В Храме это была не единственная «монополия». Платить в Храм подать можно было только в шекелях (священных, храмовых), а их купить можно было только на дворе храма у менял, состоявших со священниками в доле. При этом цена на шекели заламывалась такая, что Христос назвал Храм «домом торговли» (Иоан. 2:16).
Под Пасху в обширном Храмовом дворе желающие принести очистительную от грехов жертву евреи просто кишмя кишели, словом, денег для последующего обмена в Александрии собирали тонны.
В сумме, по самым скромным подсчётам, приведённым в некогда солидном журнале «Знание — сила» (Кирилл Коликов. Иисус и менялы. № 6, 1996), в Храм после обмена приходило около 9, 5 тонны золота.
А это почти в точности соответствует сумме, необходимой для содержания целого легиона в течение одного года.
Легион в политических пертурбациях того времени — аргумент серьёзный. Не прошло и ста лет, как Рим перестала сотрясать затянувшаяся гражданская война — никто не забыл, что «отца нации» выявляли на поле боя. Нередко, когда сила некрополя у вождей была относительно равной, тонна-другая золота (плюс-минус легион) определяла, на чьей стороне благосклонность богов.
Современные «внутренники» и вовсе считают, что золото решает всё и во всех случаях.
Следовательно, если какой-нибудь наместник делал ставку на карьеру на стороне оппозиционеров кесаря, то он должен был стремиться деньги Иерусалимского Храма прибрать — себе .
Впрочем, автор статьи «Иисус и менялы» утверждает, что была возможна и другая карьера: вокруг той же оси, но в противоположном направлении — в прокесаревом. Тот, кто вернул бы в казну кесаря столь значительную сумму, как годовое содержание легиона, мог вполне рассчитывать на стремительную карьеру (по мнению «внутренников»).
Согласно статье Коликова, этим человеком был… Иисус!
А основной символ Его веры: «Кесарю — кесарево» (Матф. 22:21; Марк 12:17; Лук. 20:25). Все остальные Его высказывания следует понимать только в свете этих слов. А не наоборот.
Понимать «символ веры» предлагается так: деньги Храма, умноженные в валютной махинации и затем отдаваемые евреями в рост по всей ойкумене под безбожные проценты, должны быть возвращены божественному кесарю. Кесарю — кесарево!
В соответствии с этим «символом веры» Коликов толкует и все поступки Иисуса. К примеру, эпизод, когда Иисус перевернул столы менял в Храмовом дворе (предназначенном, по проекту, для молитвы). Всё это якобы производилось со словами: «Кесарю — кесарево». Целью Иисуса было, якобы, не обращение к совести тех, у кого ещё могло пробудиться намерение жить , не обращение их духовного взора к тем истинам, для возвещения которых и задумывался Храм, а обращение к чиновнику Пилату как представителю кесаря: вот я, деньги предлагаю, целую гору, возвысь меня в иерархии! Словом, обыкновенный карьерист.
Пойти донести на валютные спекуляции первосвященников непосредственно Пилату Иисус-де не мог: а вдруг Пилат в доле с первосвященниками? В таком случае тихо прийти — тихо пропасть. Для обеспечения безопасности нужен был скандал. Что «карьерист» Иисус и сделал, перевернув столы.
Но это не помогло. Единственное объяснение автор видит в том, что Пилат был, якобы, в тайной оппозиции к кесарю и хотел прибрать деньги себе — для подкупа легионеров и обретения власти, которая принесёт-де денег десятикратно больше. А потому, ради получения денег втайне, Пилат и был с первосвященниками в определённых отношениях. Именно в угоду им Пилат в конечном счёте якобы и распял ни в чём не повинного Иисуса. Ибо Распятие карьериста-скандалиста было условием получения Пилатом всей суммы или её части.
Как заявляется в статье, есть такому толкованию событий в древнем Иерусалиме и основание—«историческое свидетельство», приписываемое Иосифу Флавию. Правда, сам апокриф на языке подлинника не сохранился, есть только отличающийся от известного текста «Иудейской войны» древнерусский перевод этого утраченного варианта рукописи.
Здесь характерна сомнительность источника — когда хочется верить, то уверуешь во что угодно (созвучное сверхвождю эпохи). Но самое примечательное—«чистота» типа. Всё продаётся, всё покупается, за всем стоит продуманная интрига, суверенными людьми движет расчёт. В статье Иисус хотя прямо ничтожеством и не назван, но представляется обычным карьеристом; Иуда же — нечто близкое к совершенству; Пилат — бессовестный жестокий карьерист; о жене Пилата не упоминается вовсе.
Каждая из оценок не хаотична, не случайна, и поскольку они ни в коей мере не отражают действительности (а о тех событиях нам если что и известно, то только по текстам Евангелий), то отражают бытие самого автора — возможно, скрываемое. Вернее, отражают его отношение к вождю эпохи. Если добавить к приведённым оценкам автора то, что он, судя по знанию специальной терминологии, — экономист, то создаётся впечатление, что человек этот—«внутренник», который прямо или косвенно работает на одну из зарубежных фирм, выкачивающих из России деньги каким-то особенно беспринципным приёмом.
Вообще, «внутренническое» перетолковывание Писаний вовсе не новость и в наше время предназначено вытеснять традиционное (средневековое «внешническое») богословие. Например, то, что за Иисусом пошли толпы, «новаторы» объясняют тем, что Иисус предложил евреям некую новую схему движения денег, которая должна была евреев обогатить. Но через три года уверовавшие, которые попробовали жить по новым законам, обнищали — потому Его и предали на распятие.
Трагикомичность такого толкования для меня лично в том, что услышал я его впервые от человека, выдававшего себя за антисемита, с особенным ударением «возвещавшего» с кафедры, что страшны не столько жиды, сколько жидовствующие. Ещё он утверждал, что открыл теорию движения денег, следуя которой он, простой вертолётчик, сын простых рабочих, может освободить русский народ от еврейского ига. Всё дело-де в деньгах и законах. А потому надо всем подписать такую бумагу, такой своеобразный закон о движении денег, что все наследственные жулики окажутся перехитренными… Популярный, сами понимаете, человек. Горлопаны с комическими атрибутами антисемитизма, у которых откуда-то есть деньги на «общественное движение», снимают и тиражируют кассеты с его выступлениями. Особенно им нравится лозунг про жидовствующих. Так что «внутренники» могут спать спокойно. И даже жертвовать на это движение. Смеха ради.
Тошно порой жить на этом свете, господа!.. А обратился я к «внутренническому» взгляду по двум причинам:
— во-первых, потому, что в остальных главах я выявляю подноготную традиционного «внешнического» взгляда на Пилата (убил Христа из жестокости и из страха перед толпой и священниками), взгляда, ныне всё более и более книжного, поэтому у думающего читателя естественно возникнет вопрос:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220