– Извини, мне не следовало вываливать на тебя все это. Я еще никогда ни с кем об этом не говорила.
– Заметно.
– Ты никому не расскажешь? Обещай мне.
– Да ладно тебе, Джини, сама ведь знаешь, что не расскажу.
Джини действительно не сомневалась в этом. Немного помявшись, она сделала неуверенный жест и просительным тоном произнесла:
– Линдсей, ты сказала, что ему было на меня наплевать. Ты действительно так думаешь?
Линдсей со вздохом поднялась со стула, и они обнялись.
– Будет тебе, Джини, – сказала старшая. – Ты ведь знаешь, я не могу судить. Посторонние не должны вмешиваться. Но если смотреть только на факты, должна признать, что они не очень обнадеживают. Я бы солгала, если бы сказала тебе другое.
– Наверное, ты права. – На лице Джини появилось отчужденное выражение. – Я всегда об этом подозревала. Двенадцать лет молчания. Мне пришлось жить с этим. На самом деле я уже почти выкинула все это из головы, и если бы не последняя встреча, такая неожиданная… Она вернула прошлое.
– Не забывай, что это и в самом деле прошлое, оно уже позади.
– Да, если не считать, что мы сами являемся своим прошлым. Он – часть меня…
Линдсей попыталась возражать, и Джини встряхнулась.
– Нет, нет, ты права, – улыбнулась она. – Мне следует повзрослеть. Спасибо, Линдсей, желаю тебе хорошо провести время на Мартинике.
Через несколько минут Джини ушла, прихватив с собой каталоги агентств, предоставлявших манекенщиц. Она засунула каталоги в сумку и быстрым шагом вышла из здания.
Было уже около пяти часов. Шел проливной дождь, по улицам бежали потоки воды. Если поторопиться, Джини могла успеть добраться до Сити и попасть в контору СМД прежде, чем Сюзанна закончит работу. А вдруг женщина, отправившая посылки, и впрямь была манекенщицей, как и предположила Сюзанна? Манекенщицей, которую наняли для того, чтобы выполнить эту необычную работу. Может быть, полистав эти каталоги, Сюзанна узнает ее?
Надежда на успех была, конечно, ничтожной, но попробовать стоило. Потом, когда она вернется домой, к Паскалю, им удастся еще немного продвинуться вперед. Еще один кусочек головоломки займет свое место.
Внезапно она резко остановилась прямо посередине улицы. Домой, к Паскалю? Почему она позволила себе так подумать? Она вернется к себе домой, в свою квартиру, и там, конечно, может оказаться Паскаль, но возвращается она не к нему, а в свой собственный дом.
Несколько мгновений она неподвижно стояла под дождем. Мысленно вернувшись к разговору с Линдсей, Джини подумала, что подруга была кругом права, что ее советы были чуткими и мудрыми. Умом она в этом не сомневалась, а вот сердцем… «Я любила его», – сказала Джини сама себе. Она снова и снова повторяла эти слова, пока они не стали каким-то бессмысленным рефреном, иллюзией пятнадцатилетней девочки, иллюзией, которая должна была развеяться еще двенадцать лет назад.
Убедившись в том, что она разобралась с этим глупым самообманом, Джини двинулась дальше. Такси поблизости не было, а все автобусы были переполнены. Весь путь до Сити она прошла пешком, сражаясь со своими заблуждениями, отталкивая их, словно они были материальны, швыряя их в серые воды Темзы с моста Тауэр. Она почувствовала легкость, будто с ее плеч упала тяжкая ноша, и хрупкую пустоту. На мгновение Джини почувствовала себя так паршиво, словно, она кого-то предала, и она резко прибавила шаг. Но это не избавило ее от мерзкого душевного состояния.
Глава 13
Сестру Джеймса Макмаллена звали Кэтрин, но она настаивала на том, чтобы ее называли Кейт. Она жила в маленьком трехкомнатном домике на Честер-роу в Белгрэвиа, взятом в аренду у Вестминстерского управления недвижимости за огромные деньги. Расположенный в этом фешенебельном районе, снаружи дом казался скромным, но внутри поражал роскошью. Аренда была оформлена двенадцать лет назад, когда Кейт была моложе, красивее и еще не распрощалась с честолюбивыми амбициями. Тогда ее имя было на устах у всех домохозяек, поскольку дважды в неделю в прайм-тайм она появлялась на телеэкране в популярнейшем сериале.
Однако через полгода на нее «наехал» этот ублюдок-продюсер, который уготовил ее героине ужасную судьбу. Еще через пару месяцев ее героиня стала «катать колеса», а еще через месяц, мстительно вспоминала Кейт, – что бы вы думали? – умерла.
На этом ее карьера закончилась. Неприятная мысль об этом возвращалась к Кейт то и дело. Она либо пыталась отогнать ее, либо топила в водке с тоником – в любое время суток. И все же она не опускала руки. Время от времени ей все же удавалось найти работу. Она ждала, что в любой момент ей на голову свалится блестящий сценарий с главной ролью, предназначенной именно для нее.
Но пока, мрачно думала она, вернувшись на Честер-роу с неудачных проб для ролика рекламы стирального порошка, пока этот кукольный домик обходится ей слишком дорого. Однако он помогал ей поддерживать свой имидж, а имидж в ее деле значил очень много. Впрочем, сегодня она изрядно потрудилась над собой, а помогло ли это? Нет, не помогло. И в придачу ко всем неприятностям целый день лило как из ведра. Кейт замедлила шаг, чтобы взглянуть на небо, потом пошла еще быстрее – ее дом уже был виден, но вдруг остановилась как вкопанная.
У дверей ее дома стоял человек: удивительно мужественный, просто потрясающий экземпляр, как раз в ее вкусе. Он был высок, с темными, довольно длинными волосами, над которыми явно потрудился парикмахер, с длинными ногами, узкими бедрами, в обтягивающих черных джинсах, черном свитере и черном кожаном пиджаке. Он выглядел мрачноватым и опасным, как звезда французского экрана. Он выглядел так, будто только что занимался любовью, а теперь пребывал в любовной неге, курит «Галуаз». И такой мужчина звонил в ее дверь. Кейт немедленно ускорила шаг. Оказывается, не все так плохо в этой жизни.
Запыхавшись, она приблизилась к дому. Мужчина посмотрел на нее сверху вниз. У него были изумительные дымчатые глаза и ослепительная улыбка. Он заговорил, и женщина почувствовала, как от его акцента у нее подгибаются колени.
– Вы, должно быть, Кэтрин? – спросил он. – А я друг вашего брата Джеймса.
Кейт было наплевать, кто он такой, пусть хоть заклятый враг Джеймса.
– Меня зовут Франсуа, – произнес Паскаль. – Франсуа Ледюк.
– О, конечно же… – Это имя ничего не говорило Кейт. Она одарила гостя лучезарной улыбкой. – Джеймс только и говорит, что о вас. Ах Господи, этот дождь! Заходите, заходите, сейчас мы чего-нибудь выпьем.
– Итак, Франсуа, – произнесла Кейт Макмаллен, – из напитков у меня есть водка и еще водка. Вас устроит?
Паскаль вежливо наклонил голову.
– Merveilleux, – сказал он, оглядываясь вокруг. Гостиная была довольно запущенной. Повсюду стояли грязные стаканы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107