Малокровие.
— Надо делать уколы, — сказал Марио.
— Делают, да плохо помогает.
— Тогда внутривенные вливания, — сказал Марио. — Внутривенные!
Вот уже несколько дней, как Марио уговаривает ее делать эти вливания, но Бьянка отказывалась, боясь, что ей будет больно. Теперь, когда она услышала, как Марио наставительно говорит: «Внутривенные!» — ей стало так смешно, что она не могла удержаться от хохота. Клоринда, Марио и Ривуар бросились в ее комнату. Но, чем больше Бьянка старалась сдержаться, тем сильнее разбирал ее смех. Тщетно Марио делал ей знаки, умоляя успокоиться.
— Это нервный припадок, — сказал он. — Синьорине необходим отдых. — А потом добавил, тоже давясь от смеха: — И внутривенные вливания!
Бьянка так и закатилась. Не совладав с собой, она повалилась на кровать. Юбка вздернулась, стали видны ноги выше колен и голубые штанишки. Растерянная и смущенная Клоринда бросилась оправлять падчерице юбку, а Ривуар тем временем увел с собой Марио. Немного спустя к ним вышла Клоринда и сообщила, что Бьянке уже лучше и что она задремала.
— Если бы вы знали, как мне жаль нашу дочурку! — сказала Клоринда.
— Будем надеяться, что у нее нет ничего серьезного, — ответил Марио. А потом сокрушенно, почти укоризненно сказал: — Возможно, она просто влюблена!
Снова раздался взрыв хохота, и сквозь смех Бьянка сказала:
— Хватит, Марио! Ты меня уморишь!
К счастью, слова ее расслышал один Марио, он понял, что комедию пора кончать.
В воскресенье Марио был в гостях у Нези. После смерти отца Отелло почувствовал себя независимым. Он стал свободнее в обращении с людьми, общительнее и за короткое время завоевал расположение всей улицы. Женщины больше не бойкотировали его лавку, и даже Клоринда снова покупала уголь только у него. Такой перемене в значительной степени способствовало то, что Отелло женился на Ауроре, узаконив свою связь с нею. Свадьбу справили без всякой пышности: Отелло и Аурора просто-напросто сходили в муниципалитету помещавшийся недалеко от нашей улицы; в качестве свидетелей взяли безработных, которые именно для того и околачиваются во дворе Палаццо Веккьо. Но ребенка Отелло еще не усыновил. Как бы то ни было, молодой Нези твердо решил, как он сказал Стадерини, поставить на прошлом крест. Он всячески старался заглушить мучительные угрызения совести. Для развлечения купил граммофон с тру-
бой и альбом пластинок. После ужина они с Ауророй слушали музыку. Отодвигали стол и немного танцевали. Ребенка они отдали на воспитание тем крестьянам, которых рекомендовала им Синьора, — у них воспитывалась и дочка Лилианы. Часто по вечерам Отелло уходил вместе с Марио и Бруно играть на бильярде. Душой их компании был Марио. Но Ауроре Марио не доверял. Она казалась ему хитрой и расчетливой, а ее заботы об Отелло он находил слишком подчеркнутыми и потому неискренними. Даже внешность Ауроры ему не нравилась. Она выглядела не только вполне сформировавшейся, но и несколько увядшей женщиной. Непонятно, как мог Отелло потерять из-за нее голову! В том, что случилось, Марио склонен был винить одну лишь Аурору. Приглашение отобедать у них он принял только потому, что не хотел обидеть Отелло. Марио был простой парень, он мог великолепно притворяться, когда хотел подурачиться и провести Клоринду, но ему никак не удавалось скрыть свои истинные чувства. С Ауророй Марио держался вежливо, но холодно. За обедом он не обнаруживал своей обычной живости, отвечал только «да» и «нет», не задавал вопросов и не поддерживал разговора. Аурора сказала, ему:
— Сегодня вы не на высоте своей славы. Чем вы озабочены? Сердечные тайны?
— Нет, — ответил Марио. — Должно быть, вам зря наговорили про меня, будто я весельчак.
Это было сказано так сухо и решительно, что Отелло удивленно взглянул на него.
Аурора же не придала этому никакого значения; она сказала развязно и с легкой иронией:
— Конечно, я сама тут виновата. Я не очень-то блестящая хозяйка. Надеюсь, вы извините меня: вы — первый гость, которого я принимаю.
Марио счел себя невоспитанным и, желая быть любезным, сказал:
— Сегодня мы пойдем навестить Альфредо. Будут Бруно, Клара и Бьянка. Мачисте и Марга приедут на мотоцикле. Почему бы и вам обоим не пойти вместе с нами?
Отелло и Аурора с восторгом согласились.
К концу обеда Аурора, жеманно наморщив нос, обратилась к Марио:
— Однако мы с Отелло не хотели бы помешать вам. Наверно, вы, влюбленные парочки, включили в программу своей прогулки немного «чип-чип».
