Они вышли из дома. Видно, они сидели на балконе и видели, как дедушка Вартан вошел во двор.
- Деда Вартан, деда Вартан, - как ребенок залопотал дядя Коля, хотя сам уже был довольно пожилым человеком. Он жадно оглядывал фрукты, но не смел к ним притронуться, потому что тетушка еще не разрешила.
Тетушка наполнила фруктами огромную вазу, не обращая внимания на степень их твердости. И мальчик знал, что она тут права: рядом с ним и дядей Колей они не долго будут громоздиться в вазе. Остальные фрукты убрала в буфет.
Потом она достала припрятанную где-то наливку и стала угощать дедушку Вартана. Она и сама выпила, и бабушка выпила, моля Бога вернуть домой ее сыновей. Потом пили чай с хлебом, джемом и сиропом. Сироп вместо сахара наливали в стакан. Мальчик даже не притронулся к надоевшему джему. Он ел хлеб с инжиром, запивая его чаем. Жирная сладость инжира была вкуснее любого довоенного повидла. Он ел, он наворачивал с таким аппетитом, которого давно не чувствовал.
Сейчас всё изменилось, и ему было странно вспоминать, что он отказался от козинаки, кото-рую предложил ему дядя Алихан. Может, напомнить ему завтра? Напомнить о том, что тот сам предлагал, а не попросить. Это же разные вещи. Одно дело напомнить, а другое дело попросить.
За ужином выяснилось, что дедушка Вартан в самом деле, как и догадывался мальчик, узнал об аресте дяди Самада в кофейне. И именно сегодня. Сейчас мальчик был уверен, что всё будет хорошо. Он был уверен, что все вернутся из тюрем и с войны. От еды и ровной радости прихода дедушки Вартана он почти опьянел, хотя и не пил наливку.
У него вдруг мелькнуло в голове, что дядя Самад в тюрьме-то как раз и отучится пить. Он точно знал, что в тюрьме никому не дают ни вина, ни водки. И он вернется совсем не пьющим человеком. И вся семья будет гордиться его силой воли. И его снова полюбят, как, наверное, любили когда-то, когда он был молодой-молодой. И он наконец вспомнит, как и от каких злых людей он защитил дедушку Вартана. И они опять все заживут большой семьей и будут сидеть за одним столом, и время от времени к ним в гости будет приходить дедушка Вартан. И это будет всегда.
Мальчик вспомнил, как в прошлом году они с дедушкой Вартаном ходили по скобяным лавкам города. Дедушка Вартан хотел купить гвозди и никак не находил.
- Посмотри на этот дом, - вдруг сказал дедушка Вартан и показал на обыкновенный двухэтажный дом, каких в городе было много.
- А что, дедушка Вартан? - спросил мальчик, оглядев дом и ничего особенного в нем не находя.
- Потом узнаешь, а сейчас запомни, - важно сказал дедушка Вартан, и они пошли дальше. Мальчик ничего не понял. Потом они заходили в разные лавки по разным улицам и дедушка Вартан время от времени ему говорил: Посмотри на этот дом.
Мальчик смотрел и ничего не понимал. Это были двухэтажные, трехэтажные обыкновенные старинные городские дома. Мальчик никак не мог понять, что этим хотел сказать дедушка Вартан. Но что-то же хотел сказать? Когда они заходили в лавку, гвоздей нигде не было, дедушка Вартан приглядывался и приценивался и ко всяким другим товарам и тогда, казалось, он совсем забыл о том, что показывал на дома и что-то этим хотел сказать мальчику. Но потом они покидали лавку, ходили по улицам в поисках другой лавки и вдруг дедушка Вартан говорил:
- А теперь посмотри на этот дом.
И мальчик смотрел и ничего не понимал, потому что это опять был обыкновенный старин-ный дом. Но мальчик понимал, что хотя дома, на которые показывает дедушка Вартан, вполне обыкновенные, но они явно для дедушки Вартана имеют какую-то особую примету. Но какую?
- Все эти дома построены из кирпичей твоего деда, - наконец сказал он важно, - и таких домов в городе сорок, не считая ваш дом. Ты можешь гордиться своим дедом.
- Дедушка раздавал кирпичи бесплатно? - вдруг всколыхнулась душа мальчика красивой революционной догадкой.
- Почему бесплатно, - спокойно поправил его дедушка Вартан, - люди покупали кирпич и строили себе дома. Этот кирпич еще двести лет будет держать эти дома. Этот кирпич звенел как в горах вода. Его покушать хотелось, такой был кирпич. Запомни!
Но мальчик погас, как только дедушка Вартан сказал, что кирпич продавался. Чем же тут гордиться? Нет, тут нечем было гордиться, скорее всего тут было чего стыдиться. Всё это было никак не похоже на революционные песни. Можно ли составить революционную песню из кирпичей, которые продают? Получится одна глупость.
