сказала она, намеренно демонстрируя скуку в присутствии одного из состоятельнейших мужчин мира.
– Видишь медсестру?
– Да.
– Иди сядь к ней, – прошептал он.
– Ты спятил? Ни в коем случае.
– Послушай, не устраивай сцены. Эти парни не смешивают бизнес и женщин. Так что садись, все будет нормально. Мы прекрасно посидим и выпьем.
Искушение убежать прочь было непреодолимо, пока Сандрина не взглянула на медсестру. Ее глаза, казалось, умоляли Сандрину присоединиться к ней. Невольно она улыбнулась медсестре, вспоминая, как жаждала пропустить стаканчик.
– Привет, – равнодушно-бесстрастно сказала она. – Не против?
– Нет, не против, конечно, пожалуйста, – пылко произнесла медсестра. – Я надеялась, что вы сядете за этот столик. Скучно одной. Я сижу здесь уже несколько часов. Хотите выпить?
– Разумеется, выпью, – сказала Сандрина, оборачиваясь в поисках официанта, который оказался у нее за спиной. – Принесите мне водки. Двойную порцию. – Она вновь посмотрела на медсестру. – Не составишь компанию?
– Еще одну чашку горячего чаю с лимоном, пожалуйста, – с ярко выраженным южным акцентом ласково сказала официанту блондинка.
Официант принял ее заказ кивком и исчез. Медсестра вновь направила взгляд на Сандрину.
– Меня зовут Сью-Би, – сказала она, – Сью-Би Слайд. Я из Техаса и во всем городе знаю только тех, кто сидит за тем столом.
– Меня зовут Сандрина, – прошептала она. – Но ты помалкивай. Парню я назвалась другим именем.
– Зачем это? – невинно поинтересовалась Сью-Би.
– Сама не знаю, – пожала плечами Сандрина. – Он мне не очень нравится.
– Ну, тогда спасибо, – сказала Сью-Би, улыбаясь еще шире.
– За что?
– За то, что сказала мне, как тебя зовут на самом деле.
– Да ради Бога, – сказала Сандрина.
Девушка была мила. Чуть, может, наивна, но мила.
– Так ты за весь вечер ничего не выпила? – спросила она.
Сью-Би придвинулась к Сандрине и проговорила едва ли не шепотом:
– Я вообще не пью. Но если бы даже и пила, здесь этого сделать бы не смогла. Никто из этих людей не пьет в открытую. Это запрещает их религия.
– Зато они успешно восполняют упущенное в узком кругу, без свидетелей, – сказала Сандрина со смехом.
– Еще как! – по-прежнему почти шепотом сказала Сью-Би. – Особенно налегают на «Джонни Уокер» с красной этикеткой. Может, потому, что не могут достать его на родине. Ты бы видела, как они накидываются наверху, в люксе.
– В люксе? Значит, вы здесь все живете?
Сью-Би энергично закивала головой:
– У-гу. Все, кроме человека в костюме, который разговаривает с твоим приятелем. Это адвокат шейха Заки. То есть один из адвокатов.
– А кто остальные?
– Телохранители. За исключением маленького, того, что в дальнем конце, с бородкой клинышком. Он водит машины и делает часы.
Сандрина была теперь насторожена и загипнотизирована странным собранием, на какое случайно затесалась.
– Часы? – спросила она, хмуря брови от любопытства.
– Шейх Заки любит раздавать часы. Ну, знаешь, как подарки.
– Настоящие?
– Конечно, настоящие, – пылко заверила Сью-Би. – Вот, сама убедись. – Сью-Би вытянула накрахмаленный белый рукав.
Под манжетой на руке у нее были изящные, миниатюрные «Пиаже» с ободком вокруг циферблата, украшенным бриллиантами.
– Подарил? Красивые.
– Он дарит мне много вещей.
– Ну да, – сказала Сандрина, не вполне уверенная, что, собственно, имеет в виду.
– Так этот парень – не твой друг? – спросила Сью-Би.
– Какой там друг! – сказала Сандрина. – Просто парень, которого я сняла в «Уингс». Он сказал, что знает местечко, где можно выпить. Я не предполагала, что мы отправимся на заседание ООН.
– А что такое «Уингс»?
«Господи, – подумала Сандрина, – откуда она такая, с другой планеты, что ли?»
– И давно ты в городе? – спросила она.
– Почти три месяца, – сказала девушка, не сознавая, что Сандрина подтрунивает, над ней.
– Три месяца живешь в «Уолдорфе»? – скептически спросила Сандрина.
– М-м-м. Мне так наскучило, до поросячьего визга. Работа круглосуточная. Все это время ни с кем, кроме этих людей, не разговаривала.
Наконец-то официант вернулся и небрежно поставил водку и чай.
– Желаете еще чего-нибудь? – мрачно спросил он.
Сандрина подняла на него глаза и часто-часто заморгала.
– Будьте добры, принесите мне пачку «Мор».
– Киоск в вестибюле уже закрыт, – ворчливо пробурчал он. – Посмотрю, может, остались в автомате. – Он не собирался уходить.
– Ах да, деньги... Деньги возьмите вон с того мужчины, в сером костюме, в дальнем конце стола. – Она приложилась к водке, а официант устало и нехотя поплелся к другому столу, получил несколько долларовых банкнот и удалился.
– Зря он так выпендривается. Часов не получит, – глядя на него, сказала Сью-Би.
Простодушная откровенность Сью-Би вдруг заразила Сандрину эйфорической веселостью. Она запрокинула голову и рассмеялась таким раскатистым, громким смехом, что мужчины за соседним столиком прервали разговор и все разом обернулись.
– Что смешного? – спросила Сью-Би, сама начиная мелко хихикать.
– Да, в общем-то, ничего, – с улыбкой ответила Сандрина. – Как тебя угораздило связаться с этой бандой? В Нью-Йорке нет такого агентства, которое могло бы заставить тебя сидеть взаперти три месяца. Рабство, похоже, запретили давно.
– Ну почему – рабство? – не согласилась Сью-Би. – Номер просто отличный – пять спален, камин, даже белое пианино, такое, знаешь, как в кино. У него в штате есть даже настоящий шеф-повар.
– И ты просто так живешь здесь, чтобы шейху скучно не было? – что можно было терпеть такую нудную работу, впечатляло.
– Да нет, – улыбаясь, сказала Сью-Би. – Я его кормлю, даю лекарство от сердца. Купаю, одеваю. Часто смотрим вместе телевизор. Он ужасно любит «мыльные оперы» и телевикторины.
– А больше ничего для него не делаешь? – многозначительно спросила Сандрина. – Ты только не обижайся, пожалуйста, на такой грубый вопрос.
– Да, делаю. От лекарств у него случаются ужасные запоры. Он очень страдает, тогда я сижу с ним в туалете, иногда по часу. Мы играем там в карты.
Сандрина едва не подавилась.
– Играете в карты, покуда он сидит на очке? И как же оплачивается такая работа, позволь тебя спросить?
– Я не знаю. Мне деньги не нужны. Правда. А если, бывает, надо что-нибудь купить, я получаю их от одного из его людей. Он часто говорит, что когда поправится настолько, что сможет отправиться домой, позаботится обо мне. И мне нечего, мол, беспокоиться.
– А я бы побеспокоилась, – категорически заявила Сандрина и отпила еще один глоток водки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105