– Ты торопишься?
– Нет.
– Значит, мы можем обсудить это еще раз.
– Хорошо. Это объясняется, говоря твоими же словами, тем, что люди пытаются вернуться к нормальной жизни. Они не хотят напоминаний о прошлом.
– И то же самое происходило бы, если бы здесь умирала Сэл.
– Тогда все могло бы быть и по-другому. Сэл – руководитель. Но я не думаю…
– А если бы здесь умирал ты? – перебил он.
– Здесь?
– Здесь. Умирал бы. Что, если бы это был ты?
– Кто-нибудь, наверное, пришел бы навестить меня. Франсуаза с Этьеном. Кити.
– А я?
– Да. И ты пришел бы. – Я тихо засмеялся. – Я надеюсь.
Джед промолчал, и мой смех повис в воздухе, став неприятным и неестественным. Потом Джед покачал головой:
– Нет, Ричард, я имел в виду, что было бы, если бы здесь умирал я?
– Ты?
– Я.
– Ну… люди пришли бы тебя навестить.
– Правда?
– Конечно.
– Ты думаешь?
– Да.
– Но ведь я же здесь, Ричард. – Он наклонился ко мне, заслонив собой фонарь, и верхняя половина его тела оказалась в тени. Я тут же невольно отпрянул, не зная, как близко он от меня сейчас. Когда он шепотом заговорил, я решил, что он находится сантиметрах в пятнадцати или даже ближе. – Я сижу здесь, черт возьми, весь день и всю ночь. И никто не приходит меня проведать.
– Но ведь к тебе пришел я.
– И больше никто.
– Я… Мне жаль.
– Да. Мне тоже…
– Но…
– Конечно.
Через секунду-другую он уселся обратно, и мы переглянулись через испачканное кровью тело Христо. Потом Джед наклонил голову и начал рассеянно счищать с рук засохшую кровь.
– Джед, – тихо сказал я. – Окажи мне услугу.
– Да?
– Выйди на время из палатки. Я побуду здесь с Христо и…
Он махнул рукой, оборвав меня:
– По-моему, ты кое-чего не понимаешь.
– Тебе нужно…
– Я не хочу видеть там этих ублюдков.
– Тебе совсем не обязательно смотреть на них. Можешь сходить на пляж.
– Зачем? – спросил он. Голос стал очень ясным и уверенным. – Чтобы я выбросил все из головы? Привел мысли в порядок и не свихнулся?
– Да, если хочешь.
– И был таким же нормальным, как все?
– Это поможет тебе увидеть вещи в перспективе.
– Здесь ничем не помочь. Не важно, где я нахожусь. Я по-прежнему сижу в палатке. Я живу в этой палатке с тех пор, как очутился в лагере, так же, как и Христо. Так же, как Карл и Стен. Палатка. Открытое море. DMZ. Невидимый и не…
Я уловил, как у него на миг дрогнул голос. Я задержал дыхание, неожиданно панически испугавшись того, что он расплачется, но он, по-видимому, снова взял себя в руки и продолжал:
– Когда появились шведы, а Даффи пришел в ярость… и потом исчез… я решил, что все изменится… Когда он покинул лагерь, я подумал, что все изменится… Но он такой хитрый… Он вернулся… хитрец…
Голос Джеда перешел в неразличимый шепот. Потом Джед качнулся вперед и коснулся висков кончиками пальцев.
– Джед, – спросил я, помолчав, – что ты имел в виду, когда сказал, что он вернулся?
– Покончил с собой, – ответил он. – Вернулся.
Я нахмурился и смахнул с бровей пот. Он побежал вниз по лицу и обжег уголки рта.
– Ты видел его?
– Видел… да…
– Когда?
– В первый раз на Пхангане… Раньше, наверное, тоже.
– Ты видел Даффи на Пхангане?
– С твоими погибшими друзьями…
– С Зефом и Сэмми?
– Он дал им карту.
Я замялся:
– Джед, карту дал им я.