Но с другой стороны, мальчику было приятно, что дедушка Вартан восхищается его дедом. Что-то в голове его раздваивалось, но он не дал себя долго раздваивать. Нет, гордиться тут нечем. Дедушка Вартан старый человек, добрый человек. И то, что он восхищается дедом, это старинная радость. Пусть старый человек дорадуется старинной радостью. Мальчик сделал тогда для дедушки Вартана исключение, как в школьной грамматике.
Сейчас, вспоминая об этом, он вдруг подумал: а ведь то, что дедушка Вартан приходит к ним в дом, это тоже напоминает старинную верность? Значит, старинное тоже бывает хорошим. Как тут быть? Он знал, что потом когда-нибудь он будет думать над этим, но сейчас не хотелось. Сейчас он был слишком сыт для этого. Мальчик и дядя Коля почти вдвоем опорожнили вазу.
Дедушка Вартан попрощался со всеми, надел на плечи свою опустевшую корзину и ушел ночевать к родственникам.
Потом бабушка, помолившись Богу, легла в свою кровать. Дядя Коля лег в свою. Сейчас от сытного ужина он напевал песенки собственного сочинения. Они были бессмысленные, но радостные.
Мальчик тоже разделся и лег в кровать любимого дяди. Белка легла на турьей шкуре у его головы. Хотя дядя и пел свои беззаботные песни, но время от времени он подымал голову и в тусклом свете, падающем из окон, старался разглядеть Белку и бдительно напомнить ей, что дела ее будут плохи, если она подойдет к его кровати, потянет зубами одеяло или что-нибудь еще. Белочка, конечно, ничего этого не собиралась делать, она и близко не подходила к кровати дяди Коли, но объяснить это ему было невозможно.
- Собаки! - грозно окликал он Белочку и на некоторое время погружался в сладостное песнопение.
Наконец, после особенно грозного окрика, нервы у Белочки не выдержали и она от греха подальше вскочила на кровать к мальчику. Он укрыл ее одеялом и прижал к груди. И мальчику было хорошо рядом с посапывающей, теплой, любимой собакой. И он уже сквозь сладкую дрему думал, что все вернутся из тюрем и с войны и дедушка Вартан будет к ним приходить, а на пристани, где громоздятся горы арбузов, взрослые будут с хохотом швырять в море арбузы. А пацаны, обгоняя друг друга, молотя ногами воду, будут грести на арбузы со всех сторон: кроль! Кроль! Кроль! Мальчик уснул.
...Прошли годы. Война оказалась добрее тюрьмы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97
- Деда Вартан, деда Вартан, - как ребенок залопотал дядя Коля, хотя сам уже был довольно пожилым человеком. Он жадно оглядывал фрукты, но не смел к ним притронуться, потому что тетушка еще не разрешила.
Тетушка наполнила фруктами огромную вазу, не обращая внимания на степень их твердости. И мальчик знал, что она тут права: рядом с ним и дядей Колей они не долго будут громоздиться в вазе. Остальные фрукты убрала в буфет.
Потом она достала припрятанную где-то наливку и стала угощать дедушку Вартана. Она и сама выпила, и бабушка выпила, моля Бога вернуть домой ее сыновей. Потом пили чай с хлебом, джемом и сиропом. Сироп вместо сахара наливали в стакан. Мальчик даже не притронулся к надоевшему джему. Он ел хлеб с инжиром, запивая его чаем. Жирная сладость инжира была вкуснее любого довоенного повидла. Он ел, он наворачивал с таким аппетитом, которого давно не чувствовал.
Сейчас всё изменилось, и ему было странно вспоминать, что он отказался от козинаки, кото-рую предложил ему дядя Алихан. Может, напомнить ему завтра? Напомнить о том, что тот сам предлагал, а не попросить. Это же разные вещи. Одно дело напомнить, а другое дело попросить.
За ужином выяснилось, что дедушка Вартан в самом деле, как и догадывался мальчик, узнал об аресте дяди Самада в кофейне. И именно сегодня. Сейчас мальчик был уверен, что всё будет хорошо. Он был уверен, что все вернутся из тюрем и с войны. От еды и ровной радости прихода дедушки Вартана он почти опьянел, хотя и не пил наливку.
У него вдруг мелькнуло в голове, что дядя Самад в тюрьме-то как раз и отучится пить. Он точно знал, что в тюрьме никому не дают ни вина, ни водки. И он вернется совсем не пьющим человеком. И вся семья будет гордиться его силой воли. И его снова полюбят, как, наверное, любили когда-то, когда он был молодой-молодой. И он наконец вспомнит, как и от каких злых людей он защитил дедушку Вартана. И они опять все заживут большой семьей и будут сидеть за одним столом, и время от времени к ним в гости будет приходить дедушка Вартан. И это будет всегда.
Мальчик вспомнил, как в прошлом году они с дедушкой Вартаном ходили по скобяным лавкам города. Дедушка Вартан хотел купить гвозди и никак не находил.
