двое конвоиров тоже вышли, и стали производить с сопротивляющимся Ивановым какие-то манипуляции.
И хоть Андрей сильно не любил Иванова, хладнокровно наблюдать за тем, как его убивают, он не смог. Опера выскочили из машины и красиво провели задержание, с большим удовольствием уложив всех громил и за компанию с ними — Иванова прямо на дорогу, лицом в грязь. Вернее, Иванова никуда не укладывали, его просто не подняли, он так и лежал безропотно в колее. Вызвали подкрепление из области и доставили их в местный ИВС . Сейчас там решают, что с ними делать: на видео зафиксирован как минимум состав похищения человека, да в качестве бонуса от капризной оперской судьбы выяснилось, что джип в угоне, угнан за границей — в Германии, и находится в международном розыске, а техпаспорт подделан.
Со следователем задержанные, кроме Иванова, разговаривать отказались, хоть с адвокатом, хоть — без.
Иванов же безмятежно заявил, что понятия не имеет, кто эти люди, зачем они его похитили, и куда везли, и что собирались с ним сделать на краю заброшенного поля. И несмотря на это, и даже, я бы сказала, вопреки тому, что в данных обстоятельствах роль Иванова можно охарактеризовать как роль потерпевшего, местный следователь принял единственное в этой ситуации правильное решение: задержать Иванова вместе с остальными на двое суток. (Было понятно, что без разлагающего влияния старшего оперуполномоченного по ОВД Синцова тут не обошлось). Так что, если, конечно, не вмешается местная прокуратура с криками о нарушении прав человека, то двое суток я могу ощущать себя в относительной безопасности.
Это мне сказали и Мигулько, и Синцов. Я по телефону не стала говорить им, как они ошибаются, и вышло, что кроме родного мужа, никто и не знает о моем автобусном приключении, и что Иванов — не самая страшная для меня на данный момент персона.
Естественно, мне приспичило тут же ехать в область; но мой разумный муж от этого моего решения просто в бешенство пришел и отказался выпускать меня из дому. Впрочем, напрасно он бесчинствовал: никто бы меня все равно на ночь глядя туда не повез. Максимум, что мне разрешили, — это сидеть на кровати с телефонной трубкой в руке и слушать, что мне посредством телефонной связи рассказывают поочередно Костя Мигулько, Андрей Синцов и вызванный туда, в область, дежурный следователь прокуратуры города.
Машину, перед тем, как отогнать на штраф-стоянку, догадались осмотреть с участием судмедэксперта, не поленились поднять местного заведующего моргом. И в багажнике, вместительном джиповском багажнике, нашли обширные загрязнения, по всем приметам похожие на кровь. Интересно, скольких баранов типа Иванова уже катали в этом багажнике по памятным местам области? Однако это было еще не все. Новый день принес новые сенсации.
В биологическом отделении судмедэкспертизы подтвердили, что багажник обильно опачкан человеческой кровью. И быстренько прокрутили ее на группу. Кровь — женская, как минимум двух разных групп.
Предатели из областного бюро тут же слили эту секретную информацию своему коллеге Стеценко.
Узнав о предварительных результатах экспертизы, мой муж примчался ко мне на работу, изъял меня из кабинета и насильно доставил домой, заявив, что до поимки главного злодея, кем бы он ни был, я нахожусь под домашним арестом и носа за дверь квартиры не высуну, а на трудовой энтузиазм прокурора района ему глубоко плевать, поскольку на нем Стеценко после моей смерти жениться не собирается. Я кротко предложила пристегнуть меня наручниками к батарее, но Стеценко только рассмеялся многообещающе и вытащил у меня из сумки ключи от квартиры, а дверь наша обладает такой интересной особенностью, что если ее закрыть на два замка снаружи, то изнутри — хоть с помощью ключей, хоть без них, отпереть ее невозможно.
Спасибо, что мой тюремщик, отбыв по делам, не лишил меня единственного мостика, соединявшего с внешним миром, — старого друга телефона. И я воспользовалась им по полной программе. Для начала я приняла звонок нашего начальника. Он сообщил, что ему звонили из ГУВД, и что в свете последних событий он считает для меня необходимым соблюдать некоторые меры безопасности.
— Сразу скажу, что я не изменил своего мнения об отсутствии в действиях Иванова состава какого-либо преступления, но раз Управление уголовного розыска настаивает, я не возражаю, чтобы вы не выходили на работу до согласования, — сухо сказал он.
