Будущее распадается в прошлое».
Сергеич устал от парадоксов и закрыл страничку. Он уже прочитал материалы Анатоля, и компра на Артема была тяжелая. Этот прохвост, не сказав ни слова Сергеичу, рассылал какие-то материалы с его номера. Связи Артема — не самые приятные организации. Третий информационал, «Друзья Халифата»... И ведь ничего не говорил... Пора бы объясниться, но Артем не выходил на связь, канул.
Они летели в Стокгольм, к академику Адлеркрейцу. Романов еще несколько дней назад договорился о встрече, чтобы взять у коллеги воспоминания о Нестеровой. Она ведь выдвигалась на Нобелевскую премию, но предпочла более престижную Бибическую. Это был интересный скандал, который Романов хотел подробно описать. Но, конечно, помимо официального повода для беседы у Романова были и другие виды. Он надеялся, что Шведская академия поможет в его расследовании. Все-таки это — один из крупнейших информационных центров Европы.
«Ладно, посмотрим новостной сервер».
И это было как раз вовремя. Вести с Родины поражали, такого давно не было. На Украине кто-то расстрелял лагерь пацифистов. Ага, вот и ответственность взял на себя Исламский фронт освобождения Севера. Эти боевики базировались где-то в мутных глубинах Черного моря и прежде действовали только против Турции. Картины, заполнившие комнату, были настолько кровавы, что Сергеич даже уменьшил их и убрал в угол: мертвые тела, корчи раненых. Руководитель похода Павел Слепцов, обнимающий окровавленную подругу. Ее увозит реанимация. Без шансов. Комментарии. Кто-то называет Слепцова Талоном, кто-то жалеет. Личная драма. Его лицо. Отсутствующий взгляд. Он просто не видит людей, которые пытаются взять у него интервью. Уходит, мыча что-то невнятное. Вся страна готовится к похоронам жертв. Союзный совет, президенты, император наперегонки принимают решение о трауре. Вся страна обсуждает проблему Крыма, которая еще вчера волновала только тех, кто по старинке собирался отдыхать в этом, увы, изрядно захламленном месте. А теперь — тема номер один на любом чате, сайте, за обедом, на пикнике, в коллективе. Оказывается, из-за притока турецких беженцев славянское население Крыма упало до десяти процентов, полуостров застроен самозахватом. Картины притока беженцев, как в 1920 году, только тогда массы людей стремились пересечь море в обратном направлении на перегруженных плавсредствах. Море из космоса — его пересекают тысячи автолетов. Береговая охрана не знает, что делать, у большинства нет виз. Бедолаг селят в пустынных горах, но теперь они не пустынные, а перенаселенные. Другие регионы Союза уже закрыли границы. Теперь, после расстрела пацифистов, совет Крыма тоже объявил о закрытии границ. Но беженцев это не останавливает, они об этом декрете еще не знают. А в их лагерях начинаются бунты отчаяния.
Первый президент России заявил о поддержке решения крымского совета. Его поддержал и первый президент Украины (Крым входил в обе республики, но не в Империю, поэтому Зимний дипломатично игнорировал Крымскую проблему). Оба первых президента стали осторожно намекать, что лучший способ спасти Крым от наплыва беженцев — защитить Турцию от агрессии Халифата. Рейтинги заколебались, и первый президент Украины даже чуть не поменялся местами со своим вторым коллегой. А второй президент России решил обыграть первого на волне радикальных настроений, вызванных гибелью пацифистов, и объявил мобилизацию добровольцев. Третий, ревновавший второго, едко обсуждал это решение на своих каналах и призывал не выступать раньше, чем страны Запада, и бороться плечом к плечу с ними. Четвертый президент, как обычно, заявил, что у него есть ноу-хау в этом вопросе, но он раскроет его после того, как закончатся консультации о введении Имярек в Совет обороны. Сергеич знал, что Имярек не имеет тут никаких шансов и четвертый президент просто пыжится, чтобы изобразить влияние. Это было последней каплей для Романова, который держал свой голос в копилке четвертого, другие нравились еще меньше. Ладно, отдадим голос пятому, а то он вот-вот вылетит за барьер.
Сергеич рассуждал вслух, чем спровоцировал интервенцию Тани в политический процесс:
— Хочешь заняться универсальной забавой жителей большинства стран планеты — голосованием? Тасовать президентов, как в старые добрые времена?
— Старые добрые времена здесь ни при чем. Теперь выборы не те, как во времена моего детства, ты уж и не помнишь.
