Их показания не подтверждаю". Так?
- Да, - кивнул Петров.
- Распишитесь под своим ответом.
Он расписался.
- Кстати, Игорь Лазарев и Валентин Пухов работают в той самой группе "Бета", которой вы в свое время руководили. Вы не находите это совпадение странным?
- Нет, не нахожу.
- Эти же обвиняемые показали, что по вашему же указанию, с целью завладения второй копией кассеты и устранения свидетелей, видевших эту запись, они совершили убийство работников Электродного завода Людмилы Гладких и Огурцова, заместителя Новосибирского транспортного прокурора Татьяницеву, супругов Обнорских, жену транспортного прокурора Наталью Грищук. Что вы можете сказать по поводу этих показаний?
- Я уже говорил, что ни Лазарева, ни Пухова я не знаю. Поэтому не мог давать им никаких заданий.
- Так и запишем... Распишитесь... Очень хорошо. Распишитесь и вы, Петр Петрович... Валерий Маркович, в конце октября прошлого года вы приезжали в Новосибирск?
Петров сделал вид, что старательно вспоминает. Но пауза была ему нужна, чтобы немного перевести дух, собрать и мобилизовать последние остатки мужества. Было такое впечатление, что он вот-вот грохнется в обморок.
- Да, кажется, это было именно в конце октября. Я приезжал в командировку.
- Один?
- Нет. Со мной были капитаны нашего управления Александр Колокольцев и Игорь Дуглей.
- Они с вами прибыли и на этот раз?
- Да.
- Какова была цель командировки?
- Видите ли, - заюлил глазками Петров, - моя работа связана с государственной тайной. Поэтому я не буду отвечать на этот вопрос.
- Валерий Маркович, Валерий Маркович! - укоризнено покачал я головой. - О чем вы говорите? О какой такой государственной тайне? Когда речь идет лишь о сохранении тайны олигархов Сосновского и Лебедева. Очень им не хотелось, чтобы их коварные планы по взрыву жилых домов, нападении на Дагестан и начале новой "победоносной" войны в Чечне не стали достоянием общественности. Или я снова не прав?
- Я не намерен отвечать на этот вопрос?! - в истерике закричал этот сукин сын.
- Кто-нибудь из местных сотрудников ФСБ вам помогал?
- Да, майор Карпинский.
- Так и запишем... На допросе Карпинский показал, что прибывшие с вами Колокольцев и Дуглей по вашему приказу, с целью завладения копией вышеназванной видеокассеты и устранения нежелательных свидетелей убили журналиста из Владивостока Вахрушева и его друга - главного технолога Эелктродного завода Устинова. Вы подтверждаете его показания?
- Нет.
- Вы считаете, что он вас оговаривает?
- Вот именно.
- По какой причине?
- Не знаю. Это надо спросить у него.
- Понятно... Распишитесь, пожалуйста... Петр Петрович, - прошу.
- Да-да, - пробормотал Полежаев, расписываясь. Руки у него заметно. И вообще, вид у него был - нарочно не придумаешь. Ага. Попал мужик, как кур во щи. Он прекрасно осознавал, что услышанного только-что вполне достаточно, чтобы "господа" олигархи приобщили его к большинству.
- Я не совсем вас понимаю, голубчик, - обратился адвокат к своему подзащитному. - Так сказать, - линию вашего поведения, способ защиты? Вы ведь офицер, военный человек. Верно? И, как военный человек, выполняли чей-то приказ? Разве не так?
- А тебе какое собачье дело, так-перетак?! - вне себя заорал Петров, оскалившись будто шакал. Сжигавшие его ярость и отчаяние, он решил выместить на адвокате. - Тебе за что деньги платят? Чтобы советы дурацкие давал, да?! Козел старый! Я как-нибудь без них обойдусь.
- Извините! - стушевался Полежаев. Затем обиженно проговорил: - В таком случае, зачем вы меня вообще пригласили, если вы такой умный? Я не вижу смысла в своем участии.
- А я тебя не приглашал, так-перетак! - продолжал дурнинушкой орать подполковник, мастер мокрых дел. - Тебя вызвал Сергей Иванович. И если я тебя оставил, то это совсем не значит, что имеешь право лезть ко мне с дурацими советами. Понял?!
Мне до чертиков надоело хамство этого ублюдка, да и, честно признаться, он сам. Поэтому решил вмешаться. Подготовив голосовые связки к максимальному напряжению, грохнул кулаком об стол и протрубил, словно трехпалубный теплоход:
- У ну прекрати орать, перерожденец! Черт знаешь, что такое! Стыдно смотреть! Ведешь себя не как мужчина, а худая баба! И прекрати лаяться, редиска! Если ещё раз услышу, так врежу меж глаз, что себя будешь узнавать лишь со второго раза. Ага.
Кажется, я надолго отбил у Петрова охотку орать. Он сразу весь как-то увял, вновь став гнусным, мерзким и несчастным сукиным сыном.
