— Дорогой, я боялась, что не успею. Ты уже почти прошел.
Она чмокнула его в щечку, дав понять, что они настолько близко знакомы, что никто в очереди не должен возмущаться ее намерением встать именно здесь, а не в хвосте. Оценив преимущество своего положения, Василий привычным движением прижал новую знакомую к себе, продолжая оценивать достоинства ее фигуры. А. вот лицо было, пожалуй, слишком острым и волевым для той роли нежной избалованной девочки, которую Она играла.
— Мне будет жаль, если, получив визу, ты сразу растворишься за поворотом. В ресторане рядом подают чудный плов, — прошептал он ей под локон.
— Вообще-то я худею, но могу составить тебе компанию ради какого-нибудь другого блюда.
Их тихое воркование прервала женщина европейского вида из середины очереди:
— Соотечественники, ради Бога, я страшно опаздываю. Не пропустите меня вперед, а? Честное слово, очень нужно.
Василий тянул время, пока красотка оставалась в мимолетной зависимости от него, и великодушно пропустил даму вперед. Она впилась в ручку двери, рассчитывая через минуту войти в консульство. Но эта минута оказалась насыщенной событиями.
Во двор решительно вторглись «трое в штатском», которых сразу распознаешь, что бы они на себя ни надели. За ними появился десяток военных в камуфляже и с автоматами. Один из «штатских» решительно показал в сторону Василия. А красотка изящно выскользнула из его объятий, в ее руке мелькнул миниатюрный предмет, который стал издавать глухие фыркающие звуки. Один из стражей порядка на ходу сложился вдвое и уткнулся лицом в асфальт. Солдаты рассыпались по двору, открыв беспорядочную стрельбу в сторону очереди просителей. Вокруг засвистело и застучало. Народ, не мешкая, вжался в землю. Лежа среди живых и мертвых, Василий краем глаза увидел, как его пассия вспорхнула на ограду консульства, прижала преследователей к земле очередью из своего миниатюрного оружия и скрылась из виду.
У окровавленной двери сидела женщина, которая только что так опаздывала, а теперь смотрела на происходящее широко открытыми неподвижными глазами.
Черные стрелы
20 июля.
Полтавская земля.
Павел.
Какая красивая мысль: «Люди живут среди мифов и мифами. Мифы — своеобразная реальность. Постмодерн раздробил жизнь людей на самостоятельные виртуальные миры — каждый со своими мифами. Но кто-то должен увязывать эти вселенные между собой, переводя мифы на язык друг друга, связывая их между собой жесткими нитями реальности. Если такого позитивиста нет рядом с тобой, вторжение реальности может разрушить твой автономный мир».
— Ира, не отвлекайся, пожалуйста.
У костра на опушке леса, где раскинулся лагерь пацифистов, сидело несколько бывалых молодых людей. То, что они бывалые, можно было понять по неторопливому раскованному говорку, по привычному подбрасыванию сучьев в огонь и по непринужденным позам тел, облаченных в удобные куртки а-ля коммандос.
На коленях одного из «туристов», могучего и солидного, лежала топографическая карта — непривычный архаизм в век визуальных голографических стендов, которые компьютер может генерировать в любой точке пространства. Но Павел любил повторять неизвестно откуда взятую им фразу: «В бою сапог надежней». Тем более что сейчас он не хотел бы демонстрировать маршрут колонны всему лесу и окрестным полям.
— Это — хороший шанс. Сейчас стемнеет, оторвемся и от ментов, и от смишников. Смишники во тьме снимать не могут, до утра залягут спать или будут квасить. Ментам тоже интереса нет нас в ночи пасти — мы обычно передвигаемся днем.
Самое время сейчас собраться — и в лес. К утру будем на той стороне радиоактивных полей. Еще день нас могут не найти. А дальше — выныриваем на оперативный простор степи — попробуй нас останови. До Крыма дочешем, а там можно и проход через Сиваш сообразить, местные мне обещали воду на час отогнать. Перейдем, как Моисей, под носом у фараонов.
— Каких фараонов?
— Да так в старину ментов называли.
Некоторое время компания беспорядочно обсуждала тему Моисея и фараонов. Народ был образованный, каждый норовил вставить свои пять копеек по поводу Пашиного каламбура. Наконец треп затих, и вожди колонны вернулись к теме.
— Не годится, — мрачно буркнула Челка. Она была человеком уважаемым, ветераном неформального движения, чуть ли не с младенчества тусовавшимся с полубритыми. Челка привела в колонну человек сорок суровых юношей и девушек с челками. В меру накачанных, одетых в одинаковые черные куртки. Говорили они мало, но смачно. Каким-то своим хитрым путем челки пришли к выводу, что идеи полубритых, замешанные на Ницше, Лимонове, Мао и Че Геваре, нуждаются в пацифизме. Пацифизм челок был воинствующий, они всегда были готовы пободаться с ментами. Но школа полубритых тусовок научила их дисциплине, и за весь путь челки не позволили себе ни одного эксцесса, четко выполняли команды самой Челки и Павла. После отбоя их вообще не было видно, они уединялись попарно в палатках и занимались там семейной жизнью, замешанной на чтении классиков, к которым теперь относились Ганди, Лютер Кинг и Букчин. В их «квартале» лагеря звуки любви экзотично перемешивались с негромкой «бубнежкой» политических текстов, напоминавшей молитву.
Челке идея скрытного ночного марша категорически не нравилась. Она была настроена на драку. Для нее пацифизм без драки не был настоящим, революционным пацифизмом. Челка и ее начштаба точно рассчитали, что рано или поздно путь колонне перекроют, и пацифисты, выдвинув вперед группу в защитных колпаках, начнут прорывать цепь стражей порядка своей массой. Челки пойдут в авангарде и, возможно, даже проложат путь. А если их и повинтят, то не беда. Все равно смишники снимут событие и привлекут внимание нонконформистов к челкам, сайт которых пока посещается слабо.
Уход под покровом ночи с этим планом совсем не вязался — ни нормального экшн, ни долгожданного выхода в авангард. Опять растворяться в общей пацифистской массе.
— Нет, мы не крысы, чтобы скрываться. Надо идти дальше по договоренному маршруту, — продолжила Челка, холодно глядя на Павла из-под челки.
— Не дойдем ведь.
— Ну и что. Все равно привлечем внимание к теме. А так, перебежками, это не для нас.
Павел и его друзья давно ждали раскола. Они понимали, что почти треть колонны состоит из людей, которым, по большому счету, наплевать на гражданское противостояние в Крыму и прочие «скучные» проблемы Павла со товарищи. Но его движение — это марка, знамя, посещаемые сайты. Момент для развода был самый удачный:
— Ладно, решаем так. Мы пойдем через проход в полях, а вы — по маршруту. Сейчас спокойно досыпаете ночь, изображаете весь лагерь, даете нам оторваться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106