В голосе его читалось легкое презрение к прокурорскому работнику, считающему возможным уклоняться от исполнения своих служебных обязанностей по той только, неуважительной причине, что кто-то угрожает ему смертью; а может, мне это показалось, и я несправедлива к нему.
Повесив трубку, я некоторое время собиралась с мыслями, потом потихоньку начала действовать.
Порывшись в прокурорском справочнике, я сложным путем, через наших прокуроров-криминалистов, вышла на методический отдел областной прокуратуры, а через них уже — на прокурорское следствие того района области, где содержались мазурики из джипа.
Местный следователь, во-первых, заверил меня, что прокурорской истерики по поводу содержания в ИВС не только мазуриков, но и Паши Иванова не будет. А во-вторых, выяснилась одна интересная вещь: их криминалисты, заполучив из ИВС Пашины пальчики, отрапортовали, что они засветились в «Папиллоне» . Я поначалу даже не поняла всей значимости этого факта и довольно равнодушно поинтересовалась:
— Небось, по краже какой-нибудь?
— Нет. Но тоже по милицейской подследственности, — ответил мой собеседник. — У нас зимой домик сгорел, пожарники там нашли канистрочку с горючим. Так вот, Пашины пальчики пошли на эту канистрочку. Обидно, что мы раньше его пальчиками не располагали.
— А дела уголовного там нет?
— К сожалению, нет, хотя пожарники дали заключение о том, что имел место поджог. Дело в том, что хозяина домика найти не могут. Там жил наш олигарх местного разлива, может, слышали, — Эринберг. Но дом не на него зарегистрирован. Так мы ни его самого найти не можем, ни владельца дома. А прокуратура без заявления хозяина возбуждать дело не хочет.
Кто бы сомневался, что домик не на Эринберге, подумала я. И не конфискуешь, если что, если вдруг доказано будет хищение дорогостоящего комбинатского оборудования путем мошенничества.
После этого коллега принялся рассказывать о планах расследования. Но меня интересовали не только ближайшие перспективы бандитской троицы и их потерпевшего, он же — будущий обвиняемый в умышленном уничтожении имущества. Я попросила областного коллегу поднять данные об обнаружении всех трупов в окрестностях того участка дороги, где задержаны были люди из джипа, причем я не сомневалась, что трупы там находят регулярно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55
И хоть Андрей сильно не любил Иванова, хладнокровно наблюдать за тем, как его убивают, он не смог. Опера выскочили из машины и красиво провели задержание, с большим удовольствием уложив всех громил и за компанию с ними — Иванова прямо на дорогу, лицом в грязь. Вернее, Иванова никуда не укладывали, его просто не подняли, он так и лежал безропотно в колее. Вызвали подкрепление из области и доставили их в местный ИВС . Сейчас там решают, что с ними делать: на видео зафиксирован как минимум состав похищения человека, да в качестве бонуса от капризной оперской судьбы выяснилось, что джип в угоне, угнан за границей — в Германии, и находится в международном розыске, а техпаспорт подделан.
Со следователем задержанные, кроме Иванова, разговаривать отказались, хоть с адвокатом, хоть — без.
Иванов же безмятежно заявил, что понятия не имеет, кто эти люди, зачем они его похитили, и куда везли, и что собирались с ним сделать на краю заброшенного поля. И несмотря на это, и даже, я бы сказала, вопреки тому, что в данных обстоятельствах роль Иванова можно охарактеризовать как роль потерпевшего, местный следователь принял единственное в этой ситуации правильное решение: задержать Иванова вместе с остальными на двое суток. (Было понятно, что без разлагающего влияния старшего оперуполномоченного по ОВД Синцова тут не обошлось). Так что, если, конечно, не вмешается местная прокуратура с криками о нарушении прав человека, то двое суток я могу ощущать себя в относительной безопасности.
Это мне сказали и Мигулько, и Синцов. Я по телефону не стала говорить им, как они ошибаются, и вышло, что кроме родного мужа, никто и не знает о моем автобусном приключении, и что Иванов — не самая страшная для меня на данный момент персона.
Естественно, мне приспичило тут же ехать в область; но мой разумный муж от этого моего решения просто в бешенство пришел и отказался выпускать меня из дому. Впрочем, напрасно он бесчинствовал: никто бы меня все равно на ночь глядя туда не повез. Максимум, что мне разрешили, — это сидеть на кровати с телефонной трубкой в руке и слушать, что мне посредством телефонной связи рассказывают поочередно Костя Мигулько, Андрей Синцов и вызванный туда, в область, дежурный следователь прокуратуры города.
