Когда одна из женщин отказалась, он сказал: «Может, хватит в игрушки играть, а?» Бах . Он прострелил ступню сидевшему рядом с ней мужчине. До Дженет донеслись пронзительные вопли и тихое позвякивание монет и драгоценностей, падавших в мешок с добычей.
— Пора! — крикнул летчик, державший Ники. — Шевелись!
Тодд рванулся к входной двери как раз в тот момент, когда Пшш, ни сном ни духом не ведавшая о разыгравшейся в ресторане драме, выходила из уборной рядом с дверью. Летчик схватил ее сумочку, но она рванула ее на себя с такой силой, что содержимое высыпалось на пол — сотни пятидесятидолларовых банкнот.
— Ни фига себе, — сказал летчик номер два, на секунду остановившись, чтобы подобрать пачку.
— Времени нет. Пошли. Двигай.
В мгновение ока оба скрылись за дверью и исчезли. Ники сорвала кляп со рта. Она жадно вдыхала воздух, будто долго находилась глубоко под водой, а теперь старалась продлить мечту о том, что ей удалось выплыть.
Дженет посмотрела вниз — линолеум перед ней был весь в крови густого пурпурного цвета, как сироп от кашля. Ники что-то говорила ей, но Дженет казалось, что губы ее шевелятся абсолютно беззвучно.
Никто так и не шевельнулся. Запах подгоревших завтраков доносился с кухни, где, как узнала позднее Дженет, весь персонал заперся в холодильнике. Дюжина полицейских ворвалась в зал с ревом: «Никому не двигаться!» Санитары перескакивали через стойки и перегородки, спеша добраться до раненого француза. Фотографы не теряли времени, запечатлевая сцену, и кровь Кевина казалась черной в свете вспышек.
Дженет заметила, что Пшш подбирает пачки банкнот... щипцами для пончиков?
— Не трогайте эти деньги! — взревел коп.
— Пошел ты, это мои деньги. Эти задницы хотели отнять их у меня.
— Господи, Пшш, — сказала Ники. — Откуда у тебя такая куча полтинникоз?
Менеджер подтвердил, что деньги принадлежат Пшш, но полицейские все равно просили ее не трогать улику.
— Что? А как я потом соскребу с них грязь, когда она присохнет?
— Оставьте их на месте, мэм, иначе мне придется обвинить вас в том, что вы исказили картину преступления.
Пшш швырнула сумочку на пол. Санитары в космической амуниции склонились над Кевином, в то время как двое полицейских записывали со слов Ники описание налетчиков.
— Первый был симпатичный, вроде Кевина Костнера, но глаза у него были недобрые, как будто в детстве он отрывал лапки жукам и истязал зверюшек. Кожа нечистая — то ли от наркотиков, то ли от сладкого. На правом предплечье — татуировка, синий кельтский крест, и еще от него так разило перегаром!
— Мы не можем включить это в отчет, мэм.
Кевина подняли и положили на каталку, Дженет поддерживала его здоровую руку. Санитары укрыли его шуршащей простыней из серебристого пластика — космическим одеялом. Когда носилки выкатили на улицу, покрывало мгновенно вспыхнуло на солнце, став похожим на хрусткую упаковку из фольги.
Дженет изложила свою версию случившегося полицейским округа Оранж, а потом снова настала очередь Ники. Пока ее допрашивали, один из офицеров заговорил с Пшш. Дженет страшно злило, что до нее доносились только обрывки того, что говорила Пшш...
— ...Я с ними, — Пшш ткнула в сторону Ники и Дженет, — но чисто случайно. Раньше встречалась с сыном этой старушки.
Раньше встречалась?
Пшш не тянула на образец теплого отношения между поколениями. Она хотела выбраться из ресторана, и поскорее. Ей наконец разрешили собрать оставшиеся банкноты. Хозяин показал ей шланг за рестораном, под которым официанты обычно споласкивали мусорные ведра. Через несколько минут там ее и нашли Ники и Дженет. Она раскладывала сушиться отмытые купюры на белоснежной, недавно выкрашенной полке, где по ним ползали муравьи, ища поживы в остатках кровяных энзимов.
— Мы скоро уезжаем, — сказала Дженет и добавила: — Тебе с нами ехать необязательно. Поправь меня, если я не права, но у меня такое предчувствие, что мы вряд ли еще увидимся.
Услышав это, Пшш стала еще сосредоточеннее оттирать свои деньги.
— Как бы там ни было, — сказала Ники,—через пару минут мы получим официальный развод, так что можешь рассказать нам, откуда у тебя такая уйма наличных. Это я из чистого любопытства спрашиваю. Если я этого не узнаю, то у меня будет зудеть в одном месте до того дня, пока меня не собьет автобус.
— Я заработала их своим телом, — ответила Пшш.
Шланг перекрутился, она нагнулась и выпрямила его.
— Не поняла, — сказала Дженет. — Может, объяснишь по порядку?
