На мой вопрос о деньгах он, как всегда, дернул подбородком вверх и ответил:
– Спрашиваешь. – У Макса всегда водились деньги.
Глава 3. Птичий рынок.
Пока мы с Максом искали на свою голову приключений в центре Уруапана, П. Алекс неспеша добрался до рынка. Территория базара гудела от разнообразия птичьих трелей, а также кваканья, стрекотания, лая, рыканья, рычания, блеяния, мяуканья, гоготанья, щебетания и прочих всяческих криков зверья как экзотических, так и местных видов. Торговали тут как натуральным живым товаром, так и разнообразными, модными в наше время подделками (которых, тем не менее, многие также считали живыми), тут же были корма на любой вкус и всевозможные принадлежности для содержания и разведения животных домашних и диких видов. Между торговыми лавками, составленными рядами, сновал народ. Кого тут только не было, горожане и фермеры, взрослые и подростки, солидно одетые дамы и простые домохозяйки, но в основной массе это были родители с детьми, ищущие что-нибудь забавное для собственных отпрысков.
Роди доплелся до своего торгового места и без особой спешки стал отрывать массивные металлические ворота «лавки», сделанной из двух накрепко приваренных бок к боку стандартных пятитонных железнодорожных контейнеров. Жар, накопившийся в замкнутом пространстве, нахлынул на него сплошной волной. Лизи отпрянула назад.
– Ну и вонища здесь! – Собака чихнула и заткнула лапой нос. – Похоже, кошка сдохла. Ты дезодорант с собой не прихватил?
– Кошки электронные, помереть не могут. Да и пахнуть так не станут. Надо посмотреть, откуда тут запашок. – Алекс зашел внутрь. – А… вот, кажется, нашел. – Роди вытащил наружу откупоренную консервную банку с надписью на этикетке «Собачья радость». – Ты заныкала?
– Ничего я не ныкала. Просто забыла доесть. Всякое бывает. Убери скорее это тухлое дерьмо, иначе всех покупателей на рынке разгонишь. Наверное сейчас у Мануэля противогазы в лет пошли, у него их два мешка.
– Это, как выражаешься, дерьмо, ты вчера с удовольствием поглощала. Ты что, не понимаешь, что когда ты вскрываешь банку, из нее моментально улетучивается морозящий консервант? При такой жаре все что захочешь может испортиться. – Алекс положил банку в полиэтиленовый пакет, плотно завязал и бросил в мусорную корзину. – А вот насчет противогазов идея интересная. На свалке их полно, нужно только почистить, местами подклеить, где надо заменить фильтры. И вправду, чем не товар? Кому-то ведь наверняка нужен. Тем более по дешевке.
– Не было бы меня, давно бы прогорел со своими канарейками. – Лизи стала усиленно чесать за ухом задней лапой.
– Сколько тебе раз говорить – не чешись. Это некультурно. Тем более, все виды блох вымерли пару десятилетий назад.
– Инстинкт, наверное. Генетическая память дает о себе знать.
– Давай-ка лучше сбегай к Мануэлю и скажи ему, что мне нужен искусственный крысиный глаз. И чтобы без брака. А я пока начну товар раскладывать.
– Ты знаешь, Алекс, я так устала, так устала. Да и потом, вечно я у тебя на побегушках. – Лизи посмотрела на П. Алекса невинными, просящими благосклонности глазами.
– Давай иди, и поторопись. Не будешь помогать мне, продам тебя за бесценок. Хотя, кому нужна говорящая собака, да к тому же бультерьер? Сейчас такое не в ходу. Вот была бы ты канарейкой или амазонским попугаем. Но с другой стороны, знаешь что? На запчасти и псиные потроха наверняка кто-нибудь да возьмет.
– Да ладно, иду я уже, иду. – Лизи демонстративно медленно, покачивая из стороны в сторону задом, двинулась по пыльной дороге. Народ расступался, опасливо поглядывая на пса. Видимо считали, что если бультерьер без хозяина, то сбежал и, не дай бог, еще болеет бешенством. Может, просто боялись, зная хватку этого бойцового вида собак.
Роди начал вытаскивать из контейнера небольшие столики и ставить их впритык друг к дружке. Потом принялся выносить всевозможных размеров клетки. Те, что с животными, он расположил перед собой на сооруженный из столиков прилавок, а клетки с птицами подвесил под крышу и к внутренним плоскостям ворот. Все это зверье выглядело мертвым, чучелами в неволе. Но вот П. Алекс приволок рюкзак, начал доставать оттуда разнообразные пульты дистанционного управления и, нажимая на каждом красную кнопку, стал откладывать их по очереди в сторону. Птицы запрыгали по жердочкам, черепахи принялись ползать, грызуны приступили в чистке шерсти, приводя себя в порядок. Кот мяукнул и стал ходить по клетке взад-вперед. И только игуана, сидя на суке, даже во включенном состоянии не шевелилась, не подавала признаков жизни. В завершении всего Роди вытащил большущий полосатый пляжный зонт и, установив его рядом со своим плетенным из лозы креслом, раскрыл. Тень сразу дала облегчение.