— Что ж там было не так?
— Раньше люди голосовали в один день бумажками, что создавало сутолоку и возможности для фальсификаций. Так что слово «депутат» стало ругательным. Президент выбирался отдельно от депутатов и выступал от имени всего народа. Но это возмущало ту часть народа, которая за президента не голосовала. Как ты знаешь, кончилось это крахом всей политической системы. При разработке нынешней конституции основная власть ушла к самоуправлению и федеративным советам. Но и президентской власти нашлось место. Этот вопрос решили ко всеобщему удовольствию. Теперь каждая группа избирателей получила своего президента. Какую партию поддерживаешь, такого президента и получаешь. Он обращается к тебе по соответствующему каналу, встречается с другими президентами, вручает награды. Все как раньше, только теперь он выражает интересы тех, кто за него голосует. А интересы других отстаивает другой президент.
— Ай, брось. У меня одни мысли, а у президента, даже моего, другие.
— А ты пробовала заниматься политикой не в «Социуме», а напрямую? Попробуй, это занятно и довольно легко. В каждом из партийных каналов кипит своя политическая жизнь, всплывают и тонут свои лидеры. В ходе этих дискуссий, рассчитанных на своего избирателя, и формируется партийная позиция, выдвигаются генераторы идей. Президенты — это лишь лидеры партий. Раньше они в большинстве своем были лидерами бюрократических кланов. Какой-никакой прогресс.
— Не слишком ли много политиков на единицу населения?
— Каждый человек — политик. В семье мы проводим свою политику, в организации, во дворе тоже. Наше время дает человеку масштаб. Он получает любую открытую информацию с любого конца света в режиме реального времени, с пылу с жару. И может отреагировать немедленно и напрямую. Технологии позволяют. Поскольку даже проблемы нашего двора сегодня глобальны, нужно учитывать мировые тенденции и в дворовом совете.
— Ага, каждое чмо мнит себя великой личностью. А мозги как были на уровне дворовой компании, так и остались. И все эти дворники лезут представлять мои интересы. Демократия, понимаешь!
— Вот, ты вбила себе в голову в детстве, что господствует безмозгляк. Так и было в конце прошлого века, но в Союзе просветительский проект продвинулся далеко вперед.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106
Сергеич устал от парадоксов и закрыл страничку. Он уже прочитал материалы Анатоля, и компра на Артема была тяжелая. Этот прохвост, не сказав ни слова Сергеичу, рассылал какие-то материалы с его номера. Связи Артема — не самые приятные организации. Третий информационал, «Друзья Халифата»... И ведь ничего не говорил... Пора бы объясниться, но Артем не выходил на связь, канул.
Они летели в Стокгольм, к академику Адлеркрейцу. Романов еще несколько дней назад договорился о встрече, чтобы взять у коллеги воспоминания о Нестеровой. Она ведь выдвигалась на Нобелевскую премию, но предпочла более престижную Бибическую. Это был интересный скандал, который Романов хотел подробно описать. Но, конечно, помимо официального повода для беседы у Романова были и другие виды. Он надеялся, что Шведская академия поможет в его расследовании. Все-таки это — один из крупнейших информационных центров Европы.
«Ладно, посмотрим новостной сервер».
И это было как раз вовремя. Вести с Родины поражали, такого давно не было. На Украине кто-то расстрелял лагерь пацифистов. Ага, вот и ответственность взял на себя Исламский фронт освобождения Севера. Эти боевики базировались где-то в мутных глубинах Черного моря и прежде действовали только против Турции. Картины, заполнившие комнату, были настолько кровавы, что Сергеич даже уменьшил их и убрал в угол: мертвые тела, корчи раненых. Руководитель похода Павел Слепцов, обнимающий окровавленную подругу. Ее увозит реанимация. Без шансов. Комментарии. Кто-то называет Слепцова Талоном, кто-то жалеет. Личная драма. Его лицо. Отсутствующий взгляд. Он просто не видит людей, которые пытаются взять у него интервью. Уходит, мыча что-то невнятное. Вся страна готовится к похоронам жертв. Союзный совет, президенты, император наперегонки принимают решение о трауре. Вся страна обсуждает проблему Крыма, которая еще вчера волновала только тех, кто по старинке собирался отдыхать в этом, увы, изрядно захламленном месте. А теперь — тема номер один на любом чате, сайте, за обедом, на пикнике, в коллективе. Оказывается, из-за притока турецких беженцев славянское население Крыма упало до десяти процентов, полуостров застроен самозахватом. Картины притока беженцев, как в 1920 году, только тогда массы людей стремились пересечь море в обратном направлении на перегруженных плавсредствах. Море из космоса — его пересекают тысячи автолетов. Береговая охрана не знает, что делать, у большинства нет виз. Бедолаг селят в пустынных горах, но теперь они не пустынные, а перенаселенные. Другие регионы Союза уже закрыли границы. Теперь, после расстрела пацифистов, совет Крыма тоже объявил о закрытии границ. Но беженцев это не останавливает, они об этом декрете еще не знают. А в их лагерях начинаются бунты отчаяния.