Пшш оставила купюры в покое и посмотрела на Ники:
— Так, значит, Брайан жаловался, что я хочу сделать аборт, верно? Наверняка жаловался — этот сосунок боится любой смерти.
Пшш возобновила свои операции и продолжала:
— Есть одна леди в Дайтона-Бич. Муж у нее запчастями торгует. Классный парень, но бесплодный, а они хотят детей. Вот и все. Спасибо тебе, интернет. Так что эти деньги — мой аванс. Брайан дуралей, но внешность у него хоть куда, а его сестра — космонавтка, в результате я выторговала шестизначную сумму. Я сказала, что хочу сделать аборт, потому что думала, что он так и будет носиться со своими мыслями о смерти.
— Постой, постой, постой , — сказала Дженет, — так ты что же, собираешься продать ребенка?
— Ну да! Откуда мне было знать, что он такой тронутый?
Мытье продолжилось.
— Но существуют законы .
— Пожалуйста, не лезь в это, Дженет, потому что ты мне действительно нравишься и я хочу, чтобы так все и оставалось. Кстати, если вы меня заложите, я просто скажу, что пошла в мороженице в сортир и там выкинула. — Она взглянула Дженет в лицо. — Ой, только не надо смотреть на меня так свысока. Ребенок мой: что хочу, то и делаю.
— Брайан знает, что ты хочешь его продать?
— Нет. Но думаю, скоро узнает.
Пшш со своей прыскалкой угрожающе надвигалась на них, и Дженет почувствовала холодные брызги на лодыжках.
— Думаю, нам пора.
Дженет и Ники подошли к своей машине и вдруг поняли, что не знают, куда ехать дальше.
— Думаю, нам надо напиться, — сказала Ники. — Мне так точно надо. Нам как, можно при нашем здоровье?
— Вроде бы.
Они молча принялись рыскать по дорогам в поисках какого-нибудь коктейля.
12
Воздух внутри вагончика монорельса был горяч, как в раковине запеченного моллюска; Уэйд, Тед и Брайан проплывали над диснейуорлдовским озером. Бравая, бездушная музыка разносилась кругом, как запах чьего-то шампуня. Тед уже скучал, а Уэйда лихорадило. Я так хорошо переносил раньше жару — даже летом в Канзас-Сити. Один только Брайан пребывал в приподнято-праздничном настроении и постоянно нес всякий вздор.
— Здорово, правда, пап, — тараторил он. — Ты привез своих детишек в Диснейуорлд!
— Верно, верно, сынок.
— Ты должен гордиться, пап, — не отставал Брайан.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68
— Пора! — крикнул летчик, державший Ники. — Шевелись!
Тодд рванулся к входной двери как раз в тот момент, когда Пшш, ни сном ни духом не ведавшая о разыгравшейся в ресторане драме, выходила из уборной рядом с дверью. Летчик схватил ее сумочку, но она рванула ее на себя с такой силой, что содержимое высыпалось на пол — сотни пятидесятидолларовых банкнот.
— Ни фига себе, — сказал летчик номер два, на секунду остановившись, чтобы подобрать пачку.
— Времени нет. Пошли. Двигай.
В мгновение ока оба скрылись за дверью и исчезли. Ники сорвала кляп со рта. Она жадно вдыхала воздух, будто долго находилась глубоко под водой, а теперь старалась продлить мечту о том, что ей удалось выплыть.
Дженет посмотрела вниз — линолеум перед ней был весь в крови густого пурпурного цвета, как сироп от кашля. Ники что-то говорила ей, но Дженет казалось, что губы ее шевелятся абсолютно беззвучно.
Никто так и не шевельнулся. Запах подгоревших завтраков доносился с кухни, где, как узнала позднее Дженет, весь персонал заперся в холодильнике. Дюжина полицейских ворвалась в зал с ревом: «Никому не двигаться!» Санитары перескакивали через стойки и перегородки, спеша добраться до раненого француза. Фотографы не теряли времени, запечатлевая сцену, и кровь Кевина казалась черной в свете вспышек.
Дженет заметила, что Пшш подбирает пачки банкнот... щипцами для пончиков?
— Не трогайте эти деньги! — взревел коп.
— Пошел ты, это мои деньги. Эти задницы хотели отнять их у меня.
— Господи, Пшш, — сказала Ники. — Откуда у тебя такая куча полтинникоз?
Менеджер подтвердил, что деньги принадлежат Пшш, но полицейские все равно просили ее не трогать улику.
— Что? А как я потом соскребу с них грязь, когда она присохнет?
— Оставьте их на месте, мэм, иначе мне придется обвинить вас в том, что вы исказили картину преступления.
Пшш швырнула сумочку на пол. Санитары в космической амуниции склонились над Кевином, в то время как двое полицейских записывали со слов Ники описание налетчиков.