Машину, перед тем, как отогнать на штраф-стоянку, догадались осмотреть с участием судмедэксперта, не поленились поднять местного заведующего моргом. И в багажнике, вместительном джиповском багажнике, нашли обширные загрязнения, по всем приметам похожие на кровь. Интересно, скольких баранов типа Иванова уже катали в этом багажнике по памятным местам области? Однако это было еще не все. Новый день принес новые сенсации.
В биологическом отделении судмедэкспертизы подтвердили, что багажник обильно опачкан человеческой кровью. И быстренько прокрутили ее на группу. Кровь — женская, как минимум двух разных групп.
Предатели из областного бюро тут же слили эту секретную информацию своему коллеге Стеценко.
Узнав о предварительных результатах экспертизы, мой муж примчался ко мне на работу, изъял меня из кабинета и насильно доставил домой, заявив, что до поимки главного злодея, кем бы он ни был, я нахожусь под домашним арестом и носа за дверь квартиры не высуну, а на трудовой энтузиазм прокурора района ему глубоко плевать, поскольку на нем Стеценко после моей смерти жениться не собирается. Я кротко предложила пристегнуть меня наручниками к батарее, но Стеценко только рассмеялся многообещающе и вытащил у меня из сумки ключи от квартиры, а дверь наша обладает такой интересной особенностью, что если ее закрыть на два замка снаружи, то изнутри — хоть с помощью ключей, хоть без них, отпереть ее невозможно.
Спасибо, что мой тюремщик, отбыв по делам, не лишил меня единственного мостика, соединявшего с внешним миром, — старого друга телефона. И я воспользовалась им по полной программе. Для начала я приняла звонок нашего начальника. Он сообщил, что ему звонили из ГУВД, и что в свете последних событий он считает для меня необходимым соблюдать некоторые меры безопасности.
— Сразу скажу, что я не изменил своего мнения об отсутствии в действиях Иванова состава какого-либо преступления, но раз Управление уголовного розыска настаивает, я не возражаю, чтобы вы не выходили на работу до согласования, — сухо сказал он.
В голосе его читалось легкое презрение к прокурорскому работнику, считающему возможным уклоняться от исполнения своих служебных обязанностей по той только, неуважительной причине, что кто-то угрожает ему смертью; а может, мне это показалось, и я несправедлива к нему.
Повесив трубку, я некоторое время собиралась с мыслями, потом потихоньку начала действовать.
Порывшись в прокурорском справочнике, я сложным путем, через наших прокуроров-криминалистов, вышла на методический отдел областной прокуратуры, а через них уже — на прокурорское следствие того района области, где содержались мазурики из джипа.
Местный следователь, во-первых, заверил меня, что прокурорской истерики по поводу содержания в ИВС не только мазуриков, но и Паши Иванова не будет. А во-вторых, выяснилась одна интересная вещь: их криминалисты, заполучив из ИВС Пашины пальчики, отрапортовали, что они засветились в «Папиллоне» . Я поначалу даже не поняла всей значимости этого факта и довольно равнодушно поинтересовалась:
— Небось, по краже какой-нибудь?
— Нет. Но тоже по милицейской подследственности, — ответил мой собеседник. — У нас зимой домик сгорел, пожарники там нашли канистрочку с горючим. Так вот, Пашины пальчики пошли на эту канистрочку. Обидно, что мы раньше его пальчиками не располагали.
— А дела уголовного там нет?
— К сожалению, нет, хотя пожарники дали заключение о том, что имел место поджог. Дело в том, что хозяина домика найти не могут. Там жил наш олигарх местного разлива, может, слышали, — Эринберг. Но дом не на него зарегистрирован. Так мы ни его самого найти не можем, ни владельца дома. А прокуратура без заявления хозяина возбуждать дело не хочет.
Кто бы сомневался, что домик не на Эринберге, подумала я. И не конфискуешь, если что, если вдруг доказано будет хищение дорогостоящего комбинатского оборудования путем мошенничества.
После этого коллега принялся рассказывать о планах расследования. Но меня интересовали не только ближайшие перспективы бандитской троицы и их потерпевшего, он же — будущий обвиняемый в умышленном уничтожении имущества. Я попросила областного коллегу поднять данные об обнаружении всех трупов в окрестностях того участка дороги, где задержаны были люди из джипа, причем я не сомневалась, что трупы там находят регулярно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55