Вскоре из-за угла вдалеке появился Мануэль. Черноволосый, небольшого роста, худой, в общем, настоящий коренной житель Мексики, истинный мексиканец. В огромном сомбреро он походил на гриб с тонкой ножкой. Лизи бежала за ним и видимо что-то ему говорила. И то, что она говорила, очевидно, отнюдь не нравилось Мануэлю, потому что он периодически разворачивался и делал пару резких шагов в сторону собаки, показывая, что собирается погнаться за ней. Бультерьер отбегал, но когда мексиканец отворачивался, Лизи вновь нагоняла его, не переставая при этом что-то лепетать. Когда они подошли поближе, Роди услышал голос своей собаки:
– Шевели ногами, старая кляча, иначе я тебе задницу прокушу.
Мануэль нагнулся, схватил камень и замахнулся, но кидать не решился. Лизи вновь отбежала, при этом сделала попытку залаять, но лай ее получился очень похож на человеческую имитацию:
– Гав, гав, гав…
Мексиканец подошел к П. Алексу и, не скрывая злости, процедил:
– Замочу я когда-нибудь твою сучку. Достала она меня уже.
Лизи быстро прошмыгнула под столики и, спрятавшись за плетеным креслом, на котором расположился Роди, осторожно выглядывала оттуда.
– Не трогай мою собаку. Лучше скажи, ты принес мне крысиный глаз?
– Принес. – Мануэль достал из кармана прозрачный пакетик с двумя черными шариками. Из этих бусинок с одного бока словно пух выходило множество едва различимых волоконных проводков.
– Сколько?
– Шестьсот.
– Не понял! Шестьсот песо? – П. Алекс удивленно приподнял брови.
– Какие песо. Кредитки, только кредитки. А что? Глаза новые, не бракованные. Есть только у меня. В магазине не купишь. Разве что в Южно-азиатский округ заказать. И то пятьдесят на пятьдесят, что вышлют. Если надо гарантию, на пару лет подпишусь.
– Шестьсот кредиток за один глаз? Это же шесть тысяч песо! Да на такие деньги можно несколько месяцев жить.
– Почему за один? – удивился Мануэль. – За два. Комплект все-таки.
– Зачем мне два?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105
– Спрашиваешь. – У Макса всегда водились деньги.
Глава 3. Птичий рынок.
Пока мы с Максом искали на свою голову приключений в центре Уруапана, П. Алекс неспеша добрался до рынка. Территория базара гудела от разнообразия птичьих трелей, а также кваканья, стрекотания, лая, рыканья, рычания, блеяния, мяуканья, гоготанья, щебетания и прочих всяческих криков зверья как экзотических, так и местных видов. Торговали тут как натуральным живым товаром, так и разнообразными, модными в наше время подделками (которых, тем не менее, многие также считали живыми), тут же были корма на любой вкус и всевозможные принадлежности для содержания и разведения животных домашних и диких видов. Между торговыми лавками, составленными рядами, сновал народ. Кого тут только не было, горожане и фермеры, взрослые и подростки, солидно одетые дамы и простые домохозяйки, но в основной массе это были родители с детьми, ищущие что-нибудь забавное для собственных отпрысков.
Роди доплелся до своего торгового места и без особой спешки стал отрывать массивные металлические ворота «лавки», сделанной из двух накрепко приваренных бок к боку стандартных пятитонных железнодорожных контейнеров. Жар, накопившийся в замкнутом пространстве, нахлынул на него сплошной волной. Лизи отпрянула назад.
– Ну и вонища здесь! – Собака чихнула и заткнула лапой нос. – Похоже, кошка сдохла. Ты дезодорант с собой не прихватил?
– Кошки электронные, помереть не могут. Да и пахнуть так не станут. Надо посмотреть, откуда тут запашок. – Алекс зашел внутрь. – А… вот, кажется, нашел. – Роди вытащил наружу откупоренную консервную банку с надписью на этикетке «Собачья радость». – Ты заныкала?
– Ничего я не ныкала. Просто забыла доесть. Всякое бывает. Убери скорее это тухлое дерьмо, иначе всех покупателей на рынке разгонишь. Наверное сейчас у Мануэля противогазы в лет пошли, у него их два мешка.
– Это, как выражаешься, дерьмо, ты вчера с удовольствием поглощала. Ты что, не понимаешь, что когда ты вскрываешь банку, из нее моментально улетучивается морозящий консервант? При такой жаре все что захочешь может испортиться. – Алекс положил банку в полиэтиленовый пакет, плотно завязал и бросил в мусорную корзину. – А вот насчет противогазов идея интересная. На свалке их полно, нужно только почистить, местами подклеить, где надо заменить фильтры. И вправду, чем не товар? Кому-то ведь наверняка нужен. Тем более по дешевке.