- Посмотри на этот дом, - вдруг сказал дедушка Вартан и показал на обыкновенный двухэтажный дом, каких в городе было много.
- А что, дедушка Вартан? - спросил мальчик, оглядев дом и ничего особенного в нем не находя.
- Потом узнаешь, а сейчас запомни, - важно сказал дедушка Вартан, и они пошли дальше. Мальчик ничего не понял. Потом они заходили в разные лавки по разным улицам и дедушка Вартан время от времени ему говорил: Посмотри на этот дом.
Мальчик смотрел и ничего не понимал. Это были двухэтажные, трехэтажные обыкновенные старинные городские дома. Мальчик никак не мог понять, что этим хотел сказать дедушка Вартан. Но что-то же хотел сказать? Когда они заходили в лавку, гвоздей нигде не было, дедушка Вартан приглядывался и приценивался и ко всяким другим товарам и тогда, казалось, он совсем забыл о том, что показывал на дома и что-то этим хотел сказать мальчику. Но потом они покидали лавку, ходили по улицам в поисках другой лавки и вдруг дедушка Вартан говорил:
- А теперь посмотри на этот дом.
И мальчик смотрел и ничего не понимал, потому что это опять был обыкновенный старин-ный дом. Но мальчик понимал, что хотя дома, на которые показывает дедушка Вартан, вполне обыкновенные, но они явно для дедушки Вартана имеют какую-то особую примету. Но какую?
- Все эти дома построены из кирпичей твоего деда, - наконец сказал он важно, - и таких домов в городе сорок, не считая ваш дом. Ты можешь гордиться своим дедом.
- Дедушка раздавал кирпичи бесплатно? - вдруг всколыхнулась душа мальчика красивой революционной догадкой.
- Почему бесплатно, - спокойно поправил его дедушка Вартан, - люди покупали кирпич и строили себе дома. Этот кирпич еще двести лет будет держать эти дома. Этот кирпич звенел как в горах вода. Его покушать хотелось, такой был кирпич. Запомни!
Но мальчик погас, как только дедушка Вартан сказал, что кирпич продавался. Чем же тут гордиться? Нет, тут нечем было гордиться, скорее всего тут было чего стыдиться. Всё это было никак не похоже на революционные песни. Можно ли составить революционную песню из кирпичей, которые продают? Получится одна глупость.
Но с другой стороны, мальчику было приятно, что дедушка Вартан восхищается его дедом. Что-то в голове его раздваивалось, но он не дал себя долго раздваивать. Нет, гордиться тут нечем. Дедушка Вартан старый человек, добрый человек. И то, что он восхищается дедом, это старинная радость. Пусть старый человек дорадуется старинной радостью. Мальчик сделал тогда для дедушки Вартана исключение, как в школьной грамматике.
Сейчас, вспоминая об этом, он вдруг подумал: а ведь то, что дедушка Вартан приходит к ним в дом, это тоже напоминает старинную верность? Значит, старинное тоже бывает хорошим. Как тут быть? Он знал, что потом когда-нибудь он будет думать над этим, но сейчас не хотелось. Сейчас он был слишком сыт для этого. Мальчик и дядя Коля почти вдвоем опорожнили вазу.
Дедушка Вартан попрощался со всеми, надел на плечи свою опустевшую корзину и ушел ночевать к родственникам.
Потом бабушка, помолившись Богу, легла в свою кровать. Дядя Коля лег в свою. Сейчас от сытного ужина он напевал песенки собственного сочинения. Они были бессмысленные, но радостные.
Мальчик тоже разделся и лег в кровать любимого дяди. Белка легла на турьей шкуре у его головы. Хотя дядя и пел свои беззаботные песни, но время от времени он подымал голову и в тусклом свете, падающем из окон, старался разглядеть Белку и бдительно напомнить ей, что дела ее будут плохи, если она подойдет к его кровати, потянет зубами одеяло или что-нибудь еще. Белочка, конечно, ничего этого не собиралась делать, она и близко не подходила к кровати дяди Коли, но объяснить это ему было невозможно.
- Собаки! - грозно окликал он Белочку и на некоторое время погружался в сладостное песнопение.
Наконец, после особенно грозного окрика, нервы у Белочки не выдержали и она от греха подальше вскочила на кровать к мальчику. Он укрыл ее одеялом и прижал к груди. И мальчику было хорошо рядом с посапывающей, теплой, любимой собакой. И он уже сквозь сладкую дрему думал, что все вернутся из тюрем и с войны и дедушка Вартан будет к ним приходить, а на пристани, где громоздятся горы арбузов, взрослые будут с хохотом швырять в море арбузы. А пацаны, обгоняя друг друга, молотя ногами воду, будут грести на арбузы со всех сторон: кроль! Кроль! Кроль! Мальчик уснул.
...Прошли годы. Война оказалась добрее тюрьмы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97