— Первый был симпатичный, вроде Кевина Костнера, но глаза у него были недобрые, как будто в детстве он отрывал лапки жукам и истязал зверюшек. Кожа нечистая — то ли от наркотиков, то ли от сладкого. На правом предплечье — татуировка, синий кельтский крест, и еще от него так разило перегаром!
— Мы не можем включить это в отчет, мэм.
Кевина подняли и положили на каталку, Дженет поддерживала его здоровую руку. Санитары укрыли его шуршащей простыней из серебристого пластика — космическим одеялом. Когда носилки выкатили на улицу, покрывало мгновенно вспыхнуло на солнце, став похожим на хрусткую упаковку из фольги.
Дженет изложила свою версию случившегося полицейским округа Оранж, а потом снова настала очередь Ники. Пока ее допрашивали, один из офицеров заговорил с Пшш. Дженет страшно злило, что до нее доносились только обрывки того, что говорила Пшш...
— ...Я с ними, — Пшш ткнула в сторону Ники и Дженет, — но чисто случайно. Раньше встречалась с сыном этой старушки.
Раньше встречалась?
Пшш не тянула на образец теплого отношения между поколениями. Она хотела выбраться из ресторана, и поскорее. Ей наконец разрешили собрать оставшиеся банкноты. Хозяин показал ей шланг за рестораном, под которым официанты обычно споласкивали мусорные ведра. Через несколько минут там ее и нашли Ники и Дженет. Она раскладывала сушиться отмытые купюры на белоснежной, недавно выкрашенной полке, где по ним ползали муравьи, ища поживы в остатках кровяных энзимов.
— Мы скоро уезжаем, — сказала Дженет и добавила: — Тебе с нами ехать необязательно. Поправь меня, если я не права, но у меня такое предчувствие, что мы вряд ли еще увидимся.
Услышав это, Пшш стала еще сосредоточеннее оттирать свои деньги.
— Как бы там ни было, — сказала Ники,—через пару минут мы получим официальный развод, так что можешь рассказать нам, откуда у тебя такая уйма наличных. Это я из чистого любопытства спрашиваю. Если я этого не узнаю, то у меня будет зудеть в одном месте до того дня, пока меня не собьет автобус.
— Я заработала их своим телом, — ответила Пшш.
Шланг перекрутился, она нагнулась и выпрямила его.
— Не поняла, — сказала Дженет. — Может, объяснишь по порядку?
Пшш оставила купюры в покое и посмотрела на Ники:
— Так, значит, Брайан жаловался, что я хочу сделать аборт, верно? Наверняка жаловался — этот сосунок боится любой смерти.
Пшш возобновила свои операции и продолжала:
— Есть одна леди в Дайтона-Бич. Муж у нее запчастями торгует. Классный парень, но бесплодный, а они хотят детей. Вот и все. Спасибо тебе, интернет. Так что эти деньги — мой аванс. Брайан дуралей, но внешность у него хоть куда, а его сестра — космонавтка, в результате я выторговала шестизначную сумму. Я сказала, что хочу сделать аборт, потому что думала, что он так и будет носиться со своими мыслями о смерти.
— Постой, постой, постой , — сказала Дженет, — так ты что же, собираешься продать ребенка?
— Ну да! Откуда мне было знать, что он такой тронутый?
Мытье продолжилось.
— Но существуют законы .
— Пожалуйста, не лезь в это, Дженет, потому что ты мне действительно нравишься и я хочу, чтобы так все и оставалось. Кстати, если вы меня заложите, я просто скажу, что пошла в мороженице в сортир и там выкинула. — Она взглянула Дженет в лицо. — Ой, только не надо смотреть на меня так свысока. Ребенок мой: что хочу, то и делаю.
— Брайан знает, что ты хочешь его продать?
— Нет. Но думаю, скоро узнает.
Пшш со своей прыскалкой угрожающе надвигалась на них, и Дженет почувствовала холодные брызги на лодыжках.
— Думаю, нам пора.
Дженет и Ники подошли к своей машине и вдруг поняли, что не знают, куда ехать дальше.
— Думаю, нам надо напиться, — сказала Ники. — Мне так точно надо. Нам как, можно при нашем здоровье?
— Вроде бы.
Они молча принялись рыскать по дорогам в поисках какого-нибудь коктейля.
12
Воздух внутри вагончика монорельса был горяч, как в раковине запеченного моллюска; Уэйд, Тед и Брайан проплывали над диснейуорлдовским озером. Бравая, бездушная музыка разносилась кругом, как запах чьего-то шампуня. Тед уже скучал, а Уэйда лихорадило. Я так хорошо переносил раньше жару — даже летом в Канзас-Сити. Один только Брайан пребывал в приподнято-праздничном настроении и постоянно нес всякий вздор.
— Здорово, правда, пап, — тараторил он. — Ты привез своих детишек в Диснейуорлд!
— Верно, верно, сынок.
— Ты должен гордиться, пап, — не отставал Брайан.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68