Марио покраснел. Услышав это «чип-чип», он понял, что Бьянка рассказала Ауроре даже о самых интимных подробностях своего романа. Его неприязнь к Ауроре усилилась, и, что важнее и серьезнее, поколебалось его уважение к Бьянке. А вместе с уважением, возможно, немного ослабела и любовь.
Благодаря круговой поруке, которая обычно помогает влюбленным, теперь только Клоринда и ее муж не знали о том, что между Бьянкой и Марио существует «избирательное сродство». Ничего не подозревая, отец и мачеха разрешили девушке пойти вместе с ее друзьями.
Мачисте уже ждал на улице и в последний раз осматривал мотоцикл.
На нем была кожаная куртка, кожаный шлем, застегнутый под подбородком, и большие очки в кожаной оправе.
— Ты похож на водолаза, — сказал ему маленький корнокеец Палле Лукателли.
— Ты похож на гонщика Брилли Пери, — добавил Джиджи, брат Палле.
Из дома вышла Маргарита и уселась в коляску. Мачисте сел в седло и, с силой нажав ногой на стартер, завел мотор; потом выпрямился и повернул ручку. Мотоцикл тронулся с таким треском, что даже в третьем этаже задрожали стекла, и скрылся в облаках выхлопных газов Мальчишки бежали за ним до виа деи Леони. Маргарита то и дело оборачивалась, махала рукой и кричала:
— Не задерживайтесь! Встретимся в санатории!
Вся компания была уже на улице. Обитатели виа дель Корно сидели у окон в дремотном оцепенении после воскресного обеда. Распрощавшись со всеми, три парочки двинулись в путь.
— Когда будете возвращатъся, прихватите с собою Милену, — сказала им Джемма.
На площади Дуомо они сели в трамвай. Вагон был старый, открытый, с откидывающимися сиденьями. Подруги уселись в ряд: Аурора — посредине. Она казалась их старшей сестрой. На ней была пестрая облегающая кофточка и юбка довольно смелого покроя. А Клара была самой младшей, пожалуй, самой благоразумной и уж, конечно, самой невинной. Она рассталась со своими косами, но прическу «под мальчика» еще не сделала: густая волна волос падала ей на плечи. Ее ненакрашенное личико было свежо и румяно, как яблочко. По виду, да и в действительности Аурора была самой опытной. Клара — самой юной, а Бьянка — самой болезненной и усталой. Девичье воздушность и томный взгляд придавали ей особое очарование, но заострившиеся черты говорили о каком-то недуге.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113
— Надо делать уколы, — сказал Марио.
— Делают, да плохо помогает.
— Тогда внутривенные вливания, — сказал Марио. — Внутривенные!
Вот уже несколько дней, как Марио уговаривает ее делать эти вливания, но Бьянка отказывалась, боясь, что ей будет больно. Теперь, когда она услышала, как Марио наставительно говорит: «Внутривенные!» — ей стало так смешно, что она не могла удержаться от хохота. Клоринда, Марио и Ривуар бросились в ее комнату. Но, чем больше Бьянка старалась сдержаться, тем сильнее разбирал ее смех. Тщетно Марио делал ей знаки, умоляя успокоиться.
— Это нервный припадок, — сказал он. — Синьорине необходим отдых. — А потом добавил, тоже давясь от смеха: — И внутривенные вливания!
Бьянка так и закатилась. Не совладав с собой, она повалилась на кровать. Юбка вздернулась, стали видны ноги выше колен и голубые штанишки. Растерянная и смущенная Клоринда бросилась оправлять падчерице юбку, а Ривуар тем временем увел с собой Марио. Немного спустя к ним вышла Клоринда и сообщила, что Бьянке уже лучше и что она задремала.
— Если бы вы знали, как мне жаль нашу дочурку! — сказала Клоринда.
— Будем надеяться, что у нее нет ничего серьезного, — ответил Марио. А потом сокрушенно, почти укоризненно сказал: — Возможно, она просто влюблена!
Снова раздался взрыв хохота, и сквозь смех Бьянка сказала:
— Хватит, Марио! Ты меня уморишь!
К счастью, слова ее расслышал один Марио, он понял, что комедию пора кончать.