– Не было бы меня, давно бы прогорел со своими канарейками. – Лизи стала усиленно чесать за ухом задней лапой.
– Сколько тебе раз говорить – не чешись. Это некультурно. Тем более, все виды блох вымерли пару десятилетий назад.
– Инстинкт, наверное. Генетическая память дает о себе знать.
– Давай-ка лучше сбегай к Мануэлю и скажи ему, что мне нужен искусственный крысиный глаз. И чтобы без брака. А я пока начну товар раскладывать.
– Ты знаешь, Алекс, я так устала, так устала. Да и потом, вечно я у тебя на побегушках. – Лизи посмотрела на П. Алекса невинными, просящими благосклонности глазами.
– Давай иди, и поторопись. Не будешь помогать мне, продам тебя за бесценок. Хотя, кому нужна говорящая собака, да к тому же бультерьер? Сейчас такое не в ходу. Вот была бы ты канарейкой или амазонским попугаем. Но с другой стороны, знаешь что? На запчасти и псиные потроха наверняка кто-нибудь да возьмет.
– Да ладно, иду я уже, иду. – Лизи демонстративно медленно, покачивая из стороны в сторону задом, двинулась по пыльной дороге. Народ расступался, опасливо поглядывая на пса. Видимо считали, что если бультерьер без хозяина, то сбежал и, не дай бог, еще болеет бешенством. Может, просто боялись, зная хватку этого бойцового вида собак.
Роди начал вытаскивать из контейнера небольшие столики и ставить их впритык друг к дружке. Потом принялся выносить всевозможных размеров клетки. Те, что с животными, он расположил перед собой на сооруженный из столиков прилавок, а клетки с птицами подвесил под крышу и к внутренним плоскостям ворот. Все это зверье выглядело мертвым, чучелами в неволе. Но вот П. Алекс приволок рюкзак, начал доставать оттуда разнообразные пульты дистанционного управления и, нажимая на каждом красную кнопку, стал откладывать их по очереди в сторону. Птицы запрыгали по жердочкам, черепахи принялись ползать, грызуны приступили в чистке шерсти, приводя себя в порядок. Кот мяукнул и стал ходить по клетке взад-вперед. И только игуана, сидя на суке, даже во включенном состоянии не шевелилась, не подавала признаков жизни. В завершении всего Роди вытащил большущий полосатый пляжный зонт и, установив его рядом со своим плетенным из лозы креслом, раскрыл. Тень сразу дала облегчение.
Вскоре из-за угла вдалеке появился Мануэль. Черноволосый, небольшого роста, худой, в общем, настоящий коренной житель Мексики, истинный мексиканец. В огромном сомбреро он походил на гриб с тонкой ножкой. Лизи бежала за ним и видимо что-то ему говорила. И то, что она говорила, очевидно, отнюдь не нравилось Мануэлю, потому что он периодически разворачивался и делал пару резких шагов в сторону собаки, показывая, что собирается погнаться за ней. Бультерьер отбегал, но когда мексиканец отворачивался, Лизи вновь нагоняла его, не переставая при этом что-то лепетать. Когда они подошли поближе, Роди услышал голос своей собаки:
– Шевели ногами, старая кляча, иначе я тебе задницу прокушу.
Мануэль нагнулся, схватил камень и замахнулся, но кидать не решился. Лизи вновь отбежала, при этом сделала попытку залаять, но лай ее получился очень похож на человеческую имитацию:
– Гав, гав, гав…
Мексиканец подошел к П. Алексу и, не скрывая злости, процедил:
– Замочу я когда-нибудь твою сучку. Достала она меня уже.
Лизи быстро прошмыгнула под столики и, спрятавшись за плетеным креслом, на котором расположился Роди, осторожно выглядывала оттуда.
– Не трогай мою собаку. Лучше скажи, ты принес мне крысиный глаз?
– Принес. – Мануэль достал из кармана прозрачный пакетик с двумя черными шариками. Из этих бусинок с одного бока словно пух выходило множество едва различимых волоконных проводков.
– Сколько?
– Шестьсот.
– Не понял! Шестьсот песо? – П. Алекс удивленно приподнял брови.
– Какие песо. Кредитки, только кредитки. А что? Глаза новые, не бракованные. Есть только у меня. В магазине не купишь. Разве что в Южно-азиатский округ заказать. И то пятьдесят на пятьдесят, что вышлют. Если надо гарантию, на пару лет подпишусь.
– Шестьсот кредиток за один глаз? Это же шесть тысяч песо! Да на такие деньги можно несколько месяцев жить.
– Почему за один? – удивился Мануэль. – За два. Комплект все-таки.
– Зачем мне два?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105