Он продолжал все отрицать. Но делал это, скорее, по инерции - так на сегодня был "запрограммирован", чем из надежды на помощь своих могущественных боссов. Но я видел, что цель достигнута - противник полностью деморализован. И уже завтра, в крайнем случае - послезавтра, все выложит, воспользовавшись советом адвоката, станет разыгрывать из себя жертву произвола генерала Крамаренко и олигарха Сосновского, закладывая их с потрохами.
Глава шестая: Беркутов. Возвращение.
Рокотов мне сказал, что известил Светлану о моем скором прибытии. Поэтому, решил сделать ей сюрприз. Но перед собственной квартирой у меня так затряслись руки, что я, как не старался не мог попасть ключем в скважину замка. Вот, блин! Хоть службу спасения вызывай.
Моя возня с замком была услышана Светланой. Раздался её напряженный подозрительный голос:
- Кто там?
- Это квартира княгини Трубецкой? - спросил я сильно измененным голосом.
- Какой еще... - Пауза. И вдруг дверь широко распахнулась и я увидел свою любимую и самую прекрасную женщину на свете с деревянной толкушкой в руке. - Господи! Живой! - Тихо, но с глубоким чувством проговорила она и, приникнув к моей груди, заплакала.
А я увидел в её волосах несколько серебряных нитей. И мне стало так невыносимо хорошо, захотелось лечь у её ног и по-щенячьи поскулить от любви, нежности и обожания. Твердый ком подступил к самому горлу, глаза защипало, и я понял, что готов расплакаться как какой-нибудь маменькин сын. И чтобы окончательно не растерять мужское достоинство, решил призвать на помощь традиционное средство - юмор, не раз выручавший меня в подобных ситуациях.
- Светочка, любовь моя, ты не знаешь - по ком звучит колокол и плачут женщины? Нет? Если они считают, что герой преждевременно их покинул, то глубоко ошибаются. Я "живее всех живых" и в ближайшее время покидать этот мир не собираюсь. Определенно.
- Димочка, - проговорила она так, будто в моем имени содержалась вся информация о таинстве бытия и о том, как можно стать счастливым. Она погладила мое ущербное лицо, поцеловала. - Опять тебе досталось, бедненький! Ну почему ты у меня такой "везучий".
- А потому я такой везучий, что у меня есть такая жена, дорогая. Тебе пора бы это знать.
Из детской вышла Настенька и, увидев меня, радостно закричала:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80
- Да, - кивнул Петров.
- Распишитесь под своим ответом.
Он расписался.
- Кстати, Игорь Лазарев и Валентин Пухов работают в той самой группе "Бета", которой вы в свое время руководили. Вы не находите это совпадение странным?
- Нет, не нахожу.
- Эти же обвиняемые показали, что по вашему же указанию, с целью завладения второй копией кассеты и устранения свидетелей, видевших эту запись, они совершили убийство работников Электродного завода Людмилы Гладких и Огурцова, заместителя Новосибирского транспортного прокурора Татьяницеву, супругов Обнорских, жену транспортного прокурора Наталью Грищук. Что вы можете сказать по поводу этих показаний?
- Я уже говорил, что ни Лазарева, ни Пухова я не знаю. Поэтому не мог давать им никаких заданий.
- Так и запишем... Распишитесь... Очень хорошо. Распишитесь и вы, Петр Петрович... Валерий Маркович, в конце октября прошлого года вы приезжали в Новосибирск?
Петров сделал вид, что старательно вспоминает. Но пауза была ему нужна, чтобы немного перевести дух, собрать и мобилизовать последние остатки мужества. Было такое впечатление, что он вот-вот грохнется в обморок.
- Да, кажется, это было именно в конце октября. Я приезжал в командировку.
- Один?
- Нет. Со мной были капитаны нашего управления Александр Колокольцев и Игорь Дуглей.
- Они с вами прибыли и на этот раз?
- Да.
- Какова была цель командировки?
- Видите ли, - заюлил глазками Петров, - моя работа связана с государственной тайной. Поэтому я не буду отвечать на этот вопрос.
- Валерий Маркович, Валерий Маркович! - укоризнено покачал я головой. - О чем вы говорите? О какой такой государственной тайне? Когда речь идет лишь о сохранении тайны олигархов Сосновского и Лебедева. Очень им не хотелось, чтобы их коварные планы по взрыву жилых домов, нападении на Дагестан и начале новой "победоносной" войны в Чечне не стали достоянием общественности. Или я снова не прав?
- Я не намерен отвечать на этот вопрос?! - в истерике закричал этот сукин сын.
- Кто-нибудь из местных сотрудников ФСБ вам помогал?
- Да, майор Карпинский.