В воскресенье Марио был в гостях у Нези. После смерти отца Отелло почувствовал себя независимым. Он стал свободнее в обращении с людьми, общительнее и за короткое время завоевал расположение всей улицы. Женщины больше не бойкотировали его лавку, и даже Клоринда снова покупала уголь только у него. Такой перемене в значительной степени способствовало то, что Отелло женился на Ауроре, узаконив свою связь с нею. Свадьбу справили без всякой пышности: Отелло и Аурора просто-напросто сходили в муниципалитету помещавшийся недалеко от нашей улицы; в качестве свидетелей взяли безработных, которые именно для того и околачиваются во дворе Палаццо Веккьо. Но ребенка Отелло еще не усыновил. Как бы то ни было, молодой Нези твердо решил, как он сказал Стадерини, поставить на прошлом крест. Он всячески старался заглушить мучительные угрызения совести. Для развлечения купил граммофон с тру-
бой и альбом пластинок. После ужина они с Ауророй слушали музыку. Отодвигали стол и немного танцевали. Ребенка они отдали на воспитание тем крестьянам, которых рекомендовала им Синьора, — у них воспитывалась и дочка Лилианы. Часто по вечерам Отелло уходил вместе с Марио и Бруно играть на бильярде. Душой их компании был Марио. Но Ауроре Марио не доверял. Она казалась ему хитрой и расчетливой, а ее заботы об Отелло он находил слишком подчеркнутыми и потому неискренними. Даже внешность Ауроры ему не нравилась. Она выглядела не только вполне сформировавшейся, но и несколько увядшей женщиной. Непонятно, как мог Отелло потерять из-за нее голову! В том, что случилось, Марио склонен был винить одну лишь Аурору. Приглашение отобедать у них он принял только потому, что не хотел обидеть Отелло. Марио был простой парень, он мог великолепно притворяться, когда хотел подурачиться и провести Клоринду, но ему никак не удавалось скрыть свои истинные чувства. С Ауророй Марио держался вежливо, но холодно. За обедом он не обнаруживал своей обычной живости, отвечал только «да» и «нет», не задавал вопросов и не поддерживал разговора. Аурора сказала, ему:
— Сегодня вы не на высоте своей славы. Чем вы озабочены? Сердечные тайны?
— Нет, — ответил Марио. — Должно быть, вам зря наговорили про меня, будто я весельчак.
Это было сказано так сухо и решительно, что Отелло удивленно взглянул на него.
Аурора же не придала этому никакого значения; она сказала развязно и с легкой иронией:
— Конечно, я сама тут виновата. Я не очень-то блестящая хозяйка. Надеюсь, вы извините меня: вы — первый гость, которого я принимаю.
Марио счел себя невоспитанным и, желая быть любезным, сказал:
— Сегодня мы пойдем навестить Альфредо. Будут Бруно, Клара и Бьянка. Мачисте и Марга приедут на мотоцикле. Почему бы и вам обоим не пойти вместе с нами?
Отелло и Аурора с восторгом согласились.
К концу обеда Аурора, жеманно наморщив нос, обратилась к Марио:
— Однако мы с Отелло не хотели бы помешать вам. Наверно, вы, влюбленные парочки, включили в программу своей прогулки немного «чип-чип».
Марио покраснел. Услышав это «чип-чип», он понял, что Бьянка рассказала Ауроре даже о самых интимных подробностях своего романа. Его неприязнь к Ауроре усилилась, и, что важнее и серьезнее, поколебалось его уважение к Бьянке. А вместе с уважением, возможно, немного ослабела и любовь.
Благодаря круговой поруке, которая обычно помогает влюбленным, теперь только Клоринда и ее муж не знали о том, что между Бьянкой и Марио существует «избирательное сродство». Ничего не подозревая, отец и мачеха разрешили девушке пойти вместе с ее друзьями.
Мачисте уже ждал на улице и в последний раз осматривал мотоцикл.
На нем была кожаная куртка, кожаный шлем, застегнутый под подбородком, и большие очки в кожаной оправе.
— Ты похож на водолаза, — сказал ему маленький корнокеец Палле Лукателли.
— Ты похож на гонщика Брилли Пери, — добавил Джиджи, брат Палле.
Из дома вышла Маргарита и уселась в коляску. Мачисте сел в седло и, с силой нажав ногой на стартер, завел мотор; потом выпрямился и повернул ручку. Мотоцикл тронулся с таким треском, что даже в третьем этаже задрожали стекла, и скрылся в облаках выхлопных газов Мальчишки бежали за ним до виа деи Леони. Маргарита то и дело оборачивалась, махала рукой и кричала:
— Не задерживайтесь! Встретимся в санатории!
Вся компания была уже на улице. Обитатели виа дель Корно сидели у окон в дремотном оцепенении после воскресного обеда. Распрощавшись со всеми, три парочки двинулись в путь.
— Когда будете возвращатъся, прихватите с собою Милену, — сказала им Джемма.
На площади Дуомо они сели в трамвай. Вагон был старый, открытый, с откидывающимися сиденьями. Подруги уселись в ряд: Аурора — посредине. Она казалась их старшей сестрой. На ней была пестрая облегающая кофточка и юбка довольно смелого покроя. А Клара была самой младшей, пожалуй, самой благоразумной и уж, конечно, самой невинной. Она рассталась со своими косами, но прическу «под мальчика» еще не сделала: густая волна волос падала ей на плечи. Ее ненакрашенное личико было свежо и румяно, как яблочко. По виду, да и в действительности Аурора была самой опытной. Клара — самой юной, а Бьянка — самой болезненной и усталой. Девичье воздушность и томный взгляд придавали ей особое очарование, но заострившиеся черты говорили о каком-то недуге.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113