– Нет…
– Говорю тебе, что это я дал им карту. Я хорошо помню, как все произошло.
– Нет, Ричард. – Он отрицательно покачал головой. – Карту дал им Даффи.
– Ты хочешь сказать… У них уже была карта, когда я давал им свою?
– Я хочу сказать, что он дал им карту, когда дал ее тебе. – Джед снова сел прямо, при этом пол палатки натянулся, а фонарь опрокинулся. Падая, он на мгновение ослепил меня, а затем покатился и замер на месте, разрезая теперь темноту клинком света. – Он дал карту Этьену, – сказал Джед, снова осторожно установив фонарь. – А также Франсуазе, Зефу, Сэмми, немцам и всем остальным…
– Остальным?
– Тем, кого мы еще не видели. Тем, кто появится в следующем месяце или на следующей неделе, и тем, кто окажется здесь после них.
Я вздохнул:
– Тогда… ты видишь Даффи всякий раз, когда видишь меня.
– Раньше – не так часто… Но теперь да, – с грустью кивнул Джед. – Каждый раз, когда вижу тебя… Каждый раз…
Все то же, но не совсем
Когда я улегся спать, первым в тот вечер, то слышал, как Багз и Кити вернулись с припасами для Тэта. Было множество радостных возгласов, когда в лагере увидели, что они привезли, а позже я слышал, как Кити звал меня. Потом к нему присоединилась Франсуаза. Я никому не отвечал: я лежал на спине, задрав майку на голову, и ждал, когда засну. К моему удивлению, долго ждать не пришлось.
Расчищенная площадка существовала всегда. По мере разрастания лагеря она увеличилась раза в два, но она существовала и тогда, когда деревья-ракеты еще были молодняком. Двести лет назад? Наверное, больше. Единственный известный мне способ определения возраста дерева – спилить его; впрочем, нетрудно себе представить, что эти деревья-ракеты насчитывают несколько веков.
– Задача под силу Геркулесу, – задумчиво произнес мистер Дак, стоя по пояс в папоротниках на том самом месте, где теперь находится дом, – отвести поток. Мы попробовали сделать это лишь на другой год, когда нас было уже четырнадцать. Мы, естественно, не смогли бы ничего сделать без Жана. Дело не только в ноу-хау. Он работал как бык… и подстегивал нас… Если бы ты был тогда с нами, Рич. Если бы ты был с нами с самого начала. Я, Сэл и Багз… Настроение было – ты просто себе не представляешь…
Я осторожно пробирался через кустарник, прикидывая расстояние от двери дома до места, где, по моим расчетам, стояла моя кровать. Любопытное ощущение – стоять на том самом месте, где в этот момент вы спите.
– Да нет, – сказал я, шагнув в сторону из-за неприятного чувства, что наступил себе на голову. – Прекрасно представляю.
Мистер Дак погрозил мне пальцем:
– Если бы я не знал тебя лучше, Рич, то обиделся бы. Ты не сможешь представить, что мы тогда чувствовали. В довершение ко всему ты еще слишком юн. Мы путешествовали вместе с Сэл и Багзом одиннадцать лет. Одиннадцать лет, Рич! Ты можешь вообразить подобное – жить с раком одиннадцать лет?
– Рак?
– Конечно, рак. Или СПИД. Как бы ты это назвал?
– Что именно?
– Жизнь бок о бок со смертью. Ограниченное время на все твои радости. Сидя на прекрасном пляже, ждать, когда же наступит конец. Помнить об этом, когда смотришь на песок, на закаты, когда ощущаешь вкус риса. Потом перебираться на другое место и ждать, когда все повторится. Одиннадцать лет! – Мистер Дак вздрогнул. – И вдруг рак отступил… И вы думаете, что нашли лекарство… Ты не можешь этого себе представить, Рич.
По крайней мере, водопад и созданное им озеро были такими же. Несколько кустов, наверное, выглядели иначе, а на деревьях, без сомнения, было сломано несколько веток.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98