- Так и запишем... На допросе Карпинский показал, что прибывшие с вами Колокольцев и Дуглей по вашему приказу, с целью завладения копией вышеназванной видеокассеты и устранения нежелательных свидетелей убили журналиста из Владивостока Вахрушева и его друга - главного технолога Эелктродного завода Устинова. Вы подтверждаете его показания?
- Нет.
- Вы считаете, что он вас оговаривает?
- Вот именно.
- По какой причине?
- Не знаю. Это надо спросить у него.
- Понятно... Распишитесь, пожалуйста... Петр Петрович, - прошу.
- Да-да, - пробормотал Полежаев, расписываясь. Руки у него заметно. И вообще, вид у него был - нарочно не придумаешь. Ага. Попал мужик, как кур во щи. Он прекрасно осознавал, что услышанного только-что вполне достаточно, чтобы "господа" олигархи приобщили его к большинству.
- Я не совсем вас понимаю, голубчик, - обратился адвокат к своему подзащитному. - Так сказать, - линию вашего поведения, способ защиты? Вы ведь офицер, военный человек. Верно? И, как военный человек, выполняли чей-то приказ? Разве не так?
- А тебе какое собачье дело, так-перетак?! - вне себя заорал Петров, оскалившись будто шакал. Сжигавшие его ярость и отчаяние, он решил выместить на адвокате. - Тебе за что деньги платят? Чтобы советы дурацкие давал, да?! Козел старый! Я как-нибудь без них обойдусь.
- Извините! - стушевался Полежаев. Затем обиженно проговорил: - В таком случае, зачем вы меня вообще пригласили, если вы такой умный? Я не вижу смысла в своем участии.
- А я тебя не приглашал, так-перетак! - продолжал дурнинушкой орать подполковник, мастер мокрых дел. - Тебя вызвал Сергей Иванович. И если я тебя оставил, то это совсем не значит, что имеешь право лезть ко мне с дурацими советами. Понял?!
Мне до чертиков надоело хамство этого ублюдка, да и, честно признаться, он сам. Поэтому решил вмешаться. Подготовив голосовые связки к максимальному напряжению, грохнул кулаком об стол и протрубил, словно трехпалубный теплоход:
- У ну прекрати орать, перерожденец! Черт знаешь, что такое! Стыдно смотреть! Ведешь себя не как мужчина, а худая баба! И прекрати лаяться, редиска! Если ещё раз услышу, так врежу меж глаз, что себя будешь узнавать лишь со второго раза. Ага.
Кажется, я надолго отбил у Петрова охотку орать. Он сразу весь как-то увял, вновь став гнусным, мерзким и несчастным сукиным сыном.
Он продолжал все отрицать. Но делал это, скорее, по инерции - так на сегодня был "запрограммирован", чем из надежды на помощь своих могущественных боссов. Но я видел, что цель достигнута - противник полностью деморализован. И уже завтра, в крайнем случае - послезавтра, все выложит, воспользовавшись советом адвоката, станет разыгрывать из себя жертву произвола генерала Крамаренко и олигарха Сосновского, закладывая их с потрохами.
Глава шестая: Беркутов. Возвращение.
Рокотов мне сказал, что известил Светлану о моем скором прибытии. Поэтому, решил сделать ей сюрприз. Но перед собственной квартирой у меня так затряслись руки, что я, как не старался не мог попасть ключем в скважину замка. Вот, блин! Хоть службу спасения вызывай.
Моя возня с замком была услышана Светланой. Раздался её напряженный подозрительный голос:
- Кто там?
- Это квартира княгини Трубецкой? - спросил я сильно измененным голосом.
- Какой еще... - Пауза. И вдруг дверь широко распахнулась и я увидел свою любимую и самую прекрасную женщину на свете с деревянной толкушкой в руке. - Господи! Живой! - Тихо, но с глубоким чувством проговорила она и, приникнув к моей груди, заплакала.
А я увидел в её волосах несколько серебряных нитей. И мне стало так невыносимо хорошо, захотелось лечь у её ног и по-щенячьи поскулить от любви, нежности и обожания. Твердый ком подступил к самому горлу, глаза защипало, и я понял, что готов расплакаться как какой-нибудь маменькин сын. И чтобы окончательно не растерять мужское достоинство, решил призвать на помощь традиционное средство - юмор, не раз выручавший меня в подобных ситуациях.
- Светочка, любовь моя, ты не знаешь - по ком звучит колокол и плачут женщины? Нет? Если они считают, что герой преждевременно их покинул, то глубоко ошибаются. Я "живее всех живых" и в ближайшее время покидать этот мир не собираюсь. Определенно.
- Димочка, - проговорила она так, будто в моем имени содержалась вся информация о таинстве бытия и о том, как можно стать счастливым. Она погладила мое ущербное лицо, поцеловала. - Опять тебе досталось, бедненький! Ну почему ты у меня такой "везучий".
- А потому я такой везучий, что у меня есть такая жена, дорогая. Тебе пора бы это знать.
Из детской вышла Настенька и, увидев меня, радостно закричала:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80