руководители оперативных подразделений спецслужб обязаны и сами работать с агентурой — таков и писанный и неписаный закон. Кто, сколько и как — дело сугубо индивидуальное.
Разведки воюющих стран пытаются любыми путями, в том числе и через известную им агентуру противника, всучить дезинформацию, как правило, труднопроверяемую и масштабную. И если операция удается, противник терпит поражение за поражением. Ну а уж руководителей и сотрудников спецслужбы, которая такую дезинформацию заглотила, ждут сильнейшие потрясения, часто и личные трагедии.
Именно подобный прием с впечатляющей дезинформацией противника оказался в основе живучего мифа о том, как в предвоенные годы немецкая разведка через советскую резидентуру в Варшаве подсунула НКВД фальшивку о сотрудничестве маршала Блюхера и ряда высших офицеров Красной Армии с немцами. И на ее основании, якобы по указанию И.В. Сталина, было обезглавлено руководство армии в канун войны, что явилось причиной неслыханных поражений и потерь в первые месяцы военных действий.
Возможно, такая информация и была получена, но неизвестно, кто ее все-таки подготовил — существует версия о том, что «деза» была изготовлена в структурах НКВД, чтобы стать впечатляющим для общественного мнения поводом, объясняющим начавшуюся чистку руководящих кадров Красной Армии от троцкистов. Так что «агентурное» сообщение может быть изготовлено и самой спецслужбой и через какой-то проверенный источник информации направлено самой себе, если иного лучшего способа легализации имеющихся у службы каких-то важных сведений под рукой нет.
Люди, сотрудничающие со спецслужбами, отнюдь не марионетки, произвольно управляемые соответствующими оперативными работниками. Иные из них по уровню образования, развития могут существенно превосходить своего «шефа» и тогда им большого труда не составить использовать изрядные возможности структуры госбезопасности для решения своих — личных или клановых задач. К примеру, человек с доверительными отношениями в спецслужбе может свести своего руководителя фирмы с людьми, занимающимися контрабандой оружия, антиквариата и т.п. Дать развиться этим отношениям, а затем «сдать» его службе госбезопасности, которая естественно выявит в ходе разработки этого «объекта» реальные правонарушения и доведет дело до логического завершения. Акции пошатнувшейся фирмы, либо вакантное место ее руководителя могут в качестве заслуженной награды перейти к инициатору комбинации. Эта принципиальная схема вполне пригодна для применения с вариантами в сфере политики, науки, искусства, торговли, структурах госуправления. Если при этом удастся каким-то образом лично заинтересовать оперативного работника в «промышленном» применении такой технологии, результаты могут получиться весьма впечатляющими. Спецслужбы знают о таких вариантах и стараются присматривать за своими сотрудниками и с этих позиций, однако гарантированно контролировать всех физических возможностей нет ни у кого — только выборочно, в случаях появления обоснованных подозрений по целому ряду «деталей».
Так что «щели», зазоры остаются. Особенно для зрелых, опытных сотрудников, которые хорошо знают технологию работы своей внутренней службы безопасности. Если в такой ситуации осведомитель спецслужбы принадлежит к какому-то клану, огрпреступной структуре (что бывает нередко), и те узнают о таком сотрудничестве, то, зная методы работы мафиозных сообществ, комбинации «игры» усложняются на порядки, соответственно разрастаются и следующие в итоге издержки, ущербы для национальных интересов, задач спецслужбы и т.п. В таких обстоятельствах работа с информатором достигает предельной остроты и опасности, вполне соответствующей работе заклинателя со змеями, у которых не удалены ядовитые зубы: ошибка стоит жизни.
Общим местом всей этой агентурной сети является то, что в бесчисленных и бесконечных акциях всех мыслимых спецслужб и противостоящих им структур, напоминающих часто состязания с завязанными глазами, ошибаются все стороны. Ошибки же бывают не только фатальными, но и спасительными. Однако в отчетах такие моменты чаще всего фиксируются как заранее обдуманные, тщательно подготовленные действия, гарантированно приведшие к успеху — люди есть люди и в службах безопасности. И здесь, как и везде, исправно действует принцип: «Победитель прав!». Особенно убедительна его правота, когда противник — покойник и свидетельствовать против «правдивой» версии некому.
Владельцы, управленцы гостиничного, ресторанного, игрового бизнеса слегка или изрядно промышляющие криминалом, сами настойчиво ищут возможности установить связи со спецслужбами, сдавая им кое-какую информацию, организуя фуршеты для деловых встреч в обмен на поддержку на случай, когда вцепится полиция, налоговые органы. В случаях, когда получаемая информация очень ценна, место расположения очень удобно для выполнения специфических задач, спецслужбы идут на такое сотрудничество, оказывая содействие в улаживании не очень тяжких инцидентов с правоохранительными органами. Такова мировая практика не только служб безопасности: в западных странах следствие и правосудие, зачастую заключает с подследственным и подсудимым своего рода негласное соглашение, по которому одна сторона признает и подтверждает свою вину по ряду вменяемых составов преступления, а следствие и правосудие не расследуют другие, по каким-то соображениям нежелательные обвиняемому.
Кроме того, повсеместно помощь следствию рассматривается как существенное смягчающее обстоятельство при формулировании обвинительного заключения и вынесении приговора. Естественно, что ослабленный контроль над агентурной работой оперативника, или его отсутствие может, в конечном счете, привести такого сотрудника к соучастию в незаконной деятельности целой мафиозной структуры и появлению у спецслужбы в связи с этим серьезных внутренних проблем. Структуры, где эта сторона деятельности сотрудников надлежаще не контролируется, неизбежно трансформируются в одну из дополнительных серьезных проблем государства и общества.
Есть еще одна не очень приятная сторона агентурной работы. Традиционно в обществах преобладает весьма настороженное отношение к спецслужбам. Известно, что в дореволюционной России большинство интеллигенции считало для себя зазорным общаться с жандармскими офицерами. В какой-то мере подобное отношение присутствует и в нынешнем российском обществе: «Однако самым ярким примером, демонстрирующим истинное отношение людей к структурам, призванным защищать их государство, стал ответ на вопрос „Хотели бы вы, чтобы ваши дети (внуки) работали в органах госбезопасности?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142