Первый президент России заявил о поддержке решения крымского совета. Его поддержал и первый президент Украины (Крым входил в обе республики, но не в Империю, поэтому Зимний дипломатично игнорировал Крымскую проблему). Оба первых президента стали осторожно намекать, что лучший способ спасти Крым от наплыва беженцев — защитить Турцию от агрессии Халифата. Рейтинги заколебались, и первый президент Украины даже чуть не поменялся местами со своим вторым коллегой. А второй президент России решил обыграть первого на волне радикальных настроений, вызванных гибелью пацифистов, и объявил мобилизацию добровольцев. Третий, ревновавший второго, едко обсуждал это решение на своих каналах и призывал не выступать раньше, чем страны Запада, и бороться плечом к плечу с ними. Четвертый президент, как обычно, заявил, что у него есть ноу-хау в этом вопросе, но он раскроет его после того, как закончатся консультации о введении Имярек в Совет обороны. Сергеич знал, что Имярек не имеет тут никаких шансов и четвертый президент просто пыжится, чтобы изобразить влияние. Это было последней каплей для Романова, который держал свой голос в копилке четвертого, другие нравились еще меньше. Ладно, отдадим голос пятому, а то он вот-вот вылетит за барьер.
Сергеич рассуждал вслух, чем спровоцировал интервенцию Тани в политический процесс:
— Хочешь заняться универсальной забавой жителей большинства стран планеты — голосованием? Тасовать президентов, как в старые добрые времена?
— Старые добрые времена здесь ни при чем. Теперь выборы не те, как во времена моего детства, ты уж и не помнишь.
— Что ж там было не так?
— Раньше люди голосовали в один день бумажками, что создавало сутолоку и возможности для фальсификаций. Так что слово «депутат» стало ругательным. Президент выбирался отдельно от депутатов и выступал от имени всего народа. Но это возмущало ту часть народа, которая за президента не голосовала. Как ты знаешь, кончилось это крахом всей политической системы. При разработке нынешней конституции основная власть ушла к самоуправлению и федеративным советам. Но и президентской власти нашлось место. Этот вопрос решили ко всеобщему удовольствию. Теперь каждая группа избирателей получила своего президента. Какую партию поддерживаешь, такого президента и получаешь. Он обращается к тебе по соответствующему каналу, встречается с другими президентами, вручает награды. Все как раньше, только теперь он выражает интересы тех, кто за него голосует. А интересы других отстаивает другой президент.
— Ай, брось. У меня одни мысли, а у президента, даже моего, другие.
— А ты пробовала заниматься политикой не в «Социуме», а напрямую? Попробуй, это занятно и довольно легко. В каждом из партийных каналов кипит своя политическая жизнь, всплывают и тонут свои лидеры. В ходе этих дискуссий, рассчитанных на своего избирателя, и формируется партийная позиция, выдвигаются генераторы идей. Президенты — это лишь лидеры партий. Раньше они в большинстве своем были лидерами бюрократических кланов. Какой-никакой прогресс.
— Не слишком ли много политиков на единицу населения?
— Каждый человек — политик. В семье мы проводим свою политику, в организации, во дворе тоже. Наше время дает человеку масштаб. Он получает любую открытую информацию с любого конца света в режиме реального времени, с пылу с жару. И может отреагировать немедленно и напрямую. Технологии позволяют. Поскольку даже проблемы нашего двора сегодня глобальны, нужно учитывать мировые тенденции и в дворовом совете.
— Ага, каждое чмо мнит себя великой личностью. А мозги как были на уровне дворовой компании, так и остались. И все эти дворники лезут представлять мои интересы. Демократия, понимаешь!
— Вот, ты вбила себе в голову в детстве, что господствует безмозгляк. Так и было в конце прошлого века, но в Союзе просветительский проект продвинулся далеко вперед.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106