Прошли площадь, на которой кучки одних слепцов заняты тем, что слушают речи других, и на первый взгляд ни те, ни эти на слепцов не похожи, потому что ораторы обращали воспламененные лица к слушателям, а те поворачивали внимательные головы к говорившим. Там провозглашались основополагающие принципы крупных организованных систем, частная собственность, свободный рынок, биржа, налогообложение, проценты на капитал и учетные ставки, приватизация, национализация, производство, распределение, потребление, обеспечение, богатство и бедность, коммуникации, преступность, карательные органы, лотереи, исправительные учреждения, уголовный кодекс, гражданский кодекс, административный кодекс, правила дорожного движения, словарь, телефонный справочник, ночные клубы и публичные дома, предприятия оборонной промышленности, вооруженные силы, кладбища, полиция, контрабанда, наркотики, незаконный разрешенный оборот, фармакологические исследования, азартные игры, прейскурант отпеваний и панихид, юстиция, ссуды и займы, политические партии, выборы, парламенты, правительства, мысль выпуклая, мысль вогнутая, плоскость, вертикаль, откос, концентрация, распыление, ампутация голосовых связок, смерть слова. Вот смотри-ка, здесь говорят об организации, сказала жена доктора. Да уж слышу, ответил тот и ничего более не прибавил к сказанному. Пошли дальше, и жена доктора сверилась с планом города, установленным на углу, как ставили в старину каменный крест на перекрестках дорог. Они совсем недалеко от супермаркета, где-то здесь в тот день, когда, смешно и нелепо скособоченная под грузом пластиковых сумок, по счастью, полных, она упала, заплакала, решила, что заблудилась, и счастье еще, что случился поблизости этот пес, утешивший ее в тоске и в утрате верного пути, да, тот самый пес, что сейчас порыкивает на бродячие своры, если подходят слишком близко, словно предупреждает: Меня не проведете, осади назад. Поворот налево, поворот направо, и вот он, вход в супермаркет. Вход имеется, что есть, то есть, и сам супермаркет тоже на месте, нет только муравьиного мельтешения бегущих во всех направлениях людей, которых во всякий час, в любое время встречали мы в этих заведениях, живущих за счет стечения крупных людских масс. Жена доктора заподозрила самое плохое и сказала об этом мужу: Опоздали, внутри, наверно, нет уже и четвертушки галеты. Почему ты так решила. Не вижу никого, никто не входит и не выходит. Но, может быть, они не обнаружили подвал. Вся надежда на это. Переговариваясь таким образом, они стояли на тротуаре напротив супермаркета. И рядом, словно ожидая, когда зажжется зеленый свет, стояли трое слепцов. Жена доктора не заметила, как на лицах у них проступило какое-то смешанное с беспокойством удивление, смутный страх, не увидела, как один из них открыл, будто собираясь что-то сказать, и сейчас же закрыл рот, не обратила внимания, как он быстро пожал плечами: Сама узнаешь, вот что, должно быть, думал этот слепец. Они уже переходили улицу, были на середине ее, и потому не могли слышать слова другого слепца: Почему это она сказала, что не видит никого, и ответ третьего: Да это же просто так говорится, вот совсем недавно, когда я споткнулся, ты спросил меня, что, мол, не видишь разве, куда ногу ставишь, мы еще не утратили привычку видеть. Господи боже, сколько же раз об этом уже было говорено, воскликнул первый.
Все обширное пространство супермаркета было залито дневным светом. Перевернутые холодильники-витрины, повсюду мусор и битое стекло, пустые упаковки. Странно, сказала жена доктора, ну, если даже здесь нет еды, почему люди здесь не живут. Да, действительно, странно, согласился доктор. Слезный пес тихонько подвыл, снова встопорщил шерсть на загривке. Сказала жена доктора: Чем-то пахнет. Воняет везде и всюду, ответил доктор. Нет, это запах тлена. Значит, где-то здесь лежит разлагающийся труп. Я ничего не вижу. Значит, тебе показалось. Пес снова проскулил. Что это такое с собакой. Она чего-то нервничает, сама не своя. Ну, и что мы будем делать. Пойдем посмотрим, если обнаружится труп, пройдем мимо, нам ли после всего покойников бояться. Мне проще, я их не вижу. Прошли через весь торговый зал до двери, ведущей к коридор, в конце которого - вход в подвал. Слезный пес следовал за ними, но время от времени останавливался, поскуливал, как бы отговаривая от дальнейших шагов, но потом, верный долгу, плелся дальше. Когда жена доктора открыла дверь, смрад сделался сильней. Однако, попахивает, высказался доктор. Побудь пока здесь, я сейчас вернусь. И двинулась по коридору, становившемуся с каждым ее шагом все темнее, а пес полз на брюхе, как будто его тащили за шкирку, а он упирался. Воздух, насыщенный зловонием мертвечины, был густым и плотным. На полдороге ее вырвало. Да что же тут происходит, думала она между двумя приступами, и потом вслух произнесла, раз и другой, эти слова, приближаясь к железной двери в подвал. Замученная дурнотой, она не сразу заметила в глубине его легчайшее рассеянное свечение. Теперь она знала, что это такое. Крохотные огоньки трепетали в проеме лифтовой клети и в двери на лестницу. Новый приступ вывернул жену доктора наизнанку, и был так силен, что она повалилась наземь. Пес испустил длительный и жалобный не то вой, не то вопль, который, казалось, не оборвется никогда и звучал в коридоре, как замирающее эхо голосов тех, кто остался в подвале. Доктор, услышавший, как стонет, отплевывается, кашляет жена, прибежал, как мог быстро, споткнулся и упал, поднялся и снова упал и наконец схватил жену в объятия: Что, что с тобой, весь дрожа, спрашивал он, а она в ответ только повторяла: Уведи меня отсюда, уведи скорей, и впервые за все это время он повел ее, а не она его, повел, сам толком не очень сознавая куда, лишь бы только подальше от этих дверей, от невидимых ему мерцающих огоньков. Когда выбрались из коридора, нервы у жены доктора сдали окончательно и плач стал судорожным рыданием, столь отчаянным, что не было ни малейшей возможности осушить или утереть эти ручьем льющиеся слезы, и пес, зная, что совладать с ними в силах только время и усталость, даже и не пытался, а только лизал ей руку. Что случилось, повторил доктор, что ты там увидела. Они умерли, прерывающимся от рыданий голосом еле выговорила она. Кто, кто умер. Они, и продолжать не смогла. Ну, не надо, не надо, успокоишься и расскажешь. Через несколько минут она сказала: Они все умерли. Ты что, увидела что-нибудь, открыла дверь, спрашивал доктор. Нет, нет, только светлячки, блуждающие огоньки в проемах дверей, они плясали в воздухе и не уходили. Ну да, от распада тканей выделился фосфоросодержащий водород. Да, наверно. Что же там, по-твоему, случилось. Наверно, обнаружили подвал, ринулись по лестнице вниз за едой, а я помню, как легко там было поскользнуться и упасть, а упал один, значит, и все остальные за ним, и, я думаю, не сумели дойти, куда хотели, или дошли, но вернуться не смогли, потому что наглухо забили лестницу своими телами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87